Доверчивый шинки

— У тебя нет другого выбора. Забери у Юкине его имя! — последние слова эхом пронеслись в голове у «гостей» мага и Норы. Больно сжав руки в кулаки, он не решался вновь посмотреть на свой священный сосуд. Тело пробила сильная дрожь, казалось, она исходила от мальчика. Ято понимал, что нужно сделать это, даже если Юкине против. Это будет на благо шинки. Бог бесшумно встал из-за стола. Отец и Нора пристально следили за каждым его движением, словно боялись, что тот может нарушить условие, но он бы не сделал так. После того случая с эволюцией Юки в священный сосуд, темноволосый дал себе обещание, что больше ни за что не подвергнет янтарноглазого опасности, но и его он не смог сдержать. Наконец, Бог всё-таки решился поднять взгляд на своего котёнка. Он сделал шаг вперёд и что-то больно ужалило его в области шеи, но голубоглазый не остановился. Юкине дрогнул и еле слышно, чуть заикаясь, прошептал: — Я-ято… — он замотал головой — н-не… ты же не серьёзно? — Прости, Юки… — выдержав недолгую паузу, выдохнул Бог. Подросток был слишком шокирован и напуган, что даже не сразу заметил чужое орудие за спиной своего хозяина. Что-то больно кольнуло в груди. Подобное чувство он уже испытывал, когда ревновал своего Бога к Бездомной. Вот и сейчас, в его руках, вновь был кто-то чужой. Стало невыносимо обидно от чувства какой-то ненужности, от того, что его так просто заменили кем-то другим, а ведь он говорил, что тот его единственный, неповторимый… А между тем, Бог приближался. Холодные ночи в чужом храме, дом Хиёри, школа, омовение, храм Богини Нищеты, в котором он и Ято успели поселиться, Битва с Рабо, знакомство с Сузухой и его смерть, сражение с Бишамон, эволюция в священный сосуд, победа, пропажа Бога — эти, и ещё многие отрывки из воспоминаний новой «жизни» Юкине заполнили голову самого мальчишки и голубоглазого. Поток эмоций от вновь пережитых событий заставил разозлиться Секки. —… Н-ненавижу тебя, глупый «бомжок» — вспыхнул блондин. — Почему ты… — темноволосый еле заметно дернулся — Никогда ничего не говоришь, пропадаешь, заставляешь волноваться! Я столько тренировался вместе с Казумой! — ранее упомянутый вдруг даже перестал дышать. Секки не знает, что новым орудием Ято стал именно он. Юноша, как никто другой, понимал тогда чувства мальчишки, ведь ему самому с трудом приходилось делить свою госпожу со своей большой семьёй. Не раз хотелось вернуть первые дни, после гибели клана «Ма», ведь тогда Бишамон был нужен только он. — Я даже от Норы смог отбиться, а ты…— пыл мальчишки заметно убавился. Он опустил голову и белокурая чёлка упала, закрыв собой половину лица, словно скрывая взгляд Юки. — Делай что хочешь… — последние слова дались ему с трудом, но и обида была немалой. Подросток прикусил нижнюю губу, сильно, почти до крови, стараясь тем самым сдержать чувства, нахлынувшие на него с головой, желающие вырваться наружу. Слова Секки словно пробудили Бога ото сна. Он посмотрел сначала на свою руку, которую он вытянул вперед, согнув все пальцы, кроме указательного и среднего, именно в том жесте, когда он освобождал своих шинки, а сейчас собирался забрать у Юкине его имя. «Неужели я и вправду решился на это?» — мысленно спрашивал себя Ято. До него давно уже дошло, что он идёт на поводу у мага, опасаясь его ярости. Не привыкший ему перечить, он мог только выполнять порочные желания Фуджисаки. Но голубоглазый не мог поверить, что он решился отобрать имя у того, кто стал сосудом ради такого непутевого Бога. Всему виной был не только отец, но и слабость Ято, которую он не мог преодолеть самостоятельно. Темноволосый и раньше много думал об этом и даже пытался побороть её, но тогда у него не было особых причин на это. Но сейчас всё по-другому. У него есть Юкине, есть тот, кого он может защищать и дарить тепло, заботу, любовь. Ято хочет подарить ему всё это, больше не хочет отнимать у людей абсолютно всё, и сейчас это желание словно разрушило стену, мешающую Богу пересечь черту и, наконец перестать творить зло по воле своего «отца». — Хватит. — Ясно и чётко отрезал Ятогами. Одно это слово прозвучало насколько устрашающе, что Нора даже дёрнулась, и улыбка, предвкушающая скорое возвращение Бога к его прошлой жизни, пропала с её лица. А вот сам планировщик всего этого представления лишь самоуверенно ухмыльнулся. — Ябоку, ты не забыл, что должен сделать? Перестань упрямиться и будь хорошим мальчи… — ему не дал договорить уже взбешённый Бог. — С меня довольно! — повысил голос голубоглазый. — Меня достала эта лживая игра в «семью»! Меня бесит то, что ты вынуждаешь меня делать, я больше никогда не буду выполнять твои порочные желания, я… я наконец, сделаю это, я оборву нить бедствий! От него исходила ужасающая аура, которая заставила напрячься даже отца. Казалось, в его глазах вновь вспыхнул тот голубой огонёк, совсем как в то время, когда тот безжалостно уничтожал всё живое. — Хочешь поднять руку на отца? Как это жестоко! — обиженно вздёрнул подбородком маг и приложил руку к сердцу — Если ты настаиваешь… — сказал маг и его губы расплылись в ехидной ухмылке. — Чики. — в следующий момент в его руках появилась Нора в виде посоха. Юкине смотрел на него и не мог проронить ни слова. Он уже приготовился к худшему, но в последний момент, когда Бог оказался на расстоянии вытянутой руки, что-то произошло. Светловолосый не мог понять, что это за чувство, но оно необыкновенно облегчало и заставило снять всё напряжение, которое накопилось за это время. Что-то теплое наполняло тело, неизвестные ощущение захлестнули с головой, заставляя вовсе позабыть о том, где он находится и что происходит вокруг. Ни яростный голос Бога, ни слащавые речи мага — Секки не слышал ничего этого в данный момент. Но из состояния транса его вывел звук, похожий на звон оружия, словно два лезвия соприкоснулись, объявляя о начале битвы. Наконец полностью очнувшись, подросток понял, что его больше не держат на коротком поводке и он сможет попытаться высвободиться. Помещение, в котором происходило «представление», не годилось для битв. Оно было слишком тесным, поэтому меньше, чем через минуту, Ято и Фуджисаки продолжили схватку вне здания. Теперь у Юкине был отличный шанс выпутаться из верёвок, благо, что маг позаботился об устройстве кухни, поэтому мальчику не составило труда отыскать нож и перерезать верёвки. Вскоре у него это получилось, правда, не без усилий. Прошагав в сторону выхода, от которого почти ничего не осталось по вине какого-то Бога и, взглянув ввысь, он увидел две фигуры, ведущие поединок на крыше многоэтажного здания. Ято и вправду был в ярости, Юки ещё ни разу не видел, чтобы тот так сражался, даже с Бишамон. Очередная порция непонятного ощущения какой-то лёгкости вновь разлилась по телу. Было приятно осознавать, что из-за него Бог так отчаянно сражался. Но приятное чувство быстро исчезло, когда Секки вспомнил о новом оружии Ято. Что мог делать Юкине в этой ситуации? Помочь? Позвать на выручку? Ничего этого он не мог сделать, он мог только наблюдать за сражением. Бог с небывалой яростью вновь кинулся на отца, а тот лишь самодовольно ухмыльнувшись, в очередной раз смог оттолкнуть от себя назойливого противника. Не особо продолжительная битва заставила выдохнуться Ято, однако тот не собирался сдаваться так просто. Пока есть силы, нужно сражаться. Очередная попытка хотя бы немного поранить мага не увенчалась успехом. Бог даже не то, чтобы нанести удар по посоху, он не смог коснуться Фуджисаки и вовсе, поэтому попросту пролетел мимо. — И это всё, на что ты способен? Я думал будет весело, а тут… — отец сделал вид, что зевнул, всем своим видом показывая, что ему поднадоело это представление. Отец глумился над ним. Это начинало злить Бога ещё сильнее. Заметив реакцию «сына» на свои слова, маг издал еле слышный смешок. — Ты недооцениваешь меня, папочка! — злобно рявкнул Ято и приготовился к очередному нападению. — Ято, успокойся, не дай ярости завладеть собой. — настороженно сказал Казума, но темноволосый пропустил его слова мимо ушей. Фуджисаки, видимо, только этого и добивался. Желал разозлить Бога, заставить его выпустить внутреннего зверя, которого он так долго и упорно сдерживал, вновь хотел увидеть леденящий душу взгляд, совсем как тогда, много веков назад. — Интересно, что было бы, если бы Мизучи раскрыла настоящее имя Юкине? — произнёс маг после нескольких неудачных нападений Ято. — Что ты сказал? — спросил темноволосый, и, именно в этот момент, тот самый голубой огонёк вновь зажёгся в его глазах. Это могло значить только одно — сейчас это был не Ято, мелкий божок, выполняющий любую работу, а Ябоку — Бог Бедствий.