Блокнот

Через пару секунд они уже спускались к медицинскому отделу. — Сильно болит? — с волнением поинтересовалась Малхут. — Ну, да... болит, — тихо пробормотала Ход, положив голову ей на плечо. — Так... Ты что-то хотела сказать тогда. — Ох, это уже не важно... — лифт спустился на нужный этаж и Малхут, тяжело вздохнув, вышла. Дойдя без происшествий до кабинета Чезеда, она открыла дверь ногой. Сефира медицинского отдела пил кофе вместе со своим сотрудником, о чём-то оживлённо беседуя. Неожиданному и эффектному появлению столь нежданных гостей Чезед сильно удивился. Сотрудник поперхнулся кофе от неожиданности и начал закашливаться, Чезед похлопал его по спине. — Живой? — Да, живой. После сефира перевёл взгляд на девушек. — Что-то случилось? Малхут кивнула: — Ход упала и, похоже, ногу вывихнула. Ходить не может. Разберёшься? Чезед, усмехнувшись, одобрительно кивнул: — Не вопрос. Жить будет. Малхут опустила Ход на ближайший стул, облегченно вздохнув. Сотрудник поставил кружку на стол и, не сводя озадаченного взгляда с девушек, спешно начал удаляться из кабинета во избежание каких-либо проблем. — До свидания, мистер Чезед, — пробормотал он покидая кабинет. Чезед кивнул ему на прощание и вновь переключился на девушек. Осмотрев ногу и задав пару вопросов, он сделал вывод: — Да, небольшой вывих. Неделю у нас полежишь, отдохнёшь, мы тебя подлечим и все будет прекрасно. Услышав такую новость, Ход побледнела. — Я не... А как же мой департамент?! — жалобно спросила девушка, прижимая к груди блокнот Малхут, — Я не могу бросить своих сотрудников... Чезед пожал плечами: — Неделя — не такой уж большой срок. Я думаю, там и без тебя управятся. Ход опустила голову и тяжело вздохнула. Малхут, что все это время стояла в стороне, решила вмешаться. — Если тебе нужно пройти лечение — проходи сколько надо. Я думаю, мне не сильно накладно будет присмотреть за твоим департаментом. Она подошла к поникшей Ход и присела рядом, положив ей руку на плечо: — Слышишь? Все нормально будет, у меня всегда все под контролем! Ход пару секунд молчала, а потом резко в слезах накинулась на Малхут с объятиями. Блокнот выпал у неё из рук и упал на пол. Чезед с интересом наблюдал за этой сценой, допивая свой кофе и делая для себя какие-то выводы, а Малхут несколько смутилась таким действиям со стороны подруги. — Спасибо, спасибо тебе большое, Малхут! — бормотала Ход со слезами радости на глазах, прижимаясь к ней все сильнее, — Ты лучшая! Малхут нервно посмеялась, и когда все милости закончились, она получила наставления, записав их в свой Блокнот. Целую неделю Ход должна была провести в больничной палате. С ней лежали ещё три-четыре человека. Это были сотрудники из разных департаментов. К ним в палату часто заглядывали коллеги, принося разные новости и иногда некие документы. На Ход никто не обращал внимания, а она целыми днями скучающим взглядом наблюдала за сотрудниками в окружении друзей и знакомых. Долгие разговоры вечерами, громкий смех днём, а Ход была в стороне от этого веселья. Её никто не навещал, а она так ждала... Дни тянулись медленно, а время уходило в никуда. Ход стала раздумывать о работе и сотрудниках, о своих методах, о методах других сефир... В какой-то момент она решила подумать о своей близкой подруге — Малхут. Ход уже давно стала замечать за собой странности в ее присутствии... Они общались уже очень долгое время, но в последние месяцы у Ход стали появляться странные мысли на ее счёт. Некая неловкость и стеснительность, с которой девушка первое время не могла совладать. Мысли путались, было много сомнений, она боялась и слово сказать, думая о том, что это может задеть или обидеть подругу. Ход стала забивать голову мыслями о ней, но, к удивлению, это не сильно отвлекало от работы, а скорее наоборот, воодушевляло сделать запланированное быстрее, чтобы вновь увидеться с подругой. Ход становилась тише в ее присутствии. Она старалась больше слушать, нежели говорить. Со своей неловкостью она справлялась и старалась вести себя как прежде. За последние месяцы Ход научилась слушать и наблюдать. Она восхищалась, смеялась и с замиранием сердца слушала и ловила каждое слово, сказанное Малхут, и каждый раз хотелось больше, но она никогда не задумывалась о том, что это были за чувства... Ход хотела к ней прикоснуться, хотела бы держать ее за руку и обнимать, но не могла. Она сильно боялась последствий. Но после того, как она обняла ее, многое переменилось. Страх стал призрачным, а желание увидеть подругу и поговорить с ней порой становилось невыносимым, но Малхут, похоже, не сильно заботила ее судьба... Ещё бы! На ней лежала ответственность за два департамента, она и так взяла на себя слишком много. Ход порой ловила себя на мысли о том, что она слишком эгоистична. За это она себя сильно ругала, но никак не могла избавиться от навязчивых мыслей и чувств. Осознание того, что она похоже, влюбилась в девушку, слегка удивило Ход. Она несколько дней думала об осознанном. В какой-то момент она даже испугалась своих чувств к Малхут, но отрицать их было бессмысленно. Целыми днями она, лёжа на кровати, смотрела в потолок, уходя в мир мыслей. Ей было не с кем поговорить и больше всего на свете она хотела услышать давно знакомые ей голоса... Ни об отделе, ни о Малхут никто ничего не слышал, и как-то ночью Ход, не выдержав одиночества и беспокойства за департамент, решила действовать: — Я так не могу, — прошептала она, приподняв голову с подушки. Ей запрещали ходить, пока не пройдёт пять дней, но она ослушалась и медленно вылезла из-под одеяла, накинув поверх белой хлопковой сорочки мягкий розовый халат. Ход поднялась с кровати и, прихрамывая, медленно направилась к выходу из палаты, минуя спящих сотрудников. В коридоре воздух был холоднее, нежели в палате и от непривычки девушку слегка морозило. К ее удивлению, в той части коридора, где она находилась, была кромешная тьма, но где-то вдали виднелись чьи-то силуэты и яркий свет. Укутавшись в халат и оперевшись рукой на стену, она медленно направилась в сторону светлых коридоров. Рука быстро онемела из-за холода, исходившего от стены. Где-то по другую строну Ход чувствовала толчки. — Похоже, аномалия сбежала... — приметила она для себя оценивающим взглядом, посмотрев на стену. Она шла очень долго. Все же больная нога давала своё и с каждым шагом боль становилась все сильнее и сильнее, но девушка продолжала идти.