Готэмская поджигательница или подружка братьев Валеска.

Каблучки звонко цокают, отражаясь от голых стен. Я повзрослела с момента обнаружения коробки на своем столе на добрых лет пять. Физически я оставалась все той же юной красавицей, но внутри я чувствовала себя иначе. Та сила, которой меня наградил непонятный и едкий красный дым, помог мне реализоваться. Помог стать лучше. Джером Валеска не был плохишом, коим его считали. Лишь я видела его настоящим. Ох, не нужно было идти подрабатывать медсестрой в Аркхэм. — Ты милая, — заключенный с рыжей шевелюрой рассматривает меня, прежде чем приняться за еду. — И как ты заметил? Я упорно это скрывала, — слегка улыбнувшись, перевожу взгляд на парнишку. На его груди красуется надпись «Джером Валеска». Загремел сюда после убийства матери. Разговаривать с психиатрами отказывался, некоторых тюремных психов подмял под себя и доверял лишь одному человеку, по неизвестной причине. Мне. Я здесь уже месяц по своей инициативе. Дядя не хотел отпускать меня сюда, но сдался под моим напором. — Этого не скрыть, — улыбка разрезает его лицо и я тоже невольно улыбаюсь. — Ты хочешь бежать отсюда и поэтому сыплешь комплиментами. Я тебя раскусила, — прищуриваю взгляд и ловлю на себе его ответный. — Так ты поможешь бежать милому и бедному психопату? — ангельский взгляд и я почему-то таю. — Я — племянница детектива Гордона. Ты уверен что это безопасно? — я начинаю шептать, притворяясь что протираю стол. — На тебя будут думать в последнюю очередь, — так же шепчет Джером. Я киваю и вместе с тряпкой пододвигаю ему спасительный ключ. Большей ошибки в жизни не делала. Или…? — А вот и ты. Дело сделано? — Джер потирает руки в красных перчатках, мило улыбаясь. Моя рука проводит по его щеке, а Валеска улыбается. — Взгляни, — повернув его голову в нужном направлении, ловлю на губах заслуженный поцелуй. — Здание полиции горит и плавится. Прекрасная картина для моих глаз. Учись Экко, порой нужно не только людей убивать, — Джеремайя переводит взгляд на свою верноподданную, приобнимая меня. Что-то во мне изменилось после подарка Джерома. Что-то с треском сломалось внутри, не оставив места жалости. — И каков наш дальнейший ход? — его руки приятной тяжестью лежали на моей талии. — Переделать город под нас. Хороший ход? — бледно-зеленые глаза и ярко — алые губы, изогнувшиеся в улыбке. Джеремайя красив и хорош собой, а его умом я буду вечно восхищаться. Но он — не Джером. И отчего-то сердце больно сжалось. Маленький подвал в заброшенном доме. Именно туда бежал Джером после своего освобождения из Аркхэма во второй раз. На его лице красовались ужасные шрамы, будто маска, а губы изгибались в вечной ухмылке. Он упорно чистил пистолет, даже не обернувшись на звук моих шагов. — Джером? Что ты собираешься сделать? — я прислоняюсь к стене, неотрывно следя за его движениями. — Убить того малыша Уэйнов, — юноша пожимает плечами, не отрываясь от своего дела. — И опять загреметь в психушку, — я потираю переносицу. Он останавливается и смотрит на меня. Его шрамы не вызывали во мне омерзение, а безумные глаза страх. — Складывается такое ощущение, что ты мне запрещаешь, — он подходит ближе, проводя пальцем по моей щеке. Я не дернулась. — У нас был уговор. Я не хочу, чтобы ты вновь появился в Аркхэме, — я гордо вскидываю подбородок, упорно смотря в его глаза. — Я помню каждую часть нашего уговора, милая. И твоего дорожайшего дядюшку я не трону, не бойся. Но богатенький засранец умрет, — его губы оставляют на моем лбу невесомый поцелуй, а я вновь качаю головой. Не дядя меня сейчас волнует, — а он.