Я постараюсь стать лучом света в вашем царстве тьмы

      Что такое деревня? Что такое клан? Что такое семья? Кого можно считать семьей? И что именно может сделать семья ради защиты близких? Все эти вопросы кажутся такими простыми, но, если начать разбираться, ответить на них слишком трудно. Мой отец – советник Шестого Хокаге деревни Коноха, гений клана Учиха и, как по мне, самый лучший отец на свете: сильный и мудрый, добрый и справедливый. Но каждый раз, когда я смотрю в его глаза, мне кажется, что он что-то скрывает, прячет и сожалеет о чем-то. Мой дядя… да, таких еще поискать надо. Вечно занятой, постоянно убегающий на долгие миссии, кажется, его совершенно не заботит, что происходит в семье, но на деле это не так. Ради нас и нашей мамы он может сделать все, что угодно, прибежит с другого конца мира, если поймет, что мы в опасности. А моя мама… иногда я даже не знаю, как ее можно описать. Мнения о ней такие разные, что я, ее сын, теряюсь в догадках, не понимая, кому верить. Дома она добрая, заботливая, веселая и порой очень шумная, на работе в Академии довольно строгая, мудрая, заставляет студентов много мыслить самостоятельно, а в остальное время я много раз слышал ее прозвище - «Кровавая Учиха». Но почему? И почему в деревне нас называют «Детьми предателей», «Проклятым кланом» или вовсе «Выродки демонов»? Особенно это звучало часто, когда мы были еще младше, хотели играть с другими детьми, веселиться как все, но другие родители отводили детей подальше от нас. В итоге, нас с детства окружали лишь некоторые взрослые, которые к нам хорошо относились и любили нас, и продолжают это делать по сей день: дядя Какаши, тетя Акиха, дядя Наруто, бабушка Цунаде, дедушка Джирайя, а еще иногда тетя Карин и дядя Суйгецу, хотя от последних двух папа не в особом восторге. Именно их присутствие и помогло нам пережить боль непонимания, почему к нам так относятся остальные, и поддержка родителей. Так, мы перестали обращать внимание на ровесников и для нас они стали никем и ничем, лишь тени, которые имеют форму и могут разговаривать. Раз к нам так относятся, то и мы не будем настаивать на своем присутствии в их обществе.       В тот день, когда Эми «упала» возле Исаму, по началу мы ничего не почувствовали, привыкли, что девочки так или иначе, не смотря на запреты своих родителей, охают и томно вздыхают, когда мы проходим. Да и брат не отличается особой вежливостью и манерностью. Он немного грубоват, холоден и спокоен, пофигист одним словом. Иногда мне кажется, что его совсем ничего не заботит, хотя это не так. На самом деле, его как и меня, заботит то, что и как говорят о нашей семье, о клане Учиха и хотим, что бы нашей семьей гордились. Но мы слишком много слышали гадостей про наш клан от старого поколения, что в итоге просто смели всех под одну гребенку, оставив лишь несколько человек в своем близком кругу. Поэтому и нагрубили тогда Эми, назвав ее овечкой, хотя и совесть потом мучила. Исаму не показывал этого, вот только мы братья-близнецы, и всегда можем понять, что друг у друга на душе, даже если молчим. Вообще, мы изгои в классе: никто с нами не общается практически, но и слышим постоянные вздохи от девочек.       Мы знали, что мама будет у нас вести какие-то уроки, но что именно – нет, и когда она вошла в класс на истории, я понял, что нашим одноклассникам не повезло. Мама очень любит историю нашей страны и мира, кланов и периода их бесчисленных войн, основание деревень и прочее. Но если мы с младенчества слушали ее истории взахлеб и знаем практически все из этого курса и даже больше, то вот одноклассники еще не знают, с кем столкнулись. А тут еще так не вовремя один из мальчишек стал нас задевать и я видел и чувствовал, как Исаму готов порвать этого задаваку на тряпочки, но мама зашла и даже без преставления начала рассказывать об Учиха Мадаре, задавая вопросы классу, заставляя размышлять. Мне нравится мамин взгляд: он не давит, не настораживает и не загоняет в угол, но в то же время четко показывает, что на уроках играть в игрушки с нами не намерена, хотя готова выслушать каждого. Со всех сторон снова лились тонны грязи в адрес Учиха, и в частности, Мадары, пока мы сидели и скрипели зубами изо всех сил, стараясь сдержаться. Мама рассказывала нам о нем, о его прошлом, что он пережил в детстве и так случайно получилось, что мы стали на его место и смогли осознать всю ту боль, через которую он прошел. Не знаю, как для Исаму, но для меня Мадара-сама стал кумиром, учителем и наставником. Тот шум продолжался еще какое-то время, и, честно, мы хотели уже встать и уйти из аудитории и я, что бы хоть как-то себя сдержать, взялся за цепочку, которую мне в детстве подарил папа, как неожиданно заговорила та самая Эми, хрупкая маленькая девочка, с волнистыми волосами алого цвета, словно кровь, и серыми глазами. Услышав ее отношение к Учиха Мадаре, не смотря на то, что она сирота, на душе стало теплее. Она стала первой из наших ровесников, кто сказал что-то хорошее об Учиха. А потом этот случай в зале тренировок. Когда я увидел, как Исобу держит за волосы Эми, называя ее предательницей и что от нас она никогда не дождется благодарности, ведь мы эгоисты, а она продолжает нас защищать, моему терпению пришел конец. И снова, она не винила нас ни в чем, наоборот, просила нашу маму не наказывать нас и смотрела такими милыми, искрящимися, от слез правда, глазами, но искренними, что захотелось перед ней извиниться. Но больше я был удивлен, что она так просто, без тени страха, схватила меня за плечи и так уверенно сказала, что хочет быть нам другом. Она… первая… кто это сделал.       С того дня мы больше и не расставались, всегда везде втроем: на уроках за партой, на перемене во дворе, во время проектов или практических занятий в команде. И только по вечерам и на выходных, мы чаще всего дома, ведь там нас ждет та, за кого весь мир перевернуть готовы. Наша младшая сестра, наш воробушек, как ее любит называть дядя Саске, Эри. Чаще всего она спокойная и милая, но с очень взрывным характером. Что бы ее разозлить, надо конечно сильно постараться, но это возможно, и когда это происходит, она, наверно, страшнее дяди, когда тот раздражен.       Да, на уроках истории нам действительно было скучно, потому что большую часть мы знали, но одну вещь мы заметили почти сразу: когда речь зашла о клане Учиха, мама рассказала о его истории, развитии, устоях, известных личностях, но стоило дойти до временного отрезка ее с отцом детства, она мягко увела тему в сторону, а потом и вовсе закрыла ее. И это нас заинтересовало. Ведь, в самом деле, что такого произошло, что такой сильный великий клан, который составлял без малого половину военной мощи Конохи, просто исчез? Мы слышали о какой-то трагедии, произошедшей с нашим кланом, но никто и никогда ничего конкретного не говорит, но продолжают шептаться, что мы дети предателей. Когда мы задались этим вопросом, хотели подойти к родителям и все узнать у них, ведь они никогда ничего от нас не скрывают, но не успели из-за этой ужасной ситуации с послихой.       Я не мог поверить, что папа может изменять маме, ведь, сколько их вижу, такой любви и понимания на каком-то ином уровне я не встречал ни у кого. И тогда я впервые видел, какая мама может быть злая: ее глаза в момент выпуска новостей были очень кровожадными и яростными, а улыбка коварная и, я бы сказал, издевательская. Честно, в тот момент, я испугался за всю нашу семью, а Исаму и вовсе сидел и боялся двинуться с места. Нам давно известно, что у мамы практически нет чакры, зато во владении мечом не уступит Чунину или даже возможно, Джонину, и та ледяная аура, которую мы почувствовали, и от которой по спине прошел холод, не предвещал ничего хорошего. А еще это треснувший на осколки стакан в руке мамы… Никогда не думал, что испытаю ужас и испуг от этой картины: осколки впились в ее руку, кровь начала стекать по ладони, а она словно вообще ничего не почувствовала, просто взяла и стряхнула остатки стакана в мусорку, перевязав руку куском ткани, вытащив перед этим осколки. Когда она ушла, мы стали думать, что можно предпринять, что бы родители помирились. Был вариант даже написать дяде, что бы тот скорее вернулся домой, потому что тут конец света настает, что бы наверняка явился, но отказались, потому что, зная его, если бы он вмешался, то тогда бы точно наша семья распалась или они бы все подрались. И когда мы были у Эми вместе Эри, они то и предложили рассказать папе, что мама решила уйти от него и уехать в столицу. А что бы произвести впечатление на нее, подкинули идею папе похитить ее и надеть форму Акацки. Не думал, что этот план сработает, честно. Но все получилось самым лучшим образом. Но этот плащ… еще одна деталь появилась в руках, но я не знал, куда ее поставить. Если папа был в Акацки, то почему? Просто так в эту преступную организацию не попасть, надо сделать что-то очень серьезное и явно не просто убийство людей. И где тогда в это время были дядя и мама? Разрешили ему пойти на это? Нет, мама точно не из тех, кто просто так бы разрешила вступить ему в эту организацию, убив человека. Да и дядя тоже, зная его довольно взрывной характер. Родители рассказывали, что они с детства вместе, и мама, хоть и считалась всегда Учиха, не была ею по происхождению. Почему пазл до конца не складывается?       После увольнения мамы, историю у нас стала вести Анко-сенсей, что тоже было довольно скучно и не интересно.       - «И она является элитным Джонином? С таким-то весом?» - Это было написано Исаму на листе бумаги с обратной стороны тетради и передано нам. Я в этот момент едва не рассмеялся, с трудом сдерживая улыбку, а вот Эми хихикнула.       - Я что-то смешное сказала?       - Нет. Простите, Анко-сенсей. Этого больше не повторится. – Эми виновато опустила взгляд, уткнувшись в учебник, скрывая свое смущение. Она очень милая, когда смущается, так и хочется сделать так, что бы ее лицо еще сильнее покраснело, в тон волосам. Возьму, и заправлю прядь ее волос за ухо, улыбаясь. Эми от этого так широко распахнула свои серые глаза и уставилась на меня, кажется, она хочет возмутиться, но все, что может, так это открывать и закрывать рот, а потом и вовсе накрыла книгой голову. От такой картины невозможно скрыть улыбку. Но тут меня брат толкнул в плечо       - «Перестань уже заигрывать с Эми». – Сам брат продолжал сидеть с невозмутимым спокойным видом, глядя в окно или же конспектируя урок.       - «Что плохого в веселье с другом?»       - «Вот именно, с другом, а ты ведешь себя так, словно уже и жениться на ней собрался». – Да уж, иногда брат склонен к довольно абсурдным выводам и грубоватым высказываниям. Я же не виноват, что из нас двоих я более открыт для общения, чем он, и мне нравится, когда рядом со мной люди испытывают положительные эмоции. Но брата я не виню. В конце концов, он мой брат-близнец, и только я могу его понять.       - Опять Учиха… Что, уже женушку себе подыскиваете? Не рановато ли? Хотя… я слышал, что в закрытых кланах и не такое встретить можно. Но не думал, что опуститесь до предательниц-оборванок. – Послышался издевательский тон с задней парты. Опять этот Исобу. Интересно, когда мне уже можно будет его избить до потери сознания? И почему люди в основном такие безмозглые, что лезут к спокойным людям? А если я разозлюсь? Ненавижу, когда говорят что-то плохо о других, тем более, девочках. Наша мама тоже не Учиха по происхождению, но у нее есть много других качеств, за которые ее полюбил папа.       - «Брат, только молчи. Не надо маму расстраивать». – Надо срочно Исаму остановить, а то, судя по его сжатому кулаку, не миновать беды. Лучше сам разберусь.       - Как прискорбно… Странно, что ты способен формулировать свою речь с таким уровнем интеллекта. – Тихо, лучше не привлекать внимание учителя, иначе так не маму вызовут, а папу, а его я очень не хочу позорить. Надо самому разобраться с этой проблемой. Ладно, попробую мило улыбнуться.       - Что-то вякнул, Учиха?       - Боюсь, в этот раз мне придется не сдерживаться. Извинись, пожалуйста, перед Эми-чан. – Кажется, Анко-сенсей зовет меня, но уже все равно. Я повернулся и стал в упор смотреть на Исобу. Сам чувствую, как брат пинает меня ногой, требуя развернуться. Эх, слушал бы я иногда собственные советы по отношению к брату.       - Угрожаешь?       - Предлагаю мирно решить конфликт. Ну так что: извиняешься или хочешь в коме побывать? – Есть у меня такая черта, про которую мне мама как-то сказала: я до последнего стараюсь быть добрым, милым, решить все мирно, но на последних каплях терпения моя улыбка становится угрожающей, а голос опускается. И со стороны это выглядит пугающе. В отличие от брата, который всегда ходит с лицом, типа «не подходи, пришибу», или «мне до вас нет никакого дела – я тут сам по себе». Видимо, то же самое произошло и сейчас, потому что Исобу растерял всю свою уверенность и начал давать заднюю.       - Если такие умные и вам не интересно, то что вы тут забыли? Не мешайте другим слушать урок. Тц, моя мама всегда говорит, что от Учиха ничего хорошего ждать не нужно, одни беды. – Уже как бы сам себе он пробубнил под нос.       - «Надо было и тебе молчать. Сам не лучше». – Знаю-знаю, Исаму, но, кто ж знал, что так зацепимся. Все, что я мог сделать в этот момент – пожать плечами и покачать головой. Потом минут десять Анко-сенсей отчитывала меня и Исобу за наши разборки на уроке. Лучше бы урок продолжала вести. Время только впустую тратится. Взглянув в окно, я увидел черного ворона, который сидел на дереве, прямо напротив нашего окна и то и дело поворачивал голову и смотрел на нас, иногда громко каркая. Ворон? Папа? Опять за нами присматривает? Никогда не оставляет нас, где бы мы не были. Это очень приятно. Даже Исаму совсем слегка улыбнулся. Но, с другой стороны, значит, он уже точно знает, что произошло в классе. Он всегда все знает.       - Так, все, тишина в классе, урок еще не окончен. Исобу, нельзя так говорить про своих одноклассников. В дальнейшем, некоторые из них могут стать твоими напарниками по команде. Относись с уважением. Исаму, Минору, свои личные дела отложите до перемены.       – Прошло совсем немного времени после этого, Анко-сенсей рассказывала о периоде правления, а точнее, периодах, Третьего Хокаге. Мда, не самый приятный Хокаге. В его годы было так много войн и конфликтов, что он умудрился развалить сильнейшую деревню, а в войне, по сути, впервые со времен межклановых войн, сражались дети, просто потому, что не было других шиноби. Ужасно и отвратительно. – Так, вашим домашним заданием будет… ох, я думала, Минада-сенсей вам давала это задание, но я ошиблась. Тогда… вам нужно подготовить сообщения о своих семьях и кланах. Задание индивидуальное. На выполнение неделя. – Что это значит? Мама пропустила это задание? Забыла? Нет, она не из тех, кто забудет. Значит, не хотела давать это задание. В любом случае, хорошая возможность узнать о нашей семье больше.       Несколько следующих уроков прошли так же легко и быстро, включая, физическую подготовку. Правда, из нашей компании это относилось только к нам. Не удивительно, нас уже года два как тренируют папа, тетя Акиха и дядя Какаши, редко дядя, а в последнее время еще и бабушка Цунаде присоединилась. Поэтому для нас полоса препятствий – ерунда, в отличие от Эми, но и она молодец, старается изо всех сил, не боясь ни испачкаться, ни ушибиться, в отличие от других девочек, которых красота, похоже, только и беспокоит.       - Ребят, так вы будете готовить сообщение о клане Учиха? – Да, сидеть под деревом после такой физической нагрузки, есть бенто и пить чай – блаженство. Мама всегда вкусно готовит, просто, но очень вкусно. Поскольку Эми сирота и вкуса домашней еды она и не знает, я с ней поделился своим контейнером.       - Мы ведь Учиха. – Брат, как обычно, сидит и хмурит брови.       - Тогда вам наверно даже и готовиться не надо. Вы и так все знаете о своей семье. А мне даже рассказать нечего: семья как семья… была. Ни мамы ни папы не знаю, только некоторые фотографии сохранились.       - Многое нам еще неизвестно о семье. И, раз ни мама, ни отец, ни дядя не рассказывают нам, что стало с кланом, значит, они хотят, что бы мы сами нашли ответ на этот вопрос. – Серьезный и спокойный, брат, как мне кажется, в такие моменты похож на папу больше по характеру, чем я, хотя, если говорить о внешности, то тут все говорят, что я точная его копия, а брат больше на дядю похож внешне. Может быть, поэтому он и пристал к дяде Саске с тренировками, что бы тот обучал его. Исаму встал со своего места и, засунув руки в карманы, сделал несколько шагов от нас, а потом остановился. – Долго еще есть будете? Нам в библиотеку надо.       - Да-да, уже идем. Пошли, Эми.       - А я вам зачем нужна в библиотеке? – Действительно, забавная девочка. Стоит и хлопает глазками, не понимая такой простой вещи. Но мне нравится, что она не вешается на нас, а просто рядом.       - Ты же в нашей команде, а это – наше задание. А задания выполняются командой. Поэтому пошли или мне придется тебя нести как раненого товарища. – Люблю над ней легко пошутить, поэтому я стал медленно приближаться к ней, с явным намерением схватить. А она стала убегать.       - Все, ладно, иду! Минору, ты кого угодно заставишь делать то, что ты хочешь. Что это, техника иллюзий? – Надула щечки и убежала к Исаму поближе.       - Нет, я не люблю иллюзии, хотя Какаши-сан говорит, что у меня есть предрасположенность к ней.       - А почему тебе не нравятся иллюзии? Я слышала, что ваш отец гений в этой области. – Да, искреннее недоумение только она может изобразить.       - Наш отец в целом был и является признанным гением, не только в иллюзиях, но мне просто не нравится управлять людьми таким способом. Слишком подло.       - Прости, Минору, но я не понимаю. Ведь гендзюцу можно использовать не только ради контроля и управления, но и что бы просто обездвижить человека, без убийств, разве нет?       - Эми, Минору просто любит покрасоваться перед девочками. Смотрите на меня, какой я крутой в ниндзюцу и тайдзюцу, еще и весь такой красавец. – Вот же ж… Только Исаму может меня подколоть так, что бы я засмущался. Сам почувствовал, как уши гореть начали. Я же не такой! Все бы ему надо мной подшучивать.       - Ммм, так ты любвеобильный, Минору-кун? Не знала. – Да что ж такое?! Я и сам почувствовал, как румянец теперь еще и на щеках вспыхнул, но то ли от негодования, что Исаму сказал про меня такое, то ли от смущения, что Эми состроила такую коварную мордашку, обозвав меня. Вот лисица! Встал и стою как вкопанный, пока брат с Эми заливаются смехом.       - Исаму, перестань! Эми, кого ты слушаешь?! – Ну вот, теперь мне это надолго припомнят.       - Все, хватит кричать. Пошли, пока библиотеку не закрыли. – Брат остановился и, улыбнувшись, посмотрел на меня. Он знает, что я на это не обижусь, поэтому, догнав их, направились прямиком к месту назначения, хотя щеки все еще пылают. И как теперь с Эми общаться, если она так про меня думает?       В библиотеке как всегда тихо, но многолюдно. Хоть у нас и появились компьютеры – одна из последних разработок научного отдела, но многих книг не достать. Надо для этого идти в библиотеку и просить материал, и то, это не гарантирует того, что тебе выдадут всю имеющуюся информацию. Но, как бы там не было, а студентов здесь всегда много от мала до велика. Исаму попросил книги по клану Учиха, пока мы заняли стол с Эми, достав тетради. Было бы проще подойти к родителям и попросить их рассказать все, так даже больше бы запомнили, но раз решили уже сами все найти, то будем искать. Честно, думал, что брат принесет гору книг и свитков о клане Учиха, но в итоге в его руках был всего один источник, и то, явно не достаточного объема, что бы вместить всю информацию о таком великом клане как наш.       - Это все? Уверен? – Не смог сдержать удивления в голосе, да и Эми тоже поразилась увиденному. – Ты представился? Сказал, для чего нам это нужно?       - Конечно представился. Но это все, что могут дать студентам о клане Учиха. Вся остальная информация предоставляется только от звания Чунина и выше и с определенным разрешением. – Исаму произнес это с выражением, что-то вроде «я что, совсем дебил?», и раньше я бы рассмеялся от этого, но сейчас как-то не до смеха. От части, логично, но с другой стороны, что за информация скрыта в других источниках?       - Ну, давайте посмотрим, что нам даст эта книга. Может быть этого хватит для сообщения? – Эми, сама простота и наивность. Едва ли в книге для студентов будут ответы на те вопросы, которые нас интересуют. Но начать с чего-то нужно. – О, смотрите, семейное дерево, правда тут еще вас нет. У вас такая бабушка красивая, а дедушка выглядит суровым. А почему тут так мало сторонних браков? – Принялась рассматривать семейные узы и фотографии членов семьи.       - Клан Учиха – закрытый клан с уникальными способностями. Что бы эти способности не потерять, браки заключались внутри клана для сохранения чистоты крови, и лишь иногда, с представителями других кланов или вообще, с человеком без клана, что бы кровь разбавить. – Да, Исаму, да и я тоже, давно знаем об этом, тут ничего удивительного нет. Родители нам уже рассказали и про закрытость клана, и про шаринган: как он появляется, на что способен и какие формы имеет. Слушать это было не совсем радостно, как мы поняли, наш клан далеко не с легкой судьбой, но у нас всегда перед глазами находятся наши родители, которые смогли это пережить и счастливы.       - Ой, смотрите, а почему тут, где показаны дети ваших бабушки и дедушки, ваша мама пунктиром отмечена как их дочь? – В смысле? Я знал, что мама не из клана Учиха, она и сама всегда это говорит, но что это означает? Пролистав книгу, смогли о ней найти информацию, которая меня еще сильнее удивила, как и Исаму.       - «Учиха Минада, приемная дочь Учиха Фугаку, одна из трех выживших после трагического инцидента, прозванного «Кровавая ночь». Что это значит? Это и вся информация о маме на тот момент? Нет ничего, кем была, где была. Этого слишком мало. – У меня упорно создается впечатление, что тот, кто писал ее, специально стирал всю информацию, оставляя лишь воду. Книга была опубликована в период правления Третьего Хокаге. Опять он… Что тут происходит?       - А что такое «Кровавая ночь»? Есть что-нибудь об этом? – Эми сама стала смотреть книгу, пытаясь нам хоть как-то помочь. – Вот, нашла кое-что: «Кровавая ночь» - инцидент, в результате которого весь клан Учиха был вырезан одним человеком. В живых остались только Учиха Саске, Учиха Минада и Учиха Итачи, признанный преступником S-класса за содеянное». – На последних словах Эми стихла и шокировано смотрела на нас. А мы… что мы? У нас просто не было слов. В голове образовалась полная каша из-за тысячи вопросов: за что, почему, как так получилось? Хотя, как раз на последний вопрос у нас был ответ и до смешного простой: еще со времен Второго Хокаге в учебниках прослеживалось негативное отношение к Учиха: принижение и дискриминация, военная полиция Конохи, как вуаль предоставления власти. Я ничуть не удивлен, что терпение клана стало лопаться. Да, человеку, который не особо хочет вникать в тонкости политики Конохи будет не легко это заметить. Вернее, он просто не захочет замечать что-либо странное. Но нам все видно очень отчетливо, стоит лишь слегка подумать и перевернуть страницу.       - Теперь понятно, о каком тяжелом выборе отца говорила мама… чертова Коноха… - Исаму не сдержался и ударил кулаком по столу, от чего на нас обратили внимание все, кто был в зале, но ему было все равно.       - Что будем делать, брат? Оставим эту затею? – Знал, что реакция будет бурной, и что информация, которую мы найдем, не будет радостной и светлой, но то, что начало всплывать – темное прошлое, полное страдания трех наших дорогих родных людей. «Преступник S-класса»… За что же наш отец решился на такой отчаянный шаг? Для этого нужна причина, и не абы какая.       - Нет. Теперь, когда мы тронули эту тему, мы должны узнать все, брат, какой бы она не была. Я хочу знать, почему отец решил так поступить и что было с нашей семьей в этот период? Как так получилось, что наша мама на короткой ноге с Лордом Феодалом страны Огня? И почему даже ее называют «Кровавой Учиха»? Я никогда не поверю, что наш отец просто из своей прихоти мог сделать подобное. – Я рад, что брат смог обуздать свой гнев. Сейчас он спокоен и сдержан, хотя и понимаю, что явно еле сдерживает себя.       - Да, слишком резкий шаг для такого спокойного и уравновешенного человека… наш папа точно не из таких.       - Но как вы это узнаете? Других книг вам не дадут. Разве только спросить у родителей напрямую… - Эми сделала здравое предложение, но мы должны сами в этом разобраться, без участия родителей. Я больше, чем уверен, если бы спросили, они рассказали все, но не хочу, что бы они снова переживали дни своего темного прошлого, вскрывая раны, которые еле затянулись. И Исаму, наверняка, такого же мнения.       - Значит, придем сюда ночью… - Я лишь мельком взглянул на брата, знал, что он так скажет. Это в его духе, но я даже это поддерживаю.       - Вы что, хотите…       - Тише, Эми. Никто об этом знать не должен.       - Вы хоть понимаете, что если вас поймают, то вас отстранят от учебы в наказание или еще что хуже? И вы все равно готовы пойти на это? Ай, ладно, была не была, пойду с вами. – Эми настоящая комедийная актриса, так состроить усталое и измученное лицо, так обреченно выдохнуть и махнуть руками. Это надо уметь, что бы это было мило. Даже улыбка не сдержалась.       - Нет, ты с нами не пойдешь. Это опасно.       - Думаешь, я буду тебя спрашивать, Исаму-кун? Минору-кун сказал, что мы - команда, а команда всегда вместе выполняет задания, даже если они сложные. Так что я иду с вами, и не обсуждается. – Встала, поставив руки в боки и с небольшим раздражением, но и пополам с задором, наклонилась к Исаму, начиная сверлить его взглядом. Как-то уж слишком близко она к нему наклонилась. Не нравится мне это. Хотя, кто я такой, что бы обращать внимание на такое. Но она такая милая, снова прядь ее алых волос отделилась и упала, ограничивая обзор. Надо ей ободок подарить, или ленту какую-нибудь.       На том мы и порешили. Было решено встретиться возле Академии после полуночи, когда дома у нас все лягут спать. Оставшаяся часть дня прошла тихо и мирно, после чего мы разошлись по домам, проводив перед этим Эми. После этого мы всегда летим домой на всех парах, потому что дома мама и Эри, что было и сегодня. Вот как можно было дать прозвище нашей маме «Кровавая Учиха», если, смотря на нее, ты кроме всеобъемлющего тепла, нежности и любви не почувствуешь? Да, она может злиться, она может расстраиваться, но гораздо больше ее задевает, когда рядом с ней кто-то грустит, а она не знает, почему, и как помочь этому человеку. Правильно сказал папа: «С нашей мамой надо очень постараться, что бы поссориться». Она очень отходчивая, и зла почти никогда не держит. Но, это касается только тех, кого она любит и считает своей семьей. И всегда, еще только подходя к дому, можно почувствовать, словно в нашем доме светит отдельное солнце, даже если на улице темно. Так же и сейчас. С порога мама нас начинает обнимать, а я и рад этому. Эта черта передалась мне от нее. Я тоже очень люблю обнимать дорогих мне людей, хотя часто приходится сдерживать себя, чтобы не выглядеть нелепо или невоспитанно. Мы начали все вместе накрывать на стол, а через час и папа вернулся. Снова устал на работе… совсем себя не щадит… ему бы отдохнуть. Может быть я сейчас покажусь полным идиотом, но мне кажется, он так пытается искупить свою вину. Только перед кем? И ослу ведь понятно, если хоть совсем чуть-чуть внимательно прочитать ту книгу и разбираться в истории, что это деревня как раз виновата в том, что случилось с нашим кланом. Стоит мне подумать об этом, как ком обиды за папу застревает в горле, что не проглотить и не сказать и слова. А он улыбается, сдержанно, снисходительно, мягко, всем своим видом показывая, что готов выслушать каждого из нас, даже если смертельно устал. Если бы меня спросили, на кого я бы хотел ровняться, без промедления отвечу, что это папа. И дело не в его гениальности в техниках и способностях, о которой до сих пор говорят все и каждый, а в его характере и мудрости. Хотел бы я знать и понимать столько же, сколько он, будучи в моем возрасте.       - Как у вас дела в Академии? – Папа всегда заботится о нас и переживает, поэтому он, в своей привычной манере, каждый ужин задает один и тот же вопрос.       - Там скучно, отец, заняться совсем нечем. – Да уж, Исаму даже дома часто хмурится и шипит, но это, скорее, по привычке. Я то знаю, что за его тоном не стоит желание обидеть кого-либо, просто, в отличие от меня, он не смог спокойнее переносить оскорбления в нашу сторону, что сделало его несколько грубым. Он просто всегда свои положительные чувства и эмоции прячет внутри себя, запирая на замки, показывая их только родителям, мне и сестре. А сейчас еще и то, что мы нашли. Папа немного удивленно на него посмотрел, но продолжая так же мягко улыбаться.       - Исаму, все в порядке? Может быть, вы хотите нас о чем-то спросить? – Вот, черт, Исаму, лучше бы соврал, хотя я знаю, что он не из таких. Папа же так точно все поймет. Он точно может заметить, что что-то не так.       - Нет, пап, все хорошо, правда. – Папе врать даже я не могу, хотя часто притворяюсь, что не обращаю на многое внимания, и улыбаюсь. Но только не с ним. И меня сейчас сильно выдало это быстрое мельтешение руками.       - Снова Исобу? Может быть, мне стоит поговорить с их родителями? – Ох, нет, только не мама!       - С ним, думаю, мальчики и сами справятся. Не стоит нам лезть в эти дела.       - Отец, научи нас лучше новой технике. Это будет полезнее, чем писать рефераты о сообщения на темы, которые касаются прошлого и совершенно не нужны в настоящем. – Нет, Исаму, что ты делаешь?! Пнул его по ноге, но поздно: мама как-то заинтересованно и даже скептически подняла нахмурила брови, смотря то на меня, то на брата, а папа как пил чай, так и застыл с кружкой у рта, поглядывая на нас. А Эри сидит и улыбается во все свои белоснежные зубики, покачиваясь из стороны в сторону, махая ногами под столом. Она тут самая довольная, что папа дома, и совершенно не понимает, что тут происходит в данную минуту.       - А что за тему вам дали, братики?       - Да так… скука смертная… дел на один вечер. Отец, так, что насчет тренировки?       - Завтра вечером покажу тебе одну технику. – От сердца отлегло. Я постарался как можно тише и незаметнее облегченно выдохнуть, но, что-то мне подсказывает, что папа не особо то поверил в слова Исаму, и сделал вид, что все хорошо.       После ужина мама стала убирать со стола и мыть посуду на кухне, Исаму ушел в комнату, а папа читал с Эри книгу, сборник сказок и легенд, и, судя по довольно старой обложке, эта книга побывала в руках не одного поколения родителей, которые так же читали своим детям. Сестренка была очень счастливая, устроилась на коленях папы, положив удобно голову на грудь и обнимала, слушая его. У папы всегда приятный голос, который хочется слушать постоянно. Интересно, а каким был дедушка? Судя по фотографиям, он был весьма строгим и суровым, наверняка не терпел каких-либо пререканий и сопротивлений ему. И, уверен, всегда считал, что прав, потому что его взгляд о другом и не говорил. Интересно, он хоть иногда улыбался? А бабушка? Она кажется такой милой по фотографии. Жаль, что так и не узнаю их. А так хотелось бы сравнить, кто на кого больше похож в нашей семье? Может быть, в самом деле, не придумывать хитроумный план, а просто спросить все напрямую у папы и мамы, насчет их прошлого? К чему такие сложности. Ведь, обоим известно, они ответят на все вопросы, даже если им будет тяжело. Ладно, в любом случае, не попробую – не узнаю.       - Минору? Что-то не так? У тебя есть вопрос? – Вот черт, стоило мне оказаться рядом с папой и посмотреть на него, как вся моя решимость испарилась. Я не хочу видеть в его глазах боль, а что-то мне подсказывает, что тот вопрос, который так нас мучает с братом, заставит его вспомнить обо всем плохом в жизни и испытать эту самую душевную боль.       - Да… пап, я тут это… хотел спросить… кое о чем… - Все слова повылетали, стою и мямлю, двух слов связать не могу, и глаза прячу. Ну же, наберись смелости и спроси об этом, или придумай любой другой вопрос, только не молчи.       - Я тебя слушаю.       - Пааап… а… а как и когда ты понял, что любишь маму? – Как же неловко… От страха и смущения даже зажмурился, быстро выпалив первое, что пришло в голову. Не могу я задать тот вопрос папе, не хочу. Как же сейчас у меня уши пылают, надеюсь, только этим и обойдется. Слегка приоткрыв глаз, я увидел, как папа удивленно, но в то же время с улыбкой смотрит на меня, а Эри так вообще, распахнула широко глаза и быстро моргает, пытаясь понять, что сейчас происходит. И почему я решил задать вопрос именно про это?       - Хм, трудно сказать, Минору. – Он как-то печально опустил голову, а я так удивился, что наш с Исаму насущный вопрос отпал на второй план.       - Почему?!       - Как бы сказать? Было время, когда я был слеп и не видел ничего вокруг, только свою собственную цель и не слушал никого, кроме самого себя, по сути. Не хотел принимать, что я все еще дорог кому-то, что не все хотят моей смерти, что меня ждут и любят. А потому, отталкивал ту, кто все время звала меня, пытался настроить против себя, ненавидеть. Минору, иногда из-за любви мы можем причинять боль, забываем о чувствах того, кто дорог нам и думаем, что поступаем верно, оберегая их от самих себя.       - Той… кто тебя всегда ждала и любила, была мама? – Чувства папы через его голос трогают мое сердце, не хочется ни кричать, ни смеяться, только продолжать так же спокойно и как-то благоговеянно слушать его.       - Она не ждала, никогда. Искала, кричала, ругалась, психовала, заставляла о себе думать своими выходками, но никогда не ждала. И никогда не сдавалась, даже если и говорила об этом.       - А когда ты понял, что окончательно прозрел? – На это он подозвал меня рукой, и стоило мне приблизиться, как папа слегка толкнул меня по лбу пальцем, а сам мягко улыбался.       - Когда впервые увидел вас. Думаю, Минору, я любил вашу маму… всегда, только сначала это чувство имело другие формы: сводная, но все же сестра, верный друг, забавная девочка, а потом уже девушка, которая стала и лучшим другом, и товарищем, и сумевшей в душе сохранить забавную девочку. У тебя появился кто-то дорогой тебе? – Ай, нет, все, я не могу. Я и так с красными ушами стою, а тут еще такой вопрос. Нет, папа! Не надо, не хочу отвечать! Но, похоже, что папа, что Эри заметили, теперь уже и щеки красные, а не только уши.       - Мамочка! Ужас какой! Кошмар! Минору влюбился! Братик влюбился! – Эри, да что б тебя, козявка мелкая!       - Что? Правда? И кто же это? Познакомишь? – Ну вот, и мама прибежала, обняв папу со спины, положив голову на плечо, а сама смотрит на меня так загадочно, что еще сильнее полыхать начинаю. Ну почему я такой стеснительный в этом вопросе?! Это даже раздражает. И зачем только рот открыл?! Язык мой – враг мой.       - Ни в кого я не влюбился! Все, я пошел спать. Спокойной ночи. – Знаю, что я сейчас очень глупо поступил и наверняка, оставил своих родителей в полном недоумении смотреть мне вслед, но я так больше не могу. В нашу с Исаму комнату я просто влетел как ошпаренный, и застал брата за проверкой заточки кусанаги, катаны дяди, которую Исаму смог каким-то чудом отобрать, а точнее, просто не захотел отдавать и дяде пришлось сдаться. Она брату велика по размеру, но он и слушать ничего не желает.       - Я в тебе не сомневался, братишка. – С усмешкой и ехидством, брат продолжил заниматься своим делом, пока я просто трупом упал на кровать. Ну что за день у меня сегодня? Сейчас еще брата придется выслушать, а точнее, его ехидные замечания. Даже отвечать ему не хочу ничего. Сам все знает.       - Давай без этого… - Все, на что у меня сейчас хватает сил.       - Нет, это интересно. Ты редко, когда можешь так раскраснеться. Такого шанса упускать нельзя, любвеобильный ты наш. – Вот язва! Сидит и ухмыляется еще, пародируя то, как Эми называла меня.       - Исаму, еще слово, и я тебя ударю.       - Кто-то тут говорил кажется, что сил нет. Как будто сможешь меня зацепить.       - А вот подойди и узнаешь. Ты зачем кусанаги достал? Мама увидит – устроит конец света всем, включая дядю Саске. Только не говори, что собираешься ее взять с собой? – Лучше перевести тему, иначе так точно подеремся, а нам еще в Академию пробираться, а для этого силы нужны.       - Это – мое оружие, а шиноби без своего оружие – ничто.       - Слушай, мы вообще-то в библиотеку собираемся пробираться, а не в логово разбойников.       - Без кусанаги не пойду. – Ой, это бесполезно, Исаму помешан на своем мече, как дядя Наруто на посту Хокаге. Его не переубедить, пусть делает, что хочет. До полуночи было еще время, поэтому я смог поспать целых два часа, сумев восстановить свое внутреннее равновесие. А вот брат, как я понял, даже не ложился. Когда в доме все звуки стихли, выждав еще дополнительное время, мы стали пробираться к выходу. Мы уже оказались в гостиной, как неожиданно наткнулись на сестренку.       - Эри? Ты почему не спишь до сих пор? – Она стояла посреди гостиной, скрестив на груди руки и надув щеки, как хомячок. Она даже не переоделась в пижаму: как была в штанах и футболке, так в ней и осталась.       - А куда это мои братики собрались?       - Не твое дело, Эри, ложись спать, мы скоро вернемся. – Исаму попытался обойти ее, нагрубив ей, и я думал, что она сейчас обидится на нас, но оказавшись у нее за спиной, вдруг заговорила.       - Я иду с вами.       - Не пойдешь, ты еще маленькая, а у нас задание.       - Вы же еще учитесь? Я иду с вами, или я сейчас все мамочке и папочке расскажу. – Она уже открыла рот, что бы закричать на весь дом, но вышло мычание, потому что я закрыл рукой ее рот.       - Ладно, хорошо, только не кричи и пообещай, что будешь слушаться нас.       - И купите мне шоколадных конфет. А то братиков у меня два, а награда за молчание только одна пока что. – Вот, шантажистка! И в кого она такая пошла?       - Сам за нее отвечать будешь, Минору.       Когда мы прибежали к Академи, Эми уже была там, поэтому она первым делом доложила об обстановке по периметру. У нее хороший аналитический склад ума, поэтому выяснить, что и как, для нее не такая большая проблема. Она, конечно, сильно удивилась, что с нами еще и Эри была и вопрос о целесообразности ее нахождения был весьма логичным, но ничего мы с этим поделать не можем: либо она с нами, либо наше задание под угрозой провала. Вскрыв замок одного из окон, мы попали внутрь. Каких-то печатей или охраны нет – уже не плохо. Мы стали искать по полкам и стеллажам все, что касалось бы Учиха, но книг в библиотеке так много, что даже не знаешь, где искать, и как это может называться. А времени не так уж много, потому что вдруг кто-то что-то заметит или заподозрит и нам нужно будет срочно убегать отсюда, а делать это без информации в руках я не хочу.       Ничего не понимаю, мы уже полчаса пытаемся найти хоть что-то связанное с нашим кланом, но никакого результата нет. Почему? Исаму точно сказал, что остальные книги могут выдать только от уровня Чунина и по специальному разрешению. Мы как раз в этой секции, но так ничего и нет. А архив нам не открыть – так слишком сложный замок и, скорее всего, еще и печать стоит. Неожиданно мы услышали крик, от которого мое сердце в пятки ушло мгновенно, а разум отключился и того быстрее, что, себя не помня, побежал на звук.       - Как интересно, мне доложили, что несколько студентов пришли в библиотеку в поисках информации об Учиха, но не думала, что это милые птенчики. И что вы тут забыли, Исаму, Минору? Это не самое подходящее место для свидания с девушкой и прогулки с сестрой. – Перед нами стояла Акиха-сан, коварно улыбаясь, слегка прищуриваясь и насмешливо поглядывая на нас. Она была одета в униформу АНБУ, только без маски, а в руках меч. Эми и Эри лежали связанные по рукам и ногам, и весьма крепко.       - Мы пришли сюда узнать правду о нашем клане и о нашей семье. Отпустите сестру и нашего товарища, Акиха-сан. – Исаму начал закипать, а его рука потянулась к кусанаги за спиной.       - Эта информация не предоставляется студентам Академии, и если думаете, что я просто так закрою глаза на то, что дети проникли сюда посреди ночи только потому, что питаю к вам нежные чувства – вы глубоко заблуждаетесь. – С этими словами она поудобнее взялась за рукоять меча, но вот в боевую позу не встала, наоборот, стоит, словно статуя, выпрямившись и высокомерно смотря на нас сверху вниз. – Придется наказать вас вместо ваших родителей за то, что тыкаете свои прекрасные носики в то, что вам не нужно.       - Все еще думаешь, что взять с собой кусанаги, было плохой идеей, братик? - Точно, 1:0, Исаму, в этот раз ты оказался прав. Акиха-сан… учитель нашей мамы, по официальным источникам самый жестокий командир Корня АНБУ – тайной ветви элитного подразделения шиноби Конохи времен Третьего Хокаге. Пройти мимо нее будет очень трудно, если это только вообще возможно. К тому же, у нее двое заложников, которыми мы не можем рисковать. Почти уверен, она не причинит им никакого вреда, но ее ледяная аура, которую она сейчас выпускает, этот хищный взгляд, который уже вцепился в нас словно когтями, заставляет меня волноваться и переживать. Я еще ни разу не чувствовал такой силы, исходящей от человека, человека, который сильнее и опытнее нас в разы. – Отпустите их, Акиха-сан, и позвольте пройти, или нам придется сразиться с вами.       - Как много ты просишь: и отпустить заложников, и позволить пройти. Думаешь, хватит сил сражаться со мной, птенчик? Посмотрим, как ты можешь летать. – Она издевается над Исаму, смеясь ему в лицо, выводя из себя. – Да, эта вспыльчивость… прямо как Саске. Не по размеру меч, мальчик. Рано тебе еще владеть кусанаги. - Вот она, разница между поколением Акиха-сан и нашим. Между нами завязался бой, который был не равный с самого начала. По сравнению с ним, наши тренировки и способности кажутся детской забавой и играми. Акиха-сан играет нами, как с игрушками, даже толком не используя свои способности, в одном лишь тайдзюцу отправляя нас в полет каждый раз как мы пытаемся приблизиться.       - Брат, успокойся. Она тебя просто выводит из себя. Сохраняй спокойствие. – Надо успокоить Исаму, иначе мы к ней даже не приблизимся. Мы быстро начали выдыхаться, но никто не сдавался.       - Зачем вам так нужна эта информация? Вы еще дети – вам рано подобное знать. А вы нарушаете правила, бросаетесь на своего учителя, и все ради чего? Ради сообщения по истории? Узнать прошлое, что бы ненавидеть, подтвердить какие-то собственные догадки, убедиться, что вы «Дети предателей» и из «Проклятого клана»? Так держите ту книгу, которую вам изначально выдали. Вам и этого хватит. – С этими словами Акиха-сан аккуратно, но все же сильно, кинула в нашу сторону тот самый учебник, который мы сегодня уже читали.       - Да плевать мы хотели, что «Дети предателей», плевать, что из «Проклятого клана»… мы хотим узнать прошлое наших родителей, что бы понять… - Исаму поднял книгу, осмотрев ее и немного с отвращением положив на полку стеллажа.       - …что пришлось пережить нашей семье, что бы в результате обрести счастье. – Я не дал договорить Исаму, останавливая его очередную попытку понестись в лобовую атаку на Акиха-сан. – Акиха-сан, мы просто хотим узнать о нашей семье больше, пусть даже это будут неприятные вещи. Плевать мы хотели на сообщение по истории.       - А родителей попросить рассказать вам все так сложно? – Учитель опустила катану, все так же продолжая внимательно наблюдать за нами.       - Мы должны сами все узнать, не заставляя наших родителей переживать события прошлых лет, причиняя им боль. – Уж не знаю, что на нее так повлияло: успокоившийся Исаму или наши взгляды и слова, но Акиха-сан убрала катану в ножны, а потом и вовсе улыбнулась.       - Хорошо. – Мы не успели моргнуть, как она оказалась за нашими спинами, а потом переместились куда-то в другое место. – Это главный архив Конохи. У вас есть час, после чего я заберу вас отсюда. Час, и не минутой больше.       - А Эри и Эми? – Мы все еще боялись шелохнуться. Все было слишком неожиданно. Значит, это техника Четвертого Хокаге: «Летящий Бог Грома». Очень быстрая техника.       - В заложниках. Отпущу как верну вас.        После того, как она исчезла с нашего поля зрения, мы, не теряя ни минуты и не говоря ни слова друг другу, стали искать все, что было бы связано с нашей семьей: личные дела, отчеты о миссиях, сведения о передвижениях. И чем больше мы находили, тем сильнее нас окутывал шок, а иногда и ужас. Мы нашли отчет о последней миссии S-ранга папы: «Предотвращение переворота», и, читая его, у меня волосы дыбом вставали. Как он только смог так сухо написать этот отчет? Столько жертв, столько смертей? Старики, дети, даже бабушка и дедушка… Он ценой всего клана и своей репутации и чести спас не то, что деревню, а всю страну, попросив взамен лишь не трогать маму и дядю. Это жестоко… Это было несправедливо… Все ведь началось задолго до появления папы. Клан Учиха сторонились с самого начала, а угнетать их стал Второй Хокаге. Третий Хокаге заставил 13-летнего шиноби убить всех, кроме двоих. Нашли книгу со списком всех преступников и наградами за их головы. Судя по сумме, объявленной за голову нашего папы, за ним охотился чуть ли не весь мир и не каждый встречный. Папа покинул Коноху сразу после того, как его миссия была закончена, а дядя незаконно ушел на обучение к Орочимару после экзамена на Чунина, приобретая статус отступника. Что касается мамы, то она спустя недолгое время так же покинула деревню, но с разрешения Пятой Хокаге, бабушки Цунаде, и отправилась в столицу. Похоже, мама смогла отстоять папу и дядю на самом высшем уровне власти, раз все обвинения были сняты с них. Но вот, что было примечательно, и что нас с Исаму поразило сильнее всего: те, кто были на самом деле повинны в уничтожении клана Учиха: Шимура Данзо и Старейшины Конохи, все они мучительно погибли или скончались, сразу после того, как мама вернулась в деревню. Данзо скончался в тюрьме Конохи почти сразу после военного трибунала, а Старейшины от рук Учиха Обито, но в тот момент мама тоже была рядом. Кажется, теперь я понимаю, почему ее назвали «Кровавой Учиха» и что под этим подразумевается. Остался только один вопрос: почему история нашей мамы начинается с возраста 4 лет? Все, что было до этого: документы о рождении, о семье, какие-то медицинские карты – нет ничего, словно ее и не было до 4 лет. Это очень странно. Мы искали, но так ничего и не смогли найти.       Читая и просматривая все эти документы, тяжело представить, через что на самом деле прошли наши родители. Кроме как адом назвать это трудно. Час пролетел незаметно, словно одна минута, и мы уже ждали Акиха-сан, но я так и не мог перестать думать о том, что узнал. Эти отчеты, эта история, все это так больно отзывается в сердце. Мне так обидно и больно за маму и папу, что глаза начало сильно щипать. Ну вот, расплакался, еще и на глазах брата. Он теперь долго будет мне это вспоминать.       - Минору, что с тобой? Это же… - Исаму с огромным удивлением смотрел на меня, отойдя в сторону, а я неожиданно понял, что вижу его чакру в теле. Что происходит?       - Что это, Исаму?       - Минору, у тебя Шаринган пробудился. – Что? Быть того не может! Хотя, стоп. Шаринган пробуждается от сильных, чаще всего негативных эмоций. Значит, моя боль и горечь обиды дали толчок развитию моих глаз? Удивительно.       - Надо убрать его и рассказать отцу. Ты как? – Впервые слышу такой обеспокоенный голос своего брата. Обычно он спокоен и даже в некотором роде холодный.       - В порядке. Жить буду.       Когда мы вернулись с помощью Акиха-сан в библиотеку, сестренка и Эми уже были развязаны и даже ели шоколадные конфеты. Учитель мамы внимательно и как-то задумчиво посмотрела на нас, особенно на меня. Полагаю, она могла что-то заподозрить, но ей я ничего рассказывать не буду – надо поговорить с папой. Если честно, то после того, что мы нашли и узнали, разговаривать с кем-либо не хотелось. Единственное, чего мы хотели – вернуться домой и спокойно обо всем подумать. С помощью все той же техники, Акиха-сан нас всех переместила не далеко от домов, поэтому спустя пару минут мы уже были в своей комнате. По Эри было видно, что она хочет нас расспросить обо всем, что мы узнали, но, видимо, заметив наше отсутствующее настроение, не стала ничего говорить, а просто взяла нас за руки и крепко сжала, прижимая к себе и заставляя обнять ее. Наша сестренка… смотря на нее, и вспоминая тот выбор, который сделал папа, невольно задаюсь вопросом: а смог бы я принять такое же сложное и тяжелое решение? Хватило бы у меня решимости пойти на такое? Наверно, только если с целью защитить сестренку и брата. Только ради них, но никак не для защиты Конохи, какой бы она не была. Да, мама говорит, что сейчас наша деревня совсем не такая, как была во времена Третьего, но тем не менее, ради деревни я не готов на такие жертвы. Но в очередной раз я восхищаюсь своим папой, его решимостью, его отвагой. А теперь у меня есть еще и Шаринган. Интересно, он будет такой же как у папы или будет отличаться?       Утром, когда мы увидели папу, помогающий маме с завтраком, то не смогли сдержаться и крепко обняли его прямо на кухне, от чего он очень сильно удивился и первое время не знал, как реагировать. Там же была и Эри, все крутилась вокруг родителей.       - Мальчики, что-то случилось? – Его голос встревоженный, но все такой же приятный.       - Ничего, папа, просто мы очень сильно любим тебя, не смотря ни на что в прошлом. – Я смог его удивить. Пустив чакру в глаза, поднял уже свои красные глаза, и встретился с удивленным и взволнованным взглядом. Интересно, запас чакры папы… он не такой большой, как я думал. Значит, это правда, что его гениальность даже больше заключена не в силе или особых техниках, а в том, что он может продумать тактику боя так, что бы победить до того, как устанет и умеет рационально использовать свои запасы. Это круто! Хочу так же уметь!       - Что? Минору, у тебя шаринган? Как?       - Мы все узнали, отец, и ни в чем тебя не виним. Ты все делал так, как считал правильным. – Да уж, огорошили мы всю семью и сразу. Папа даже ничего и сказать не может, стоит и удивленно смотрит на нас, а потом просто взял и обнял нас в ответ.       - Кстати, пап, мне понадобится твоя помощь с моим шаринганом. Без тебя не справлюсь. – Сам почувствовал, как улыбка расплылась на моем лице, показывая зубы, но что поделать, я слишком счастлив сейчас.       - Конечно, папа вам поможет и потренирует вас, но сейчас завтракать. И Минору, убери, пожалуйста, шаринган. – Голос мамы заставил нас всех сразу вспомнить о завтраке и быстрее все приготовить.       Несколько следующих дней папа каждый день по вечерам после работы тренировал нас: Исаму он учил владеть кусанаги так, что бы его рост не мешал использовать в бою катану, а меня – рационально и правильно использовать свои новые глаза. Иногда он ставил нас в спарринг, иногда и сам дрался с нами, а один раз против меня, а потом и против Исаму, вышла мама. Раньше она орудовала одним мечом, но в последнее время взяла и второй. Хоть у мамы практически нет чакры, но все равно нам пришлось не сладко. Чего и следовало ожидать, когда ее обучала Акиха-сан, а теперь еще и папа. Каждое ее движение, как танец, плавное и грациозное, это даже завораживает, а когда я еще и вижу детальнее каждый ее шаг, то совсем становится трудно сконцентрироваться. Это очень красиво. Из-за того, что сразу после активации Шарингана все вокруг замедляется на пару секунд, мне этого хватило, что бы подвернуть ногу, и в итоге папе пришлось нести меня домой на спине.       - Что-то мне это напоминает. – Мама еле сдержала смех, когда мы шли по улице, а папа лишь слегка хмыкнул.       - Что, мам?       - Да так, ничего особенного. – Она потрепала и без того взъерошенные немного волосы Исаму, а тот надул щеки и напыжился, как хомяк. Так мы и дошли до дома, по пути купив вкусный торт, где нас ждал сюрприз.       - Вы что, решили семейную тренировку устроить? Даже меня не дождались. – Дядя Саске сидел на диване и обернувшись, улыбнулся нам. Он вернулся!       - Дядя! Ты вернулся! – Исаму тут же побежал к дяде, но Эри его опередила, сразу же забравшись на него и начав душить в объятиях с криками «мой дядя вернулся». Мне кажется, она его любит сильнее, чем Исаму или даже папа.       - Здравствуй, воробушек. Ну и что у вас тут случилось? Что с Минору? – Обнимая сестренку в ответ, он не спускал с меня взгляда, а мне почему-то так стыдно стало.       - Мелкий, не включай режим злобного ежика. Просто у Минору пробудился Шаринган, и мы учили его использовать свою новую силу. Ты же знаешь, как это бывает. – Мама подошла к дяде, улыбаясь, и обняла его. И это немного странно, потому что дядя всегда ее крепко обнимает, но словно сдерживается почему-то, словно какие-то чувства он держит в секрете.       - Тогда все в порядке. Как ты, брат?       - Все хорошо, Саске.       - Да? А до меня тут новости кое-какие долетали. Говорят, тут только конца света не было… из-за кое-кого. – Ой, нет, мы же ничего ему не отправляли! Тогда кто же это сделал? Только не говорите, что Эри? Я тогда прибью эту козявку! Ведь тут всем присутствующим очевидно, что речь о той послихе.       - Кто тебе такое сказал? – Удивлен, как папа умудряется до сих пор сохранять спокойствие, продолжая перебинтовывать мою ногу.       - Наруто сообщение прислал… Итачи, ты помнишь, что я тебе говорил? – О чем это они? Всего на секунду, я почувствовал, как воздух в комнате потяжелел.       - А ты помнишь, что я ответил. Все, Минору, теперь все будет в порядке. Через время все пройдет. Сильно не напрягай ногу.       - Так, все за стол. Уже все накрыто.       Во время нашего застолья все было тихо и мирно, даже весело: мы наперебой рассказывали дяде Саске о том, как прошла наша тренировка с папой и чем мы занимались в Академии, Эри постоянно мельтешила перед его глазами, просясь к нему на ручки и обнимая, а папа с мамой умиротворенно наблюдали всю эту картину со стороны и улыбались. Мне тоже нравятся такие вечера в кругу семьи. А потом Исаму начал упрашивать и дядю Саске позаниматься с нами. В итоге, после часа уговоров, он сдался, но только при условии, что моя нога окончательно вылечится. Но такого шанса упускать нельзя.       Впервые я так тщательно соблюдал все рекомендации Акиха-сан, которая лечила нас, пока бабушка Цунаде была занята занятиями с Эри. Зная бабулю, боюсь представить, какой станет моя сестренка. Но, в итоге, через пару дней, я уже совсем не чувствовал какого-либо дискомфорта при ходьбе и поэтому дядя взял нас на недельную тренировку по выживанию в лесу, сопровождая это спаррингами. Этот опыт был по-настоящему бесценным: целую неделю мы провели среди диких животных, природы, и должны были обеспечивать себя сами всем необходимым. Вот Эми обзавидуется, когда мы ей все это расскажем. В Академию мама написала записку, что неделю нас не будет, надеюсь, с Эми все будет в порядке и никто ее обижать не будет. Кстати, кажется, у нее скоро день рождения, надо ей купить подарок, который я уже придумал.       - Дядя Саске, мы тут узнали, что произошло в нашем клане и почему его не стало. – Мы сидели на небольшой полянке, окруженной деревьями, разведя костер и жаря рыбу. Не смотря на довольно пасмурную погоду, в его окружении уютно находиться.       - Теперь понятно, откуда у Минору появился Шаринган.       - Да. И мы понимаем нашего папу, понимаем, как трудно ему пришлось, как трудно было всем вам тогда. – На это наш дядя хмыкнул, еле заметно улыбаясь. Мне кажется, ему тоже тяжело об этом говорить.       - Вы, правда, их дети. Я в вашем возрасте долго не мог смириться с этим. Вернее, я долго искренне верил во все то, что говорил ваш отец.       - А что он говорил?       - Ничего хорошего. Да это и не важно. Важно то, что, если бы не ваша мама, я бы, наверно, совершил ужасную ошибку в своей жизни, за которую пытался бы простить себя до сих пор.       - Дядя, а на чьей стороне была наша мама тогда: твоей или папиной? – Мне действительно было интересно. Мама всегда поддерживает их обоих, всегда рядом с ними и переживает за них и мне стало интересно, а в той ситуации кого она защищала.       - Трудно сказать, Минору. Сколько знаю вашу маму, она никогда не была на чьей-то конкретной стороне, ни моей, ни вашего отца. Думаю, она всегда была на стороне семьи. И если бы ей тогда сказали выбирать, я или ваш отец, она, скорее всего, убила того, кто предложил бы ей этот выбор. – На его лице появилась немного грустная, но довольная улыбка, словно он что-то вспомнил, что-то, что его развеселило.       - Что такое, дядя? – А, значит Исаму тоже заметил.       - Да так, вспомнил время, когда мы жили вдвоем. – В этот момент я вспыхнул краской. И если бы не темнота, то дядя Саске бы явно подумал, что я извращенец. Нет, пожалуйста, только не моя фантазия! Остановитесь, мысли! У них ведь ничего не было! Тогда почему дядя Саске так это сказал, словно что-то было? Что там у них было?! Но он продолжил. - Я много жестоких и обидный слов ей тогда говорил, за которые мне до сих пор стыдно. Но она никогда, ни разу на меня не обиделась, ни разу не накричала. И только спустя время я смог понять, что ей тогда было так же тяжело, если не хуже. – Так вот, что это было. Но что-то в его словах есть странное, какая-то необычная нежность. Хотя, думаю, мне так только кажется.       - Дядя, мы вот все понимаем, но, скажи, хоть кто-то из вас думал о маме, когда покидал Коноху? Мы знаем, что и ты сбежал из деревни к Орочимару. Вы же как эгоисты ушли, оставив ее одну, а она еще и выручала вас! – Исаму взорвался. Кто бы сомневался. Он и так долгое время не психовал и честно держал себя в руках. Но так говорить с дядей Саске…       - Исаму, перестань!       - Все в порядке, Минору. В его словах есть истина. Она действительно, постоянно прикрывала наши спины и выгораживала перед всеми. И верила в нас, как никто, наверно, и никогда.       Дальнейший диалог был бесполезен – все и так стало на свои места. У меня остался только один вопрос, который очень хотелось задать. Но кому? Разве что, дяде.       - Дядя Саске, у меня остался только один вопрос: почему все документы и упоминания о нашей маме начинаются с возраста 4 лет? До этого возраста о ней нет никаких упоминаний, нигде.       - Я не тот человек, который должен вам это рассказывать. С этим вопросом вам надо подойти к маме и отцу. Раз отдохнули, то продолжаем тренировку.       Я думал, что тренировка продлится целую вечность, но на деле оказалось, что целая неделя пролетела неожиданно быстро. Домой мы уже плелись, еле переставляя ноги, в то время как дядя был весьма бодр. И откуда у него столько сил? Хотя, вспоминая время, в которое он рос, удивляться его выносливости нет смысла. За эту неделю он из нас все соки выжал, но ощущение того, что мы стали сильнее, воодушевляет. Благодаря папе и дяде я понял как использовать Шаринган, и на что он способен, а Исаму папа разрешил на заданиях пользоваться кусанаги, чему брат был несказанно рад. Когда мы проходили по одной из центральных улиц Конохи домой, то столкнулись с Наоми-сан, которая покупала продукты в одной из лавочек. Хорошая девушка, ответственная и спокойная, с мягким взглядом, но очень не любит беспорядок.       - Саске-сан? Вы вернулись с тренировки? – А, так она знает, что дядя вернулся и на тренировке с нами был? Интересно. Но почему Саске-сан? Они ж вроде встречаются, или я чего-то не понимаю. Мама называет папу Итачи-сан только когда чем-то не очень довольна или в шутку. А тут такое уважение звучит в голосе. Не понимаю я иногда взрослых, слишком они часто все усложняют. Кстати, на ее вопрос дядя просто кивнул и даже бровью не повел. Ну что за истукан? Перед кем он тут крутого и неприступного строит. – И как прошла тренировка, мальчики? Выглядите очень уставшими. Неужели вас дядя замучил?       - Нет, Наоми-сан, все прекрасно. Мы довольные и счастливые. А вы что же, продукты к ужину берете? Тоже любите помидоры, как наш дядя? – Я не могу не заметить, как от этого на щеках Наоми-сан загорелся румянец, но довольно быстро взяла себя в руки. Значит, это для дяди. Похоже, кого-то мы сегодня не дождемся в нашем доме. Но она так много пакетов несет. Они же тяжелые наверняка.       - Да, надо было взять на неделю продуктов, а то со своей работой ничего не успеваю. – Странные у них отношения. Наоми-сан реагирует на дядю совсем не так, как другие девушки: ни тебе вздохов, ни мимолетных взглядов, ни кокетливых движений. Она словно даже и не замечает его, а если и замечает, то реагирует совершенно спокойно, не так, словно он первый красавец-холостяк на деревне. Но, похоже, она ему действительно нравится, раз он не спешит прервать наше общение и встречу, а стоит и продолжает смотреть на нее. Эх, совсем не умеет женщин обольщать. Даже как-то обидно стало.       - Наоми-сан, вам нельзя носить такие тяжелые пакеты, вы же женщина! Дядя, помоги Наоми-сан.       - Нет, мальчики, что вы, мне не тяжело, я и сама могу справиться. Тем более, Саске-сан наверняка устал и хочет отдохнуть… – Она начала махать руками, все так же приятно улыбаясь.       - Дядя Саске, в отпуске отдохнете. Вы же на месяц взяли отдых. Помогите женщине, а то я все маме скажу. Вы же не хотите, что бы она на вас обиделась? – Уже не выдержал Исаму и дернул за руку дядю, что бы тот наконец обратил внимание на то, что происходит. А то стоит и ни слова не говорит. Но брат у меня еще тот шантажист. Он знает, что мама если об этом узнает, она будет припоминать это дяде очень долго, а там и папа еще что-нибудь скажет. А вот про отпуск Исаму наврал. Вернее, как наврал? Теперь дяде придется взять этот отдых, если он не хочет нас дураками выставить. На это дядя просто молча подошел и начал забирать пакеты из рук Наоми-сан.       - Уверены? Я не выправшиваю помощи, и сама могу справиться…       - Они так просто не отстанут. К тому же все равно к тебе собирался. – Вторая фраза была произнесена довольно тихо, но от нас с Исаму не скрылась. И этот голос, приятный, заботливый, не так он обычно с остальными девушками разговаривает. Да, так и знал, что у него были на этот вечер планы, и не абы какие. Эх, боюсь, Эри снова истерику закатит, что дядя не пришел. Но я думаю, наш дядя уже достаточно в холостяках походил, пора бы и ему семью свою создать. Знаю, он любит нас, и очень сильно, но ему нужен его собственный ребенок, которому он сможет дарить любовь. К тому же, они не плохо смотрятся вместе, прям загляденье.       - Все, вы идите, а мы домой. Минору, пошли, хватит стоять и глазеть на них. Дыру протрешь. – Исаму схватил меня за руку и потащил в сторону дома, а я еще какое-то время смотрел на них, наблюдая их удивление.       - Хорошо вам провести время! – Уже на последок крикнул им, все так же тащась за руку, едва не спотыкаясь на камнях, и, поймав взгляд дяди, я думал, он меня придушит прямо на месте и до дома не дойду. Хоть бы у них все сложилось. У дяди не самый легкий характер, но он такой только снаружи, всегда старается показать себя невозмутимым, холодным и безэмоциональным. А на деле, так же переживает, волнуется, заботится, хоть и своеобразно. Но это и есть наш любимый дядя, и другого нам не надо. Главное, что бы он был счастлив.       Решил пойти значит к Наоми-сан? Интересно, а когда свадьба будет? Уверен, Сакура-сан будет рвать и метать от негодования и обиды. Хотя, они только начали встречаться, а дядя часто на долгих миссиях, поэтому говорить о свадьбе рано пока что.       Если честно, то после всего услышанного и прочитанного, вопрос о происхождении мамы отпал. Какая разница, кем она была. Самое главное, что она искренне любит семью, нашего папу, дядю, нас, и готова ради нас на все. Если бы меня спросили, что важнее: деревня, клан или семья, я точно отвечу семья. Но, семья для меня означает тех людей, кто дорог мне, те, кого я хочу защищать. И я не хочу видеть их слезы, разве только от радости. Именно такие слезы я увидел у Эми, когда протянул ей в подарок ленту для волос темно-синего цвета, со словами: «С днем рождения». Другого я не придумал, а она была так рада этому подарку, что даже расплакалась, от чего мне снова пришлось ее успокаивать, только теперь завязывая ее алые волосы в хвост, собирая лентой. А Исаму, как оказалось, тоже сделал ей подарок в виде небольшой заколки, которой она и заколола короткую прядь, которую ей как-то отрезали одноклассницы и она еще не отросла достаточно, чтобы собирать ее в хвост, и которая как раз постоянно и выпадает из общей копны.       И вот, что я смог для себя понять: семья – это те люди, которые для тебя самые важные в жизни, те, кто понимает тебя и поддерживает, кто готов ради тебя сделать все возможное и невозможное, может принять тебя со всеми твоими недостатками и ничего не попросит взамен. Нам просто повезло в жизни, что в нашу семью входят прежде всего наши родители и дядя, которые всегда рядом и помогут и ответят на все вопросы, даже если они сложные и тяжелые, а может и болезненные. Но и помимо них у нас есть так много людей, которые готовы нам подсказать в любое время и дать направление, как действовать в той или иной ситуации.