***
— Знакомьтесь, дети, это наш новенький, — провозгласила воспитательница, положив руку на плечо Юрио. — Его зовут Савада Юрио. Подружитесь с ним и не обижайте! — Хааай! — хором ответила толпа мелюзги, от чего блондин поморщился. Стоило воспитательнице оставить детей одних, как они тут же окружили новенького, однако Юрио не был настроен на общение с мелочью, да и на общение в общем. Азбука, выполненная так, чтобы ребёнку было легче запоминать кандзи, приятно касалась кожи и явно намекала на задуманную мальчиком учёбу. Детям оставалось только шушукаться за спиной совсем не дружелюбного Савады, тем самым раздражая его ещё больше. Кто-то пытался отобрать ставшую уже даже несколько родной книгу, однако одного грозного взгляда Юрио хватало, чтобы от него отстали. Но ведь в мире всегда есть пара идиотов, которые ничерта не понимают, пока не врежешь. Вот и Юру сии индивидуумы, увы, не обошли. Перед Савадой горделиво стояла тройка пиздюков, которым предупреждающий взгляд ничего, похоже, не говорил. Печально. А ведь Юрио так надеялся хотя бы первый день провести без стычек с наглыми япошками. Похоже, не выйдет. Нана будет сильно ругаться, если он легонько ударит эту мелюзгу? — Эй, Савада! Дай-ка посмотреть книжку! — с злобной весёлостью пропищал мальчишка, что был явно понаглее своих шестёрок, и попытался отнять азбуку. Да, блондин без труда понял, что заговоривший — главарь недобанды. И, похоже, не бедный, подметил Юрио, быстро оглядев мальчишку. Красотой пацан не отличался: самые обычные прямые чёрные волосы, узкие раскосые карие глаза, он довольно пухлый, из-за чего Савада вспомнил одну крайне раздражающую свиную котлету. Раздражение достигло едва ли не пика. Он в совершенно незнакомом мире, рядом нет ни деда, ни бесячего Кацуки, ни Виктора. Никого. Лишь отец-мудила, приёмная мать и единокровный брат-неумеха. Ахуенно. Злое, даже яростное шипение вырывается из горла. На глазах наворачиваются слёзы (чёртово детское тело!), ладони сжимаются в кулаки. Юрио не помнил, как набросился с кулаками на хулиганов, не помнил, как их разнимали, не помнил, как оказался в кабинете директора, как пришла Нана. Но он помнил, до мельчайших подробностей помнил, обеспокоенный взгляд, в котором были странные злые огоньки, не вяжущиеся с ангельским образом приёмной матери, помнил, как его взяли на руки и прижали к себе. Стало так спокойно, что Савада и сам не заметил, как провалился в царство Морфея. Какой, однако, сложный выдался день…***
Когда ей позвонили из дет. сада, Нана сразу поняла: что-то с Юрио. Когда ей сказали, что сын (а никем иным она его не считала, пусть Ю-кун и сын любовницы Иемицу) подрался и находится в не самом адекватном состоянии, Савада-старшая пулей вылетела из дома. Когда она увидела заплаканного и находящегося в прострации, после явной истерики, женщина разозлилась. И разозлилась сильно. Нана аккуратно подняла мальчика и покрепче обняла, ласково и успокаивающе гладя по голове. — Тише-тише, Ю-кун, — мягко прошептала женщина. — Поспи. И Юрио заснул, намертво вцепившись в сарафан Наны, на что женщина улыбнулась. Только улыбка тут же пропала, стоило в комнату войти воспитательнице, судя по всему именно она оповестила Саваду-старшую о происшествии. Выражение лица работницы детского сада было хмурым и даже злым. Она явно была недовольна ситуацией и собиралась высказать Нане всё, что думает о её сыне. — Савада-сан, пройдёмте в кабинет Симидзу-сана, — хмуро сказала, почти приказала воспитательница. Нане оставалось лишь поджать губы послушно последовать за женщиной. Савада чётко понимала, что скорее будут ругать её и Ю-куна, потому что молва о её муже быстро распространилась по всему Намимори, да и многие ей завидовали. В конце концов, денег Иемицу имел огромное количество. Слишком огромное для обычного шахтёра. А потому Нана могла позволить себе всё, чего её душа только пожелает. Хотя одно для неё навсегда останется недоступным. Сердце Иемицу покрыто льдом. А Нана — не тот человек, что растопит его. — Войдите, — ответили с другой стороны двери, когда воспитательница постучала по массивной дубовой двери с элегантной табличкой «Директор Симидзу Казэми». На такое Савада лишь хмыкнула несколько насмешливо. Сама она не особо любила показывать собственную состоятельность и не очень понимала людей, сие любящих. — Симидзу-сан, я привела Саваду-сан, — оповестила воспитательница. — Хорошо, — кивнула женщина лет сорока пяти на вид, хотя Нане было известно: возраст этой дамы давно за шестьдесят. Она выглядела просто прекрасно и очень молодо для своих лет: выкрашенные в иссиня-чёрный волосы были собраны в аккуратную причёску, на лице с приятными чертами был макияж, выгодно подчёркивающий достоинства в виде стальных глаз и убирающий недостатки, дорогой костюм сидел на хозяйке как влитой. Правда, холодный, жёсткий и несколько высокомерный взгляд всё портил. И это директор детского сада? Нане очень жаль детей, которые попали на попечение к этой женщине. — Савада-сан, Вы знаете, что Ваш подопечный натворил? — хмуро спросила Симидзу-сан, особенно выделяя слово «подопечный». — А что натворил мой сын? — с вежливой улыбкой спросила Нана, сжимая ладони в кулаки. — Он начал драку с Асано Акирой-куном! — громче ответила женщина. — Возмутительно! — Ю-кун — мирный мальчик, — мягко сказала Савада, сев на стул и закинув ногу на ногу. — Без причины он не ударил бы Акиру-куна. — Вы смеете сомневаться в моих словах?! — гневно прошипела Симидзу. — Мне нужны доказательства виновности моего сына, Симидзу-сан. Брюнетка вздрогнула от пронзительно-холодного взгляда Савады Наны, известной своей добротой и наивностью. Сейчас жена Иемицу совсем не походила на ту наивную добродушную дурочку с невероятным талантом к готовке. Перед Симидзу Казэми была разозлённая мать, готовая перегрызть глотку обидчикам своего ребёнка. Она не простит клеветы. Директриса поджала губы и нервно покосилась на секретаршу. — Ванатуки-сан, покажите Саваде-сан видео с камер наблюдения. — Хорошо, Симидзу-сан, — кивнула молодая девушка. — Савада-сан, подойдите, пожалуйста. Нана тут же выполнила просьбу секретарши и стала с интересом наблюдать съёмку с камер видеонаблюдения. Стоит ли говорить, что картина её несколько… взбесила? Женщина с милой улыбкой повернулась к директрисе, аура её давила так, что хотелось убежать подальше от вмиг ставшей чертовски страшной и свирепой Савады. — Что Вы там говорили о нарушениях моего сына? — продолжила мило улыбаться Нана. — С каких это, интересно, пор поведение Асано-куна не противоречит правилам? Почему же я не вижу в кабинете его родителей? Симидзу Казэми нервно сглотнула и отступила от шатенки на пару шагов. Савада же наоборот наступала на напуганную её поведением женщину. Шатенке было весьма интересно узнать ответы на свои вопросы, пусть она и уже знала о них. Семья Асано — весьма влиятельные люди в Намимори, вполне понятно, почему они не находятся на данный момент в кабинете директора и не выслушивают, какой сын плохой и хулиган. Но Нану иногда весьма удивляло то, что почему-то все считали, будто на неё и её детей можно вешать всю вину. Ну уж нет, такого Савада не позволяла никогда и никому. — Всё с Вами ясно, Симидзу-сан, — хмыкнула женщина, успокаиваясь. — Однако пока я не увижу в этом кабинете чету Асано и не увижу, как Вы точно также отчитываете их, иметь с Вами дел я не собираюсь. Всего хорошего. Савада спокойным, размеренным шагом удалилась из кабинета и спокойно прошла в комнату, где спал Юрио. Подняв сына, шатенка чуть улыбнулась и пошла домой, размышляя, чтобы приготовить сегодня в качестве небольшого подарка Ю-куну. С ребёнком на руках она успокоилась быстро, от былой злости не осталось и следа, да и произведённым впечатлением Нана была довольна. Симидзу не станет доставать Асано, а значит не будет доставать Саваду. Раскладом женщина была более чем довольна.***
Юрио проснулся от такого знакомого запаха любимой выпечки. Вскочив с постели, мальчик вылетел из комнаты и помчался на кухню. Живот весьма громко намекал о желании организма получить новую порцию питательных веществ. — О! Ю-кун, проснулся? — спросила Нана, увидев краем глаза блондинистую макушку, и умилённо улыбнулась. — Мой руки и садись кушать. — Угу, — не стал спорить Юрио и послушно пошёл в ванную. Он всё ещё был изрядно сонным, поэтому желания спорить не было, как и смысла. В ванной комнате на него сонно глядел блондинистый пацан лет пяти с растрёпанными волосами и заспанными зелёными глазами, которые к тому же всё ещё слипались. Желание поесть значительно поубавило в нём сонливость изначально, Юрио её и вовсе не заметил, но стоило отвлечься от первоначальной цели, как тело, не до конца проснувшееся, захотело продолжить свой отдых, глаза сами собой закрывались, а ноги грозили подкоситься и уронить мальчика на кафель. Поэтому блондин был очень осторожен и старался лишний раз не моргать, боясь, что просто заснёт. Вода нисколько не взбодрила мальчика, наоборот, сделала лишь хуже. Юрио еле передвигался, шатаясь и наровясь упасть в любой момент. Нана сие заметила быстро, а потому блондин был быстро усажен за стол, рядом поставили тарелку с карри и чашку с вишнёвым чаем, который Ю-кун весьма сильно любил. На это мальчик благодарно кивнул, еле подняв голову обратно. — Ю-кун, как поешь, иди вновь в кроватку, — несколько обеспокоенно сказала Нана, садясь напротив сына. — Вижу, ты не доспал. — Я в порядке, — буркнул блондин и спешно начал уплетать за обе щёки еду. — Не спеши ты так. Отбирать не собираюсь, — тихо рассмеялась шатенка и повернулась к двери. — Тсу-кун, иди кушать. — Угусь, — пробормотал мальчик, сонно потирая глаза. — Здравствуй, ни-чан. — Здаров, — кивнул Юра, мельком бросив взгляд на младшего брата: ещё больше, чем всегда, растрёпанные волосы, заспанные большие карие глаза, которые Тсуна очень мило тёр, расслабленная поза только-только проснувшегося человека. «Мило», — подумалось бывшему фигуристу. Братец сейчас как никогда напоминал сонного котёнка, которого очень хочется потискать, однако Юрио быстро отогнал эти мысли подальше. Ещё чего не хватало — привязываться ко всяким мелким шкетам. Нана лишь с умилением и счастьем смотрела на своих сыновей.***
Юрио удивлённо смотрел на Тсунаёши и пытался понять: это шутка что ли? Перед блондином стоял весь в ссадинах младший брат с котёнком на руках. Слипшаяся и грязная шерсть и яркие небесно-голубые глаза — первое, что бросалось в глаза. — Ты… Откуда?.. — Юрио потерял дар речи, не зная, как вообще реагировать. — Ну, я увидел, как его обижают мальчишки, и решил помочь… — неуверенно ответил шатен, вгоняя брата в ещё больший шок. Плакса-Тсуна спас котёнка, защищая от издевательств со стороны мелюзги? Юра подлетел к брату и тут же стал осматривать его на наличие повреждений посерьёзнее царапин и пары синяков. К большой радости, ничего блондин найти не смог, но на всякий случай Тсуна был усажен на стул с высокой спинкой. Юрио сторо настрого запретил двигаться лишний раз, а сам ушёл мыть животное, стараясь успокоиться и проанализировать ситуацию нормально. Рассказ младшего действительно сильно поразил Саваду, особенно учитывая то, каким шатен представал перед ним раньше. Но главное было даже не это. Кто-то посмел ударить его младшего брата. Юрио мог сколько угодно не признавать в Тсуне семью, но хотя бы мысленно признавал: к милому, но жутко трусливому мальчишке с большими глазами, в коих были лишь святая наивность и доброта, он привязался, и привязался сильно. В конце концов, как старший, Юрио был обязан защищать младшего. И то, что какое-то хулиганьё посмело навредить Тсунаёши привело его в бешенство. — Найду и закопаю, — прошипел Савада, а потом прикрикнул: — Да перестань же ты вырываться! Котёнок тем временем мыться явно не хотел, а потому активно царапался и извивался, чем злил Юрио ещё больше. Блондин долго такое не стерпел и тут же прошипел с притворно милой улыбкой: — Лучше тебе прекратить дёргаться. — Мяу… — жалобно ответило животное. — Это быстро, ты даже оглянуться не успеешь. Не стоит так нервничать, — чуть ласковее произнёс Савада, почесав спасённого за ушком. Котёнку оставалось лишь смиренно опустить голову и покорно позволить мыть себя, изредка