Фотосет.

Утро для Никиты наступило как-то слишком рано. Оно прокралась в комнату тёплыми солнечными лучами и мягко окутало все тело молодого фотографа. Всю ночь Никита так и не сомкнул глаз. Голова болела от бессонницы и разрывающих переживаний. Он все обдумывал сложившуюся ситуацию и, честно говоря, не мог найти никакого выхода. Каким бы "путем" не шли его мысли, они постоянно упирались в тупик. Гридин зажмурился, схватил подушку и уткнулся лицом в наволочку. После набрал побольше воздуха в лёгкие и глухо простонал. Ему не хотелось будить брата и, ещё больше, втягивать в свои проблемы. Нет, пусть Миша ничего не знает, а то натворит дел и тогда станет только хуже. Никита убрал подушку и откинулся назад, так не открыв глаза. Перед его внутренним взором пронесся образ Юлика. Он вспомнил, как тот обнимал его и молча показывал, что полностью его поддерживает. В больном мозгу пронеслась мелкая надежда, что в этом чертовом бизнесе ещё есть нормальные парни. Возможно, с Юлием они бы смогли даже подружиться, но... Потом резким острым осколком въелись слова Дани. Что тот имел ввиду, когда сказал, чтобы Никита держался от Юлия подальше? — Черт. — Тихо чертыхнулся фотограф. — Зачем я опять возвращаюсь к этому вопросу? Какая, нахрен, разница? Так, пора выкинуть всю эту чушь из головы. А для этого надо себя чем-то занять. Правильно. — Он поднялся на ноги и тут же сел обратно. От резкого движения голова закружилась и стала слишком тяжёлой. Никита и сам не заметил, как вырубился и откинулся на постель. Миша, тем временем, уже вовсю возился на кухне. Прошлой ночью братец вернулся каким-то потухшим и задумчивым, поэтому он не стал его ни о чем расспрашивать — бесполезное дело, тот все равно ничего не расскажет. Михаил решил, что за завтраком Никита будет более разговорчивым, и тогда Миша добьется всей правды: что произошло вчера, в том агентстве? Яичница шкварчала на разогретой сковороде и это был единственный звук, который раздавался на кухне. Миша отключил газ и сел за стол. Он мысленно решал: пойти к брату в комнату и разбудить или дать ему нормально выспаться? После недолгих раздумий и одной монеты — выбор пал на последнее. Поэтому младший просто стал ждать, когда старший выберется из своей комнаты. В отличии от Никиты, Юлик вырубился сразу, как только его голова коснулась подушки. Но стоило утреннему солнцу коснуться его подушки, как парень моментально открыл глаза. Его ещё несколько минут не отпускал ночной кошмар. Мысленно он ещё оставался в том сне. Ему приснилась комната для фотосессий. Она была заполнена ярким светом так, что мелкая пыль, заполнившая все помещение, переливалась всеми цветами радуги. Сам Юлий стоял в дверях и неподвижно следил за тем, как Никита фотографировал Даню. Его коллега крутился перед объективом с приклеенной искусственной улыбкой на лице. Его похотливый взгляд проходился по всему телу фотографа, а сам Кашин старался принимать самые развратные позы. Как только Никита закончил со своей работой, Даня подошёл к нему ближе, после обнял за шею, запустив свои пальцы в короткие волосы. Он наклонился и поцеловал куда-то за ухо фотографа. К огромному удивлению Юлия, Никита лишь улыбнулся шире и на всю комнату разнёсся его звонкий смех. — Что ты делаешь? — Никита повернулся лицом к Дане и заглянул в его глаза. — Ты мне мешаешь работать. — Прости, но я ничего не могу с собой поделать. — Даниил практически промурлыкал эти слова, но от этого Юлия бросило в холод. — Ты слишком хорош. — После этих слов Даня наклонился и впился в чужие губы поцелуем. Онешко хотелось подойти ближе и вырвать Никиту из цепких объятий, но ноги его совершенно не слушались. Он хотел было закричать, но его голосовые связки напрочь отказывались работать. Единственное, что ему оставалось — просто смотреть на то, как кто-то другой срывает одежду с его Никиты, как чьи—то чужие руки безцеремонно исследуют каждый изгиб тела. Самого же Юлия переполняет целая буря эмоций. Они переплетаются внутри и превращаются в стальные цепи. Они плотно окутывают руки и ноги, медленно ползут по телу и тянутся к шее. Дышать становится все труднее и труднее. Только, когда Юлий, буквально, кожей чувствует холодную сталь на своей шее, он просыпается. Модель лежит неподвижно и тупо пялится в белоснежный потолок. Ему сложно пошевелить даже пальцем, словно за ночь все его кости заполнили свинцом. По мере того, как сон покидает его сознание, Юлий начинает чувствовать себя лучше. Потихоньку, он возвращает себе контроль над телом и садится на край постели. Обдумать сон ему не даёт пришедшее сообщение. Оно противно пиликает на прикроватной тумбочке и Юлий рефлекторно тянется к смартфону. На экране высвечивается короткое сообщение: "Жду. У тебя два часа." Номер не подписан, но Юлик прекрасно знает, от кого пришло смс и куда его зовут, но эти знания не сулят ничего хорошего. Ему бы отказаться, но модель не решается на такой поступок, уж слишком влиятельным является тот человек. Юлий только тяжело вздыхает, нехотя поднимается и тащиться к широкому шкафу. Роется в нем несколько минут и вытаскивает первые попавшиеся вещи. Ему плевать, как он будет выглядеть, главное — собраться как можно быстрее. Точно так же он разогревает вчерашний завтрак и механически пережевывает пищу. После дожидается сигнала от водителя и спешит вниз.