Меня тут не ждали? Вам же хуже.

***

Домой мы ввалились, груженые пакетами. Часы показывали начало седьмого. Не успели раздеться, как раздался звонок в дверь — прибыла наша пицца. И вовремя — у меня от голода уже подводило живот, и ждать, пока Илья что-либо приготовит, не было ни сил, ни терпения. Пицца мне понравилась. С сыром, колбаской, грибочками, кружочками помидорок и оливками — натуральная мнямка. С томатным соком пошла на ура. Илья только смеялся, глядя, как я её уминаю. Я же только фыркал и закатывал глаза, всем видом показывая, что ему не удастся перебить мой аппетит. - Уф, я счастливый круглый удав! – сыто икнув, я развалился на кухонном диванчике, потягивая остатки сока. - Ага, и не говори, – потянулся Илья. И, ехидно усмехнувшись, выдал: – Знаешь, глядя на тебя, даже не знаю, что думать… - Это почему это? - глянул на него поверх кружки. - А потому это, – он потянулся, зевнул, почесал живот. Скептически осмотрел остатки нашего пиршества, усмехнулся, на меня глянул. – Нет, реально, тебя же было не заставить жрать всю эту высококалорийную дрянь, отрыжку пищепрома. Лопал свои каши, салатики, мяско там диетическое, исключительно от проверенных фермеров, на пару приготовленное… Круто, конечно, не спорю, такой пример для подрастающего поколения и все такое… - Что, правда? – я подозрительно глянул на остатки пиццы, прикидывая, поместится ли в меня ещё кусочек-другой. – Так вкусно же. Странно отказывать себе в таком. - Ну и ладно. У всех свои тараканы. Наверное, когда всё вспомнишь, снова каши будешь лопать. А пока, – Илья хлопнул себя по коленкам, довольно подмигнул, – будем ловить момент! Завтра у нас суббота. И мы, друг мой беспамятный, едем за город, на мою дачку. Шашлык забацаем, баньку истопим, народец созовем! – он довольно потер ладони. - Мне уже бояться? – хмыкнул я, допивая сок. - Да не, фигня все. Правда, на даче мы с тобой вместе давно не были, но в детстве частенько там тусили, пока ты совсем в танцы не вдарился и редко когда снисходил до презренных и соизволял развлечься по-босяцки. Так что надеюсь, вспомнишь что-нибудь. - Надеюсь… А расскажи мне что-нибудь? - Что? О тебе? - Да, – я кивнул. - Эм… – он призадумался. – А что конкретно? - Не знаю. На свой выбор. - Ладно… Так… — Илья задумчиво почесал лоб. — Мы с тобой дружим с класса, дай бог памяти… Да, с пятого. Тебя уже тогда по танцкружкам таскали няньки твои, и ты был весь занятой-деловой. Ну и мы с пацанами, крутые такие все, гроза школы, решили провести с юным зазнавшимся дарованием разъяснительные, так сказать, беседы. Кончилось всё замечательно – моим выбитым зубом и твоим сломанным мизинцем. Ну и множественными ушибами, – он ухмыльнулся, – твоих будущих фанатов. Кто же знал, что ты так резво ногами машешь. В общем, после побоища мы и сдружились. Когда вместе топтали ковер в директорской и выдумывали историю про то, как шесть лбов не разошлись на школьной лестнице и дружно упали с неё, ломая перила и зубы. Потом ты вытащил меня как-то на свои тренировки. И я впечатлился. До самого выпускного ходил на танцы. Таких грандиозных успехов, конечно же, не достиг, но всё же… - А каких успехов я достиг? - Ты уже в школе был многократным призером и местных, и европейских юниорских соревнований. Если хочешь, я завтра подниму старые записи, я всё храню. - Хочу, конечно же хочу! – закивал я. – А потом? - А потом… Потом был выпускной. Ты шикарно исполнил танцевальный номер, а потом свалил сразу после вручения бумажки. А я… Я, помнится, тогда нажрался, как порося, угнал чей-то мопед и разбился, – он скривился. – Очнулся в больнице… Мать орет, сеструха ревет… Ещё бы, сотрясение и сложный перелом. А ещё разборки с ментами и хозяином угнанного мопеда, который оказался чуть ли не бриллиантовым, каким-то супер-гоночным и всё такое… Стрессы, короче, и все дела. Я, глядя на них, и сам практически расклеился… А ты пришел и дал мне в лоб, наорал, что я тупица и балбес. Что из-за меня ты не собираешься пропускать вступительные. И что тебе плевать на мой гипс и потерянные шарики-ролики, что я должен явиться на экзамены, как штык. А мы, кстати, хотели поступать вместе, только ты на хореографию свою, а я на менеджера. Я проникся и очень резво пошел на поправку. К слову сказать, именно ты расплатился за тот чертов мопед, угрохав все свои призовые сбережения… И от ментов отмазал. И сам занимался со мной. Ну, гимнастики там всякие, массаж, прогулки… Во-от… – он прикурил, затянулся, протянул мне пачку. Я молча взял сигарету, покрутил в пальцах, не спеша прикуривать. Илья усмехнулся: – Что, не куришь? - А? Да нет… Я точно такие курил? Они как-то не так пахнут, – я помахал рукой, разгоняя дым. Илья молча встал, приоткрыл окно. Достал из шкафа блок, распотрошил, бросил мне темно-коричневую пачку. - Кури, буржуй. «Парламент» ему не нравится, – Илья усмехнулся. – Бери-бери. Это твои любимые были. Я молча вытянул длинную коричневую сигарету, понюхал. - Ага, оно, – прикурил, блаженно прикрыв глаза. - Точно буржуй. И как ты можешь эту пакость курить? Лучше чашечку нормального капуччино выпить, чем курить сигариллы с ароматом. - Не бузи, – пробормотал, закусив кончик сигареты. – Лучше кофе свари. - На ночь? Ага-ага, самое оно. - Всё равно спать не хочу, – покачал я головой. - Ладно, будет тебе кофе, – поворчал он, вставая и доставая джезву и пачку кофе. - И корицы еще. И молотого горького шоколада, – высказал пожелание и поудобнее откинулся на спинку дивана. - Блин, вспомнил, – фыркнул Илья. – Я возродил тирана! — пафосно простонал, уставившись куда-то в потолок. - Не бухти. Я не умею. Это я помню точно! — кинул в него зажигалку. - Ха, да ты вообще готовить не умеешь, – хохотнул Илья, подкидывая в руке пойманную зажигалку. - Н-да? – удивился я. – А как же каши там всякие и мясо паровое? - А Илья-хозяюшка на что? – он пощёлкал пальцами. – Данечка пожелает – Илюша исполнит. - Чё, правда, что ли? А… Да ты брешешь! - Ну, – он усмехнулся. – Может, я немного утрирую, но разве что немного. Ты и правда готовить не научился. Ты умудрялся испортить даже то, что в принципе невозможно испортить. Даже яйца сварить — уж что, казалось бы, проще! Ан нет. Потом эти яйца мы с потолка отскребали. Данечка забы-ыл! — заржал Илья, явно кого-то копируя. Как-то я даже не сомневался, что меня. Набычившись, показал ему кулак. Он же, зараза такая, только отмахнулся. Отсмеявшись, добавил нормальным тоном: — На самом деле тебе домработница готовила. И убирала тоже. Но это всё фигня, поверь. Ты настолько выкладывался в зале и на сцене, что после выступлений просто отрубался. И никто не ждал от тебя кулинарных или иных домохозяйственных подвигов, – он пожал плечами. – Ты реально потрясно танцуешь. Ты – бог, и я не шучу, не пытаюсь тебя как-то утешить или успокоить. Не просто так твои фанаты молятся за тебя и ждут твоего возвращения. Так что я в меру своих скромных сил старался сделать все, чтобы ты не задумывался о быте. - Я сейчас кажусь себе каким-то капризным принцем, – ошарашенно прошептал я. - Данька, ты и есть принц, – рассмеялся Илья, краем глаза следя за плитой. – И это правильно. Ты царишь на сцене. Так и должно быть. После универа я и только я занимался твоей карьерой. И старался быть тебе не только менеджером, но и другом. Как и прежде. - Ладно, – смутившись, я затушил сигарету. – Наверное, ты прав… Но как-то стрёмно мне, что ты у меня на побегушках. Друг же. - Пф, херня вопрос. Если не я, то кто же? – и серьезно добавил: – Если не я, то кто будет следить за тем, что ты ешь и пьешь? Не раз и не два наши хлопцы-охранники пресекали попытки споить тебя или угостить наркотой. Или же в последний момент заменяли обувь, потому как в туфли доброхоты насыпали подарков… Ты же, как дитя малое, ничего, кроме танцев, не замечаешь… Вечно в облаках витаешь, под нос себе что-то бормочешь… И… – он растрепал волосы, – и прости, что вывалил это на тебя. Но ты должен знать. Потому как, я думаю, что в самом скором времени ты вернешься на сцену к неудовольствию некоторых. И должен быть готов не только к обожанию, но и к негативу. - М-да… Звучит это ужасно. - Это жизнь. Это твоя жизнь. Неужели ты спрячешь голову в песок? Ты, тот, кто всегда шел вперед, несмотря ни на что? - Нет, – твердо ответил, сжав кулаки. – Не дождутся. Ты прав, я вернусь и буду танцевать. Ты не представляешь, как мне не терпится. Да, понимаю, что слаб ещё, и многое придется наверстывать, но… Но сейчас ты говорил о сцене, и мне… Мне безумно захотелось туда. - Слу-ушай! – он развернулся ко мне, выключая конфорку. – А давай махнем в клуб, а? - В клуб? - Ну да! Танцы-танцы! – он подвигал бедрами, подмигнул мне. – Давай! - Ну давай, – рассмеялся я. – Только учти, я слаб, как младенец, так что, наверное, не стоит выбирать тот, в котором меня знают. А то, мало ли, захотят, чтобы я им что-нить этакое выдал, а я не в состоянии. Не хочу оправдываться. - Облезут, оправдываться перед ними, – презрительно поморщился Илья. – Но ты прав. Давай в «Серьгу»? Это небольшой клуб, как раз рядом с твоим домом, а? Чтобы грязь не месить, такси возьмем. Может, кстати, и вспомнишь чего, мы там иногда бывали. Инкогнито, так сказать. Клуб самый простой, без изысков, для простых смертных. Как раз оторваться и подергаться, – заговорщически подмигнул он мне. – Тряхнем стариной! - Ну давай, старичок, тряхнем твоей стариной, – рассмеялся я. – Оценим на месте фронт предстоящих работ. - Отлично! – он поставил на стол чашку с ароматным кофе. – Тогда давай так, – он глянул на часы над дверью. – У нас еще есть три часа. Предлагаю тебе, свет мой Даня, прошерстить свой блог, почитать старые записи. А я пока обзвоню друзей-товарищей и мясом займусь. Ну, а в десять выдвинемся. - Хм, ты думаешь, что завтра с утра, после клуба, мы куда-то поедем? - А ты думаешь, что мы там до утра будем? Хренушки. У тебя режим. Никакого спиртного и стрессов. Максимум до двенадцати потусим, а потом сыграем в Золушку. И не с утра, а часикам к трём и отправимся. Там переночуем, места всем хватит. И в воскресенье обратно почапаем. Кстати! – он хлопнул ладонью по столешнице. – К чертям такси. Ты за рулем. Берём твоего монстра. - Ну нафиг! – поморщился я, уткнувшись носом в кружку с кофе, с наслаждением вдыхая. – Не хочу я на этом гробоящике ехать. - Слушай, ты точно больной. Это же – Порш Кайен! Это же крутота и звездец! – я закатил глаза, показывая, что об этой крутоте думаю. Илья фыркнул. – И вааще! Не хочешь — как хочешь! Сам поведу! Должен же я прокатиться на нём? А то он все в гараже чахнет, горемычный мой! - Щаз-з! Чтобы его те обыватели покоцали, и мы полночи разбирались? Нахер-нахер. - Тьфу ты... Прав, конечно же, — сморщился он. И вздохнул: — Знаешь, я даже рад, что ты грохнул ту свою колымагу. Подумать только, Даниил Стрельцов – и как лох разъезжал на покоцанной БМВшке! - Ничего не покоцанной! – возмутился я. – Моя малышка отменно каталась! Была как новенькая! И потом, она мне была дорога! Я её сам купил! - Хо! Ты помнишь? Класс! – Илья довольно хлопнул в ладоши. – Да, ты сам её купил, на первый свой гонорар. Такой довольный индюк ходил, куда деваться! – рассмеялся он. - Ну, да, помню, – кивнул я. – Она совсем не годная? - В хлам, – прицокнул он. – Удивительно было, что на тебе почти ни царапинки. Только головой сильно стукнулся. Так что, – он развел руками, – там смотреть не на что, если ты хотел. Груда металлолома. На свалке давно. - Жалко… Ну, ладно, встаем, – я сделал последний глоток, довольно зажмурился от удовольствия. – Вкуснятина… Эх, хорошо, – потянулся с хрустом. - Давай, иди тогда, – махнул рукой Илья. – Если помощь нужна – свисти. Я кивнул, выходя с кухни. Помощь мне не понадобилась. Стоило только сесть за стол, как пальцы сами набрали пароль на ноуте и на входе на страничку блога. Два часа пролетело незаметно. Я читал старые записи, потихоньку вспоминая. Фото и видео с выступлений и разных соревнований, куча фоток с Ильей и коллегами, мои мысли и впечатления. Самое странное было то, что я отчего-то не писал о семье. Ничегошеньки, абсолютно ничего не было о моем отце. Зато нашлось кое-что непонятное. С десяток фото, где я обнимался со светловолосыми мужчиной и женщиной. И подписи шутливые вроде «Встреча века», «Прибытие звезды», «Дебют героя» и прочее. Эти подписи мне ни о чем не говорили, и догадаться, кем они мне приходятся, было невозможно. О том темноволосом незнакомце, встреченном в магазине, тоже не было ни строчки. И это было странно. Очень странно. - Можно? – легонько стукнув костяшками о косяк, в комнату заглянул Илья. – Ну, ты как? - Нормально, – улыбнулся я. – Я помню это, – кивнул на экран. – Почти всё вспоминается. - Ну слава богу! – облегченно выдохнул парень. - Но всё равно, кое-чего не помню. - И чего? - Вот их, к примеру, – я развернул ноут, показывая фото меня и четы блондинов. - Какие-то латыши… – Илья почесал скулу. – Не знаю их, – он пожал плечами. - Странно, – вздохнул я. – Просто тут такие же подписи, как и у фото, где я с тобой. Ну, словно я с ними довольно хорошо знаком, и потому они в представлении не нуждаются. - Эм… Действительно, странно… Всех твоих родственников и друзей я знаю. - Кстати, отца тут нет. Ни одного упоминания. - Ну так и не удивительно, – фыркнул Илья. – Вы с ним, как кошка с собакой. Он тебя сдал на поруки нянькам и самоустранился. Тебя Марь Федоровна воспитывала. Шикарная была тетка! - Её фото тут есть? - М-м-м… – Илья задумчиво пролистал страницы. – Что-то не вижу… Странно. Она тебе как мать была и на танцы сама отвела… Он озадаченно на меня глянул. Я вздохнул, покачал головой. - Странностей вообще море, – взлохматил волосы, покусал губу. – Вот скажи… Эм… У меня кто-то был? - В смысле? - В личном смысле. - Любовница? Невеста? – я лишь плечами пожал. – Нет, друг мой. Это я тебе четко скажу. Твоя жизнь не была для меня секретом. Я сам порой тебе девиц сватал. И парней, – он выжидательно уставился на меня. Я лишь руками развел. - Не помню такого, прости. Хотя наверняка был кто-то близкий мне. И этот кто-то мыл мне волосы, заплетал. Я не помню лица, но помню руки, ощущения. - Хм… Мне трудно что-то сказать… Может, ты с кем-то пересекся за ту неделю, что в отпуске был. Ну, до аварии. Потому как раньше у тебя никого не было, это точно. - Н-да… Дела… А ты знаешь, я тебя сегодня спрашивал о брюнете… - В магазине, что ли? - Ага. Он меня узнал. Так обрадовался… Как… Ну, как будто искал-искал и наконец-то нашел. Не как фанат, а как… Ну, не знаю даже… - Я уже говорил, что мне нечего на это ответить. Может, если встречу, узнаю. Ничего, если он тебя искал, то никуда не денется. Магазин рядом с домом, тебя тут каждая собака знает. Думаю, завтра сам придет. - Оу… Так, может, отложим поездку? - Хренушки. Напишем твоему таинственному воздыхателю записку, если ты так переживаешь. К двери прикрепим. И едем! - Ок, согласен, – кивнул я. - Лады. Тогда – переодеваться и в путь! Через полчаса я был готов, переодевшись в выбранные Ильей вещи. Черные джинсы, белый свитер и короткая дубленка с меховым воротом – смотрелось все, как на картинке, даже болезненная худоба перестала бросаться в глаза. Садиться за руль я так и не рискнул, на что Илья, пофыркав, вызвал такси. Такси подъехало быстро, не прошло и пяти минут. - Ну что, вперед к разгулу и танцам! – подтолкнул меня в спину Илья. - Иду уже, паяц, – отмахнулся от него, усаживаясь на заднее сидение такси. При выезде со двора такси пришлось прижаться к бордюру, пропуская встречное авто, здоровенный внедорожник. Не знаю, какого черта меня дернуло обернуться, когда мы выворачивали на дорогу. Из той машины вышел встреченный мною в магазине брюнет. Он заозирался, оглядывая высотку. И замер с запрокинутой головой, глядя куда-то в вверх. Я, радостно заерзав, уже открыл рот, чтобы дать отмашку водителю тормозить, как из черного внедорожника вышел второй мужчина. Здоровенный, как дуб. Выше брюнета на пол-головы и шире раза в два. И посмотрел в нашу сторону. Я, непонятно чего испугавшись, съежился на сидении. - Ты чего? – удивился Илья. - А? – я бросил взгляд в окно. Но мы уже выехали на трассу, двор остался позади, как и непонятные личности. – А, нет, все хорошо. - А чего дергаешься? - Почудилось что-то, – отмахнулся, улыбаясь. Мне не хотелось показывать другу свои глупые переживания. - Ну-ну… – он подозрительно на меня глянул. К клубу мы подъехали слишком быстро. Оно и понятно – Илья выбрал то, что было ближе всего к дому. Сам клуб располагался в подвале кинотеатра. У входа толпилась гогочущая молодежь, распивающая пиво. На нас они не обратили никакого внимания. Я облегченно выдохнул: отчего-то неосознанно ждал от них проблем. Узкая полутемная лестница, вся в клубах дыма, вывела нас в небольшой тамбур, где толпился народ весьма фривольного вида. Сдавать дубленку какой-то бабище с вороватой мордой мне не хотелось. Но выхода иного не было, пришлось раздеться. Из зала вывалилась компашка конкретно поддатых девиц, которые, что-то пьяно-умно лопоча, почапали на выход, типа покурить. Мне, глядя на вульгарно разодетых девиц, вернее, раздетых, хотелось только поморщиться. В конце-то концов, мороз на улице, а эти курицы в одних чулках рассекают. И вообще, мне было непонятно, как на таких шпильках вообще можно ходить, не рискуя свернуть себе шею на гололеде. И эти типа шубейки, что вместо лифчика – да они просто героини, мать их разэтак. Нет, я такого точно не мог понять. Хотя кто знает, может, эти проспиртованные тушки холод не берет, ведь, кажется, спирт замерзает при более низких температурах. - Ты чего застыл? – Илья потянул меня за собой в следующий зал, где толпился народ, конвульсивно дергаясь под яркие вспышки и зубодробильную музыку. Мне невольно поплохело. Как-то не так я себе отдых в клубах представлял. Как под это можно расслабиться? Илья живо протолкался к барной стойке, гаркнул что-то бармену. Молодой парень кивнул и весьма оперативно поставил мне стакан с чем-то полосатым. - Пей, это безалкогольное, – крикнул мне в ухо. Себе он взял такое же. Коктейль был странным, мятно-кислым. Пакость, короче, только сильнее пить захотелось. Но Илья выдул свой с довольной моськой и потащил меня в толпу народа. - Покажи класс! – подмигнул мне этот проныра, сумашедше улыбаясь. – Отрывайся, Данька! Порви их всех! Покачав головой, я попытался расслабиться, приноровиться, поймать хоть какой ритм. Но вскоре был вынужден сдаться – танцевать под такой ужас у меня категорически не получалось. - Илья! – гаркнул ему на ухо, пытаясь перекричать грохот музыки. - Чего? – крикнул мне в ответ. - Я оглох и ослеп! Перекур! Илья, оглянувшись, вытолкал меня в какой-то коридорчик, где было немного потише. - Чего тебе, не нравится? - Это ужас какой-то! – признался я. – Потише ничего нет? Не знаю, как под это можно танцевать и вообще расслабиться. - Ну, народ же как-то расслабляется, – пожал он плечами. - Этот народ насквозь проспиртован и обкурен! Им все равно, подо что дергаться! А у меня башка трещит. Честно, дяденька хороший, уведите меня отсюда, – сделал умильную морду. - Эх, ты, Стрелец подбитый, – горестно вздохнул он, доставая из задних карманов пачку и затягиваясь. – Вот что ты за человек, а? Думал, может сейчас получится вытащить тебя в клуб, так нет, эту дурь из тебя никакая авария не выбьет. Данька-Данька, в твои годы надо тусить и отрываться, а не втихушку упарываться в зале на репетициях. - Илья, честно, я не могу. Нет, я не против оторваться, как ты говоришь. Но… Может, ты выберешь клуб получше? - Ты зануда, – фыркнул он. – Это самый обычный клубешник, поверь. Сюда я тебя притащил, потому что был уверен, что тебя здесь не опознают. А в дебильно-пафосных туснях тебе проходу не дадут, сам знаешь. Да и там всё то же самое, если честно. Пьяные полуголые телки и строящие из себя царьков зоопарка молодцы-идиотцы. - Слушай, я понимаю, ты хотел меня вытащить куда-то. Ты вытащил. Я побывал, посмотрел, заценил. Это ужас, честно. Может, есть поблизости что потише и поспокойнее? - Эх, зануда ты, как есть, зануда! – Илья затушил сигарету о стену, выкинул куда-то. – Ладно, пошли. Будет тебе клуб для старичков. Все чинно-блинно, скучно и спокойно. - Самое оно! – закивал я, подталкивая его к выходу. – И потом, у меня травма и все дела. Мне голову беречь надо. А в этом чудном месте моя нежная психика подвергается опасной атаке по всем фронтам. Нужное заведение нашлось практически за углом. Ноги меня буквально сами принесли. Тихое небольшое кафе, приятная живая музыка, полутемные залы, бильярдные столы. - Неплохо, – одобрительно покивал я, осматриваясь по сторонам. Народу было не слишком много, кто-то неспешно ужинал, кто-то танцевал, кто-то гонял шары. - Кто бы сомневался, – фыркнул Илья. - Я тут раньше бывал? - Даниил? – окликнул меня пожилой полноватый мужчина кавказкой национальности. – Ох, Даниил, ну наконец-то уважили старика! Я уж начал думать, что позабыли меня! - Ашот? Вы же Ашот? – обрадовался я, пожимая протянутую руку. - Конечно же, Ашот! – немного удивился он. – Ну, чего встали на пороге, проходите, гости дорогие! Вот, проходите. Прям как знал, чувствовал, задержался сегодня, для вас место держал! – мужчина проводил в огороженный ширмой закуток. - Вы простите, просто я немного не помню, авария, – невнятно пробормотал что-то в свое оправдание, усаживаясь за массивный деревянный стол. - Вай-ме! – всплеснул он руками. – Как же так? - Ну, так вышло, – пожал я плечами, немного смутившись того, что незнакомый мне человек так расстроился. – Я уже здоров, не переживайте. - Ну, как не переживать? Как не переживать? Всю зиму не заходил! Я понимаю, занятой, молодой, не до старика Ашота, гастроли у тебя! Но авария?! Вай-ме! Как сам? Как здоровье? Ничего не надо? - Нет-нет, не переживайте, уважаемый, – постарался успокоить мужчину Илья. – Наш герой живее всех живых. Ашот повздыхал, прижимая руку к груди. - Так, рассказывайте. Всё, как есть, рассказывайте. - Ну, что рассказывать, – я глянул на Илью, тот, понятливо кивнув, подхватил рассказ. - Авария была как раз в середине октября. Потом два месяца комы. Только недавно очнулся. Жив, здоров, разве что небольшие провалы в памяти. - Но она быстро возвращается, – улыбнулся я. – Не зря же меня ноги сегодня сюда привели. Помню-помню ваш восхитительный шашлык, уважаемый Ашот! И великолепное вино, что ваш брат вам присылает – тоже помню! - Ой, льстец! Как есть, льстец! Да за ради такой встречи сейчас такой шашлык сделаю! Пальчики оближешь! - О, нет, простите, откажусь сейчас. Мы сыты, благодарю. И спиртного мне, увы, нельзя. Разве вот чего-нибудь легкого. Помню, что кухня у вас выше всяких похвал, не только шашлык. - Ой, хитрый! – улыбнулся Ашот, погрозил пальцем. – Ну да, твоя правда, будет тебе сегодня самый лучший закуска! Или я не Ашот! – он встал, подал кому-то в зале знак. – Сиди, дорогой, отдыхай. Сейчас все будет! - Спасибо, уважаемый, – склонил голову я. - Спасибо! – улыбнулся Илья. – Эх, Данька, – подмигнул мне друг, когда мужчина ушел, – вот, уже и Ашота вспомнил! - Так я и правда тут бывал? - Ага. Тут же танцклуб рядом, так что мы частенько сюда заглядывали. Готовят тут потрясно и на любой вкус, если надо — борщ сварят, если пожелаешь — гамбургер завернут. А ещё ты на свадьбе его дочери отплясывал. Я и не знал, что ты лезгинку танцуешь, честно. Зажигал просто суперски, – хитро прищурился он. – Да ещё и группу поддержки буквально с гор с собой приволок. В общем, старик был доволен. Как и гости. К слову, это была твоя тогда инициатива, я даже и не знал, что ты там замутил. Но вышло здорово, правда. - Ясно, – я откинулся на спинку стула, осматривая помещение. Стены оббиты темным деревом, железная ковка перил и перегородок, легкие занавески, здоровенные растения в кадках – мне понравилось. – Слушай, а тут курят? - А? А, да, курят, – он подтолкнул ко мне пепельницу. - Спасибо, – я затянулся. – Кажется, завтрашний шашлык все же отменяется. Обожремся сейчас. Ашот от широты души нас закормит. - Нихрена не отменяется, – пожал плечами Илья. – Сенька с Серегой будут да девчонки из команды. Так что не отвертишься. Не захочешь мяса – никто не заставляет. Просто отдохнешь на свежем воздухе, в баньке попаришься. - Ладно, уговорил, чертяка. С живого не слезешь, да? Илья лишь рукой махнул, прикуривая. Две девчушки-официантки, улыбаясь, начали шустро накрывать стол, расставляя чашки, тарелки с нарезкой, лавашами и прочей снедью. В центре красовался пузатый чайник, исходящий паром. - Подарок от хозяина, — улыбнулась одна из официанток. — Лучший чай для дорогих гостей. - О-у… М-да… Мы точно лопнем, — пробормотал я. — Спасибо, красавицы, — кивнул девушкам. — Моя искренняя благодарность Ашоту. - Ну что, приступим! — Илья азартно потер руки, облизываясь. Мне же есть не хотелось, но я отдал должное чаю и выпечке. И то, и другое было великолепно. Я наслаждался приятным вечером, прикрыв глаза. Парень на небольшой сцене пел какой-то романс, у него был красивый, сильный голос. Я даже подивился, что такой талантливый певец делает в каком-то рядовом кафе. Потянуло сквозняком, звякнул колокольчик — кто-то открыл дверь. Я обернулся, чуть подвинув шторку. И замер, как кролик перед удавом. В кафе вошли те двое, брюнет и верзила. Снова хлопнула дверь, впуская какого-то невысокого паренька в белой шубейке. Он был рыжим-рыжим, как солнышко. Я невольно залюбовался, до того незнакомец был хорош. Парнишка подскочил к тем двоим, прижался к светловолосому верзиле, что-то спросил. Тот пожал плечами и заозирался. И уставился в наш угол, словно мог что-то видеть сквозь ширму. - Блин, — я сглотнул, съеживаясь на сидении. Как-то мне не по себе сделалось. Такое странное чувство… И страшно непонятно чего, и интересно. - Ты чего? — Илья отвлекся от тарелки, утер губы салфеткой. - Там этот, из магазина… Ну, брюнет. - А, нашёл-таки, настойчивый! — кивнул друг, улыбаясь. Привстав, он посмотрел на вошедших, заинтересованно задрал бровь. — Хоро-ош. А те, двое других? - Не знаю я их! — прошептал, отодвигаясь подальше. - Ха! Ну так зови, познакомимся! — я замотал головой. Этот предатель, усмехнувшись, махнул мужчинам рукой, приглашая к столу. - Добрый день, — протянул руку Илье верзила. Брюнет стоял за его спиной и кусал губы, пожирая меня глазами. Рыжий жался к нему и тоже не сводил с меня глаз. Я невольно поежился, не зная, как реагировать на их пристальное внимание. - Добрый, добрый, — кивнул Илья, пожимая протянутую руку. — Чем можем быть полезны? - Если вы не против, мы бы хотели поговорить с Даниилом, — сказал брюнет. У него оказался потрясающий, глубокий, мелодичный голос. - Ну, я не против. И он не против. Если вы представитесь. - Кх-м, если можно, наедине! — недовольно нахмурился верзила. - О, нет, драгоценные мои, — поцокал языком пройдоха. — Только в моем присутствии. - Отчего же вы столь рьяно печетесь о нем? — мужчина сжал губы. Я удивленно моргнул, поразившись необычной манере разговора. - Оттого, друг мой любезный, что я забочусь о спокойствии моего брата, — вежливо оскалился Илья. — Он ещё не оправился после травмы, и лишние стрессы ему не нужны. - Ниэл? — жалобно пискнул рыжий. — Ты болеешь? Ой-ёй-ёй… Так пусть Рил тебя полечит, у него хватит сил, хоть и тянет этот мир глупый все жилы… - Эм… — я немного завис от его бессмысленной болтовни, не поняв ни черта. И что значит это его «Ниэл»? — Я здоров. Почти. Только не помню многого… — вздохнув, посмотрел на незнакомцев, отмечая про себя их красоту и ухоженность. Сразу видно, что не русские. Брюнет на европейца похож, вылитый английский аристократ, верзила — прям-таки воплощение Тора на земле-матушке, а рыжий — просто солнышко, так же светится. - Что значит «не помню»? — заметно напрягся верзила. — Совсем? Я лишь руками развел. - Вот паксуда сволочная! — ругнулся брюнет, сморщившись, словно лимон пожевал. - Кто паскуда? Мы знакомы? — удивился я. - Ох, горе ты наше! — покачал головой здоровяк. - Ваше? — зацепился за оговорку Илья. - Наше, наше, — вздохнул брюнет. — Так мы присядем? И давайте, что ли, знакомиться. Меня зовут Рилайс Жеарси, это, — он положил руку на плечо верзилы, — Ванхурр Жеарси, и солнышко наше, — он улыбнулся рыжему, вытаскивая его из-за спины, — Льиоритариис Жеарси, или просто Льиор. - Охренеть имена! — ошалел я. - М-да… — хмыкнул друг, странно глянув на меня. — Ну, думаю, Даньку вы знаете, — мужчины кивнули. — Ну, а я Илья. Друг и брат. - Приятно познакомиться, — они склонили головы в приветствии. - Взаимно, взаимно, — Илья радушно махнул рукой. — Присаживайтесь, не стойте столбом. Что-то желаете? Сейчас закажем. - Нет, благодарю, мы не голодны, — склонил голову Рилайс. Рыжий Льиор душераздирающе вздохнул, брюнет усмехнулся: — Разве что мороженое для нашего сладкоежки. Мороженое было незамедлительно доставлено. Льиор, блаженно зажмурившись, обнял вазочку, облизываясь. Мужчины, с умилением глядя на мелкого, разулыбались, Ван-как-там-его растрепал рыжие волосы. - Хм… — я испытующе на них глянул. — А вы кто? Братья? Мужчины недоуменно переглянулись. - Братья? — спросил Рилайс. — Э-э, нет, не братья. Разве похожи? - Ну, нет, не похожи… Но мало ли в жизни бывает, — пожал я плечами. - Мы… — пожевал губы здоровяк. — Мы супруги. - Кх… Ка-ак? — подавился я чаем. — С-с… Мужья? Вы двое? — подозрительно осмотрел мужчин. А что? На геев они никак не походили. Нормальные мужики с виду. - Нет, не двое… - А, ясно, — кивнул я, перебивая его. - Четверо. - Охренеть не встать! — выдал Илья, сидевший тише мыши. — И кто счастливый четвертый? - он подозрительно на меня зыркнул. - Ниэл! — радостно воскликнул Льиор, послав мне воздушный поцелуй. А я пролил на себя остатки чая. - Э-э-э… Не-ет. Н-не может быть… — замотал я головой, судорожно промокая салфеткой свитер, пытаясь осмыслить сказанное. — Нет! Что за чушь! - Это не чушь, — спокойно ответил верзила. Рилайс, пересев ближе, дотронулся до пятна, провел пальцами, как-то слишком нежно, интимно даже, и отсел обратно. Я же потерял челюсть, глядя на совершенно чистый свитер. - Это как? Это что? - прохрипел я, оттянув ворот, силясь рассмотреть получше. А еще отчаянно пытаясь не поежиться: его прикосновение вызвало целый табун мурашек, что щекотали кожу. - Одежда твоя, — шевельнул рукой брюнет. — Я лишь помог очистить пятно. - Как? - Очень просто, — он пожал плечами. - А что тут такого? — отвлекся от своей вазочки рыжий. — Дело простое. Чего ты кричишь? - Как интере-е-есно… — прищурился Илья, во все глаза наблюдая за нами. — А не подскажите, друзья мои, мужья-фокусники, как давно вы женаты? И отчего я вас раньше не видел? - Если считать по вашему календарю, то мы женаты два месяца и одну неделю, — склонил голову вбок Рилайс. - Очень захватывающе, — покивал Илья головой и посмотрел на меня. — И как это, интересно, Данилушка умудрился выйти замуж, если он два месяца был в коме? Верзила дернул щекой, брюнет поморщился, рыжий страдальчески вздохнул. - Ставь заглушку, Шан, — проворчал Рилайс верзиле. Тот внимательно осмотрелся по сторонам, обшарил взглядом наш закуток и щелкнул пальцами. - Готово, — буркнул он, складывая руки на груди. Я, ожидая непонятно чего, разочарованно выдохнул: ничего этакого не произошло. - Ну что же, теперь поговорим, — Рилайс откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу, повертел в руках вилку. Мы воспитанно молчали. — Надо сказать, что именно таким я себе вас и представлял, Илья, — улыбнулся мужчина. — Ниэл о вас много рассказывал. - Н-да? — он подозрительно на меня зыркнул. — И что же конкретно рассказывал вам Данька? И, интересно мне, как, когда? И что за Ниэл? Это вы так Даньку любя называете? - Думаю, надо начать с самого начала, — Рилайс глянул на верзилу, тот кивнул. - Да, с начала! — поддакнул рыжий, облизнув ложечку и причмокнув. Я невольно улыбнулся, он был такой непосредственный и милый, так и тянуло потискать, как котенка. - В общем, надеюсь, что вы, Илья, спокойно выслушаете меня, не перебивая. Все вопросы, какие возникнут, вы сможете задать после. - А если у меня будут вопросы? — нахмурился я. - Мы все расскажем, — мягко улыбнулся Ванхурр. — Не хмурься, мальчик мой, — он погладил меня по щеке, легонько и нежно. Я шарахнулся в сторону. Верзила, поджав губы, как-то обиженно на меня посмотрел и отсел. - Не надо, — тронул его за локоть Рилайс. — Не пугай его ещё больше. Он все вспомнит, не переживай. - Ну так? — поторопил их Илья. — Я жду занимательный рассказ. - Язва! Как есть язва! — усмехнулся брюнет, немного снисходительно посмотрев на него. Расправив невидимую складочку на рукаве, подумал и начал говорить. — Ладно. С начала - так с начала. А началось всё двадцать пять лет назад, когда в семье м-м… — он замялся. — Семье достопочтенных такираци родился сын. К счастью родителей и жителей Вессы, малыш был Хранителем. К несчастью малыша, его рождения ждали и выкрали у родителей. Вывезли из родного дома, родного мира. Похититель привез его на Землю, оставил в семье уважаемых людей и ушёл, намереваясь вернуться, когда сила малыша начнет просыпаться. Его воспитывали достойные люди. Он отличался от них, они — светловолосы, сероглазы, малыш же — синеглазый брюнет. Но его любили, считая членом семьи. Да, люди считали его своим. Малыш рос, шалил, танцевал. Замечательно танцевал. Его звездочка ярко сияла на небосклоне. Но время пришло, мальчик вырос. И не подозревал о своей сути, о своем происхождении. Мучился от кошмаров, не понимая, как от них избавиться. Рилайс рассказывал, а у меня мурашки бежали по хребту. Потому как я помнил ужас кошмаров и самолично видел фото той четы, что обнимали меня, как родного. Да, в его словах было много непонятного, вроде тараканов каких-то и весов, но все же история цепляла. - Время вышло, и за мальчиком, нет, уже молодым человеком, вернулся похититель. Одним осенним вечером, направляясь на какой-то чужой праздник, молодой человек попал в природный разлом, соединяющий миры. И только чудом, невероятной удачей и благословением богов проскользнул мимо встречающих, — Рилайс снова взял меня за руку, погладил ладонь. — Мы встретились в первый раз. Ты был такой… — он улыбнулся. — Такой красивый и сердитый. И чумазый. Пыхтел, как ежик, ругался. Мне нравится, как ты ругаешься, — Рилайс поцеловал мне руку и отпустил, выпрямился, сел нормально. - А потом? — глухо спросил я, пряча ладони меж колен. - А потом на нас свалился Шан, — он кивнул на верзилу. - Как «свалился»? - Так и свалился. Тебе прямехонько на голову, — я обалдело выпучил глаза, прикинув примерный вес этого Шана и последствия его приземления на меня. Рилайс же лишь рассмеялся, заметив мой ошарашенный вид. — Он же зиарцем был! Мелким, шумным и безумно ядовитым. Я от него был готов на дерево залезть, а ты чуть ли не целовался с мелкой пакостью. Потом мы его нечаянно расколдовали, и наш дракон снова расправил крылья. Чуть позже к нам присоединился Льиор, наш Лучик. Наш союз приняли наши семьи, и моя, и дракона, Император одобрил создание собственного клана. Все было замечательно, мы были счастливы. А потом… Мы плыли на острова Жеарси, чтобы отдохнуть ото всех и дождаться, когда мир примет тебя окончательно. И… И мы не доплыли. Тебя снова выкрали, воспользовавшись тем, что гроза на море смела поставленную Шаном защиту. Этот Нилауш — сильный разумник, от его удара я чуть не помер, Льиор лишь с рассветом в сознание пришел, нас смог растормошить… Во-от, — он потеребил рукав, глянув на меня немного виновато. - А потом? - Потом мы доплыли до Жеарси. На море невозможно раскинуть поисковую сеть… Да и плыть там оставалось всего полчаса, нас шторм как раз к островам вынес. Но уже было поздно. - Мы нашли лишь брошенный корабль с двумя трупами, — мрачно сказал верзила. — Только твой запах доказывал, что ты был на борту. И Нилауш-ша, — прошипел он, хрустнул кулаками. Льиор погладил его по плечу ладошкой, успокаивая. — Спасибо, родной. - Да, Ниэл, — прикрыл глаза Рилайс. — Увы, мы не успели. Тебя вновь вывезли за пределы мира. И ты не представляешь, как мы рады, что смогли тебя наконец-то разыскать! - Этот мудак не особо даже утруждал себя. Стер тебе память, паскуда, подтер воспоминания здесь живущих и был таков! А чтобы ты не вспомнил, убрал людей, воспитавших тебя, поменял обстановку. Запихал в больницу. Думаю, он не ожидал, что твой друг не бросит тебя. - В смысле - «убрал людей»? — я подозрительно покосился на верзилу. Тот виновато отвел глаза. - Мне очень жаль, мой мальчик, что тебе пришлось через это пройти… - Они… - Они мертвы. Несчастный случай. Он мастер их устраивать… Я не знал, как реагировать на их слова. Вроде и жаль, что кто-то умер, но я их не помнил совершенно. - Хм-м… — подал голос Илья. — Интересная какая сказочка, просто супер! Такой сюжет для фэнтези! Хранители всякие, маги, драконы! Обалдеть, как занимательно! — язвительно пропел он. — Но как-то нереально, уважаемые мои гости-инопланетяне. А где же ваша зеленая тарелочка, или на чем вы там прилетели? И как Данька умудрился оказаться и там, и тут? - Ты плохо слушал? — рыкнул здоровяк. — Его не было в этом мире два месяца, даже больше! Тебе промыли память! Как и остальным, кто знал его. Для подобного не нужен личный контакт, - он выдохнул, успокаиваясь. - Его дом на Вессе, там его судьба. Если бы не случай и наша халатность, он бы не покинул Вессу. Потому как на твоей проклятой Земле он сойдет с ума. Он — Хранитель, но он Хранитель Вессы, этот мир убивает его. Просто счастье, что мы успели вовремя и нашли тебя. Потому как Нилауш всё равно забрал бы Даниила с Земли, но через пару месяцев, когда бы он уже загибался от боли и сошел с ума! - Класс! — издевательски похлопал в ладоши Илья. Я же сидел, переваривая услышанное. Настолько нелепо и странно всё выходило, что поверить рассказанному было трудно, нереально, невозможно. Илья пихнул меня локтем. — Ну что же ты, посмотри, какие у тебя, оказывается, мужья заботливые! И красивые, и внимательные! Маги, ты прикинь? Даже драконы! - Заткнись, — поморщился, отмахнувшись от него. Выдохнув, выпрямился, внимательно разглядывая мужчин. Да, история занимательная. И внутри что-то тренькало, соглашаясь с ними. Но как проверить, что они говорят правду? В голове была каша. - А ты что скажешь, хороший мой? — мягко спросил здоровяк. - Что вы от меня ждете, а? Я вас не помню… Совершенно. Как этим сказкам можно верить? - Проверить довольно легко. Маг всё предусмотрел, кроме пары вещиц. Первое — это серьга-блокиратор в ухе. Она не видна, но её можно коснуться, — я едва подавил порыв еще раз пощупать ухо. Я и так помнил, что серьга там, как он и сказал. - А второе? — спросил, уже догадываясь, что он мне ответит. - Искра. Она в пупке. Небольшой округлый камень. Теплый, живой. Она — символ нашей любви. Как и вязь на руках, — все трое закатали рукава, открывая запястья с одинаковыми татуировками. — У тебя — такая же. - Нет, — покачал головой и показывая свою руку. — Видите? Ничего нет. - Есть, — улыбнулись они. Рилайс положил ладонь на стол, Ван накрыл его своей ладонью, сверху положил ладошку Льиор. — Коснись нас. Ты все увидишь. Убрать храмовую вязь не под силу никому. Разве что спрятать. - Оп-па! — хлопнул в ладоши Илья. — Давай, друган! Разоблачи хитрых мошенников! А то чего удумали — мужья! Ха! Надо же придумать! А потом тебя на органы продадут! - Не мели чушь, — скривился я. И решительно положил руку поверх их. Ничего не произошло. - Ага! — потыкал он пальцем. — Гляди, враки всё! И тут мою руку как огнем облили. - А-ай, бля! — подскочил, прижимая к себе полыхающее запястье. От боли аж слезы выступили. - Ниэл! — с тревогой в голосе подбежал ко мне Рилайс. — Дай! Дай посмотрю, горе ты мое! Я, стараясь не охать, протянул руку. На коже словно огнем выжигали рисунок. - Бляха-муха… - проскрипел я. — Это больно… - Ох-хо… Прости-прости… Чертов мир. Надо было до дома потерпеть, этого бы не произошло, — он обхватил запястье пальцами, осторожно сжал. Боль постепенно отступала. — Вот и всё, — он поцеловал меня в ладонь. - Спасибо, — прошептал я, отчего-то не спеша высвобождать руку. - Ты только посмотри на них, — прошипел Илья. — Это у нас так называются доказательства? Херня это всё! Камушки-сережки невидимые, тату самописные! Где свидетельство о браке? Где? Ну-ка, господа хорошие, паспорта предъявите! - Илья, угомонись, — покачал я головой. — Есть и серьга, и камушек-искра. Я их нашел, но не знал, как объяснить их наличие. Невидимые же… А почему невидимые? — спросил у мужчин. - Заговоренные, — пожал широкими плечами Ванхурр. — Это дополнительная защита. К слову, именно на свет Искры мы тебя и искали. Боюсь, в любом другом случае мы бы больше не встретились… Ведь кто знает, в какие миры тебя бы увезли. - А зачем я вообще кому-то сдался? - Хм, — поморщился здоровяк. — Увы, не знаю. Деятельность этого Нилауша уже пресечена, не без твоей помощи, кстати. Но его так и не поймали пока. Этим занимаются соответствующие службы, и поверь, ему недолго бегать на свободе. На него объявлена охота. - Ясно… — я с силой сжал переносицу и потянулся за сигаретой. Выдохнул густой дым, уставился на них вопросительно. — И что теперь? - Теперь? — мужчины переглянулись, почти синхронно вздохнули. — Тебе надо срочно возвращаться домой. Время играет против нас. - Домой? — выдохнул я, прикрыв глаза. — На Вессу вашу… — глянул на них. - Да, — кивнул Рилайс. - Увы, мы не можем вернуть тебе память, чтобы ты сейчас же все вспомнил, — мрачно сказал верзила. — Но моему отцу подобное по силам. - Тебе придется нам поверить. - А если я откажусь? - Ты… — мужчина сник. — Ты в своем праве. Мы не можем насильно тебя тащить. Это… Это неправильно. Уподобляться презренному Нилаушу — нет уж. - Но здесь ты сойдешь с ума, — нахмурился Рилайс. — И ты сам это знаешь. Только боишься. Я лишь вздохнул. - Да, ты прав. Я боюсь. Я не верю. Это слишком… Слишком нереально. - Ты можешь подумать, — выдавил через силу Ванхурр. - Да, мне надо подумать, — кивнул я, вставая. — Прощайте, — махнул им рукой. - Нет, малыш мой, до завтра! — прищурился Рилайс. - Все будет хорошо, — обнял меня Льиор, чмокнув куда-то в шею. - Мы любим тебя. И ждем. - Хорошо, я понял, — я осторожно отстранился от него, убирая чужие руки и спеша на выход. - Мы любим тебя, — глухо сказал Рилайс, кусая губы. — Помни это. Мы едины. Очнулся я уже на улице. Позади молчаливой тенью топал Илья. До дома мы дошли, не проронив ни слова. Поцелуй рыжего горел на шее. - Данька, я не уйду сегодня, — предупредил он меня. - Хорошо, — я устало махнул рукой, скидывая дубленку на пол. — Только не трогай меня, пожалуйста… Мне надо побыть одному. Подумать. - О мужьях? — язвительно спросил. - Обо всем. - Ты поверил им? - Я не знаю, чему верить. Все сложно. Очень. Да, рассказ их полный бред... Но... Словно что-то вопит во мне, просит им довериться... - Хорошо. Только… Данька, не наделай глупостей. - Не бойся. Никаких глупостей. Захлопнув дверь в спальню, я упал на кровать. Поднял руку, закатал рукав. Странная тату неярко светилась в темноте. - Никаких глупостей… Никаких… — прошептал я. Что же делать? Кому верить? Ох, засада… Я вертелся на кровати, напрягая мозги, пытаясь хоть что-нибудь вспомнить. Но, как назло, в голове была каша и светопреставление. Мелькали какие-то картинки, но привычные, не сказочно-инопланетные. Тренировки, концерты, орущая толпа, снова тренировки. Я к своему ужасу понял, что действительно ничего, кроме танцев, в моей жизни не было. Не было никого, кто бы любил меня, терпел мои выходки, смеялся и радовался удачам. Илья - это другое. Совсем другое. И мне отчаянно хотелось верить тем незнакомцам, что твердили о своей любви. Да, всем троим. Наверное, я действительно извращенец, если весьма спокойно принял известие о своей возможной гомосексуальной связи, более того, о… кхм… о пристрастии к групповому сексу с мужчинами. Вернее, "спокойно" - не совсем верное слово. У меня от замелькавших воображаемых картинок аж всё свело в паху. Мучительно застонав, я свернулся на кровати, уткнувшись лбом в колени. Это был просто ужас какой-то: у меня встало, крепко и надежно, только лишь при мысли о сексе с мужиками. Неужели я и в самом деле конченый педик и кайфую от того, что меня в задницу шпарят? Ведь как-то сомнительно, что тот верзила пустит кого бы то ни было к своим тылам. Да и Рилайс тот… Разве что милашка-рыжик… Но хороши же, сучата, до чего же хороши-и-и!!! Надо, надо все узнать наверняка. Извертевшись и окончательно сбив одеяло, я сбежал в ванную. Но холодный душ не помог. Убедившись, что Илья спит, я, стараясь как можно меньше шуметь, накинул дубленку, обулся и вышел из квартиры. Нет, я не собирался куда-то уходить, просто хотел посидеть во дворе, покурить, остудить закипающие мозги. Во дворе располагалась детская площадка, окруженная аккуратно постриженными кустиками и невысокими елками. Я устало плюхнулся на качели, бездумно толкаясь ногами, раскачиваясь. Чиркнула зажигалка, я затянулся, выдыхая ароматный дым. - Снова куришь? - раздался знакомый голос. - М? - Я обернулся. На невысокую скамеечку присел Рилайс. - Привет еще раз, - махнул рукой. - Не спится. После ваших сказок. - Это не сказки. - Как скажешь, - пожал я плечами. - А ты что тут забыл? Сторожишь? - Охраняю. Шан успокаивает малыша. - Ясно… Он хорошенький такой, - невольно улыбнулся. - Он райцес, - хмыкнул Рилайс. - И да, он хорошенький. - И что вы будете делать? Если я все же останусь? - Мы останемся тоже. Пусть и друзьями. Но с надеждой на более близкие отношения. - А как же время, которого у вас нет? - хмыкнул я, затягиваясь поглубже. - У тебя осталась всего неделя, чтобы вернуться на Вессу. Ограничение по времени связано со сроком, в течение которого новорожденный Хранитель знакомится с миром. Это сто дней. Да, можно до истечения этого срока покинуть Вессу, но максимум на две декады. После этого образованные связи рушатся. Вернувшись домой, отсчет ста дней начнется заново. Поэтому мы тебя торопим. Тебе остался всего месяц. И на Жеарси мы ехали для того, чтобы до истечения срока тебя никто не беспокоил. Думали устроить медовый месяц, а то все как-то не до него было, всё дела какие-то. - Ясно, - кивнул я. - Но я еще не определился с ответом. - Я могу помочь тебе, - он сверкнул глазами в темноте, как кот. - И как же? - Поцелуй, - прошептал он искушающе. Я невольно поерзал. - Эм… Не думаю, что это хорошая идея. - Это не больно, - улыбнулся он. - И не страшно. А очень приятно. На ночь, хороший мой, нежный поцелуй на ночь. Можно? - Эм-м… - я оглядел пустой двор. Вроде никого вокруг не было. - Никого нет, не бойся, - Рилайс в два шага оказался подле меня, опустился на колени, прямо на снег. - Ну как? - он протянул мне руку. - На ночь… Ага, - я невольно облизнулся, глядя на его губы. Красивые, четко очерченные. - Смотри на меня, - шепнул он мне в рот, мягко целуя. И я смотрел. Смотрел и понимал, что пропал. Потому как целовался он потрясающе, я на последнем упрямстве держался, чтобы не застонать от кайфа и не сползти на землю вялой тряпочкой. - Это было… здорово. Спасибо, - я отстранился, отводя глаза. - Не за что, - он чмокнул меня в щеку. - Иди в тепло. Заморозишь себе что-нибудь ценное. - Я только жопу отморожу, - буркнул невпопад. - Я и говорю - ценное! - хохотнул он. Я тряхнул головой. Кажется, я это уже когда-то говорил, и мне так же отвечали. - Спокойной ночи, - кивнул ему, вставая. - Спокойной, любовь моя. Всё будет хорошо. - Надеюсь… Глухо громыхнула дверь подъезда. Я, растерянно выдохнув, сполз по стене, усевшись прямо на пол. Пусть всё будет хорошо. Пусть. Но как же он целуется…