Часть III. На этом мы и закончим обмен любезностями
14 сентября 2018 г. в 07:00
Музыка взрывается вокруг и заставляет кровь бурлить в венах. Алкоголь затопил мой разум, а мысли теперь заняты лишь выбором следующего коктейля, который я захочу попробовать. Слишком большой выбор и слишком мало денег, чтобы выпить все, что есть в этом клубе. Нью Джерси решил расправиться со мной, так почему бы не сделать это хотя бы красиво?
Оставляю на барной стойке очередную купюру, а взамен ей беру самого милого Джека во всей моей жизни. В следующую секунду напиток обжигает горло и в очередной раз заставляет полюбить этот день и данную секунду, в частности. Уже сбилась со счета, сколько там стопок я опустошила. Хотя, кое-что сказать все же могу. Кошелек знатно похудел. Но и я, вроде, все-таки собралась решить свои проблемы самым простым известным мне способом.
За прошедшие несколько дней я честно пыталась найти себе работу и жилье. Но еще никогда в своей жизни не видела всей той ненависти и какой-то брезгливости со стороны людей, когда они видят номерной знак мутанта на запястье. И впервые в своей жизни я поняла, насколько сурова реальность для тех, кто отличается от понятия «нормальность». И, наверное, еще никогда мне настолько сильно не хотелось ткнуть людей носами в их же стереотипы.
Я побывала в разных закусочных, даже самых убогих, но неустанно слышала в свой адрес: «Мутантов не нанимаем, был у нас один, так такое устроил…». Люди боятся. За это их винить, конечно, нельзя, но нужно иметь хотя бы каплю разума, чтобы не загонять всех под одну гребенку. Возможно, я не так тесно знакома с носителями гена Икс, но с уверенностью могу сказать, что среди них есть такие же приятные и доброжелательные личности, как и среди людей. Память быстро подкидывает мне образ Чарльза, который в более мягкой и приятной форме пытался убедить меня в причастности к обществу мутантов.
В противовес этому, как и среди людей, есть крайне отталкивающие от себя, персоны. Возможно, они и не хотят такими казаться, но жизнь сложна и неизвестно, что подтолкнуло их отгораживаться от мира. Это же, по сути, некий защитный механизм. Хотелось бы мне забыть одного такого представителя общества мутантов. Но, к сожалению, подсознание «добродушно» воспроизводит в голове недовольную физиономию Эрика.
Мечтая побыстрее избавиться от недавнего абсолютно нежеланного знакомства с мужчинами, залпом выпиваю подряд несколько шотов.
— Мисс, нам стоит кому-то позвонить, чтобы Вас забрали? — очень приятный на вид молодой бармен встревоженно смотрит на меня. Я же лишь отрицательно мотаю головой и, расплатившись, стараюсь как можно быстрее добраться до выхода из клуба. Кошелек опустел, как и моя голова. Пора бы уже решить свои проблемы. Ловить такси — просто нет смысла, когда нет адреса, по которому меня надо было бы доставить.
Улица встречает меня с прежним равнодушием. По статистике, больше людей совершает самоубийство летом, но я не буду собой, если не пойду против этих глупых цифр. Зима мне не помешает сделать то, что я спланировала утром. Впрочем, время года не спешит меня расстраивать. Ветер явно прекрасно себя чувствует, задувая мне за ворот расстегнутой куртки. Но что такое холод, когда на сердце уже образовался тонкая корочка льда — моего безразличия к собственной судьбе.
Я специально разыскала клуб, который бы находился как можно ближе хоть к какому-то мосту. Благо, все мои метания по штату по поискам работы привели меня в Форт Ли, а тут, как всем известно, нашими сердобольными предками был построен один из самых используемых сейчас мостов — мост Джорджа Вашингтона. И в данную минуту я уже вижу его очертания. Как вообще должен себя чувствовать человек, который решился на нечто подобное? Должен чувствовать облегчение? Или все же страх?
Впрочем, не думаю, что я сейчас вообще хоть что-то чувствую. Ну, возможно, понимаю, что я вдрызг пьяная. Да и дорога перед ногами подозрительно убегает от меня. Хватаюсь за бордюр руками. Холодно. Это вообще должно волновать меня? Ноги сами меня принесли на мост, и сейчас я уже не вижу смысла поворачивать обратно. За последние несколько метров уже раза три чуть не поскользнулась. Зима явно всеми руками «за» мою смерть. Она так старается ускорить этот процесс.
Мимо быстро проезжают машины, а их оглушительный шум только сильнее давит на меня. В голове уже набатом бьет боль, а руки предательски дрожат. Давай, Мерси, еще немного, пройди еще хотя бы метров десять. В какой-то момент понимаю, что вся безысходность ситуации даже радует меня, а в голове начинает играть, конечно, не очень радужная песня «О, Смерть».
Заключительная строчка: «Меня зовут Смерть, и конец настал», — подталкивает меня к тому, чтобы перекинуть правую ногу через бордюр. Как бы раньше времени не полететь в ледяные объятия Гудзона, ведь чертов лед не дает мне уверенно стоять на ногах. Скольких людей воды реки уже приняли? Сколько людей вот так слабохарактерно решали все свои проблемы? Я не первая, и я уж точно не последняя. Вот я и стою по ту сторону металлического бордюра. От некоторого подобия свободы меня отделяет лишь какой-то незначительный шаг.
А машины продолжают проноситься мимо. Людям, сидящим в них, глубоко плевать на то, что творится вокруг. Хотя, мне было бы точно так же плевать на какую-то незнакомую девушку. Закрываю глаза, при этом представляя себе совершенную иную жизнь. Как бы все сложилось, если бы в один из летних дней один пьяный водитель случайно не съехал на встречку. Удар был сильный, все скончались на месте. Скорая даже не успела приехать.
Я узнала об этом, когда органы опеки забирали меня из дома, где со мной сидела знакомая родителей. Тогда я просто не понимала, что происходит. Мне было пять. Я бы даже сказала, что радовалась тому, что не приходится ложиться спать. Осознание пришло позже, намного позже. Что уж вспоминать это сейчас? Прошло двадцать три года. И вот к чему привела моя безалаберность.
За спиной раздается скрипучий звук шин. Кто-то тормозит. Спасибо, но мне уже не нужна помощь. Но почему-то не хватает смелости, чтобы отпустить руки. «Даже тут, Мерси, ты не можешь быть храброй», — язвительно подмечает внутренний голос. До боли закусываю нижнюю губу. Нужно просто собраться с силами. Хлопок закрывающейся двери машины явно не помогает мне решиться на этот единственный чертовски сложный шаг.
— Мерси, тебе не стоит этого делать, — смутно знакомый голос пытается перекричать шум машин. Медленно, мечтая лишь о том, чтобы случайно не оступиться, поворачиваю голову к говорившему. И я уже не удивлена тому, кто стоит неподалеку от меня. Возможно, в этот раз я даже рада его видеть. — Я знаю, что ты сомневаешься, — уверенный голос, прямой взгляд. Так обычно и работают психологи с неуравновешенными личностями. Правда, с уверенностью сказать этого не могу, так как не посещала никогда этого чрезмерно дорогого врача.
Нерешительно киваю головой на слова Чарльза. В это время вижу, как из машины вылезает крайне суровый Эрик. Это уже третий раз, когда я застаю его в подобном настроении. Впрочем, возможно, по-другому просто и не бывает. Оба мужчины начинают медленно подходить ко мне. И, да, мне бы не помешала их помощь. Не стоит забывать, что я все еще пьяна, и голова, мягко говоря, немного кружится. Если же говорить серьезно, то я будто весь день провела на чертовых аттракционах.
— Не двигайся, мы тебя сейчас достанем оттуда, — Чарльз продолжает успокаивающим тоном говорить со мной. И в этот раз мне просто хочется наивно ему верить. Еще сильнее вцепляюсь в бордюр, при этом смотрю себе под ноги. Далеко внизу чернеет зловещая пасть Гудзона. И она так и грозится меня сожрать.
Я никогда не верила в высшие силы, ну, там в Бога или Дьявола. Но я никак не смогу объяснить то, что я сделала в следующую секунду. Словно сам Сатана нашептал мне на ухо, чтобы я отцепила руки. Казалось бы, я просто хотела перелезть обратно. Но лед. Поскальзываюсь. И вот я уже с протяжным визгом лечу вниз. Время, словно останавливается.
Все прекращается также быстро, как и началось. Но в этот раз я вновь разубеждаю себя в существования кого-то сверхъестественного. За исключением мутантов. Вот они как раз и являются супергероями нашего времени. Мне хватает нескольких мгновений, чтобы убедиться в том, что даже такой угрюмый и вечно недовольный Эрик может совершать добрые поступки. И, кажется, благодаря случившемуся, я перестану носить хоть какие-то вещи, которые содержат в составе металл. Спасибо, но я не хочу, чтобы вот этот мужчина по воле тараканов в своей голове задушил меня во сне.
Что ж, вернемся к реальности. Я стремительно падала вниз, уже даже слышала радостный плеск Гудзона, когда прямо на моих глазах ожили железные ободки бордюра. Они, словно огромные змеи очень удачно подхватили меня на лету и не дали повстречаться с ледяной водой.
Сердце гулко стучит в груди, а все слова, которые я в принципе смогла бы сказать в благодарность за свое спасение, видимо, все-таки утонули в реке. Меня, всю дрожащую и находящуюся на грани истерики, металлические «руки» опускают на землю. Дыхание сперло, и мне то ли больно, то ли просто сложно сделать хотя бы один вдох. Задыхаюсь. Практически сразу чувствую на своей спине безумно горячую ладонь. Замечаю Чарльза, который успокаивающе гладит меня по спине, что-то пытается мне сказать, но я старательно не понимаю его слов.
«Тебе нужно успокоиться, Мерси», — гулкое эхо раздается в моей голове, от чего, возможно, я даже прекратила все свои попытки вздохнуть: «Сделай глубокий вдох», — противиться этому голосу нет сил. И я, как последняя идиотка, смотря в голубые глаза Чарльза, начинаю делать то, что велит мне голос в голове. Ну, не дура ли? Но, пожалуй, не стоит отбрасывать такой вероятности, что именно в этом голосе и заключается «чудаковатость» одного из моих спасителей.
У меня наконец-то получается дышать. Воздух обжигает легкие, но это куда приятнее, чем безрезультатно открывать и закрывать рот в попытках поймать воздух. Так вот как себя чувствуют рыбы, которых выкинуло на берег! Цепляясь за рукав мужчины, у меня-таки получается принять вертикальное положение. А земля все кру-у-ужится.
— Сажай ее на заднее сидение и поехали уже отсюда, — Эрик идет в сторону машины. И я не могу не отметить про себя, что он чертовски высокий. Уж точно не мне со своим метр шестьдесят восемь сантиметром соревноваться с этим лепреконом-переростком.
Сначала чувствую, а потом уже понимаю, что Чарльз, аккуратно придерживая меня за локоть, ведет в сторону автомобиля. Но даже с его непосредственной помощью понимаю, что меня вот-вот начнет мотать из стороны в сторону. Ноги категорически отказываются меня слушать. Как и голова. В ней зарождаются такие «душещипательные» сцены с участием моих очень даже симпатичных спасителей, что по спине бегут мурашки. Нет, не подумайте, я там тоже есть. Сторонником однополых отношений меня сложно назвать, но даже мне сложно не заметить, в каких по-дружески хороших отношениях пребывают Эрик с Чарльзом.
«Так, Мерси, тебе пора остановиться», — с этими мыслями косо поглядываю на своего сопровождающего. Чарльз с трудом сдерживает улыбку, а мне становится чертовски неловко. К счастью, из-за холода никто и не поймет, что я покраснела. Вздрагиваю, когда один из уличных фонарей начинает неистово моргать.
Наконец-то дорога до машины подходит к концу, и я, откинув прочь все свои чрезмерно бурные мысли, залезаю в теплый и уютный салон автомобиля. Довольно вздыхаю, когда чувствую, как буквально каждая клеточка моего организма согревается. Мышцы немного расслабляются, и я даже могу, кажется, задать очень уж мучающий меня вопрос.
— Как вы оказались здесь? — Эрик поворачивается ко мне со стороны водительского сидения и протягивает средних размеров стаканчик с чем-то дымящимся внутри.
— Тебе это будет полезно, — коротко произносит Леншерр. Отказываться, конечно, не буду. Тем более, что мне бы хотелось немного протрезветь. — Я здесь не причем, даже не смотри на меня, — он хмурится, но в голосе не слышится открытого отвращения.
— Оказывается, ты умеешь быть не таким заносчивым, — вместо «спасибо» говорю я. Уроки благодарности от Мерси Линетт Уэбб без регистрации и смс.
— А ты можешь быть куда более проблемной, чем я представлял, — едко парирует мужчина. Но это не злит меня, а лишь смешит. Стараюсь спрятать улыбку за стаканчиком с ароматным кофе.
— На этом мы и закончим обмен любезностями, — усмехается Чарльз и тоже поворачивается ко мне. Эрик тем временем заводит машину, и мы трогаемся с места. — Мы не прекращали наблюдать за тобой. Скажем так, делали это отдаленно и несколько нетрадиционными методами, — загадочно улыбается мужчина и эмоционально выгибает брови. Можно мне такую же мимику, как у него? Нельзя? Ну, ладно. — Тебе, наверное, хотелось бы знать, куда мы едем, да? — на это я лишь киваю головой, при этом попивая кофе. — На северо-востоке от Нью-Йорка в округе Уэстчестер есть школа для мутантов…
— Если ты не заметил, то я несколько переросла возраст школьницы, — на свое замечание слышу тихую усмешку Эрика.
— Как насчет должности преподавателя языков? — сказав это, Чарльз о чем-то задумывается. — Тебе это будет только в пользу. Оплата труда, неплохое жилье. И возможность практиковать языки, — мужчины пожимает плечами.
— C`est dommage que ta rencontre avec Hudson n`ait pas eu lieu (Жалко, что твоя встреча с Гудзоном не состоялась), — странно слышать от Эрика больше двух слов, да еще и на французском, да еще и на таком хорошем французском. Правда, слова эти мне сразу же хочется затолкать ему обратно.
— Je ne peux pas vous aider, vous aver creuse votre pripre fosse, monsieur (Ничем не могу помочь, Вы сами вырыли себе яму, сэр), — «доброжелательно» отвечаю я, при этом смотря на лицо мужчины через зеркало заднего виду. Впрочем, Эрик и бровью не ведет.
— Warum springen sie jetzt nicht aus dem auto, miss (Так почему бы тебе прямо сейчас не выпрыгнуть из машины, мисс)? — резкая смена языка заставляет давно заржавевшие шестеренки в голове зашевелиться. Немецкий значит? Я и тут вполне неплоха.
— Ich will dir nicht solche freude machen (Не хочу доставлять тебе такого удовольствия), — чувствую некоторое удовлетворение от того, что способна с подобной легкостью оперировать своими давнишними знаниями. Считала, что знания немного позабылись. Но, тем не менее, они просто покрылись слоем пыли и теперь просто достаточно пройтись по ним влажной тряпкой.
— Oh, creeme, puedo proporcionarte facilmente una muerte rapida, — сбитая с толку незнакомыми словами, хмурюсь. Ох, нет, дорогой, так просто ты не победишь. Я не знаю, что ты там мне наговорил, но я сомневаюсь, что что-то приятное.
— Ma non andare con la tua spagnola lontano? Sono sicuro che conosu la strada (А не пойти бы тебе со своим испанским куда подальше? Я уверена, что дорогу ты знаешь), — с победной улыбкой на лице отмечаю, что Эрик замолкает. Я же говорила, что просто так не сдамся. Не может же он знать абсолютно все языки. Теперь я знаю, на каком из языков я могу обращаться к нему, чтобы покапать на нервы. Итальянский. Всегда считала его удивительным. И сейчас это как нельзя лучше оправдывается.
— Мило, — коротко говорит Чарльз, на секунду поворачиваясь ко мне. — Будем считать, что собеседование ты прошла, — я не могу с уверенностью говорить за умственные способности Чарльза, но его, конечно же, сложно назвать глупым. Но вот то, что он не имеет ни малейшего понятия о том, что мы сейчас друг другу наговорили, сразу же становится ясно. Мы тут практически пожелали друг другу смерти, а ты говоришь, что это «Мило». Чувствую, эта поездочка и все то, что последует за ней, будет незабываемым.