Появиться

В бреду Итачи метался целый день. Даже за ужином пришлось отправлять клона, оставить одного Учиху было откровенно страшно. Окочурится еще, не дай Бог. Правда, тут надо говорить "не дай Ками", но у меня иногда все еще проскакивает. Ночь прошла беспокойно. Поспать практически не удалось. Успокоился Итачи только под утро, тогда же мне удалось задремать. Окончательно Учиха пришел в себя только днем. – Кашляй, – это фактически был приказ. Надо же удалять из легких гной. Кашлял Итачи так, как будто собирался выкашлять свои легкие, но гной успешно удалялся. Стоило заварить травяной сбор, притащенный тем же клоном. Чего только из собственной памяти не вытащишь. Меня этим сбором бабушка всегда поила, когда я у нее в деревне маленькая была. Она всегда заверяла, что он прямо чудодейственный. Я по малости лет верила. Потом оказалось, что он просто отхаркивающими свойствами обладает. – Пей, – перед тем, как сделать глоток, Итачи принюхался. – Неужели ты думаешь, что я буду тебя травить? – у меня весь вчерашний день был на его убийство. Понимал это и Учиха, и явно был в смятении. – Какаши-семпай? – наконец решился подать голос подросток. На продолжение, видимо, не хватило смелости. Хотя было и так понятно, что он хочет спросить. Почему я помогаю предателю? И что ему ответить? – Ты свой, а я своих не бросаю, – серьезно глядя в глаза, заявил я. – После всего, что я сделал? – мне явно не поверили. – А что ты сделал? – задал я встречный вопрос, от которого Итачи явно растерялся. – Я... я вырезал свой клан, – признание вслух явно далось ему тяжело. – Ребенок, если бы это не сделал ты, это бы все равно произошло. Просто это сделал бы кто-нибудь другой. Ты не виноват. Твой отец, который вообще допустил всю эту ситуацию, виноват гораздо больше. Он, в отличие от тебя, не только мог что-либо изменить, но и должен был. – Правда? – и глаза такие будто сейчас расплачется. И это шиноби? Нукенин S класса? – Правда-правда, – пришлось пересесть поближе, чтобы иметь возможность обнять, подарить то человеческое тепло, в котором так нуждается Итачи. Он все-таки разревелся, отпустил себя. Учиха сбивчиво пытался рассказывать о событиях той ночи. Понятно было далеко не все, но из того, что я разобрал, складывалась такая картина: после разговора с Хокаге, который, несмотря на распространенное мнение, не приказывал вырезать клан Итачи, а вслух подсчитывал, какие будут жертвы в случае, если Учихи поднимут восстание. Итачи впечатлило, но он все-таки был разумным мальчиком и понимал, что в одиночку он ничего не сможет сделать. Хокаге он сообщил –значит гражданских успеют эвакуировать, если что. Больше он ничего не может сделать. Мысли у него тогда проскакивали, что если убрать верхушку клана, то переворот никто устраивать не будет, без единого командования-то. Но все изменил встретившийся незнакомец в рыжей маске. – Сделай то, о чем ты думал только что. Все остальное я беру на себя, – было сказано ему в приказном порядке. Шиноби вообще-то в большинстве своём верующие, а потому появление из ниоткуда, явно без помощи известных техник кого-то в маске, способного читать или предсказывать мысли, сильно повлияло на Итачи. "Все остальное" он хорошо так взял, сенсоры, которыми Коноха просто кишит, ничего не почувствовали, да и весь остальной клан он вырезал. Итачи-то только главу да старейшин с семьями вырезал. Всех остальных этот в маске на тот свет отправил. То, что незнакомец вырезал весь клан, для подростка стало шоком. Рассказ закончился, а Итачи было не успокоиться. Его колотило. В принципе, когда долго держишь эмоции под замком, а потом выпускаешь, так и должно быть, но лучше все-таки его было успокоить. – Что, опять тебя поцеловать? – вариант Хатаке на удивление был самым оптимальным. Ну, не пощечину же ему отвешивать? Шиноби все-таки, а у них рефлексы... Учиха возмущенно вскинулся, но щеками порозовел. – Что? – на меня накатил приступ умиления и нежности. – В прошлый раз же сработало. Впрочем, и сейчас сработало, реветь же перестал. Я аккуратно принялся стирать слезы. Он непонимающе моргал, а потом сам потянулся за поцелуем. Стоит сказать, что по Рю я гулял в целях конспирации в гражданке и без маски. Поэтому и получилось у Итачи провернуть этот фокус. Целоваться к своим шестнадцати годам Итачи не умел, что и понятно. Некогда было. Пришлось брать инициативу на себя.