***
Сегодня на удивление была хорошая погода, целый день светило солнце, и на улицу вышли все эти мрачные тени, что сидели в сталинской многоэтажке. Дети играли в песочнице, парни играли в футбол, девчонки за этим наблюдали, и активно комментировали, а мамочки присели на лавочку и вдыхали свежий теплый воздух октября. И казалось, что ничего не омрачит эту картину, но это было далеко не так. Какие-то залетные приехали во двор на тонированной девятке и громко слушали блатную музыку. Местный гопник Федя, был не самым обычным представителем этого класса. Он здоровался с старушками сидящими у подъездов, помогал донести тяжелые сумки и решал конфликты детей, но это в свободное от «работы» время. В остальные моменты своей жизни он выезжал на стрелы и разборки где-нибудь за гаражами, нередко ходил с синяками, а пару раз и с ножевыми ранениями. Также парень много читал, его излюбленным местом был балкон. Вот и сегодня в этот теплый вечер Федя уселся на подоконник с сигаретой и книжкой Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту». Глаза быстро бегали по странице, а в голове вырисовывались картинки, изображающие действия в книге, внезапно эту идилию прервал голос Кизару. Как бы Смолов хорошо не относился к этому исполнителю, а портить таким дерьмом этот день — это преступление. А за преступления положено наказание. Федя захлопнул книгу, прикрыл окно и отправился в комнату надеть свой парадный светло-серый найковский костюм, взял кастет и отправился на прогулку до этих безмозглых. Парень шел по двору, как чертова модель по подиуму. Чем ближе Федя приближаться к нарушителям спокойствия, тем больше понимал, что придется полагаться на случай и действовать импровизируя, ведь придумывать план было явно не в его характере. Смолов человек момент, поэтому-то он всегда и огребал за свой колкий язык, который мозгу не подчиняется. — Ребятки, а как вам предложение вырубить свой говнореп и съебаться отсюда, — громко крикнул Фёдор, подходя к тонированной девятки. — А те чё мешает? — писклявым голосом спросил парень, что сидел на капоте, и попивая пиво. — Это набор слов или мне нужно вдуматься? — с вызовом в голосе произнес Смолов. Он по натуре был нападающим, а факт того что хулиганов больше, его нисколько не смущает, не впервой. — Крути педали, пока пизды не дали, — прокуренным голосом произнес один из сидящих в машине. Все пять человек, враждебно взглянули в его сторону, готовясь исполнить свое предложение. Ситуация была совсем не на руку Феди, а получить еще одну пулю, с учетом того, что рана от прошлой еще не затянулась, как-то не очень хотелось. Но он никогда не был трусом, всегда сражался до конца, но видимо сейчас сработал инстинкт самосохранения, поэтому парень рывком дернулся с места и побежал к двери подъезда, а вся эта пьяная орава устремились за ним. Хоть в подъездах и установили двери с домофоном, но периодически их отключали, вот и сейчас, когда Федя закрыл дверь, она не заблокировалась. Он оказался в западне и ему ничего не оставалось как звонить в квартиры, надеясь, что кто-то откроет. Он уже услышал как дверь в подъезд открылась и как по мокрому полу чиркнули кроссовки. Парень тем временем с силой надавливал на звонок квартиры под номером 11. Ему открыли спустя секунд 30, но для Смолова это показалось вечностью. Он грубо толкнул хозяина квартиры внутрь, прижал его к стене и прикрыл рот ладонью, тем временем аккуратно защелкивая дверь на замок. Когда за ней послышался шум, гопник лишь сильнее навалился на мальчика, зажимая ему рот. Из-за двери был слышен диалог, но Федю он уже мало волновал, потому что он ощутил легкие поглаживание пальцев в районе его пресса. Парень повернул голову и взглянул на мальчика, это был именно тот пацан, с которым Смолов столкнулся на этой неделе. Но если тогда он был напуган, то сейчас скорее ... возбужден. Он носом ловил недостающий ему воздух, а ткань шорт, которые к слову было единственным, что на нем надето, была натянута в районе паха. Фёдор подумал, что обломал мальчишке секс, но взглянув на коридор и приоткрытую дверь комнаты, можно было сделать вывод, что он тут один, значит Смолов прервал более сладкую пытку, мальчик ласкал себя сам. Парень извинится перед ним потом, а может даже черканет номером знакомых девочек, но сейчас его волнует только то, что происходит за дверью. Федя был до предела напряжен и вслушивался в каждый скрип, доносившийся из подъезда. Но когда его член недвусмысленно сжали, а палец стали обсасывать, весь его контроль полетел к чертям. Мальчик, что стоял прямо напротив него был действительно хорош собой, симпатичное лицо, длинная шея с родинкой сбоку, немного накаченый пресс. У Феди давно не было партнера, поэтому этих факторов было достаточно, чтобы опустить свои руки на его зад и сжать ягодицы, в свою очередь мальчик издал сладкий стон, прямо в ухо. Долго задерживаться в коридоре никто не собирался, поэтому за секунду парни переместились в комнату мальчика. Гостя усадили на кровать, а хозяин квартиры встал на колени между широко разведенных ног старшего. Ткань обтягивающих спортивок трещит, нехотя покидая прежнее место, и с губ Феди срывается приглушенный стон, ибо пальцы Антона будто созданы для того, чтобы вот так по-блядски сжиматься вокруг головки его члена. Длинные ресницы младшего трепещут, а слюна ниточками повисает в уголках губ, когда парень широко раскрывает рот, погружая теплый пенис в себя. Смолов мелко подрагивает и подается вперед бедрами, насаживая парня на свой ствол. Миранчук втягивает щеки, создавая вакуум, и посасывает старательно чувствительную головку, жмурясь от удовольствия. Ему до безумия приятно вслушиваться в музыку чужих несдержанных стонов, сбитого сердцебиение и ощущать солоноватый вкус предэякулята на кончике языка. Почувствовав приближающийся оргазм, Фёдор усадил парня со свои колени. Мужчина закинул его ноги себе на талию, а Антон лишь скрестил их, обняв бандита за шею. Его щеки горят от смущения, когда Смолов его целует, а Тоша неумело отвечает на поцелуй. Прижимает к себе еще больше. Федор спускается ниже, прикусывая белоснежную шею, а потом кусает мочку уха. Ведет ладонями от ребер до сосков, медленно выкручивая их, слыша как младший издает сладкий стон, а потом срывает с него шорты и боксеры. Снова возвращает все как было и смачно целует в губы. — У тебя есть? — севшим голосом спрашивает Смолов. Мальчик сразу же тянется к краю кровати, немного ворошит одеяла и достает тюбик смазки. В свою очередь мужчина достает из приспущенных штанов шелестящую упаковку презерватива. Смазка льется на руки старшего и он сует сразу два пальца, растягивая Антона. Миранчук уткнулся носиком в шею Феди вдыхая его запах, тихо скуля ему на ушко. Видимо это его первый раз, Федору нужно быть предельно осторожным и нежным. Он целует парня в шею, а потом оставляет засос. И Антон протяжно стонет сжимая свои кулачки. Мужчина добавляя смазки вводит четвертый палец и Тоша выгибается, царапая его спину. Он вытягивает пальцы, которые были в смазке и смазывает свой член, подставляет его к анусу, а потом резко входит. В мальчике тепло, узко, мокро и липко и Федя стонет от всего этого. Как стеночки сжимают его член, его заводят стоны и он начинает двигаться, сразу же находя правильный угол. Вдруг становится очень жарко, по телу стекает пот и Антон громко стонет открывая свой ротик, еще крепче обнимая партнера, и прижимается к нему как можно сильней. Головка члена Смолова попадает по простате, мальчик чувствует немалый размер Феди и он плавится от этих всех чувств. Он слышит как бьются их сердца и он громко стонет, когда мужчина снова попадает по нерву. Звуки бьющихся тел друг от друга, громкие стоны — до смерти смущают. — Это мое наказание за столкновение? — желая продлить этот момент, спрашивает Антон. Поначалу Фёдор не понимает о чем говорит младший, но покопавшись в памяти о событиях недели до него дошло: — О, нет, милый, наказываю я не так, — он улыбнулся своей дьявольски сексуальной улыбкой и утянул парня в поцелуй. Движения стали резкими и жесткими, Тоша откинув голову назад, широко открыл рот, ловя воздух, которого так не хватало, и кончает, выплескивая белую жидкость на живот бандита. Сделав пару контрольных толчка, Фёдор кончает, не выходя из мальчика. На обоих наваливается сонливость и если для Миранчука это простительно, то вот Фёдор не мог придумать речи, чтобы оправдываться перед родителями парня. — Не останешься? — спрашивает Антон, как только Федя выходит абсолютно одетый из душа. — Прости милый, не сегодня. У меня еще есть пара нерешенных дел, — он подходит и садится возле кровати, зарывшись рукой в волосы младшего. — Секс был потрясный, надо как-нибудь повторить. Не возражаешь? — он получил ожидаемый ответ. — Но если я увижу хоть какого-то рядом с тобой, ты узнаешь как я наказываю. Ты понял? — Да, — интимно прошептал Миранчук. Ему нравилось то, что делает этот опасный парень. — Засыпай, — Федя поцеловал в лоб Тошу, взглянул в окно на отъезжающую машину и покинул квартиру, написав на уголке одной из тетрадейМеня, кстати, Федя зовут