уРодственные души

Кажется, я несколько раз приходила в себя, но каждый раз проваливалась обратно в небытие. Помню, будто надо мной орудовали люди в белых масках. Но, может, мне просто показалось. Галлюцинация мозга. В этот раз я открыла глаза и уставилась на белый потолок. Не подвальное помещение – уже хорошо. Хотя, может, я лежу мертвая в морге, а моя душа стала привидением? Я пошевелилась, и тело пронзила острая боль. Определенно не привидение. Попытка встать не увенчалась успехом, левая рука не работала, все плечо было перевязано. Я шарила правой рукой по кушетке и проводам в попытке найти кнопку вызова медсестры. Хотелось пить, горло скребло, и мне казалось, что мои губы скоро лопнут, до того они были натянуты. Я сжала руку в кулак и постучала по краю кушетки. Стук вышел тихий, больше похожий на скрежет, но в дверь тут же кто-то вошел. Женщина в халате приподняла спинку кушетки, чтобы я полулежала, и дала мне воды. Затем она, проигнорировав мои вопросы, молча вышла за дверь. Помещение, где я лежала, вовсе не походило на больницу. Скорее комната в частном доме. На дальней стене была полка с книгами, в углу — стол и кресло. В окне виднелись деревья. Я крутила головой, стараясь запомнить обстановку. Дверь снова открылась. В проеме появился худой угловатый мужчина. Он подошел ко мне хромающей походкой и впился взглядом. Очевидно, меня подобрала не полиция. И не Валеска. — Как пробуждение? — он поджал губы и наклонил голову. Я решила принять его вежливую игру. — Все хорошо, спасибо. Простите, но кто вы, и как я оказалась здесь? — пришлось прочистить горло, чтобы ответить. Мужчина одарил меня снисходительной улыбкой и сел на стул рядом с кушеткой. — Простите мне мои манеры. Меня зовут Освальд Кобблпот. Вы здесь, потому что я спас вашу жизнь. Имя было смутно знакомым, но я не могла ничего припомнить об этом мужчине. Я разглядывала его, пытаясь анализировать. Он не похож на альтруиста, который по доброте душевной просто подобрал бы раненого человека на улице. Итак, я в руках у неизвестного мне человека, не внушающего доверия. Я нахмурилась своим мыслям. Мое беспомощное состояние вовсе не добавляло мне уверенности. — Ясно, — ответила я, когда молчание стало затягиваться. — А я… — Мэлори. Подружка всем известного Валески, — Кобблпот дернул губой и улыбнулся. — О, я знаю кто ты. Он одарил меня расчетливым взглядом и цокнул. — Я все думал, зачем этому маньяку убивать грабителя из-за какой-то девушки. Но… — он выставил палец и пустил смешок. — Я решил подумать об этом позднее. Раз ты нужна Валеске — значит, надо тебя забрать. Ребята сработали отлично. Пока этот клоун отбивался от них, я уже увез тебя. Я слушала его еле дыша. Он ненавидел Джерома, презирал — это было ясно, как день. Знает ли Кобблпот, что я соулмейт Валески? Освальд сделал паузу, чтобы я все уложила в голове. Ну, или для драматичности, кто знает. — А потом я все понял, — он несколько раз кивнул и постучал пальцем по моему запястью. — Все понял. Я сглотнула. — Ну, может, вы и все поняли, мистер Кобблпот, да только не так. В тот день Валеска прогнал меня. — Я посмотрела мужчине в глаза. — Так что, что бы вы ни задумали, знайте, ему на меня плевать. Кобблпот запрокинул голову и засмеялся. Он сделал вид, будто вытирает слезу, и, успокоившись, снова заговорил. — Если бы ему было плевать, он бы не посылал мне запись с угрозами. «Верни то, что тебе не принадлежит!», — он скривил лицо, пародируя Джерома. — И что, вы спасли мне жизнь, чтобы впоследствии убить? Что это за план вообще? — «Сте эте зя плян вообсе», — дразня меня, Кобблплот залился смехом и, резко остановившись, прошипел. — Я хочу, чтобы этот мерзкий сопляк заплатил за все, что сделал. И ты мне в этом поможешь. Вот дерьмо. Приехала, называется, в Готэм. Интересно, Джером и правда хотел меня спасти? Я сдержала улыбку. Не о том думаешь, Мэл, ох, не о том. Может, дело вовсе не в тебе, а в том, что именно Освальд похитил меня, раз уж у них старые счеты. После моей провальной встречи я уже не знала, что думать. — Вы злы на Валеску и ненавидите его, понимаю, — я кивнула. — Он может быть той еще занозой в заднице. Мне очень жаль, если он как-то вас обидел. Понимаю, что мои извинения вряд ли помогут, но я — не он. Зачем наказывать меня за него? Кобблпот одарил меня снисходительной улыбкой и похлопал по руке. — Вы не при чем, мисс. Но ведь в этом-то и смысл мести, верно? Я старалась подключить все свое красноречие. Ну не зря же он говорит со мной? Может, у меня есть шанс с ним договориться. Я хотела задвинуть ему что-нибудь мудрое про месть, но единственная цитата, которая приходила мне в голову: «Месть — это блюдо, которое следует подавать холодным». И эта цитата не играет на моей стороне. — Я уважаю право на месть, — я снова кивнула. — Но знаете что? В этом деле никогда не знаешь наверняка, как все пройдет. Пройдет ли все по плану или покатится в тартарары? — Я взяла Освальда за руку и слегка сжала, когда он попытался ее выдернуть. — И, если вы убьете меня, но у вас не получится уничтожить Джерома, тогда уже он будет вправе мстить. Я посмотрела в глаза Кобблпоту, все так же держа его за руку. Мне нужно убедить его. — Он пройдется огнем и безумием по всему Готэму. По вашим близким, знакомым, знакомым знакомых. По их домашним животным, по ветеринарам, к которым их водили. Во всем городе не останется места, неоскверненного Джеромом, — я отпустила руку мужчины. — Поэтому, если вы хотите что-то предпринять, действуйте наверняка. Мы сидели молча и размышляли о своем. Кобблпот не уходил — значит, надеюсь, мне удалось хоть немного, но покачнуть его уверенность. Я же думала, что можно предложить ему взамен. Как окончательно убедить его отпустить меня? Тут мне в голову пришла невероятно безумная идея! — Вы избавитесь от него навсегда. Город без Джерома! — Я слишком сильно махнула рукой, так что это отдалось в раненном плече, и мне пришлось сжать зубы, чтобы не показать свою боль. — Я не люблю быть просто жертвой и девой в беде. Хочу найти решение нашей проблемы, и оно есть. Просто обдумайте это. — Ты заберешь Джерома и увезешь в другой город? Это весь твой план? — Освальд скривил лицо. — Нет. Вы поможете мне его похитить. Я уеду и заберу его с собой. И я сделаю все, чтобы мы больше никогда не появились в Готэме. — Ну да, а он будет пай-мальчиком и точно не вернется обратно. — Я не могу обещать за него. Не могу обещать, что он оставит Готэм навсегда. Но если он снова появится, вы сможете убить его, и я не буду мешать этому. Я-то уж точно больше здесь не появлюсь. Но вы сами сказали, что он требовал отпустить меня, что он взбешен моим похищением. Это дает мне надежду, что я все-таки смогу удержать его. Освальд потер подбородок и кивнул. — Я избавлюсь от Валески, а вы получите хэппи энд. Все в выигрыше, — он снова кивнул и улыбнулся. — Звучит заманчиво… Но знаешь, что? Выпустить тебе кишки у него на глазах звучит куда лучше. Так что располагайся, принцесса. Некоторое время поживешь здесь. Я сжала зубы. Значит, побег. Отлично. — И да, можешь звать меня… Пингвин, — Освальд сделал паузу перед своим прозвищем и посмотрел на меня с таким видом, словно это могло бы мне все объяснить. Я дернула правым плечом. Пингвин так Пингвин, в Готэме и не такое бывает. Когда-то разыскивали чувака, который называл себя Шокерфейсом. Вот это была вообще умора! А сейчас — так, на троечку. Но, видимо, мое незнание взбесило Пингвина, и он, дернув лицом, захромал к выходу. Какие мы чувствительные.

***

На следующий день Пингвин вернулся в сопровождении мужика с камерой в руках. — Раз уж твой Валеска так любит записывать видео, будет невежливо ему не ответить, верно? Он встал рядом с оператором и продолжил. — Давай, проси его спасти тебя. Я отвернула лицо к окну и промолчала. Не собираюсь я умолять. — Давай, принцесса, скажи это. Скажи, чтоб он спас тебя, — Пингвин улыбался, он знал, как это унизительно, и все же требовал от меня игры на камеру. Вскоре мое молчание ему надоело, и он, шаркая ногой, подошел ко мне. — Ну что же. Так даже лучше. Его безумный блеск во взгляде пугал меня, и я хотела отодвинуться как можно дальше, но Кобблпот схватил меня за раненное плечо и сжал. У меня едва ли искры не посыпались из глаз. Кажется, было еще больнее, чем в момент выстрела. И я закричала. Здоровой рукой я пыталась ударить психа, но он сжал рану еще сильнее. — Сними ее лицо, ближе, — я услышала его указания сквозь свой крик. Оператор подошел совсем близко ко мне, и я лягнула его пяткой в живот. Пингвин, не убирая руку с моего плеча, другой схватил меня за волосы и приблизил к своему лицу. — Давай, умоляй меня, — мучитель был так близко, что я не удержалась и боднула головой в его тонкий нос. Пингвин отшатнулся, и его рука исчезла с моего плеча. Я не успела выдохнуть от облегчения, как Кобблпот вновь появился, неся ножницы. — Держи ее с той стороны, — его помощник тут же обошел и пригвоздил мою правую руку к кушетке. Пингвин разрезал бинты и погладил мое пульсирующее плечо. Камера нависла надо мной, я дрожала от страха и боли и повернула лицо к Кобблпоту. Он улыбнулся мне и в следующую секунду, растягивая свежие швы, погрузил свой палец в рану. Я орала и билась головой о подушку, но пытка не прекращалась. Перед глазами начало темнеть, плечо было в огне. — Хватит, пожалуйста! Хватит! Пингвин тут же перестал ковырять рану, и моя рука освободилась. — А теперь проси Валеску прийти за тобой. Я обхватила себя здоровой рукой и уткнулась лицом в подушку, пытаясь унять слезы. Не буду я ничего просить. — Она у тебя очень упрямая. Но ничего, я поработаю над этим, — послышалось сзади, а затем Пингвин дал команду заканчивать съемку. — Пошли, передадим запись. Он, больше не обращая на меня внимания, вышел из комнаты. Через некоторое время дверь снова открылась, и я тут же кинула взгляд на вошедшего. Оказалось, это медсестра. Она вколола мне обезболивающее и поправила разошедшиеся швы. Боль в руке немного утихла, но полностью так и не исчезла, оставшись фоном. Однако медсестре я сказала, что все болит с прежней силой, чтобы она вколола мне добавки. Может, эффект продлится дольше. Я знала, что Пингвин со своими прихвостнями поехал передавать кассету. В доме остались пара охранников и медсестра. Если бежать, то сейчас.