Чонгук и Шоколадная фабрика/ Jungkook and the Chocolate Factory

      Вскоре они оказываются у дверцы, которую хозяин фабрики открывает, лишь наклонившись низко-низко.       — Эта дверь очень маленькая, но это для того, чтобы дивный запах шоколада не выветривался, — Ви говорит это с такими эмоциями, что Чонгук чувствует, как он любит свой дом и пристанище, в котором он был столько лет. Он действительно влюблен в шоколад, и эта экскурсия расскажет об этом как ничто лучше.       — Место, где вы сейчас находитесь, является Шоколадным Цехом. Здесь абсолютно всё сделано из высококачественного шоколада.       В это трудно поверить, но пейзаж перед глазами Куки действительно потрясает — причудливые линии деревьев и кустов, ярко-зеленая трава, разноцветные грибы, изящный мост через реку и бурный водопад… Это всё из шоколада?       Чимин, похоже, того же мнения: из его рук выпадает недоеденная шоколадка, и он с жадным огоньком в глазах крутится вокруг своей оси, стремясь рассмотреть всё получше.       — Будьте осторожны, мои дорогие дети, не теряйте голову, — негромко произносит Ви, довольный произведённым эффектом.       — Не волнуйтесь. Ведите себя очень спокойно, — раздельно, по слогам повторяет хозяин этого места, и эти слова как-то рассеивают дурман от этого места.       — Красиво-то как, — шепчет Чонгук про себя, не сдерживая восхищенного вздоха, и Вантэ поворачивается, снова смотря, да так, что прямо в душу, и повторяет «ах, да, тут очень красиво», вставая так, чтобы его было видно всем остальным.       — В реке, которую вы видите, горячий шоколад наивысшего качества! Водопад — самое важное, ведь именно он вспенивает шоколад, делая шоколад легким и воздушным. Кстати, ни в одной фабрике в мире не перемешивают шоколад водопадом, дорогие мои, это я точно вам говорю, — с некой гордостью и хвастовством отмечает мужчина. В этот момент он особенно похож на ребенка.       — Видите эти трубы? Они всасывают шоколад из реки, по тысяче литров в час, и разносят по всей фабрике, — продолжает Ви, двигаясь в сторону поляны, где особенно много причудливых деревьев и кустов.       — Съешьте хоть травинку, посмотрите на траву, о, она очень вкусная! — Вантэ настойчиво предлагает всем травы, и это выглядит очень и очень забавно.       — Её правда можно есть, мистер Вантэ?       — Всё, что есть в этом цехе, съедобно. Даже я съедобен, но это называется каннибализм, мои дорогие дети, и не приветствуется в большинстве обществ, — наставительно качает головой Ви, и жестом руки охватывает полянку, добавляя:       — Ну а теперь наслаждайтесь!       Некоторые только этого и ждали, сразу убежав в сторону деревьев. Чонгук немного задержался, смотря, как отец Ким Сокджина устроил «гляделки» с владельцем фабрики, и теперь этот новый взгляд хранится в копилке Чона как один из самых пугающих. Отец не выдерживает и уходит, и на лице Ви снова безмятежная улыбка, та самая, с деснами, и он довольно плюхается на траву, подставляя лицо свету… солнца? Откуда в закрытом помещении так светло?       Возле какого-то дерева Чонгук видит мальчика-гения с отцом. Мальчик с размаху прыгает на некое подобие тыквы, разрушая произведение искусства и пачкая малиновой жидкостью собственную обувь.       — Юнги, прекращай это! — Отец мальчика пытается как-то усмирить сына, на что тот с премерзкой ухмылкой отвечает:       — Отец, он же сказал — наслаждайтесь, вот я и наслаждаюсь, — и продолжает разрушать.       «Как вообще можно быть таким, когда ты в гостях? Это обижает хозяина», — думает про себя Чонгук и смотрит на яблоко на карамельном дереве. Яблоко словно светится изнутри, за этим очень здорово наблюдать, и Чонгук хочет попробовать, но прямо перед носом появляется чужая рука, срывающая понравившийся фрукт.       Это Чон Хосок, который лениво вытаскивает из рта жвачку и лепит её позади шеи, откусывая огромный кусок от яблока.       — Почему ты бережешь эту жвачку, не проще ли взять новую?       Чонгуку действительно интересно, как думают и размышляют люди вроде Хосока.       — Если я возьму новую, то не буду чемпионом, а стану таким же неудачником, как ты. — И разворачивается спиной, вприпрыжку помчавшись в другую сторону. Чонгуку даже не обидно ни капельки, и он пробует другое яблоко. Оно сочное, как и предполагалось, несмотря на то, что оно шоколадное, и в глазури. Куки впервые пробует такую вкуснотищу, поэтому срывает ещё один листочек и жует его, он тоже шоколадный. Чувство голода, с которым он живет постоянно, немного притупляется.       На берегу шоколадной реки, уже возвращаясь к Ви, он замечает Чимина, который на корточках обрывает траву и жадно запихивает её в рот, обмазываясь шоколадом ещё больше.       — Ой, кто это? — Сокджин, облизывающий леденец с карамельного куста, указывает куда-то в сторону. Там действительно какие-то человечки в красной блестящей одежде, и они… крохотные. Даже издалека она выглядят размером с его голову, не более!       — Это настоящие люди? — спрашивает отец Юнги, на что Ви отвечает с некоторым удивлением:       — Конечно, настоящие. Это умпа-лумпы.       — Умпа-лумпы? — Выражение лица отца Юнги такое же, как у сына, недоверчивое и несколько брезгливо-удивленное.       — Именно. Из самой Умпландии!       — Это выдуманная страна, — категорично заявляет более старший мужчина, и Ви ещё более удивленно спрашивает «Что?», на что собеседник добавляет:       — Я — школьный учитель географии, уверяю вас…       — Что ж, в таком случае вам известно о том, какая же это ужасная страна, — раздраженно перебивает его Вантэ, наблюдая за работой человечков, срезающих плоды шоколадных деревьев.       — Эта страна… Сплошь непроходимые джунгли, и там проживают самые опасные звери на свете — тигророги, бронетамы и жуткие, свирепые драковоты. Я отправился в Умпландию для поиска новых экзотических конфет.       Ви как сейчас видит, как его окружают джунгли и он, совсем ещё мальчик, не старше этих детей рядом, с мачете в руках разрубает какое-то насекомое, летящее прямо на него и пробует его кровь. Она неплохая на вкус, но в сочетании с шоколадом будет совершенным провалом, поэтому Ви стряхивает с мачете жидкость и продолжает прорубать себе путь.       — Но вместо нового вкуса я нашел умпа-лумп. Они жили в милых крохотных домиках на деревьях, чтобы спастись от кровожадных тварей на земле. Умпа-лумпа не ели ничего, кроме совершенно неаппетитно выглядящих зеленых гусениц! И они всегда искали что-нибудь, чтобы смешать это с гусеницами, чтобы те не были бы такими противными — красных жуков, кору дерева Бонг-Бонг — все это ужасно невкусно, но все-таки не так отвратительно, как гусеницы. Однажды мне довелось попробовать их похлебку, очень специфично, — Вантэ сморщился, но продолжил, — Так вот. Умпа-лумпы больше всего мечтали о какао-бобах. Найти за год три-четыре какао-боба было для них большое счастье, в их домах даже были алтари с бобами! О, они действительно их обожают. Только и думают, что о какао-бобах, — смеется Ви.       — Между прочим, шоколад делают из какао-бобов, поэтому я предложил вождю отправиться ко мне на фабрику работать. Мы очень быстро нашли общий язык, как ни странно! Они такие замечательные работники. Однако должен предупредить — это народ озорной и все время шутит, — улыбается мужчина, смотря в сторону реки. Там всё ещё находится Чимин, тянущий руки уже не к траве, а к реке.       — Сладкий мой, не нужно этого делать! Остановись! — Мама Чимина в ужасе смотрит на сына, который её не слышит и самозабвенно зачерпывает пухлыми ладошками шоколад.       — Постой, мальчик! Моего шоколада не должна касаться рука человека, — совершенно серьезно предупреждает хозяин фабрики, и Чонгуку, честное слово, совсем не нравится взгляд матери Хосока, с которым она смотрит на совершенно невероятного мужчину. Ведь он в своем праве: предупредил их не терять голову в этом месте. Чимин теряет равновесие и падает в реку.       — Он не умеет плавать, да сделайте же что-нибудь!!! — вопит родительница мальчика, с ужасом наблюдая, как барахтается её сын в реке.       — Там неглубоко, не беспокойтесь, — отмахивается Ви, пока труба медленно приближается к реке и начинает всасывать шоколад. Чимин, истошно кричащий, попадает в сладкую воронку и оказывается в трубе вместе с шоколадом, где… застревает прямо посередине.       — Готов, — смачно, сквозь зубы буквально «прожевывает» слово Хосок, наблюдая за этим зрелищем.       Чонгук замечает красных человечков — их становится всё больше, и они так же смотрят на застрявшего в трубе мальчика, и где-то вдалеке начинает играть музыка.       — О, мне кажется, они хотят спеть, — радостно хлопает в ладоши Ви, — для них это особый случай. Ведь у них не было слушателей уже так много лун!       Умпа-лумпа очень странный народец, и очень талантливый, решает Чонгук. Неудивительно, почему они очень быстро нашли общий язык. Но всё это выглядит странно и пугающе.       Очень странно и пугающе.       — Браво! Молодцы! — искренне восхищен Ви. — Они восхитительны и прелестны! — он поворачивает голову, ища одобрительную реакцию у новых зрителей умпа-лумп, но реакция не та, которую он ожидает.       — Это было запланировано, — практически идентично доказывают это отцы Джина и Юнги, но Ви отмахивается от них, говоря: «Глупости», и собирается идти дальше.       — Что будет с моим сыном?! — Женщина не унимает громкость голоса. — Он теперь станет частью вашего шоколада?!       — Что вы, миссис Пак, это же ужасно, — сочувствующе качает головой мистер Вантэ, — это будет совершенно ужасный вкус. Фу!       И издает странный звук, сложив ладони. Это больше похоже на клич, и к мужчине подходит умпа-лумпа в красном костюмчике и внимательно слушает инструкции о том, куда нужно отвести маму Чимина и как спасти её сына. Женщина в истерике и растерянности уходит, пока мистический человечек тянет её за ворот платья.       Неловко всем. Происходит какая-то чертовщина, но единственное, о чем может думать Чонгук, это только о том, что они увидят дальше. Может, в этом шоколаде есть что-то такое, что позволяет отключать мозги?       — Мистер Вонтэ, а почему в песне умпа-лумпа уже было имя Чимина? Если они не… Ви очень вежливо отвечает для перебившего: — Импровизация несложный фокус, его любой сделает. Идемте дальше, дорогие мои. Идемте дальше.