Гроза Пустоши

Вернувшись в мастерскую после разговора с Фокс, Рэнди собирался поближе подвинуть керосинку, улечься на крытые шкурами доски и погрузиться в книгу, но Генри сурово велел ему погасить лампу и спать: керосин надо было беречь, а не тратить на блажь вроде чтения. Помня наказ Фокс беречь книгу, как зеницу ока, юноша сунул её за пазуху, натянул на себя косматую, пахнущую крысой шкуру и сомкнул веки. В эту ночь он лёг спать без цепи на ногах, которой Генри обычно пристёгивал его к верстаку, и ощущение внезапной свободы не давало ему покоя. Вместо сна на него обрушилась лавина мыслей. "И как мне в голову такая чушь пришла - попроситься в рейдеры? Ради чего я на это иду? Ведь не только ж ради Наоко; я ведь почти не знаю её. Неужели мне и вправду нравится с этими людьми? Неужто я повёлся на их силу и крутизну? Завоевал чуток авторитета и решил, что могу стать среди них своим... Но, чёрт, они же сволочи все до единого! Фокс права - я не могу быть с ними, с убийцами... Генри, Эзра - они, может быть, немного другие. Или тот, что меня летучими мышами кормил... Как его... Билли! А в целом — подонки же", - говорил в голове у Рэнди настойчивый голос. Но тут же второй - столь же убедительный, возражал: "Лучше быть хищником, чем жертвой. Лучше внушать страх, чем бояться самому. Да и вообще - с оружием в руках больше шансов уйти живым. Но фиг ты получишь его без крови". Что было трудно, так это понять, который из них — голос разума. - А ведь и правда... - сказал себе Рэнди, переворачиваясь с отдавленного левого бока на правый... - Кровью всё и добывается! Юноша долго смотрел на спящего рядом Генри, вдохновенно сопевшего на всю базу. В тусклом свете плесени бандит казался безмятежно спящим. Юноша в очередной раз подивился, как при скудной кормежке Генри умудрился отрастить такие солидные щёки, встал, слегка скрипнув досками, бесшумно натянул сапоги и, поразмыслив секунду, снял с деревянной крестовины шубу и набросил себе на плечи. Она казалась ему более надёжной среди снежных буранов, чем драный пуховик, выданный из старых запасов и кое-где запачканный засохшей кровью. Взять с верстака напильник или ножовку, выскользнуть из мастерской, подобраться туда, где Фокс и Эзра оставили коней, заколоть охранника, запрыгнуть на лошадь и мчаться во весь дух наружу... Нет, не получится: выход перекрыт листом железа и автопокрышками, наваленными одна на другую. Потребуется время, чтоб их убрать... Тогда - сначала снять охрану на входе и тогда уж открывать себе дорогу... Но это слишком долго. Что если крик или другой сигнал поднимет остальных? Тогда - верная смерть... «Да ну и пёс с ней», - подумал Рэнди, собирая волю в кулак. Он читал, что лучше умереть стоя, чем жить на коленях, но люди вокруг поступали по-другому. Это вопиющее несоответствие выбивало у него почву из-под ног. Парень сделал два осторожных шага к верстаку, едва не споткнувшись о ненавистную цепь, лежавшую рядом на полу, и посмотрел на инструменты. Генри оказался не дурак и всё, что у него было острое, запер в сундуке. Молоток, что ли, свистнуть? -Куда намылился? - громыхнул Генри, взводя на пистолете курок. - Я, может, люблю поспать, но слышу, как, мать её, летучая мышь!.. Тебя, что ли, снова на ночь привязывать? -Зачем? Я, вообще-то, шел по нужде. - как можно безмятежнее ответил Рэнди, словно не он только что тянулся к молотку. -В шубе моей? - Генри даже вздохнул.- Ой, дурак... Соврал бы как-нибудь поумнее! Вешай, где взял, и ложись, сука, на место! Генри не поленился встать и снова пристегнуть Рэнди кандалами к верстаку, и бедняга едва не взвыл от унижения. Так горько ему не было даже в те минуты, когда его из Пустоши везли связанным в эту мерзкую дыру; по крайней мере, он не знал, какова будет его участь. -Лежи спокойно, - пригрозил Генри. - Снова дёрнешься - пристрелю! Рэнди громко скрипнул зубами, с головой накрылся одеялом и проворочался под ним до самого утра; соблазнённые теплом и ароматом молодой крови, несчастного юношу всю ночь штурмовали клопы. Чего не наберёшься от проклятых бандитов! Одно хорошо — поутру, выводя пленника наружу — обтираться снегом — Генри ни единым словом не припомнил ему ночное приключение. Глядя по сторонам во все глаза, Рэнди заметил, что коней либо увели в их лесное убежище, либо поехали на них в рейд. Оказавшись снаружи, он увидал, что десяток бандитов стоял полукольцом, и ещё двое, одетые в кожаную броню, стояли друг напротив друга на полусогнутых ногах, пригнувшись и хищно взирая друг на друга. Рэнди узнал в них Стэна и рыжего Эзру. В руке у каждого был внушительных размеров нож. Юноша хотел было спросить у Генри, что эти двое не поделили, но понял, что рейдеры просто тренируются. Стэн сделал выпад первым — молниеносно, словно кобра, но Эзра сделал шаг назад и чуть в сторону, пропустив удар мимо себя, и контратаковал. Стан ушёл вниз, перекатился по земле и мгновенно вскочил на ноги. -Пошли поближе, полюбуемся - сказал Генри. - Эх, молодцы какие! Эзра и Стэн прибавили жару. Теперь они не стояли, а двигались по кругу, словно в танце, но держа друг друга на расстоянии. Каждый из них знал, на что способен противник, и не рисковать не торопился. -Э, ну что вы, как девки! - укоризненно крикнул им Генри. - Давай мочилово! Словно повинуясь ему, Эзра сделал выпад, но промахнулся, зато нож Стэна успел скользнуть по его наплечнику. -Правила какие-то есть? - осведомился у Рэнди у механика. -Конечно! Колоть нельзя! В голову нельзя!.. У нас и так народу мало. -Мы в деревне, кстати. тоже развлекались так... -Да неужто?.. - хмыкнул Генри, и гнев пронизал Рэнди до самых костей. Послушав в плену обрывки разговоров, он понял, что рейдеры не считали крестьянина за человека и свято верили, что мирный деревенский житель неспособен быть хорошим бойцом да и вообще ни на что неспособен, как убирать за браминами навоз. Стиснув зубы, чтоб не разразиться руганью, парень ждал,чем же кончится поединок. Вот Эзра качнулся в сторону, но это был не более, чем отвлекающий манёвр, и в следующий миг его нож скользнул по пластинам брони в области живота Стэна. Без доспеха последнему пришлось бы ловить собственные кишки, но играть решили до десяти очков, так что бой продолжился. Только сейчас Рэнди разглядел среди рейдеров Наоко, прильнувшую к плечу Билли и весело наблюдавшую за схваткой. Присутствия самого Рэнди она не замечала, даже ни разу не посмотрела туда, где он и Генри стояли. Юноша тщетно бросал на неё тоскливые взгляды в надежде, что она почувствует их. Напротив — негодяйка ещё и потёрлась о колючую щеку Билли, чьё узкое горбоносое лицо со следами каких-то заживших язв никак нельзя было назвать красивым. Раз! Подсечка сбивает Эзру с ног... Два! Пригоршня снега летит Стэну в лицо. Три! Клинок Эзры едва не цепляет его бедро. Но Стэн одним прыжком уходит и без паузы ловит Эзру на подъёме. Победа... Рейдеры одобрительно заулюлюкали. Впрочем, кто бы ни победил, они отреагировали бы одинаково. Генри завистливо посмотрел в их полукруг, желая поучаствовать в схватке, но опасался выпускать пленника из-под контроля. Вдруг тот поднял голос сам. -Пошли, поиграемся? - и бесстрашно шагнул на «арену». Генри повёл бровью, но удивился не сильно: видать, ожидал, что его подопечный что-нибудь да отчебучит. С места рейдер-механик, впрочем, не двинулся. -Тебе нечем, забыл? У тебя и ножа-то больше нет, - снисходительно бросил он. Это, впрочем, был только предлог. Истинная же причина состояла в том, что, будучи потомственным рейдером, Генри не считал крестьянского мальчишку за соперника, достойного внимания: свои же засмеют. - Однако, досадная помеха! - юноша растерянно заозирался, а затем громко спросил. -Здесь кто-нибудь ножик одолжить может? Бандиты заржали. Наверное, Фокс была права: сразить кровососа у них — не такая большая заслуга. Либо всем было плевать, кто там кого зарубил. Но Рэнди продолжал стоять в кругу, под градом злых смешков и недружелюбных взглядов, и упорно ждал помощи. -Нож — это продолжение руки. - сказал Билли. - Кто ж тебе руку отдаст? Сам подумай! -Я и отдам, - прорвался сквозь насмешки рейдеров нежный голос Наоко, и её лёгкий нож в расшитых бисером матерчатых ножнах, мелькнув в воздухе, очутился в руке у Рэнди. Стоило узкой ладони Рэнди соприкоснуться с рукоятью ножа, его сердце заликовало. Он ощутил себя прежним — озорным, уверенным и свободным. Набравшись наглости, парень повторил свой вызов. -Генри, выходи давай. Или ты деревенщину испугался? -Дурак, надень броню и обмотай мешковиной руку, - буркнул Генри, не желая портить «собственность» хозяйки. Впрочем, правильнее было назвать Рэнди собственностью всей банды: выручку от его продажи рейдеры распределили бы поровну, а значит, случись с ним какое несчастье, в убытке остались бы все. Стэн, будучи почти одного роста с Рэнди, выдал юноше кусок ткани и свой доспех, и юноша, уже сбросивший куртку, спешно застегнул броню на ремешки. Загнанный всевозможными поручениями бандитов— от ремонта доспехов до чистки котлов — он умирал от счастья вновь держать боевое оружие. Рэнди взял нож обратным хватом - так он был менее заметен — и принял настолько низкую стойку, насколько мог. Генри атаковал первым и серией выпадов едва не смёл своего противника. Массивный рейдер лишь на первый взгляд казался медлительным: прыти в бою ему было не занимать. Какое-то время он нещадно гонял Рэнди по кругу, но ни разу не сумел попасть по нему ножом. Мягкими, текучими, но при этом стремительными движениями юноша ускользал от выпадов рейдера, словно рыба от копья. Ошеломлённый напором и скоростью Генри, Рэнди поначалу не мог контратаковать и лишь уворачивался от ударов соперника. Но вот, когда последовал очередной длинный выпад, юноша понизил уровень ещё сильнее, «толкнул» себя Генри навстречу и, блокировав руку бандита под локтем, провёл удар ножом по корпусу; всё это заняло десятую долю секунды. К этому времени пот бежал по его телу ручьями, несмотря на холод воздуха. Давно, ох как давно не упражнялся он в ножевой схватке! В следующем столкновении Генри оцарапал ему плечо, но Рэнди, проскользнув мимо, «располосовал» противнику бок. Поражённые рейдеры ухнули в один голос, а в зелёных глазах Генри блеснула тихая жестокая ярость. -Вот те и крестьянский стиль!.. - прокомментировал Билли. Драться ножом Рэнди, опять же, выучил отец — бывалый и грамотный человек, который, в свою очередь, не всегда жил в Кул-Спрингс, а успел поскитаться по самым разным местам, пока не осел в деревне и не женился на местной девушке Рози, унаследовавшей ферму от собственных родителей. Именно сейчас юноша стал осознавать, почему его не принимали старшие братья. Свои лучшие знания и навыки отец передавал именно ему, младшему в семье. Томас и Родриго тоже умели и стрелять, и драться, и работать по металлу, но это был минимум, необходимый для крестьянина в Пустоши. Будучи уже взрослыми, они читали только по слогам, едва могли держать в руке карандаш, а нож брали в основном для забоя скота. Рэнди, напротив, выпрашивал у родителей книги и был первым на всех деревенских играх, где нужны были ловкость и скорость. Гордый младшим сыном отец вкладывал в его воспитание душу и всё свободное время. Последовав примеру Рэнди, Генри принял более низкую стойку. Оба сейчас почти стелились по земле, но в то время, как Рэнди привык к такому ведению боя, для рейдера оно было непривычным. Уравновешивалось это тем, что «старый» Генри, тренировавшийся регулярно, чувствовал себя ещё свеженьким, а Рэнди, долго просидевший взаперти, начал уже выдыхаться. Все свои силы юноша вложил в последний, решающий выпад, но бывалый боец Генри блокировал ударом рукояти его атакующую руку и попытался зацепить опорную ногу Рэнди своей. Тот распознал ловушку и успел проскочить сопернику за спину, и только годами отточенная реакция спасла Генри от очередного режущего удара и потери очков. Рэнди задыхался от напряжения и восторга: ведь Наоко хоть и не переставала приобнимать Билли, смотрела во все глаза именно на него. Однако Генри, искушённый в ножевых схватках, так и не дал себя одолеть: не сумев взять противника наскоком, он поймал его на обманном движении, сделав вид, что переложил нож за спиной в левую руку, и сбил-таки мощной подсечкой наземь. Рэнди сам не заметил, каким образом его рука, державшая нож, оказалась придавлена тяжёлым коленом Генри, зато хорошо услышал хруст, с которым клинок противника вошёл в снег в дюйме от его виска. Когда он поднял голову, срезанная прядь чёрных волос осталась на земле. Генри забрал у Рэнди нож и вернул его подошедшей Наоко, затем помог юноше подняться, что было совсем уж неожиданно. Того колотило от ярости боя и близости смерти. Проигрывать — всегда неприятно, и все же Рэнди удалось показать врагам, что и он не лыком шит. При внешней хрупкости он был вовсе не слаб и, конечно же, не пуглив. -Ты молодец, сказала ему Наоко. - Генри жуть как сложно побороть на ножах, и ты едва не стал первым. Я смекнула с самого начала, что ты не из простых. -Да ладно! - махнул рукой Рэнди. - У меня был хороший учитель. Мой папа. Я хочу тебе про него рассказать... -Как-нибудь послушаю! - ответила девушка и, нежно улыбнувшись, повернулась спиной и пошла вместе с Билли внутрь шахты. Юноша с досадой проводил их глазами. Когда она успела прикипеть к этому бородатому? Почему так изменила отношение к нему, к Рэнди — такому же невольнику, каким, по сути, оставалась и она сама? Пора, наконец, прояснить ситуацию. Но как? И с чего хоть начать? Расстегнув кирасу и вернув её законному (а может, и вовсе не законному) владельцу, Рэнди бухнулся в снег — смыть пот и охладиться после битвы. С минуту он лежал в экстазе, растирая себя снегом и получая странное удовольствие от обжигающего холода. В голове стало ясно и весело забегала по жилам кровь, словно сделавшись чище. Даже горечь от равнодушия Наоко уже не так сильно его терзала, ведь холод гасит любую боль. Вновь идти под землю Рэнди страшно не хотелось, и он остался наблюдать, как меряются силами другие. Генри объяснял и комментировал каждое действие, в чём юноша далеко не всегда нуждался. Веселье прервала Миранда, зычным голосом предупредившая, что если завтрак слопают без них, то пусть пеняют на себя. Её и Билли, отвечавших за продовольствие, банда слушалась так же беспрекословно, как свою повелительницу Фокс. После трапезы, состоявшей из ячменной каши и молотого цикория с кипятком, Генри поддался на уговоры своего подопечного и вместе с ним устроился с работой снаружи, усевшись на большой камень, предварительно накрытый куском теплоизоляции. После ночного бурана день оказался на удивление тихим; лишь редкие снежинки медленно пролетали в воздухе. Надев перчатки без пальцев и вооружившись иглами, синтетическими нитями и парашютной тканью, Генри и Рэнди мастерили что-то вроде гигантского воздушного змея. -Это зачем такая простыня нужна? - поинтересовался юноша, задрапировываясь в шёлк. -От любопытства кошка сдохла. - огрызнулся Генри, не желая сливать секреты банды кому попало. Мальчишка и так повидал немало лишнего. -Вот ты и проболтался, старик, - поддразнил Рэнди. - Значит, мы с тобой тут что-то важное делаем. Ткань, небось, радиоактивная вся. -Еще бы! - Генри, прервавшись, плеснул себе из термоса горячего травяного чаю и с наслаждением сделал глоток. -А твоя кровь защитит от радиации, если перелить ее мне? - Рэнди, конечно, помнил яростное опровержение главой рейдеров россказней Генри, но не бывает же дыма без огня... -Пёс его знает, не пробовал. - отвечал рейдер, не желая дальше говорить на эту тему, и передал ему крышку с чаем. Рэнди подумал о том, что, как бы ни сложилась его дальнейшая судьба, как бы далеко отсюда его ни занесло, он будет скучать по Генри. Кто знает, кем бы стал этот человек, одинаково ловко работавший и молотком, и иглами, не родись он среди Гадюк? Ведь несколько раз он отдавал пленнику часть своего обеда, хотя никто не давал ему таких указаний. Рэнди задумчиво смаковал чай. Он рад сделать паузу: его пальцы устали и ныли от уколов иглой. Тихо, красиво, бело... Вместо спертого воздуха подземелья — свежий воздух и запах трав, по жилочкам разливается тепло от чая. И словно уже не в рабстве, а прямо-таки в гостях... Негромкое похрустывание снега за спиной отвлекло его. К радости и удивлению, юноша увидел, как к нему и Генри семенит Наоко, - маленькая, чуть коренастая, смешно путаясь в своём большом разноцветном пальто. Он отложил шитьё, отдал Генри крышку и вскочил ей навстречу. Ты вовремя! Садись, чаю нальем! Спасибо, не хочется, - ответила девушка. - Я по делу. Фокс просила передать... Она разве здесь? Здесь. Не перебивай. Так вот, она просила передать, что может взять тебя в банду, если ты пройдёшь обряд посвящения. Рэнди взял Наоко за локоть и посмотрел в её блестящие раскосые глаза. Пошли в сторонку, пообщаемся... - и обратился уже к Генри: - У нас разговор ужасной важности! Отпусти на две минуты! Вали, - ответил ему механик. - Но чтобы я вас видел! Не выпуская круглого локотка девушки, Рэнди отвёл её шагов на двадцать. Генри и охрана у входа прекрасно видели, что пленник не собирается бежать, но в то же время не могли услышать разговора. -Наоко, милая, - негромко сказал юноша, сделав глубокий вдох. - Скажи, ты хочешь, чтобы я остался здесь, с тобой? -От меня ничего не зависит, - пожала плечами девушка. -Я не об этом сейчас спрашиваю. А о том, что думаешь и чувствуешь ты... Я же помню: что-то между нами было в тот, самый первый день. Ты так смотрела на меня. Так говорила. Так пела. Ты приходила в мастерскую с едой для меня и Генри. Ты одна была добра ко мне... Наоко слушала его и, смущённая, смотрела на свои руки в разных перчатках. Она была в разноцветную полоску, другая — в сердечко. Рэнди взял ту руку девушки, что была украшена сердечками. -Ты всё правильно говоришь... - сказала она. - Наверное... Но чувствую: ты понял это не совсем верно... -То есть?.. - юноша почувствовал быстрое приближение дна — дна пропасти, в которую он с оглушительной скоростью падал. -Ты прекрасен, Рэнди. - серьёзно сказала Наоко. - Что лицом, что душой. И я отношусь к тебе лучше, чем ко многим. Ты, наверное, большего ждал. Но прости, этого нет... -Отчего же?.. -Нет, и всё. Никто не в состоянии объяснить такие вещи. Никто не может объяснить, почему соль в воде растворяется, а кварц — нет. Чувства приходят и уходят, как ветер или снег: в этом причина. К тому же, тебе нужна девушка чистая, как ты сам. А я — шлюшка при банде, клеймо ставить некуда. -Но Билли... -Мы нравимся друг другу. И да, я всё больше хочу быть только с ним. Я и он — из одной стаи, Рэнди. Подобное притягивается к подобному. Это началось до того, как появился ты. И менять я ничего не стану. У Рэнди вспыхнуло лицо, словно его ударили. Лучше б ударили, в самом-то деле... -Поклянись, что он тебя не принуждает! - воскликнул Рэнди, и, испугавшись собственных эмоций, покосился на Генри: не услышал ли? -Попробовал бы он! - прыснула со смеху Наоко. - Фокс живо бы ему мозги на место вставила! Странно всё тут у вас... - пробормотал Рэнди, глядя себе под ноги. Ему верилось с трудом, что девушка, что не постеснялась при всех его выручить, питает к нему лишь приятельские чувства. - И тебе будет всё равно — продадут ли меня или оставят? Я б тебя хоть сейчас домой отпустила. Но тогда мне не жить. - вздохнула девушка. Рэнди до боли хотелось притянуть ее к себе и ещё раз крепко сжать в обьятиях, но обстановка совсем не располагала к нежностям. Да Наоко б и сама не согласилась. Расскажи про посвящение, - попросил Рэнди нарочито спокойно. - Что за штука? И откуда весь этот грёбаный пафос? Так было издавна: проверяли каждого вновь прибывшего — насколько стойкий он, насколько выносливый, насколько воля сильна. Только раньше это делали по-простому, то есть ногами и дубинками. Фокс делает это красиво — кнутом. И Китти время от времени... Они так и с обычными пленниками развлекаются иногда. Только пленникам кричать можно, а тому, кто хочет в банду — нет. Ни одного крика. Иначе тебя ждёт славный город Дэн и хорошо если не гей-бар. Вот же уроды... Наоко нахмурилась, словно Рэнди нанёс оскорбление лично ей. Зато Фокс никогда не убивает тех, кто попал ей в руки. - произнесла она с металлом в голосе. - Недавно они разграбили караван, так вообще никого не увели. Ясно...- вздохнул юноша, и, задумавшись на несколько мгновений, добавил: - Передай, что я готов!.. Когда вновь поднялся ветер (а в Пустоши зимой не бывало ни одного безветренного дня) и между сугробами побежала позёмка, Генри и Рэнди собрали работу, вернулись в мастерскую и возились там до самого вечера. Проголодавшись, Генри убрал с верстака железяки и разложил нехитрый ужин: сушёное мясо, сухари, заплесневелый сыр и орехи. Однако Рэнди так и не успел прикоснуться к еде. В проёме появилась гигантская фигура Китти в его излюбленном кожаном плаще, к которому для пущей важности был приторочен череп. В длинных крашеных косичках рейдера позвякивали какие-то металлические штуковины (уж не гаек ли он себе в волосы напихал?). Китти улыбался во все тридцать два, что было непривычно и поэтому жутко. Кивком поприветствовав Генри, он большими шагами вошёл в мастерскую. -Чёрт возьми, только из дозора, а тут такое шоу наметилось... - сказал он, испытующе глядя на пленника. - Пойдём, что ли... Рэнди молча, с достоинством встал, и Генри пылко пожал ему руку. Китти повёл юношу в тот зал, где в день его пленения банда пожирала летучих мышей. Но как изменилась комната с того дня! Весь хлам убрали, скамьи и табуретки отодвинули к стенам, пол подмели, а может, и вымыли. Во мраке зала торжественно горели люминисцентные лампы и с десяток толстых парафиновых свечей, наполнявших воздух незнакомым юноше ароматом. Он в очередной раз поразился способности рейдеров добывать что угодно и где угодно – даже такую редкую роскошь, как свечи. Неужели Фокс велела зажечь их ради него одного? Рейдерша расслабленно сидела в высоком кресле, закинув ногу на ногу. Одна рука, сжатая в кулак, подпирала нежный подбородок, вторая машинально гладила серебристый мех накидки. Когда Рэнди приблизился, подведённые глаза Фокс вспыхнули, но не хищно, а почти ласково. Юноша почувствовал, как у него сами собой подгибаются колени. Ему вдруг захотелось перехватить скользящую по меху руку и расцеловать её от запястья до кончиков пальцев. Он забыл напрочь, что ещё утром ненавидел Фокс за любовь к издевательствам. Так ли уж сильно?   -Готов? – звонко вопросила глава рейдеров. -Спрашиваешь! – с вызовом усмехнулся юноша, не переставая ею любоваться. -Ты помнишь — ни единого крика!.. -Не маленький.   Китти подвёл пленника к зловещему сооружению в центре зала – ржавой металлической раме, спаянной из полых труб и опиравшейся на металлические же крестовины – достаточно широкие для того, чтобы конструкция не опрокинулась под массой более крупной жертвы.    К верхней перекладине рамы были приварены железные петли; велев юноше поднять правую руку, Китти стал привязывать её к одной из петель тонкой веревкой. Когда рейдер принялся за левую, Рэнди, к своему великому ужасу, увидел, что вся банда, за исключением тех, кто находился в дозоре, волной вкатилась в зал и уселась вдоль стен – на удивление тихо, глядя на юношу во все глаза, но не отпуская шуточек. - У нас тут что, цирк намечается? – спросил он у Фокс, всей душой желая ей сдохнуть. Неужто всё для того придумано, чтобы банду развлечь? -Так заведено. Все должны видеть, что ты достоин быть с нами, - ответила рейдерша, поднимаясь с кресла и снимая с широкого пояса длинный тяжёлый кнут. -Фокс, - хрипло сказал Китти, распалённый ожиданием пытки. – Королева наша, богиня!.. Позволь-ка мне…  Век пленников не пытал, дай старику поиграться! Глава рейдеров нахмурила точёные брови, сильнее сжав рукоять бича. Эта просьба была ей не по душе. Рэнди замер в надежде, что пытать его будет всё-таки она. Она, а не этот огромный зверь. - Ну, пожалуйста… - протянул Китти голосом капризного ребенка. Фокс посмотрела на него, на Рэнди, потом снова на него… - Ты знаешь, каково это - голодать... -Хрен с тобой, играйся, - нарочито небрежно сказала бандитка, протягивая своему миньону свёрнутый кнут, и Китти довольно осклабился, взвешивая его на руке. Рэнди, вытянутый на раме так, что рёбра едва не прорывали кожу, чуть не застонал от досады. Сегодня всё мироздание работало против него: бой Генри проиграл, от Наоко получил отворот-поворот, так теперь ещё это... «Клал я на вас болт арбалетный, сволочи...» Фокс  потрепала по волосам Наоко, сидевшую тут же, у её ног, и поудобнее уселась в кресле. Рэнди в отчаянии обвёл глазами притихшую банду. -Вашу мать, какие серьезные все! В следующую секунду он выгнулся до предела, жмурясь от резанувшей спину жгучей боли, и едва не прокусил себе язык: проклятый Китти ударил, не предупреждая. Второй мощный удар, ещё сильнее, лёг рядом с первым, и ряд свечей перед глазами юноши сразу превратился в нагромождение размытых золотистых пятен. Не находя выхода в крике, боль терзала Рэнди вдвойне сильнее. Он ещё пытался не выпустить слёзы наружу, но уже после пятого удара они полились по его щекам, ещё хранившим детскую округлость. «Чёрт с ними… Не заорать бы… Не заорать…Иначе — хоть вешайся!» Кнут главы рейдеров не только жалил, как раскалённое железо; он оказался тяжёлым, словно его сработали из металлической проволоки, а у могучего Китти и удары были под стать. Спина Рэнди в два счёта превратилась в полыхающий костёр, и всё тело – в гудящую от боли струну. Как мог, он боролся с собой и напоминал сейчас рыбу, которую начали потрошить ещё живой. Неспособную даже взвыть в предсмертной агонии. Китти прервался на пятнадцатом ударе, чтобы Фокс смогла приблизиться к пленнику. Тот разомкнул зажмуренные веки и посмотрел на неё. Её лицо было размыто, как смутное видение из беспокойного сна. -Довольна? – дерзко прошептал он пересохшими губами, хотя на самом деле ужасно стыдился своего зарёванного лица. -Вполне. –ответила рейдерша спокойно, будто у неё спросили, хорошо ли поджарены летучие мыши. – Китти, можешь отвязывать. И никаких эмоций в голосе. Это доконало Рэнди сильнее, чем  перенесенная  пытка. Яростный вопль «Сука!» разорвался у него внутри, словно граната, но наружу прорвались совсем иные слова. -Китти, не спеши!  Я только вошёл во вкус! – сказал он как можно бодрее. – Ну как так можно? Это как надкушенный бутерброд отобрать!  Или ты устал? -Тебе мало? – спросил рейдер с плохо скрытым удивлением. -Представь себе!.. – захохотал Рэнди, словно пьяный,  мелко дрожа  всем телом. Глава рейдеров, всё это время пристально наблюдавшая за юношей, неожиданно погладила его по щеке и, забрав кнут, отпихнула Китти бедром. -Всё!  Наигрался! -Госпожа?  Какая  честь  для меня! – воскликнул Рэнди, вновь зажмуриваясь.  Ирония не покидала его даже сейчас, когда рассечённая кожа на спине вовсю кровоточила. Бич снова метнулся чёрной змеёй и громко щёлкнул о полуголое тело.  Фокс  била с меньшей силой, чем её помощник, но кнут в её руках оказался ещё злее. Рэнди извивался, насколько позволяли верёвки,  и неистово, грязно ругался: это не запрещалось. Приоткрыв глаза, он успел заметить, как Китти легонько хлопнул по плечу сидящую Наоко, и та, покорная, подползла к пленнику и оказалась перед ним на коленях.Что  за… Она  прижалась щекой к тёплой бархатистой коже его живота,  поцеловала острые кости, выступавшие слева и справа над ремнём, и в мгновение ока расстегнула тяжёлую пряжку и молнию на брюках. -Что ты творишь? Отстань.. Отвали, говорят же! – зашипел Рэнди, вздрагивая под свистящим ударом бича. Но девушка словно его не слышала. Крепко схватив его бёдра, она заработала языком и губами – сначала лёгкими, дразнящими, едва ощутимыми движениями, похожими на дуновение ветерка, а затем пошла ритмично нанизываться в полную силу. Очередная волна боли столкнулась в мозгу Рэнди с невероятным, неизведанным до сих пор наслаждением, о котором так грубо толковали старшие братья и другие деревенские парни. Вот, оказывается, насколько это прекрасно… Но почему на глазах у всей банды, Китти и этой Фокс?.. Что это – попытка облегчить его страдания или, всё-таки, погубить? Минута – и горячая смесь удовольствия, унижения и муки начисто выжгла все прочие эмоции, мысли и ощущения. Он перестал стонать, шипеть и ругаться, лишь изо всех сил закусил губу, беззвучно принимая и ласку, и порку, - закусил так, что кровь закапала с подбородка на грудь . И тут словно душа рывком вылетела из его истерзанного тела, и сознание брызнуло тысячей мелких, ослепительных осколков, уступая место покою и пустоте. Разомкнув распухшие от слез веки, он увидел встающую с колен Наоко: та довольно улыбалась и облизывалась, как хорошо поевшая кошка, но почему-то сейчас не вызывала никаких эмоций, кроме отвращения. Китти в это время распутывал верёвки на гудящих запястьях новоиспечённого рейдера. Прочие бандиты, словно очнувшись от забытья, заорали и засвистели, как бесноватые, но Рэнди этот шум казался тихим, словно слух его наполовину «сел». Освобождённый от пут, он не удержался на ногах и сполз на колени, обводя ликующую банду мутным взглядом. -Нет наслаждения сильней, чем избавление от боли – да, Рэндольф? – задумчиво сказала Фокс, присаживаясь рядом с ним. -Вы г-грёб-баные из-з-звращ-щ-щенцы, - зло вымолвил Рэнди, клацая зубами от нахлынувшего холода. Чёрт, и как он раньше не заметил, какой лютый здесь стоит мороз? -Как будто это что-то плохое, - усмехнулась Фокс, расстёгивая металлическую застёжку на своёй меховой накидке. – Китти, укрой, пожалуйста! Замёрзнет!.. И спирта выпить дай, если есть. Накидка колыхнулась в руках бандита и опустилась на окровавленную, пылающую спину юноши. Тот съежился от нового спазма боли, но вновь поднял глаза на главу рейдеров, с замиранием сердца ожидая увидеть что-то необычайное. Он не обманулся. Она улыбалась, как вчера — не хищно, не высокомерно, а просто и ласково. А потом, стремительно подавшись вперед, она поцеловала его искусанные в мясо губы, слизывая выступившую кровь – то была последняя ударная нота адского коктейля, после которой Наоко и Китти, как по команде, подхватили юношу под руки и повели прочь по мерцающим туннелям под громкие восторги заведенной зрелищем банды.