легкие, наполненные морской водой

      Элайджа Камски умеет интриговать. Он умеет играть словами, будто те были с самого рождения вплетены в его генетический код, будто он был создан лишь для того, чтобы загадками и витиеватыми фразами путать, как тропа путает путника в лесах. И он умело заводит Маркуса в это безвыходное положение, где подписать соглашение – единственно верное решение. Элайджа Камски самый, что ни на есть, искусный змей, который, без сомнений, добивается того, чего хочет.       Он оплетает своими кольцами Маркуса, кружит над ним коршуном и бросает столь удивительные фразы, что иного пути у молодого человека просто не остаётся.       – Что за существо у вас там? – Маркус кивает на запертую стальную дверь, и Элайджа улыбается. Победа.       – Что вы знаете о морских сказаниях? О страшных чудовищах, что живут на дне океана?       Маркус выгибает удивленно бровь: он многое знает о морских обитателях океанских глубин – недаром он морской биолог и занимается их изучением, но сейчас он никак не может сопоставить слова главы компании Киберлайф с действительностью. На дне океана живут довольно страшные виды, спору нет, взять в пример хоть рыбу-удильщика, вот только Маркус сомневается, что у Камски там будет обычная рыбка. Это что-то, без сомнений, стоящее. Ну, не мифический морской змей уж точно.       – Морские сказания? Вы Кракена поймали? – лёгкий смешок, наконец, разбавляет атмосферу, и Маркус уже не чувствует себя завороженным словами Камски. Он чувствует себя свободным ровно минуту, пока тот не произносит:       – Мистер Манфред, что вам известно о русалках?       Маркусу будто набатом по голове ударяют. Он смотрит на главу обширной компании, на то, как загораются его глаза, и не понимает. Он смотрит на дверь позади Камски и задерживает дыхание. Русалки? О, он знает о русалках; почти все о них знают, вот только видеть их доводилось не каждому. Маркус даже слышал, что их пробуют отлавливать, но все же это редкая практика – русалки кровожадны и мстительны, и зачастую такие вылазки моряков на охоту за водяными девами оканчиваются гибелью всей команды. Но бывали и исключения. Наверное, каждый в городе слышал о том, как около пяти лет назад один славный капитан отловил в шторм прекрасную русалку. Вот только никто не видел этот его улов, и это был лишь слух, но появлялись и те, кто утверждал, что был на том корабле и участвовал в поимке. Были те, кто говорил, что прекрасней существа не видывал ещё в своей жизни, и что смертоносней его тоже никого нет – морское чудо изничтожило треть команды, будто хвостом легко махнуло. Маркус слышал эти байки, но верил им с натяжкой – сколько он изучает океан, ни разу не сталкивался с морским народом.       – Вы хотите сказать, что у вас там русалка? Настоящая? Не какой-то гибрид?       – Самая настоящая, молодой человек, – Камски мягко смеётся и кивает Гроффу. – Но все же, прежде, чем я покажу вам это удивительное существо, этот морской бриллиант, нам всё ещё нужна ваша подпись. Я полагаю, что причина этого понятна – нам не нужен ажиотаж вокруг этого существа.       И Маркус лишь один последний раз смиряет взглядом документы, что помощник Камски ему протягивает, прежде чем оставить на них свою подпись. Это будто открывает у Элайджи второе дыхание, и он довольно потирает руки, явно удовлетворенный тем, что у него нашёлся очередной идиот, что повелся на сказки. Так думает Маркус, глядя на то, как Камски отпирает дверь электронным ключом.       Помещение, куда они заходят, кажется невообразимо пустым и довольно маленьким для вмещения в себя бассейна с уникальным новым видом существа. Здесь нет почти ничего, кроме стола с компьютером и разными датчиками посреди комнаты и не особо большим встроенным аквариумом в стену. Вода в нем лазурного чистого цвета, но никакой живности в нем не наблюдается. Камски проводит Маркуса как раз к этому аквариуму и улыбается все так же мягко, словно с нетерпением.       – Довольно небольшое помещение для содержания столь редкого и своенравного существа, – отмечает Маркус, явно немного разочарованный. Он ждал иного. Он ждал чего-то более… масштабного?       – О, это всего лишь смотровая. Его бассейн этажом выше, это просто небольшое окно, – Камски ладонью проводит по толстому стеклу аквариума. – Я подумал, вам следует сначала познакомиться.       Маркус знает, что это совсем не то, чего хочет Камски. Он хочет восхищения. Он хочет похвастаться. Он хочет покрасоваться своей самой большой драгоценностью. И Маркус смиренно потакает ему, потому что любопытство – большой людской порок. Оно тянет, зазывает лазурной водой аквариума, красивыми словами Элайджи Камски, всеми легендами, что слышал от Карла в детстве. И лишь спустя минуту ожидания мысль всплывает в голове Маркуса; мысль, которая жалит подобно склизкой медузе. Мысль, что эта русалка больна. Ей нужна помощь, а не зрители.       И Манфреду не составляет труда представить, как рыжеволосая прелестница с пестрым красивым хвостом, формой как у корифены, бьет в стекла аквариума своими тонкими руками и молит о помощи.       – Прошу, простите его за скромность, – чуть виновато произносит Элайджа, но ладонь со стекла уже не убирает. – Как я и говорил с самого начала, он стал неважно себя чувствовать, потому вы и здесь. Наша маленькая русалочка обычно более приветлива.       Маркус лишь пожимает плечами, продолжая вглядываться в воду. Ничего. Ни единого намёка на то, что там кто-то обитает. Аквариумное стекло встроено в стену, и парню это напоминает один из залов в местном океанариуме. Здесь почти то же самое: тоже есть зрители, тоже есть морские твари. Вот только вторых все никак не видно.       Подходя ближе к этому небольшому окну в бассейн, Маркус вглядывается в воду, будто надеясь взглядом найти это дивное существо. И он правда ожидает, что русалка выпрыгнет внезапно из-за угла, где он не может её видеть, и застынет прямо перед стеклом, вглядываясь в него. Так ведь бывает в фильмах, верно? Прекрасная морская дева замирает, ее длинные волосы расплываются ореолом под водой, а глаза цвета закатного океана с любопытством вглядываются в человека. Чистая и прекрасная, подобно солнечному свету. Вот только в реальности иначе. В реальности никто не появляется, и Камски виновато улыбается.       – Видимо, что и впрямь повстречаетесь вы лишь завтра, уже на осмотре, – пожимает он плечами и поворачивается обратно к двери.       – Я не говорил, что приду завтра, – вставляет быстро Маркус, не забывая, что у него достаточно обязательств вне этой башни.       – О, поверь, ты придёшь, – улыбается Элайджа, вновь случайно съезжая с официального тона и глядя за плечо Маркуса, на аквариум. – У меня даже сомнений в этом нет.       Маркус чуть хмурится, оборачивается вслед за взглядом Камски обратно на аквариум и замечает всплеск воды и иссиня-чёрный хвост, с переливом синих чешуек, что тут же скрывается из виду, не давая в полной мере разглядеть себя.       – Видимо, не только тебе любопытно, - с довольством комментирует Элайджа.       Маркус ещё какие-то минуты глядит на воду, надеясь, что сможет вновь поймать момент и разглядеть что-то, но русалка больше не показывается, а Камски торопит его покинуть помещение, ссылаясь на личные дела.       Маркуса съедают сомнения, его топит под собой азарт, его гнетёт понимание, что столь диковинное создание держат на привязи. А ещё Маркуса почти затапливает желание разглядеть это существо ближе, изучить его, помочь ему. Он ворочается в постели всю ночь и думает о чёрном изящном хвосте с сапфировыми чешуйками, что переливались в отблесках света. Красиво, но едва уловимо. Возможно, этот хвост ещё прекрасней, если удастся разглядеть его вблизи. И чертов Камски ведь был прав, что Маркус придёт, потому что иначе уже и быть не может.       Возможно, что он пришёл бы даже если бы и не увидел русалку, не увидел этот плавник, но он увидел, и теперь и впрямь нет никаких сомнений.       Ох, сколько книг он перелистал, сколько легенд перечитал по возвращению домой. Нашёл даже газетные статьи четырехлетней давности о капитане Томасе Лоуренсе, который ценой нескольких жизней своих матросов поймал в штормовых водах русалку. Ни фото, ни каких-либо детальных описаний не было, лишь небольшая, совсем крохотная статья об отважном сражении и победе над непокорной тварью. Герой.       Маркус пренебрежительно кривится на это определение и откладывает статью – герой ли?       Он так и не засыпает этой ночью – слишком много мыслей в голове, чтобы смог спокойно уснуть. Вместо этого он просиживает за изучением русалок: информации об их строении не такое большое количество, но она есть, и этого хоть и немного, но достаточно для первичного осмотра. Он не знает, чем может быть больна русалка Камски, потому и делать поспешных выводов не может, но заодно пролистывает собственные записи о болезнях хищников в неволе, которые делал, когда учился в университете. Это вполне может быть что-то до дикого простое, с чем разобраться не составит особого труда, а может быть и что-то серьёзное, как гиповитаминоз. Или существо могло отравиться каким-либо ядом, содержащемся в воде. Это было бы разумно, даже ни капли не удивительно для животного, обитающего в малой замкнутой экосистеме – аквариуме или бассейне.       Маркус сидит до самого рассвета, пока солнце не заглядывает к нему лениво и не кладёт свой луч ему деловито на стол. И он неспешно потирает глаза, внезапно и не чувствуя особой усталости – о какой усталости может идти речь, когда сегодня ему предстоит встретиться с одной из древних морских легенд, а ныне просто редчайшим видом существ на планете. Единственное, что Маркус чувствует – нетерпение.       В Центр он наведывается сегодня на час раньше и умоляет Саймона его подменить. Тот лишь пожимает плечами, интересуясь причиной внепланового выходного Маркуса, на что получает лишь виноватое пожатие плечами. Он говорит, что ему нужно провести обследование одному из животных знакомого Карла, и Саймон не просит уточнений.       Это своего рода волнующе – знать, что будешь осматривать не просто дельфина или тюленя, а настоящую легенду, и Маркус все равно не до конца верит, что это правда. Почему именно он? Почему не кто-то из более опытных правительственных ветеринаров, которые специализируются на изучении русалок. Это ведь явно не первая выловленная в этих водах русалка, так почему Камски не может приобщить профессионалов? И Маркус тут же отвечает себе на этот вопрос – у них был профессионал, вот только нового они ещё не успели найти, ведь их подопечная слегла с болезнью. Все предельно просто.       Он устало прикладывается лбом к мокрому боку Лэсли, с которой сидит у бассейна, и слышит, как она фырчит. Русалка опасна. Все это опасно. Это может закончиться печально, если он не будет предельно осторожен с этим существом. Русалки умны, возможно, что они куда разумнее некоторых людей, потому ему просто нужно завоевать её доверие, нужно просто попытаться не разозлить её настолько, что она решит избавиться от своего нового врача.       – Будет очень невесело, если я там погибну, верно, Лэс? Кто же будет тебя тут лишней рыбешкой подкармливать?       Тюлениха одобрительно кивает головой, будто понимая его слова, и Маркус смеётся, поглаживая ее по шее. Нужно быть предельно внимательным, а уж это Маркус умеет делать.       Сегодня его встречает не Джейсон Грофф, а молодая блондинка с приятной улыбкой. Хлоя. Маркус помнит ее – личная помощница Камски не раз появлялась его сопровождением на выставках Карла. Она в прямом платье-карандаше синего цвета улыбается мягко и велит следовать за ней уже по знакомому Манфреду коридору. Она молчалива и кротка, будто приятная тень, с которой не нужно вести разговор – она просто дополняет комнату, просто украшает вид, просто выполняет функции сопровождения, и в какой-то степени это грустно – довольно печальная работа.       – Мистер Камски ждёт вас, – наконец подаёт она голос, и он правда звучит приятно, словно перезвон колокольчиков, приглушённый ладонями.       Они прибывают на минус четвёртый этаж, и Маркус замирает перед дверьми, потому что он уже чувствует носом запах воды, прохлады и чего-то ещё, будто нового. Хлоя указывает на стальную дверь и прикладывает к панели свою ключ-карту, отпирая ему вход. На дисплее загорается зелёным допуск на этаж, и Маркусу несложно догадаться, что вход сюда ограничен не только дверьми, но и специальным разрешением.       – Спасибо, – кивает он чуть растерянно девушке и заходит в помещение, что сразу удивляет его своими габаритами.       Комната огромна, просторна и разделена на две зоны. Самую большую часть занимает, казалось бы, безграничных размеров бассейн. Вода в нем чистая, но не кристальная. Поверх бассейна мост проложен без бортиков и перил. Маркус не удивляется этому – в дельфинариях такие частенько можно встретить, потому что это удобно, на нём куда проще заниматься с дельфинами и кормить их. Но это явный минус, если жители этого бассейна-аквариума – хищники, ведь им не составит никакого труда скинуть своего кормильца в прыжке в воду и полакомиться им. Маркус смотрит на эту мостовую дорожку и представляет, что именно это и случилось с прошлым ветеринаром. У бассейна этого бортиков как таковых нет, лишь с одной стороны, где дорожка мостовая, но и этот бортик от силы метров пять длиной, не особо длинный. Со всех сторон он застеклен: толстые крепкие стекла возвышаются на полтора метра над полом и превращают этот бассейн в огромнейший аквариум – выбраться русалка почти не имеет возможности, за исключением того единственного бортика, но что-то подсказывает Маркусу, что делать это она не станет – дальше ей все равно никуда не уйти.       Другая сторона комнаты более тёмная, но лампы, что выставили сюда для сегодняшнего осмотра, с успехом компенсируют это. У дальней стены стоят столы с компьютерами, чуть правее небольшой столик со знакомыми Маркусу инструментами, предназначенными для первичного осмотра животного – возможно, остались от прежнего ветеринара. И самое цепляющее взгляд – стеклянный резервуар глубиной не более метра, уже наполненный водой. У Маркуса дыхание перехватывает, когда он видит тёмный плавник, явно не умещающийся в эту своеобразную ванну и свисающий за её пределы. Сам ящик окружают люди; они негромко переговариваются, запускают руки в воду и после каждого такого погружения, шипение, что раздаётся из резервуара с водой, становится все тише.       – Маркус! Мы ждали вас несколько позже, – Камски отходит от своего питомца и направляется к Манфреду с лёгкой улыбкой, но сам Маркус все никак взгляда от хвостового плавника оторвать не может. Чёрный, подобно ночному океану, с белыми вкраплениями пятен-звёзд, формой он повторяет плавник косатки. Лопасти плавника идеально ровные, плотные, не такие, какими обычно рисуют русалкам хвосты. Этот хвост мощный, но изящный, его плоская тонкая чешуя переливается, будто крохотные сапфировые камни. Красиво и так необычно, потому что у косаток нет чешуи, а у этой русалки она есть и лишь у самых лопастей плавника чешуйки исчезают, сменяясь толстой тёмной кожей.       Маркус с такого расстояния может разглядеть только этот плавник, но внезапно ему хочется не просто смотреть, хочется прикоснуться, хочется почувствовать ладонью гладкость каждой чешуйки, каждый ее изгиб формы. Русалка шипит и ёрзает в своей ванне, бьет массивным хвостом лениво по борту, явно предупреждая, что злится, и Маркус видит, что по бокам на ее хвосте располагаются ещё длинные шипастые тазовые плавники темного синего цвета. Красивая, удивительно красивая русалка.       – Мы ещё не закончили процедуру, – Камски по-свойски перекидывает руку через плечо Маркуса и неспешной походкой подводит его к резервуару с водой, – так что он довольно тревожен сейчас. Береги пальцы – может укусить.       Маркус возможно ожидал чего-то иного. Возможно нечто уродливое, с приплюснутым носом и водорослями вместо волос, когда подступал к ванне – уж слишком зловеще Элайджа преподносил сегодня ему информацию. Вот только то, что Маркус видит, оно ни капли не уродливо – прекрасное существо с жемчужной кожей и чёрным хвостом с синим переливом чешуек. И это явно никакая не морская дева с разметавшимися рыжими кудрями – это красивый юноша. Он лениво брыкается в резервуаре, наполненном водой, и запястьями крутит, плотно замотанными шнуром за его спиной, надеясь освободиться. Он выглядит измученным, но все ещё готовым биться до последних сил, не подпуская к себе людских рук. Он скалит острые зубы, шипит и дергается в сторону того, кто рискнёт склониться к нему ниже.       – Это… мужская особь? – удивление в голосе Маркуса непредвзятое, самое настоящее, потому что он никогда не встречал упоминаний о том, что существуют не только девы, но и юноши в водном народе.       – Насколько мне известно, да, – Камски довольно похлопывает Маркуса по плечу. – Редчайший во всем мире.       Манфред подступает к резервуару совсем близко, кивает на предупреждение быть осторожным и, наконец, ловит взгляд морского чуда. Глаза водяного юноши словно водоворот – затягивают так, что дышать не получается возможным. Темно-коричневые, почти чёрные, они будто само дно морское, а лазурно-синее кольцо вокруг радужки походит на затмение лунное. Маркус полностью очарован этими глазами, но свой интерес он будто отметает подальше, оборачиваясь к Камски и выглядя сурово. Он здесь не для того, чтобы разглядывать русалку, он для того, чтобы помочь ей.       – Что вы с ним сделали? Что вкололи?       – Обычные транквилизаторы, – вместо Элайджи отвечает один из мужчин, что удерживает дёргающегося юношу под водой. – Это опасный хищник, мистер Манфред, иного варианта провести осмотр нет.       – Это разумное существо, а не дикое животное, – Маркус, наконец, чувствует прилив уверенности – в работе он будто в своей стихии, где он имеет право быть чуточку грубым, пусть и выражаться это будет только в тоне его голоса. – Позвольте, дальше я сам.