Farewell

      Главные врата, ведущие в Арнгрид — святилище дракона, высечены прямо в сплошной стене из гладкого черного камня. Приблизиться к ним можно лишь по мосту через широкую и бурную реку, перейти которую вброд невозможно. Мост этот выстлан сверкающим золотом, но, подойдя к нему, друзья увидели, что он состоял из ножей, обращенных лезвиями вверх. Локи, будучи великолепным магом с тысячелетним стажем, сразу понял, что это всего лишь иллюзия.       — Если мы не будем смотреть под ноги и смело продолжим свой путь, они нас не поранят, — предположил Лофт, а затем добавил, — более того, думаю, что мост покажется нам гладким и ровным, — трикстер пошел первым, взяв Сунн под руку и потащив за собой.       Пройдя во врата, они оказались в местности, покрытой зелеными холмами и изрезанной ручьями, через которые то там, то сям были перекинуты изящные мостики. Вдоль стены тянулись яблоневые сады. Стоит ли есть эти фрукты? Лучше не надо, но мнения расходятся. Одни говорят, что эти яблоки даруют необычные пророческие сны. Другие — что эти яблоки способствуют развитию различных болезней.       От границы садов открывался вид на большое озеро. Над ним клубились туманы, почти скрывающие из виду центральный островок. Под водой виднелись лица мертвецов. Локи стало уж очень не по себе, и он просто отказывался смотреть под ноги и идти вброд.       — По озеру можно идти, как по суше, — вдруг сказала Сунн, взглянув на озадаченного Лофта, — ноги будут немного увязать, но мы не провалимся, — девушка пошла прямо. Лафейсон был горд за подругу, в какой-то степени даже позавидовал ее смелости. Он усмехнулся и пошел следом, стараясь догнать.       По ту сторону озера виднелись высокие холмы. Это могильные курганы, тянущиеся вдаль, гряда за грядой, на множество миль. Вода у восточного края острова отливала красным: сюда стекают два потока крови из пасти Арна, пронзенной мечом.       Арн, исполинский дракон, обитал в пещере Энмир. Вход в пещеру дракона был завален огромным булыжником, покрытым защитными рунами. В центре камня укреплена волшебная веревка, которую альвы сплели из собственных волос. Другой ее конец крепился к волшебной цепи, которой скован Арн. Наконец, сама цепь другим концом была привязана к верхушке второго зачарованного камня, тоже покрытого рунами.       — Я пойду один. Там может быть опасно, — заботливо произнес трикстер. — Если вдруг меня не будет в течение часа… Хотя тут же неважно со временем… — Лофт грустно улыбнулся. — В общем, долго здесь не задерживайся и уходи. Ясно?       — Я не уйду без тебя! — возмутилась Сунн, стараясь скрыть страх за Локи, который, как всегда, решил погеройствовать, тем самым красуясь перед девушкой.       — Я все сказал. Обещай, что выполнишь. Сунн? — альвийка, закатив глаза, вынужденно кивнула в знак согласия. Они оба знали, что это была простая формальность. На самом деле друг без друга они не покинут это место. Булыжник прилегал неплотно, так что Локи протиснулся боком.

#After In Paris — Night Time au Père Lachaise#

      В туннеле становилось все жарче. Около трикстера начали проплывать облака пара, постепенно окутывающие его. Локи безошибочно узнал храп самого крупного зверя в Льоссальвхейме. Звук был похож на клокотание большого котла и одновременно на мурлыкание гигантской кошки.       Локи остановился, когда увидел исполинского золотисто-красного Арна. Это необычайно красивый и опасный дракон восьми футов ростом, с открытыми горящими глазами. Трикстер знал, что недооценивать его не следует. Он может вести себя просто как большой зверь — злобный и угрожающий или, наоборот, дружелюбный, в зависимости от того, кто перед ним и с чем пришел, — но все это лишь игра. В действительности Арн не менее разумен, чем любой другой из жителей девяти миров. Он не животное, а огненный этин, постоянно пребывающий в обличье дракона.       Из пасти и ноздрей вырывался дребезжащий звук и струйки дыма, но пламени он сейчас не извергал. Арн спал на боку, сложив крылья, подобно громадной летучей мыши. У Локи захватило дух. Не найдется таких слов, чтобы выразить все удивление и восхищение трикстера. Ему очень хотелось выпустить его из-за точения, однако в то же время Лофт прекрасно осознавал все причины, по которым его действительно нельзя отпустить на свободу.       Смотреть на такое великолепное создание, закованное в цепи, было очень тяжело, хотя и Лафейсон понимал: если бы он спустил его с цепи (чего Лофт все равно не смог бы сделать, даже если бы и решился), он проглотил бы его в мгновение ока. Во многих отношениях Арна можно назвать квинтэссенцией этинской природы, доведенной до крайнего предела. Арн таков, каков он есть. И ему проще умереть, чем стать каким-то другим. Да, он очень страшен. Но любому было бы полезно увидеть его, поговорить с ним, внять его мудрости о темных глубинах души. Он знаток по этой части. Локи нашел в нем себя…       «Камень Эго. Камень Эго!» — повторял Локи у себя в голове. Артефакт манил и сводил с ума. Словно шар с тысячью граней, он сверкал при тусклом свете из конца пещеры. Колдовская сила притягивала трикстера. Лофт решился.       Над головой бога лжи спал дракон, страшный и грозный даже во сне. Арн шевельнул крылом, расправил когти. Храп его звучал уже по-иному. Однако зверь все еще спал. Ему просто стал сниться другой сон.       Сердце трикстера стучало, ноги тряслись. Он со страхом бросил взгляд наверх и схватил манящий артефакт. В руках камень был еще великолепнее. Он сверкал, как вода на солнце, как снег в сиянии звезд, как роса в лунную ночь. Локи не знал, с чем связался, какую силу он пытался обуздать. Трикстер сам выбрал свою судьбу.