Спорим?

      Какого черта? Они издеваются?       Конечно, этого стоило ожидать, после всего, что произошло. Но я до сих пор не могла поверить. Просто надеялась, что Джейс сдастся после пары ударов. От Тео такого ожидать бессмысленно. Все усугублялось их непростыми отношениями. Симмонс винил во всем происходящем Джейса. А тот, в свою очередь, не особо-то любил Тео. Я широко распахнула глаза, пытаясь поймать взгляд хоть одного из них. Тщетно. Никто даже не смотрит в сторону трибун. И я прекрасно понимаю это чувство. Перед боем весь мир меркнет. В свете прожектора только ринг и забор. Он отделяет от всего остального. Ненужного. Бесполезного перед неизбежным: ударом. Все чувства обостряются. Организм переходит в режим автопилотирования. Иногда злость и страх так затмевают разум, что человек превращается в животное. Сожаление приходит потом. Когда оттаскивают от окровавленного тела. Сложно оставаться человеком, когда жизнь висит на волоске.       Обратный отсчет. Оба парня были настроены решительно. Джейс чуть попрыгал на месте, размял кулаки. Тео же сосредоточенно осматривал соперника. Их столкнули намеренно. В этом сомнений не было. Андервуду определенно не повезло. Тео знает его слабые места: они уже дрались как-то.       Я обеспокоенно стучала пальцами по коленке. Как только отсчет заканчивается, никто не срывается с места. Они оба будто застыли. Не двигаются совсем. Я сжимаю кулак. От ожидания становится только хуже.       Джейс говорит что-то. На его губах усмешка. Отсюда ничего не слышно. Я молюсь, чтобы Тео не поддался эмоциям. На самом деле мне страшно. Я не знаю, на что надеюсь. Но я совершенно точно хочу, чтобы это быстрее закончилось. Симмонс срывается. Бросается вперед, но тут же отскакивает. Ложный выпад. А Джейс будто ожидал это. Я использовала эту тактику на тренировке. Противное чувство в горле. Я будто подставила Тео. Но одновременно я рада, что Андервуда не ударили. Во мне теплилась странная надежда, что они не пострадают.       Странная надежда. Тем не менее иногда я люблю тешить себя самыми невозможными мечтами. Иногда я думаю о собственной квартире. Иногда я думаю о стабильной работе. Иногда я думаю о том, что кровь и унижение станут лишь черной полосой в прошлом. Иногда я представляю, что моя жизнь не такая отвратительная. И в груди сразу щемит. Ребра будто дробятся, и осколки режут внутренности. И горло жжет.       Пока я вновь погрузилась в странное состояние невесомости, Тео ударил Джейса. Я будто вынырнула из-под воды. Люди вокруг радостно закричали. Сердце бешено билось и жалось. Я судорожно вздохнула. Саморазрушение. Вот чем мы все занимаемся. Тратим время на усугубление ситуации. Я хочу просто прекратить это. Люди вокруг начали вставать, чтобы лучше видеть происходящее. Глаза так щиплет. Я приподнимаюсь. Ребра так болят. Кашель разрывает изнутри. Сгибает пополам. Дрожащей рукой касаюсь ребер. Перед глазами темнеет. Нетнетнетнет. Только не сейчас.       — Пожалуйста, — я хватаюсь за скамейку, с силой сжимая руки. Только не сейчас.       В глазах немного темнеет. На лице Тео кровь. Он встает в стойку с ведущей левой ногой. Я знаю, что сейчас будет.       — Осторожно, — мой крик тонет в реве толпы, когда нога Симмонса врезает в шею Джейса. Он немного промахнулся, но нужный эффект достигнут. Я впиваюсь короткими ногтями в кожу на запястье. Боль помогает оставаться на плаву.       Андервуд лежит на земле, а кулак Тео раз за разом опускается на него. Лицо моего лучшего друга искажено яростью. Нечасто я вижу такое. Обычно он отступает, когда оппонент теряет сознание. Сейчас он просто бьет тело. Скорее всего, Джейс уже отключился. Мужчина объявил бой оконченным. Но Симмонс не останавливается.       — Тео! Тео! — я кричу из последних сил. Щеки такие мокрые. Противно. — Тео, стоп!       Мужчина похлопал по плечу Симмонса, но тот локтем ударил его в грудь. Ударил Джейса наотмашь.       — Вставай, — крик Тео разнесся по трибунам.       Охранники за руки оттащили сопротивляющегося Симмонса. Увели его в одну из раздевалок. Я тут же подскочила и побежала к выходу. Но споткнулась и упала на колени. Воздуха опять не хватает.       — Эй, это же та девушка, — послышалось сбоку.       Я часто слышала эту фразу. Или догадывалась, что это говорят. Люди обернулись, а я попыталась подняться. Никто не помогал. Конечно. На меня всегда смотрели, будто я — животное в зоопарке. Можно тыкать пальцем, а трогать нельзя. Безопасности ради.       Я не прошу помощи. Нужно всего лишь немного отдышаться. Принять боль. Перетерпеть. Это ведь так просто. Я опускаю голову, чтобы скрыть слезы. Волосы закрывают лицо и создают иллюзию уединения. Кровь дико пульсирует.       Я поднимаюсь. В глазах снова темнеет. Надо передохнуть. С меня хватит.

***

      Тео встретил меня у выхода. На нем почти не так много синяков, как обычно бывало. Джейс оказался не так уж и хорош. Симмонс молчал. Он крепко сжимал лямку рюкзака, оглядывая меня.       — Ты собираешься одеться? — вяло спросила я.       — Джейс сказал мне кое-что. Я не говорю, что верю ему, потому что он конченный придурок, — в его голосе сквозила надежда. Он устало потер лицо и пошатнулся.       — Что он сказал? — конечно, я знала ответ. И я знала, почему он это сделал. Джейс совершенно точно понял, что у Тео проблемы с контролем гнева. Особенно когда дело касается его близких.       Тео запрокинул голову и вздохнул. Он развернулся и вытащил футболку. Я держала его рюкзак, стараясь игнорировать боль во всем теле.       — Тео?       Я не хотела это слышать, потому что не смогла бы ничего опровергнуть. Я не могла сказать то, что он хотел бы слышать. И меньше всего мне хотелось ранить его. Сложно представить, что он чувствует. Это самое настоящее предательство. И сейчас, вместо того, чтобы пойти обработать раны, я тяну время, чтобы дождаться Джейса. Его должны привести в сознание.       — Он сказал, что вы… — он засмеялся и опустил голову. — Нет. Звучит, как откровенный бред. Я даже спрашивать об этом не хочу. Идем? — он забрал рюкзак с медикаментами и закинул его на плечо, чуть поморщившись.       — Тео? Что он сказал? — я не сдвинулась с места. Мы стояли недалеко от выхода. Было достаточно темно. Я слышала объявление все новых имен.       Симмонс шумно выдохнул и качнул головой.       — Он сказал, что вы переспали, — Тео смотрел прямо в мои глаза. Он засмеялся. — Сколько там он жить у нас еще будет? Неделю? Я уже думал, что это никогда не кончится и…       — Тео, — я сжала губы и собрала волю в кулак, чтобы не отводить взгляд.       Он прищурился и нахмурился. Шумно выдохнул и отошел на шаг. И я вправду чувствовала, как он пытается справиться с эмоциями. Он сжал кулаки.       — Лекси… — голос дрожал. — Почему ты… Зачем… Он… Блять! — Тео дернулся, когда я попыталась подойти ближе.       — Я хотела сказать тебе раньше, но…       — Ты не должна была мне говорить, — он взял себя в руки. — Я не злюсь на тебя, — он снова запрокинул голову и провел рукой по светлым волосам. — Но… Он вообще не тот парень, который тебя заслуживает, понимаешь? Я уверен, что с ним что-то не так. Если тебе надо будет побить его еще раз… — он выдавил кривую улыбку. У меня перехватило дыхание. От его слов мне стало невероятно стыдно. — Я буду рад это сделать.       Это был самый неловкий разговор, который когда-либо был. Я опустила голову и потерла лицо руками.       — Ты как?       — Нормально. Все нормально. А ты? — я мельком посмотрела на его лицо.       — Меня почти не тронули, — Тео не мог сдержать улыбку, вспоминая бой. — Ты… Ждешь? Тебе надо обработать раны. Если собираешься сидеть тут, давай хоть помогу.       Я кивнула. Мы сели на картонку, валяющуюся на асфальте. Тео тяжело вздохнул и вытащил все медикаменты. Он в какой-то степени принимал мой выбор. У него, по крайней мере, не было неконтролируемых приступов агрессии, которых я так боялась.       — Начнем с лица, наверное. Мне кажется, раздеваться здесь — не лучшая идея, — он осторожно взял мой подбородок и чуть развернул лицо. — У тебя разбита губа.       — Да, знаю.       Тео аккуратно обрабатывает рану. Его взгляд такой сосредоточенный. Он абстрагируется от всего. Я выдыхаю. Жжет. Боль приводит в чувства. Отрезвляет. Помогает сконцентрироваться. Внезапно во его взгляде что-то меняется. Симмонс убирает в сторону все предметы.       — Слушай, я знаю, что сейчас не совсем время для этого разговора, но… Я… Общаюсь с одной девушкой. Она учится на психолога и…       Он захлебывался в словах. Я видела, как трудно ему давалось это. И почему-то внутри зашевелилось странное чувство. Глаза непроизвольно сощурились.       — Она мне помогала, вроде как. И… Ваши отношения — что-то вроде… Людуса, — он мотнул головой и отвернулся. — Это нечто вроде игры. Несерьезная и… — он становился все злее. Голос громче.       — Тео, — грубо одернула его я. — Мне не нужен мозгоправ. Ты можешь идти. Я сама подожду.       — Я не хочу убеждать тебя в чем-то. Просто… Это не продлится долго. Если тебе нужна будет помощь — скажи и…       — Я знаю.       Он не говорил чего-то, чего я не знала. Или чего-то, о чем я сама не думала. Но, черт возьми, это ужасно раздражало.       — Погоди, ты что, говорил с какой-то девкой обо мне? Ты… — я поднялась на ноги. — Блять… Ты… Просто… — я задыхалась от злости. Слова были словно рыбы, которых я ловила руками в мутной воде. Они насмешливо били меня хвостами и ускользали вглубь. Поэтому я просто закричала. Утробный рык. Пнула мусорный бак и провела руками по волосам. — Так… Давай по порядку. Разберемся со всем. Ты… Сначала ввязался в этот спор. Очень странный спор. И ничего не сказал мне. Потом выяснилось, что… — я скривилась и всплеснула руками. Тео внимательно смотрел на меня. Его брови чуть приподняты. Плечи опущены. Я не могла продолжить, когда он смотрел на меня вот так. Он готов принять мою злость. Мотнула головой и сжала челюсти. — Я просто… Да, это немного лицемерно, учитывая, что я тоже хороша, но…       — Я облажался. Скажи это уже. В первую очередь потому, что пытался впарить никому не нужные… Чувства, — он сжал губы и поднялся. Чуть скривился и подхватил рюкзак. — У тебя ведь есть… — он обернулся в сторону вышедшего Джейса. — А вот и он.       Тео хмыкнул и посмотрел куда-то вверх. Кулаки сжаты.       — Тео…       — Все нормально, — Симмонс провел рукой по лицу и улыбнулся, поджимая губы. — Я подожду дома. Развлекайся.       — Тео, твою мать! Ты… Издеваешься надо мной? Почему ты не мог сказать об этом раньше? Просто… На месяц раньше… — голос ломался.       — Что? — он развернулся, сделал несколько шагов ко мне.       — Эй, — вяло бросил Джейс, потирая лицо руками. — Не подходи так близко к моей девушке.       Мы с Тео одновременно повернулись на его хриплый голос.       — Вы что, еще и встречаетесь? Вот дерьмо… — он тут же отвернулся от меня. — Знаешь, потом поговорим, хорошо?       — Да, завтра.       — В китайском ресторане, — зачем-то добавил Тео, хотя я и так это знала. Становилось неловко. Мы ведь идем вместе. — Пиздец ты слабый, чувак, — он насмешливо повернулся к Джейсу.       — Тео, — тихо одернула его я.       Джейс шел очень медленно. Кривился. Видимо, он долго будет отходить. И о гонке в воскресенье даже говорить не стоит. Впрочем, он сам виноват. Злиться на него было трудно, учитывая его состояние. Но особой жалости я не испытывала: Андервуд сам на рожон полез. Голова трещала. Мое единственное желание — завалиться в кровать. Я даже в душ идти не хотела, несмотря на то, что от меня несло, как от бездомного со стажем.

***

      Утро — самое худшее после боя. Я просыпаюсь от боли несколько раз за ночь. И каждый раз замечала на синяках холодные компрессы. Тео постарался. Потом наконец поднимаюсь после полудня. Еле поднимаюсь на ноги и оглядываюсь. Джейс еще спит. Вчера мне не хватило сил обработать его раны. Мельком осмотрела его лицо. Визуально нос не сломан, но разбит. На переносице запеклась кровь. Глаз слегка заплыл, а кожа посинела. Я чуть приподняла простыню. На ребрах синяки. Пожелтение еще не началось, так что они не пройдут ближайшие недели три. Для холодных компрессов поздно, а для теплых еще рановато: надо подождать до вечера.       Тео выходит из душа, а я отшатываюсь от спящего Андервуда. Почему-то мне кажется, что меня поймали за чем-то постыдным.       — И как он? — равнодушно спросил Симмонс, закидывая полотенце на плечо. Он как всегда в одних домашних трениках.       — Жить будет. Я сейчас схожу в душ, и пойдем обедать. Я просто ужасно голодная. Живот сводит.       Он молчит. Просто смотрит на меня, будто пытается что-то понять. Отворачивается и поджимает губы.       — У тебя синяки… Почему ты не использовал компрессы?       — Да какая разница? Просто синяки.       — Но ты положил компрессы на мои.       — Я вообще боялся, что у тебя повреждены внутренние органы. Мне кажется, стоит провериться в больнице. Не могу поверить, что тот ублюдок пришел с кастетами… Давай осмотрю тебя. Есть какие-нибудь странные симптомы? Дышать трудно?       Он подошел и откинул пряди волос с лица.       — Сейчас стало трудно дышать, — прохрипела я, отходя на шаг назад. Почему-то стало некомфортно. Пальцы немного дрожали. Я изо всех сил старалась не смотреть на обнаженный торс.       — Есть головокружение?       — Нет.       — Тошнота?       — Нет.       — Цвет кожи нормальный. Пота нет.       Тео бесцеремонно задирает мою растянутую домашнюю футболку и внимательно смотрит на живот.       — Живот плоский, доскообразный…       — Спасибо, — скривилась я.       — Он правда слишком плоский. Это может быть перитонит. —      — Тео! — раздраженно проговорила. — Ты ведь знаешь, что всякие медицинские термины только пугают. Говори на человеческом, пожалуйста.       — Воспаление в брюшной полости… — он аккуратно нажал на живот и ощутимо расслабился. — На ощупь не твердый. Хорошо. Скорее всего, у тебя сотрясение спинного мозга. Это пройдет через неделю.       — Если мы сейчас же не пойдем есть, я не протяну неделю, — зло пробормотала я и одернула вниз футболку. — Я так и знала, что ты просто хочешь потрогать мой пресс.       Тео усмехнулся и бросил мне полотенце.       — Помойся, а то нас даже из забегаловки выгонят.       Я показала ему язык и направилась в душ.