Feel so cold

      Вода заглушала все мои печали и волнения. Все мои страхи и предрассудки, которые невозможно было переступить или пережить, растворялись в этой огненной воде. Звуки были такими тихими и такими громкими одновременно.       Я снова считала. Привычка сохранилась ещё с Мидгарда. Погрузившись под воду, я испытывала себя на прочность таким глупым образом. Сколько жителю Ванахейма удастся продержаться без воздуха? Каждую неделю мой результат уменьшался по мере того, как человеческая кровь заменяла родную. Самый маленький результат, который у меня был на Земле – шестьдесят девять.       Сейчас я остановилась на ста пятидесяти.       Стоило мне подняться на поверхность и с хрипом вдохнуть воздух, пропитанный запахом пряностей и вереска, как я тут же ощутила на себе знакомый изучающий взгляд.       Мой муж стоял у двери, сложив руки на груди, и, немного нахмурившись, смотрел на меня. В этом взгляде не было ни насмешки, ни даже привычного ехидства. Я знала, что скрывалось за его масками, знала, когда следует ожидать муку, а когда я могла позволить себе расслабиться. Но что скрывалось за изумрудными задумчивыми глазами сейчас оставалось для меня тайной.       Неизвестность заставила меня подобрать ноги к груди и прижаться к стенке купели. Выносить зрительный контакт было выше моих сил, поэтому я опустила взгляд в прозрачную воду.       - Ньёрд прибудет с минуты на минуту, - бесцветным голосом сказал мой супруг. Отойдя от стены, он мягкой поступью подошёл ко мне, прихватив по дороге полотенце. Он не отрывал взгляд от моего лица, и на секунду мне показалось, что тень усмешки пробежала по его бледным губам. – Он желает поговорить с тобой.       Подойдя вплотную, мужчина кивком попросил меня встать. Не смея ослушаться его, я, почти не чувствуя ног, последовала его указанию. Так я была выше его почти на полголовы.       Его взгляд не опускался ниже моих губ и замер на моём лице. Наверное, если бы я умела краснеть, он посмеялся бы. Но я знала, что наверняка стала белее мела. Сжав кулаки, я ожидала хоть чего-нибудь. Моя кожа уже начала покрываться мурашками, когда Локи развернул полотенце и медленно укутал меня в него. Всё это время он смотрел мне в глаза.       Я почувствовала его горячие руки на спине, а мой взгляд тут же наткнулся на его макушку. Его неровное горячее дыхание обжигало шею, и он был слишком близко. Казалось бы, куда ближе, но супруг обнял меня ещё крепче и приподнял, помогая выйти из воды. Я слышала, как она струилась по моим ногам. Но всё, что я чувствовала это дыхание мужа, его руки и горький запах мяты.       Стоило ему поставить меня на пол, как я вновь стала ниже его и теперь чувствовала, как он перебирает мои мокрые волосы своими длинными пальцами.       - Зачем ты остригла волосы? – тихо спрашивает он, наклоняясь к моему уху, и я понимаю, что была слишком сосредоточена на его руках, нежели на словах.       - Чтобы не выделяться, - вру я спустя несколько мгновений. Локи лишь продолжает гладить меня по голове, а затем целует в висок и отстраняется. Без него сразу становится неимоверно холодно, и я чуть ли не тянусь к нему.       - Твой отец не из терпеливых, - напоминает он, устало улыбаясь, и, коротко кивнув, оставляет меня одну.       И я бесконечно благодарна ему за это.       Хоть после нашего первого поцелуя прошло несколько недель, и Локи охотно вновь и вновь целует меня, я никак не могу свыкнуться с мыслью, что мне придётся делить с ним своё тело. Как бы близко мой муж ни был, он всегда будет слишком далеко, чтобы я ему доверилась.       Переступая с ноги на ногу, понимаю, что Ньёрд и вправду не любит ждать, и как можно быстрее собираюсь.       Идя следом за мужем, я заранее знаю, о чём будет разговор, заранее знаю, что от меня ждёт отец, и думаю о том, насколько он во мне разочаровался. Его планы на меня провалились в первый раз, когда я вместо сестры согласилась на столь нелепое, но необходимое замужество. Я должна была стать советницей Фрейи, которая с могучим Тором будет править Асгардом и Ванахеймом, не давать её интересам быть выше интересов обоих государств. Но вместо этого я стала невольным тюремщиком для мятежного духа, который не знал ничего кроме грубости и предательства.       Затем я осмелилась не вынести ношу дарованного мне «благословения» и сбежала, поставив отца на грань войны с асгардцами. Я знала об этом, слухи доходили даже до меня, а иногда даже сам Локи ненароком напоминал мне об этом. От этого становилось ещё хуже.       Мы остановились у высоких створчатых дверей, расписанных золотым орнаментом. Асгард – государство золота. Его как будто было здесь в избытке, его не жалели на доспехи, на убранство и даже на столовые приборы. Неудивительно что я предпочитаю серебро.       Я вновь почувствовала на себе изучающий взгляд. Невольно я посмотрела на мужа. Он стоял, держа руки за спиной, с интересом и нетерпением смотря на меня. Его вороньи волосы делали его бледнее, а зеленые глаза, словно звёзды, горели на его лице. Напоминаю себе, что иногда золотой принц тоже бывает холодным.       Сдержанно улыбнувшись, киваю ему и оставляю моего супруга одного в коридоре. Ещё одна странность: муж настаивал на моём постоянном сопровождении. Может поэтому он не любит, когда я выхожу из покоев?       Зал вновь встречает меня золотом. Здесь только мой отец, ни королевской семьи, даже Фрейи тут нет. Невольно вздыхаю, зажимая руки в кулаки.       - Девочка моя, - неровно говорит он, подходя ко мне и обнимая, так крепко, как никогда. Я тут же обнимаю его в ответ, зажмурившись, и надеясь на всю жизнь запомнить этот момент. Как бы эгоистично ни звучало, сейчас я важнее Фрейи и всего Ванахейма для него. Сейчас я просто его дочь, а не надежда государя.       - Папа, - едва слышно выдыхаю я, и мы замираем так на несколько минут.       - Я так волновался, - тихо говорит он, выпуская меня из объятий. Отец смотрит на меня, как на призрак, как будто он не надеялся увидеть меня в живых. Замечаю, что он немного осунулся, а седины у него прибавилось. – Мы сегодня же покидаем Асгард, - твёрдо говорит он, и я снова вижу царя Ванахейма.       - Нет, - улыбаясь в ответ, говорю я, едва не смеясь над его решительностью. Для него всегда всё прозрачней воды, но здесь всё не так просто. – Я остаюсь.       - Но Сигюн, - нахмурившись, говорит отец, заглядывая мне в лицо, – ты ведь…       - Я должна остаться рядом с мужем, - мягко перебиваю я, надеясь, что мне дадут высказаться.       - С этим монстром?! – мужчина тут же отходит от меня, как от прокажённой, и нервно начинает ходить по комнате. – Не от него ли ты сбежала?       - Не от него, - ровно отвечаю я, позабыв о деликатности, с которой говорила до этого. Ловлю на себе заинтересованный взгляд отца и понимаю, что не смогу сказать ему всей правды. Опустив взгляд в пол, начинаю оправдываться. – Я… Мне… - начинаю нервно крутить обручальное кольцо на пальце, пытаясь избежать взгляда Ньёрда. Слёзы, которые, казалось, давно закончились, невольно выступают на глазах. – Мой муж, - неровно вздыхаю, - самый достойный человек во всём Асгарде, - я говорю абсолютную правду и хочу, чтобы отец действительно услышал меня. – И только рядом с ним я могу быть в безопасности, сейчас я понимаю это.       - Но почему же ты тогда… - Ньёрд замолкает, стоит ему посмотреть мне в глаза. Он сразу всё понимает, и я вижу, как он невольно облокачивается о стол, стараясь не потерять равновесие. Тут же подбегаю к нему, и мужчина хватает меня за руку. Несколько минут проходят в тишине, и только затем отец продолжает говорить. – Кто…       - Он уже наказан, - отвечаю я незамедлительно и понимаю, что именно этого я и боялась. Боялась навредить тем, кто мне дорог. Теперь его печаль на моей же совести. Отец грустно смеётся и качает головой. Мне снова становится стыдно, и я хочу отойти, но он не отпускает меня. Притягивает ближе, гладит по голове, и я снова хочу стать всего лишь ребёнком, чтобы слушать его охотничьи байки и греться у огня.       В те далёкие времена у нас был домик подальше от дворца, подальше от сплетен и войн. Этого хотела мама, и отец незамедлительно выполнил её прихоть. Мы останавливались там во время охоты, и он рассказывал о великих войнах и сражениях. Когда он слишком завирался, мама упрекала его, и отец говорил, что именно она уберегла его от вечных битв. В итоге это оказалось слишком суровой правдой.       - Я уже забыл, каково это - быть отцом, - тихо говорит он, продолжая медленно гладить меня по голове. – Знаешь, когда ты была маленькой, совершенно случайно Фрейя подожгла тебе волосы свечой, - подняв голову, вижу, как отец улыбается и едва не молодеет на глазах. – У тебя были точно такие же волосы как сейчас, - он проводит огрубевшими пальцами по ним и вновь задорно смеётся. – Твоя мать называла тебя мальчуганом.       - Я помню, - тихо откликаюсь я.       - Знаешь, - вздыхает Ньёрд, отпуская меня из объятий. - Я устал быть царём, - он внимательно смотрит на меня, – это не моё бремя, а твоей матери… Она его не вынесла, - чуть ли не шёпотом говорит он. – Я ведь всего лишь был воякой. Убивал развлечения ради, - отец тяжело вздыхает и отворачивается от меня, чтобы скрыть тень давно минувших сражений на его лице. - Не щадил даже детей, а твоя мама… - он посмотрел на меня, как будто пытаясь увидеть во мне её. – Твоя мама…       И вновь тяжелое молчание повисло в золотом зале. Ньёрд задумался над чем-то, а мне лишь оставалось гадать, почему я раньше отказывалась видеть в нём уставшего от своих обязанностей отца, и замечала лишь сурового правителя.       - Я в скором времени покину престол, - твёрдо говорит он, и его слова сильно разнятся с его видом. – И только ты можешь занять моё место.       В голове проносятся мысли одна за другой, не успевая сменять друг друга, они выжигают всё здравое в моей голове. Я вижу Фрейю, которая машет своими маленькими ручками, что-то истошно вопя, я вижу отца на троне и маму, которая посадила его на это место. В конце концов, я вижу мужа, который восседает рядом со мной, холодной рукой управляя теми, кто не щадил его. Он прекрасен в своём великолепии. Изумрудные глаза блестят как никогда, а на губах играет надменная улыбка. В руках нет плети диктатора, нет того, чего все так боялись. Он лишь правит и созидает, заставляя падать ниц тех, кто не верил в него. Он именно к этому шёл всю свою жизнь, шёл к доказательству собственной рассудительности и значимости. И я сделаю всё, чтобы дать ему это.       - Прежде чем это произойдёт, пройдёт немало времени, - голос отца заставляет меня вздрогнуть. – Но я хочу знать, - его пронзительные глаза смотрят на меня, ожидая ответа, – достоин ли твой супруг этого.       И вновь разум услужливо показывает Локи на троне Ванахейма, на вершине всех страхов и страданий, на вершине мира.       - Да, - уверено отвечаю я, не колеблясь, – он станет великим правителем.