Я постараюсь стать лучом света в вашем царстве тьмы

      Наконец-то мои чувства начинают постепенно ко мне возвращаться. Чувствую ветер, немного прохладный. Свет не бьет в глаза – значит сейчас либо поздний вечер, либо вообще ночь. Спине холодно, но не мокро – значит не в воде – уже хорошо. Глаза я пока решила не открывать, а попытаться освоиться пока что тактильно. Тело не болит, значит, не ранена. Но мне кажется, что что-то не так, только пока понять не могу, что именно. Решила прислушаться к внутреннему миру, если так это можно назвать. Сердцебиение чувствую, пульсацию в теле тоже ощущаю, но ничего другого не слышится. Интересно, вроде бы у всех людей в этом мире есть чакра внутри, и если ее становится критически мало, то человек умирает. И, по идее, если прислушаться, то ее должно быть возможным почувствовать, но я ничего подобного даже близко не ощущаю. Но, думаю, с этим можно будет разобраться позже. Где-то неподалеку я услышала шорохи, словно кто-то прочесывал территорию и шаркал ногами по траве. Будет лучше остаться на прежнем месте и не открывать глаз. Посмотрим, что будет дальше. Особых правил для меня нет, значит я могу поступать так, как мне захочется.       - Капитан, здесь ребенок. – До моих ушей донесся голос мужчины. Капитан? Чунин, Джонин или АНБУ – интересно, кто это? Кажется, в фанфиках обычно попаданцев находят АНБУ. Как говорится, делаем ставки, господа. Однако этот человек сказал «ребенок» - это значит, что у меня детское тело или меня просто за выжившую не считают и имеют в виду кого-то другого? Надо было открыть глаза и осмотреть себя, а теперь придется ждать. Впрочем, ожидание было не долгим. Через пару минут я услышала, что ко мне кто-то подошел и опустился.       - Эй, девочка. – Меня кто-то позвал, коснувшись рукой моего плеча, но мне было несколько страшно открывать глаза. – Жива. – Холодные пальцы коснулись моей шеи, проверяя наличие пульса. – Слышишь меня? Открой глаза.       Все-таки пришлось подчиниться этому голосу, немного грубому, но с нотами заботы. Открыв глаза, первое, что я увидела, были темно-коричневые волосы и черные пронзительные глаза. Не сказать, что я видела обеспокоенность в его взгляде, но и угрозы от него я не чувствовала.       - Как ты? Как тебя зовут?       - Меня? – Не уверена, можно ли мне называть мое имя – пока что я не обладаю достаточной информацией о том, что произошло и при каких обстоятельствах тут появилась.       – Не помню. Ничего не помню.       Ну да, конечно, как же не помню. Я помню все и прекрасно, но будет лучше играть сейчас роль ничего не понимающей девочки, и надеяться, что Фугаку-сама не заподозрит что-то неладное. Да, это оказался он. Учиха Фугаку– отец Итачи и Саске. Значит, меня переместили в то время, когда клан еще жив. Интересно, какой сейчас возраст у братьев? Кажется, Фугаку хотел что-то еще спросить, но к нему подошли несколько людей. Значит, меня нашла полиция Конохи.       - Просто кошмар. Кто же такое сотворил с ничем не повинными гражданскими? Из всех, жива только эта девочка?       - Да, но, похоже, что у нее амнезия.       - Что будем делать, капитан?       - Отнесем ее в госпиталь. Нужно найти информацию, кто она. Займитесь расследованием, а я позабочусь о ребенке. – До этого я рассматривала обстановку вокруг себя. Картина была действительно жуткая: сгоревший дом, причем полностью, едкий запах гари и чего-то еще, очень противного ударялся в нос, от чего я постоянно кривилась. Где-то еще тлели дерево и мебель. На полу валялись разбитое стекло и то, что осталось от домашней утвари. Оторвалась я от лицезрения подобной жуткой картины, когда меня Фугаку взял на руки и направился куда-то, видимо в сторону госпиталя. Я всю дорогу молчала, да и он был не многословен, причем совсем.       - Посадите ее на эту кушетку. Сейчас мы ее осмотрим. – Меня посадили на каталку и я почувствовала тепло, исходящее от рук медсестры, которая меня осматривала. – Нам нужно как-то заполнить ее карту, есть какие-нибудь данные о ней?       - Нет. Она единственная выжившая, но документов никаких найти не удалось пока.       - Хорошо. Простите, не могли бы вы с ней немного побыть?       - Да. – Я все еще сидела на каталке и смотрела куда-то в пол. Мозг все еще пытался переварить всю информацию и ситуацию, в которой я оказалась. Итак, что я имею: пока что еще живой клан Учиха, значит время чтобы спасти их есть, но сколько – не известно, пока не увижу или не узнаю, какого возраста Итачи; правление приходится на Третьего Хокаге, Хирузена – этот вывод напрашивается из-за наличия на горе Хокаге лица Четвертого, вероятно уже мертвого, но опять же, я не знаю, какого возраста Итачи; сложная обстановка в деревне, потому что, по всей видимости, в палатах нет мест, раз меня в коридоре оставили под присмотром Фугаку – значит ли это, что нападение Девятихвостого было совсем недавно, или просто не всех успели вылечить до конца к этому времени. Вероятнее всего, я сейчас себя не правильно веду и внушаю подозрение Фугаку, ведь я не плачу, не истерю, а просто нахожусь в прострации, но что мне еще делать? Играть роль маленького ребенка очень сложно, особенно когда не знаешь особенностей их поведения в виду отсутствия таковых у себя. И вообще, а сколько мне лет? Надо бы узнать хоть что-нибудь.       - Дяденька, а что случилось? – Неуверенно начала я. Впрочем моя неуверенность была сейчас очень естественной: я не знаю, как лучше и правильнее обращаться к Фугаку, да и всей ситуации я не знаю. Удивительно, но он посмотрел на меня очень мягко и заботливо, никакой строгости и жесткости, которая обычно у него была по отношению к своим сыновьям.       - Ты помнишь что-нибудь? – Он присел на одно колено передо мной и смотрел прямо в глаза. Все, что я смогла сделать в ответ – это покачать головой в знак отрицания, и тут же взялась за голову, сморщившись.       - Голова болит.       - Видимо, ты сильно ударилась, когда все случилось. Не делай резких движений и ни о чем не думай. – А вот тут случилось совсем неожиданное, что разрывало шаблон: Фугаку положил руку мне на голову и аккуратно погладил по волосам. Мои глаза расширились от удивления, но в тот момент я словно почувствовала еще что-то, тепло, исходящее от него, причем не телесное, а то тепло, которое находится глубоко внутри. В порыве нахлынувших на меня чувств я схватила его руку своими маленькими детскими ручонками и прижала к себе так крепко, как только могла. На своих щеках я почувствовала мокрые дорожки. Неужели я заплакала? Но от чего? Это эмоции мои или может быть девочки, которая раньше была в этом теле? Странно, но я не чувствую, что это чужое тело. Неужели мое? Тогда что же, мне понравился этот человек? Признаюсь, я никогда не считала его злодеем, но и большой симпатии я к нему не испытывала, ведь во многом именно из-за него, у Итачи появились психические расстройства и замкнутость. Если бы Фугаку поддержал морально Итачи, когда у того на миссии погиб друг и просто бы поговорил с ним, а не начал загонять про усердие и старание, и развитие шарингана, то возможно и Итачи не скрывал бы многого от семьи, не жил бы в своем внутреннем мире практически в одиночестве, без возможности хоть с кем-то поделиться своей печалью. – Ты чего? Не плачь, уже все позади.       - Простите. Мы нашли карты лишь тех людей, что погибли в том доме, но про ребенка нигде и ничего не сказано. – Медсестра подала документы Фугаку, а я немного внутри напряглась. Если про ребенка ни слово не сказано, значит, скорее всего, никакого ребенка и не было и не должно быть. А значит, Хагоромо не просто поместил меня в этот мир, подарив свое тело, а не подселив в чужое, но и… неужели он специально разрушил дом и убил тех гражданских, что бы меня нашли именно в Конохе, и именно Учиха, потому что, являясь полицией, прежде всего они должны заниматься всем этим, а потом уже АНБУ. Если так, то как я и думала, боги – жуткие существа.       - Хм, странно, что про ребенка нигде не указано. Но и случайно эта девочка не могла оказаться на месте трагедии, тем более, что она тоже пострадала. Что вы можете сказать о ее состоянии и о ней?       - У нее сотрясение мозга, многочисленные ушибы по всему телу, есть ожоги, но не сильные, много дыма наглоталась. По ее физическому состоянию могу сказать, что ей 4 года и она вполне здорова, но как сильно пострадал ее мозг, пока сложно оценить – нужно время и провести некоторые обследования. Пока что ей придется остаться в больнице и, прошу вас, не мучайте ребенка расспросами – ей нужен покой. Да, и еще, она не шиноби. Точно, конечно, пока мы сказать этого не можем, но по предварительным данным можно сделать именно такой вывод.       - Ясно. – Еще какое-то время Фугаку стоял рядом со мной и о чем-то думал, просматривая больничные карты тех людей, что сгорели в том доме, где появилась я. Сначала мне было все равно на то, что произойдет в дальнейшем, но потом я стала судорожно понимать, что сейчас кроме этого человека я никого не знаю. Вернее как, знаю, но только с ним я сейчас знакома из тех людей, что так или иначе фигурируют в аниме, и имеют влияние на дальнейшие события. Вдобавок, раз я не шиноби уже сейчас, вероятнее всего, я им и не стану. Я не должна терять связь с Фугаку. Сейчас он – моя нить к тем непосредственным героям, которые будут втянуты во многие конфликты и страдать из-за несправедливости этой системы. Пусть я не шиноби – я смогу найти к ним подход. Как Хагоромо сказал: «Я способна понять человека, не важно, злой он или хороший, я могу найти и объяснить причины тех или иных поступков людей». «Стать светом»… видимо, светом для тех, кто дорог мне и кого я не хочу терять. Звучит как: «Окажи моральную поддержку тем, кто дорог тебе, помоги разобраться с их внутренними демонами». – Девочка, тебе придется остаться здесь на какое-то время, а я должен идти.       - Дяденька, а как вас зовут? – Раз начала эту игру, значит нужно играть по-настоящему. Нужно подтолкнуть его к тому, что бы он пришел ко мне еще. Сначала он молчал, смотря на меня, и только спустя какое-то время ответил.       - Учиха Фугаку.       - Учиха Фугаку-сама? – Он кивнул. - А вы придете завтра? – Я снова схватила его за руку, которую он недавно высвободил, и с мольбой в голосе и взгляде смотрела на него. Он единственный, кто сейчас может мне помочь, и если то тепло, что я смогла от него ощутить, хоть сколько-нибудь правдиво, то он не откажет мне в помощи. Сначала он удивился моему вопросу, но потом совсем слегка улыбнулся и снова опустил свою руку на мою голову, поглаживая.       - Приду. – Он уже развернулся в сторону выхода и прошел какое-то расстояние, как неожиданно остановился и повернул голову в мою сторону, добавив. – Поправляйся.       - Я буду ждать. Обязательно. – Уже в след уходящему главе клана Учиха я крикнула эту фразу, светясь от радости. Боги, Оскара мне за мою игру. Впрочем, не стану я слишком обольщаться по поводу того, что смогла втереться в доверие к Фугаку. Он легко может казаться сейчас таким добродушным, но на самом деле сделал уже определенный вывод на мой счет. "Пожалуйста, только сдержите обещание, прошу вас" - вот что я подумала. Если он забудет обо мне и не придет, я могу потерять эту ниточку, ведущую в окружение шиноби, а, соответственно, к тем, кто мне нужен.       Спустя какое-то время меня все-таки устроили в палату. Как же хорошо лежать на мягком матрасе под теплым одеялом и знать, что тебя никто не потревожит. Палата была маленькая, зато одноместная, только туалета с душем не было, а так бы жить тут осталась. Везде чисто и не воняет, ну, кроме лекарств. Чтобы заполнить мою медицинскую карту, пришлось сдать много различных анализов, среди которых были как и известные мне еще из того мира, так и особенные для этого мира. В частности все, что связано с чакрой. Меня заставляли даже выпускать чакру, чтобы определить ее состояние. А еще пытались восстановить мою память, показывая различные фотографии, картинки, игрушки, но все было без толку. Даже никаких отголосков не было, в следствие чего я для себя сделала вывод, что тело это точно мое, а не чье-то. Спасибо, блин, удружил Хагоромо, если смог сделать мне тело, то наделил бы меня еще и чакрой нормальной, а то мое состояние сейчас ох как ухудшает мое положение. Я обычная гражданская малявка, а все те, кто мне дорог – шиноби. Класс! И как я должна им помогать и стать для них светом? Ладно, Настя, успокойся. Держи себя в руках. Я очень устала за день ото всех этих анализов и тестов, поэтому когда вечером ко мне пришла какая-то врач и начала давать мне тесты на знания, я уже была выжатым лимоном и играть роль маленькой девочки мне было просто уже лень. Все, чего я хотела – это что бы поскорее меня оставили в покое и дали мне поспать. Спасибо, что хотя бы одежду мне дали чистую, а то моя была рваная и грязная. Женщина-врач покидала меня с мало скрываемым удивлением на лице, а я наконец-то смогла расслабиться. Вставать с кровати полностью мне не разрешили самостоятельно, только в сопровождении кого-нибудь, поэтому пришлось лечь обратно в кровать и попытаться уснуть. В голову лезли разные воспоминания из прошлого мира: вспоминался мой парень, родители, двоюродная младшая сестра, то, как я их всех любила, как они мне были дороги, и то, как же нелепо я все-таки там умерла. В который раз убедилась мыслям, что нужно прислушиваться к внутреннему голосу. Только вот, если ему верить, то Фугаку должен быть мягким, добрым, отзывчивым и понимающим человеком, а не жестоким мужчиной, который вот так запросто показал маленькому ребенку трупы после бойни во время Третьей Мировой Войны Шиноби. Впрочем, скорее всего, он думал, что таким образом Итачи сделает какие-то определенные выводы. Хотя, он и сделал их, только явно не те, на которые рассчитывал Фугаку. В результате своего мыслительного процесса я и не поняла, как уснула.