***
Стояла прекрасная погода. На набережной было тепло, дул легкий ветер, шел небольшой снег, мерно и аккуратно ложась на все вокруг. Небо было чистым, ярко светило солнце. Третий Рейх стоял около ограждения, изредка поглядывал на часы на левой руке. Он постоянно оглядывался по сторонам, зная, что Унию он все равно не узнает среди всех этих лиц… И вправду, в такой день на набережной было людно. Многие семьи, друзья и просто знакомые решили выйти в такой чудесный день и отдохнуть от серых будней и четырех стен. Вдруг на горизонте появилась знакомая фигура, которая приближалась все ближе и ближе, ещё пару шагов, и Нацистская Германия различает в этом силуэте знакомые черты лица. Советский Союз. У Третьего Рейха сначала возникают мимолетные мысли, что СССР может быть Унией, и быстро откидывает в сторону. Но Союз рассеивает их: — Третий Рейх! Не может быть, — с радостным удивлением вскидывает брови коммунист, и жмет руку нациста. — Неужели, ты все это время был Альянсом? — улыбается мужчина. — Да я… — растягивает Нацистская Германия кривую улыбку на губах, стараясь выглядеть спокойным и не чуть не волнующимся. В горле застрял большой, склизкий комок. Сердце скачет в груди как после многокилометрового марафона, а в крови увеличилась доза адреналина, уши покраснели. Не может быть. Он же буквально вчера признался в своих чувствах ему, сам не зная этого! Рейх испытывает настоящее волнение. Что же будет потом? — С тобой все хорошо? — вырывает его из дум мягкий голос русского. В ответ он кивает и глядит на Советского, — Пойдём, прогуляемся, — говорит мужчина и ступает вперед по блестящему слою снега под ногами.***
Можно ли сказать, что Рейх разочарован? Да, определенно да. Но разочарован он не тем, что СССР являлся его собеседником всё это время, а тем что его чувства так скоро раскрылись. Он честно не хотел говорить Союзу об этом, но судьба решила вывернуть все наизнанку. С другой стороны, Советский прекрасно делает вид, что вчерашнего разговора не было, также продолжает спокойно вести разговор, использует местами юмор и даже не стесняется использовать дружеские жесты, как держание за локоть или плечо. Как обычно, как старые и добрые знакомые. — Здесь что-то слишком много народу, не хочешь посидеть где-нибудь? — предлагает коммунист, глянув на Рейха. — Да, конечно, а то холодно становится… — соглашается Нацистская Германия, зарываясь носом в тонкий шарф. После они заходят в одно небольшое уютное кафе, находящееся прямо на набережной. Оказавшись в помещении, Нацистская Германия трёт руки и вдыхает пряный запах выпечки и ароматного кофе, он слабо улыбается и садится прямо напротив Советского Союза за столик у окна, перед этим стянув пальто и аккуратно повесив его на спинку стула. Коммунист берет в руки меню и с серьезным видом пробегается глазами по строчкам и названиям блюд, увидев забавное выражение на лице Советского, нацист растягивает на устах улыбку, заметив это, СССР улыбается в ответ, подняв взгляд на немца и снова продолжает разглядывать меню. Рейх берет в руки такое же меню и решает, чего бы заказать. В это время Союз, что-то говорит себе под нос, явно обращаясь не к нему. Вдруг между ними наступает тишина, лишь слышны разговоры с других столов и хождение сотрудников по помещению. СССР начинает стучать пальцами по поверхности стола, Нацистская Германия закусывает губу и снова впадает в раздумья. К столу подходит официант и, взяв заказ, быстро удаляется.***
По приходу домой, Третий Рейх наконец-то вздохнул спокойно. Всю прогулку с коммунистом его мучил вопрос об их отношениях, естественно, СССР теперь не будет с ним общаться как раньше, хотя сегодня он был очень даже вежлив и дружелюбен. Нет, такого больше не будет, не будь таким наивным, Нацистская Германия. После всего того, что он ему наговорил в ходе их общения, Советский Союз теперь видит его как будто насквозь, ужасное чувство. Да и зачем Рейху нужно было говорить ему о своих снах? Коммунист же его наверное за маньяка считать начнет. Какой позор… С наступлением вечера, Рейх через силу заставил себя зайти в их диалог, опасаясь лишних вопросов и чего-нибудь похлеще, на душе было противно и тоскливо. Но зайдя в диалог его удивило кое-что более интересное. Ни одного сообщения со стороны Унии после их последней переписки перед встречей. Пусто, абсолютная пустота и ничего больше, он обновил окно переписки, но ничего так и не появилось. Написать он не решился.***
Ночью, лежа на кровати и смотря в потолок, мужчина не мог уснуть. Мысль о том, что он потерял такого близкого и родного ему собеседника, и хорошего и интересного знакомого разом — навевала печаль. Теперь не с кем ему будет переписываться после рабочего дня и делиться своими впечатлениями, и не с кем ему будет сидеть на лавочке у подъезда, слушать вечернуюю тишину и считать звезды. Казалось, что он потерял всё.