Я была в лабиринте. Каменные стены поворачивали то в одну, то в другую сторону и дрожали от какого-то гула. Вибрация все нарастала, а я все так же блуждала по коридорам в поисках выхода.
Грохот сзади заставил меня бежать, не разбирая дороги и не запоминая повороты. В этом лабиринте живет Минотавр, древний монстр, пожирающий людей. Но почему я здесь? Почему он охотится за мной?
Бежать было все труднее, ноги заплетались, но Минотавр, в отличие от меня, не знал усталости. Я слышала его топот и заставляла себя бежать вперед.
— Лети сюда, птичка, — послышался сзади голос, и я от неожиданности споткнулась и упала. Я перевернулась и попятилась.
Лучше бы это был Минотавр. На меня с жутким оскалом двигался Гринвуд.
— Тебя нет, ты мертв! — я отбивалась ногами от психа.
Гринвуд ухватил меня за ногу и потащил в глубь лабиринта. Он обернулся.
— Ошибаешься. Я всегда в твоей голове.
Вокруг было темно и тихо. Я провела рукой по лбу и выдохнула. Это сон, это чертов сон. На часах пять утра. Мда, прекрасное время, чтобы проснуться в воскресенье.
Я зевнула, однако, продолжить спать не рискнула, боясь, что кошмар вернётся. Пошла в зал и села за книгу.
В семь утра щелкнул дверной замок, и на пороге возник Валеска.
— Ты чего так рано встала, соня? — он явно был растерян, но тут же взял себя в руки и нахмурился.
Очевидно, ему нравится появляться в моей квартире, пока я сплю. А мне потом гадай, пришёл он только что или провёл здесь всю ночь. Хитро.
— Тебя жду, — буркнула я и уткнулась дальше в книгу.
Готэм просыпался, и жители начали сновать туда-сюда по своим делам. Мы все знаем, что наш город – город с самым большим числом преступности. Но что нас держит здесь? Почему убийства, грабежи и похищения стали привычными вещами? Ведь это ненормально. Как и то, что у меня на пороге снова стоит один из самых разыскиваемых преступников. На появления которого, кажется, я вскоре махну рукой.
Валеска протопал на кухню, погремел посудой, заглянул в холодильник, захватив оттуда что-то, сел за стол и зачавкал. Здорово, кажется, я завела себе кота. Большого, рыжего и наглого кота, который заваливается ко мне поесть, а потом удаляется, оставив еще кучку где-нибудь под диваном. Я ухмыльнулась этому сравнению, представив Джерома, царапающего обивку моей мебели.
— О, ты купила то печенье, — воскликнул он. — Спасибочки. Видишь, ты уже прислушиваешься к моим замечаниям. Это первый шаг к стабильным отношениям, — Валеска плюхнулся рядом со мной на диван, подвинул мою ногу и громко отхлебнул чай.
Я проследила за крошками печенья и каплями чая, летящими на пол, и вздохнула. Не ведись на его провокации. Мысленно успокаивая себя, я вернулась к книге.
Допив чай, Валеска поставил кружку на пол и некоторое время наблюдал за мной. Его взгляд мешал сосредоточиться на книге, и я перечитывала один и тот же абзац в который раз, но не собиралась сдаваться.
Очевидно, игнор ему надоел, и парень растянулся на диване, положив голову мне на колени. Из-за книги я не видела его лица, поэтому смогла заставить себя продолжить чтение.
Джером повернулся на бок и начал водить пальцем по моим пижамным штанам, увлечённо ковыряя рваный участок на колене — результат моего столкновения с тумбой. Блин, давно надо было зашить.
Я снова вернулась к книге. Через некоторое время Джером затих, и я решила посмотреть почему.
Рыжий безмятежно спал. Во сне он не казался таким опасным и непредсказуемым, как наяву. Я вспомнила, что еще недавно сравнивала его с котом, и, усмехнувшись, почесала Джерома за ухом. И что, мне так и сидеть, пока он не проснётся? Кажется, я попала в ловушку всех обладателей домашних питомцев.
Зевнув, я мысленно махнула на это рукой. Аккуратно, чтобы не разбудить Джерома, переложила его голову со своих коленей на диван, и тоже легла спать.
***
Khalid — Stay
Мне снилось, что я дрейфую в океане. Солнце греет кожу, вода легко и приятно омывает тело, а волосы расплываются как акварельная краска. Покой и умиротворение.
Непривычно было просыпаться не от страха, а от своего довольного урчания. Я уткнулась взглядом в наблюдающего за мной Джерома. Черт. Он продолжал перебирать рукой мои волосы, а в его глазах плескался тот самый океан из сна.
Я застыла, не зная, что сказать. Валеска смотрел серьёзно, будто удивляясь, что его руки могут причинять не только боль. Я прикрыла глаза и подалась головой в сторону его руки. Кто бы знал, сколько в тебе нежности, парень. Кто бы знал, что я в ней так нуждаюсь. Он погладил мой затылок, и волна мурашек прошлась по моему телу. Я сдержала свое урчание, словно это было что-то постыдное. Наверное, я не должна получать удовольствие от его рук, но я получала. И это было нечто невероятное.
Джером, не отрывая взгляда, наблюдал за мной. Его глаза потемнели, словно в глубинах океана появился мифический кракен. Он упивался моей реакцией, пил мое удовольствие и зарычал, растянув губы.
Градус неловкости возрастал. Я прочистила горло.
— Ты напугал монстра из моего кошмара, и он не осмелился вернуться, — я усмехнулась, размышляя, стоит ли мне лежать дальше или лучше уйти.
— И что это был за монстр? — Джером повернул ко мне голову и спросил.
— Гринвуд, — прошептала я, рассматривая огненные волосы Валески. Я бы хотела уметь рисовать, чтобы запечатлеть эти цвета.
Джером фыркнул. Ну да, давай, скажи, что и страх у меня скучный. Но парень лишь откинулся на спину, заложив руки за голову. Я с сожалением вздохнула, когда он убрал руки от моих волос. Рассматривая профиль Валески, я думала, к чему это все приведет: ни один вариант в голове не заканчивался хэппи эндом.
Я слышала, что когда один из соулмейтов умирает, второй чувствует это. Учитывая мою везучесть, я вполне могу навернуться с лестницы и сломать шею. Интересно, посмеялся бы над этим Валеска? Я бы точно посмеялась. Девушка, пережившая ограбление банка, террор в полицейском участке, умирает от прогнившей ступеньки. Или от кирпича, упавшего на голову. Или от того, что ее соулмейт психанул и зарезал ее. Я легко положила руку на грудь Джерома. Нет, не зарежет.
