Глава 9, в которой Ким Тэхён выбирает семью
3 сентября 2018 г. в 12:22
— Отныне дела у нас пойдут на лад.
Бабуля, сказавшая эти слова, не представляет, какими пророческими они окажутся для семьи Чон.
Они переплавили пригласительный билет и на вырученные деньги отремонтировали дом: починили разрушенную стену, даже купили новую черепицу для крыши Чонгука. И приобрели тёплую одежду для всех членов семьи.
Папу Чонгука взяли обратно на завод. Машина, которая заменила его труд, сломалась, и теперь мужчина работает в качестве механика, получая в разы больше денег, чем раньше: питаться они стали лучше, и за прошедший месяц даже Чонгук смог похвастаться здоровым цветущим видом.
Ви Вантэ сдержал обещание, прописанное в своём золотом билете — обеспечил все семьи, посетившие фабрику, шоколадом на всю жизнь, поэтому шоколад Чонгук получал не только в свой день рождения.
Казалось бы, в истории наступил хороший конец, но…
Ви Вантэ был самым несчастным человеком на свете. Он смотрел в потолок, не поворачиваясь к умпа-психологу, и говорил о мыслях вслух.
— Это странно. Сладости раньше были тем, в чем я был всегда уверен, а теперь я ни в чем не уверен. Я не знаю, какой выбрать вкус, ничего не придумывается нового, не могу ни на что решиться.
— Ты говоришь, что мне нужно отдохнуть? — Ви, выслушав психолога, качает головой. — Но это не помогает, я пытался! Ох… Обычно я делал всё по настроению и… Я понял. Это очевидно. Настроение ужасное — конфеты ужасные. Доктор, вы гений!
Умпа-лумпа слишком по-человечески пожимает плечами.
Чонгук пока не может получить работу с официальным трудоустройством, но вовсе не отчаивается, ведь прошло совсем немного времени. Сейчас он перебивается различными мелкими подработками, как, например, чистка обуви прохожим, чем Чон, собственно, и занят в данный момент.
Он проводит щеткой по изящным чёрным носам лакированных туфель, казалось бы, совершенно новым и никогда не надеванным до этого момента, и отвечает на вопросы разговорчивого мистера, спрашивающего о Ви Вантэ.
— Он мне очень долго нравился, с самого детства, да, я был рад попасть на фабрику, но сейчас так в нём разочаровался.
Газета комкается в изящных бледных пальцах, и Чонгук видит в глазах мужчины тот знакомый чёрный шоколад и много раздражения. Он снова в берете и черной маске, и снова — весь в чёрном, хотя у Ви нет даже и повода для траура.
— Я не могу ничего сделать нового! Эй, что тебе помогает, когда тебе плохо? — Ви действительно раздражен и не скрывает эмоций, как делал во время экскурсии по фабрике, и, если бы Чонгука спросили, рад ли этому, он бы ответил «несомненно». Ведь искренность красит любого человека, даже гения.
— Моя семья, — честно отвечает Чонгук.
Хозяин шоколадной фабрики издает какой-то звук между рычанием и «эх», закатывая глаза, и Гук тоже раздражается:
— Эй, что вам так не нравится в моей семье?!
— Дело не в твоей семье, — отмахивается Ви, — а в самом слове, р… р… А, неважно! Они указывают тебе, что делать, ограничивают творческий потенциал. Это неприемлемо!
За этими словами кроется огромная история, Куки уверен в этом, как и в том, что Ви — гений.
— Они хотят защитить, потому что любят! Не верите — сами спросите!
— Спросить? У моего отца? — Ви прищуривается, и в его вроде бы бодром голосе проскальзывает неуверенность. — Ха! Сам я не смогу.
— Хотите, я схожу с вами? — Чонгук предлагает искренне, да и увидеть отца Ви было бы здорово. Это ведь грустно, когда отец и сын не видятся очень долго, и Чон уверен, что и не разговаривают годами.
Вантэ оживляется.
— Хэ-э-э-э-эй! Это хорошая идея! И у меня есть транспорт, помнишь, тот самый…
Тот самый лифт, в который снова врезается Ви, в этот раз попадая по носу и тихонько завывая от боли.
— Чёрт, я снова забыл, куда поставил эту штуку, — шипит мужчина, и Гуку отчего-то кажется милым то, что в этот момент Ви, ругающийся и недовольный. Это лучше, чем фальшивые эмоции, в которых он мастер.
Они прилетают (прибывают!) к какой-то улице незнакомого города, и подходят к дому — добротному двухэтажному, стоящему среди прочих похожих домов, и Чонгук поднимается по лестнице, не дожидаясь Вантэ. Табличка «Стоматологическая клиника Ким Намджуна» слегка припорошена снегом, и юноша стряхивает с неё снег, прежде чем постучать.
— Ой, кажется, мы ошиблись домом! — Ви хихикает, пряча свою напряженность, и даже слегка дрожит, но перестает, когда дверь распахивается перед их лицами и на пороге появляется мужчина, полностью седой и бесконечно уставший.
— По записи? Проходите, не стойте у прохода.
— У него острая боль, — быстро добавляет Чон, пропуская Ви вперед. Тот робко оглядывается, но снимает с лица берет и маску, кладет в карман верхней одежды и мнется у порога.
Чонгук осматривает дом — о, совершенно обычный, уютный дом, предназначенный для маленькой семьи. На стенах висят несколько безделушек, видимо, памятных. Одна из стен обвешана рамками, в которых находится много знакомых Гуку статей.
Статей о Ви Вантэ.
Рядом, на столике, лежат несколько альбомов, в которых тоже статейные вырезки. Понимающая улыбка появляется и почти сразу исчезает с лица Гука. Он всё-таки был прав.
— У вас… у вас потрясающие зубы! Ни пломб, ни коронок, ни кариеса! Я таких зубов не видел с тех пор, как… Тэхен-и?
— Да, пап, — Чонгук наблюдает, как Ви — нет, Тэхен — словно собирает всю смелость внутри себя, смотря на отца, не отрывая взгляда, и пауза длилась бы совсем неприлично долго, если бы Ким Намджун с доброй, действительно отеческой улыбкой, не произносит:
— Ты, маленький проказник, всё ещё не используешь зубную нить!
— Да… пап, — с абсолютно счастливым выражением лица кивает Тэхен, неловко приобнимая старого отца. Со стороны Чонгука видно, как слезы уже прочертили путь на слегка загорелом лице шоколадника; как неловко касается плеч сына отец, и Чонгук знает, что когда они вернутся обратно домой — прежде, скорее всего, выпив чаю с конфетами марки «V.Vante» у мистера Кима — Чонгук крепко-крепко обнимет собственного отца.
Но Чон Чонгук не знает, что после этого, в присутствии семьи Чон, Ви Вантэ повторит своё предложение, как и не знает того, что его жизнь после этих слов больше не будет прежней.