Виола

Выбросило меня неизвестно где. Кругом темень и колотит от пережитого ужаса. Хочется выпрыгнуть из своего тела, оставить эту оболочку, как испорченную одежду. Меня могли найти, отследить перемещение, но в тот момент я даже не думала об этом. Лежала на земле захлебываясь рыданиями. Дыхание было больше похоже на предсмертные хрипы. Пред глазами плавали черные мушки. Я скребла пальцами по земле, вырывая траву. Чуть легче стало когда меня вырвало — смогла только повернуть голову, чтобы не захлебнуться. Жалкая была бы смерть… Наверное, я бы окоченела там, если бы не счастливый случай. Меня нашла травница Регина. Она жила в небольшом домике на окраине леса и сторонилась магов. Зарабатывала на жизнь, как вы поняли, сбором и продажей трав в мелкие лавки Лютного. Так же она варила самые простые зелья и мази. Это была уже старая, но все еще крепкая женщина. Она была далеко не слабой ведьмой, но палочкой пользовалась редко — предпочитая колдовать без нее. Она принесла меня к себе, вылечила. И позволила прожить у нее два долгих года. Регина научила меня многим премудростям своего древнего ремесла. И в самое ужасное первое время была со мной, помогла справиться. Именно она не дала сделать мне глупость. И эта суровая старушка без лишних слов избавила меня от беременности. Я убила ребенка своего насильника и нисколько в этом не раскаиваюсь. Вы можете считать меня ужасным человеком. Но мне было всего четырнадцать, и я не желала, не могла принять, что во мне растет жизнь. Я не желала этого и, если бы не Регина, убила бы и себя, и ненавистный плод. Первые несколько месяцев я практически не спала, плохо ела и дергалась от каждого подозрительного шороха. Мне все казалось, что меня найдут и убьют. Я хорошо помнила скрипучие двери этого маленького лесного домика. Белые занавески на окнах и грубоватую деревянную мебель. Под потолком висели бесчисленные связки трав. От чего в комнатах была невообразимая мешанина запахов. Регина нередко сидела возле окна и шила. Она была волшебницей, но почти всю работу по дому делала руками. Я боялась отходить далеко от моего убежища, разве что за водой к колодцу и десяток метров к небольшому ручью, где сидела и смотрела на воду. Регина никогда меня не расспрашивала, кто я и как так получилось, что я оказалась в таком положении. Она советовала забыть, ведь изменить я ничего не смогу. Я бы желала отомстить, заставить этих мразей страдать, как страдала я… Но травница качала головой и стучала сухонькой ладошкой мне по лбу.  — Даже не думай девонька — ворчала она. — Силы не равны. Такие как ты им на плевок. Растопчут и забудут. Она куталась в темную шаль и давала мне работу, чтобы вытравить дурные мысли из головы. Да, такие как я для магов все равно что мошки. Кто это сделал со мной я уже поняла. Да они и не скрывались особо — магический мир небольшой, и слухи разносятся быстро. В последние годы поползли разговоры о мерзости, что заполняет мир магов, о величии чистоты крови. О том, что магам пора занять причитающейся им место.  — Маглы уже давно не те — усмехалась моя наставница. — Теперь мы для них не боги, как в стародавние времена. Они научились убивать и истреблять нас. Они сильны и злы. Видимо, сильных мира сего ничему не научили Великие Чистки. Она рассказывала, как вырезали целые семьи одаренных, как сжигали юных девочек и женщин, заподозренных во связях с Дьяволом. Ее истории больше походили на страшные сказки. Но я слушала и запоминала. Потому что заняться здесь было нечем — книг Регина не держала, газет не признавала. И жила абсолютной отшельницей. До сих пор для меня загадка, почему она меня приютила и учила уму разуму. Регина рассказывала о знаках природы, о птицах и зверях, о волшебных созданиях и травах. Учила меня делать лечебные настои и мази. Показала, как с помощью трех обыкновенных травок заговорить рану или снять жар. Научила пользоваться рунами, гадать и рисовать защитные знаки. В глубинах ее памяти хранилось много забытых знаний. Которыми давным давно в магическом мире никто не пользовался, считая дремучим колдовством спятивших с ума старух. Да и зачем старинные наговоры тому, кто владеет палочкой? Им всем может и незачем. Но для меня -это единственная доступная магия: простая, надежная как кувалда и почти первобытная. Я считала старую травницу добрейшим и безобиднейшим созданием. В очередной раз забыв, что таких людей не бывает — мы все несем в себе и зло и добро. Регина раз в несколько недель отправлялась в Лондон за продуктами, и для того чтобы продать свой товар. Отсутствовала она не больше пары часов, но всегда запирала меня в домике. Чему я только радовалась. Темная стена леса вызвала у меня страх. Часто лунными ночами мы слышали вой оборотней, и они не были самыми опасными обитателями леса. Если бы Регина меня не нашла, меня бы сожрали. До утра я бы точно не дожила. Я не заметила, когда минул год с моего момента появления здесь. Я полностью освоилась и много помогала Регине, и по дому, и с заготовкой трав. Даже выбиралась с ней в лес. Я подросла и набрала вес. Длинные волосы были заплетены в две толстых косы. Моим обычным нарядом была нижняя хлопковая рубашка, шерстяная юбка, кофта и чулки. Дома я ходила в мягких тапочках из кожи, а в лесу в ботинках на грубой подошве. Регина не признавала мантий — предпочитая прочные плащи с капюшонами. Я научилась улыбаться и снова стала смеяться. Хотя не проходило и недели, чтобы мне не приснился кошмар. В таких случая травница отпаивала меня чаем и долго сидела рядом, напевая детские колыбельные.  — Ничего, Виола, когда-нибудь ты обретешь если не душевный покой, то равновесие — говорила она ласково и уходила к себе. А я еще долго лежала и смотрела на постепенно оплывающую свечу на столе. Заснуть после кошмара снова было тяжело. Но плакать я больше не могла. Глаза жгло, но слез не было. Выплакавшись, я кусала подушку и клялась, если будет возможность не знаю как, но отомщу. Регина догадывалась о моих мыслях, она была очень проницательной. Но ничего не говорила — все попытки образумить меня провалились. Тогда же добрая травница решилась открыть мне свое второе ремесло и обучить меня ему.  — Тебя уже не переубедить, так смотри — старушка кивнула на застеленный красным платком стол. На нем стояла чаша из позеленевшей от времени меди, черная свеча, на белой тряпице лежали десяток иголок и кукла, тоже тряпичная — голова, руки и ноги. — В этой куколке частичка живого человека. Она села на лавку и взглядом зажгла свечу. Обмакнула пальцы в воду, брызнула на куклу и нараспев произнесла:  — Нарекаю тебя Фрэнк — ее голос стал низким и скрипучим. Руки тряслись, но взгляд горел твердостью. Регина выбрала иголку, прокалила ее над свечей и вонзила в руку куклы. От нее вдруг повеяло таким холодом, что я задрожала, и светлый день чуть померк. Но прошло мгновение, и все пропало. Солнышко так же ярко светило в окно, а в комнате было тепло. Я без сил села на лавку и закусила губу. В голове крутился десяток вопросов, но я уже знала: не стоило спешить — Регина объяснит все сама. Она тем временем с усмешкой положила куклу в сундук и потушила свечу.  — Спрашивай, — разрешила травница, кутаясь в свою шаль.  — Ты его прокляла?  — Нет, здоровья пожелала — дернула Регина головой. — Ведьмой тебе не стать. По крайне мере такой, как эти фифочки с дипломом Хогвартса. Тот выброс, что спас тебе жизнь скорее всего был единственной и последней вспышкой силы в твоей жизни. Но для этого, — она показала рукой на стол — Большой силы не нужно. Главное — умение.  — Давно ты это умеешь? — мне было не страшно, скорее болезненно любопытно. От Регины я видела только добро.  — Да, с рождения у нас весь род такой — травница улыбнулась мне. — После того что с тобой сделали, и ты сможешь. В тебе есть древняя кровь от отца, но нет проклятий его рода. Будь он не таким спесивым дураком, ты бы подарила ему сильных внуков. Но он предпочел отказаться от тебя по всей форме. Ты отреченное дитя - это свой след оставило. Но жила бы ты девочка спокойно и благополучно, в тебе тьмы не было. Ты родилась светлой в истинном понимании этого слова.  — Что такое отреченное дитя?  — Ребенок от которого отказались перед предками и Магией. — пояснила Регина. — Твой отец сам отказался от шанса снять проклятие со своей семьи. Ты была даром, и прими он тебя в Род, ты, скорее всего, смогла бы колдовать, как все. А вот дети твои магами бы родились. И теперь будет твой папаша и его сынок страдать дальше из-за глупости своей безмерной. Магия дважды шанс не дает. Теперь будет у них всегда один единственный наследник.  — Значит из-за отречения, а могла так же? — осторожно спросила я.  — Нет же балда — на этот раз открыто засмеялась Регина. — Повеселила ты меня девочка. Можешь, так же как я из-за того, что тебя чуть в жертву не принесли. Знаешь, тот Алтарь такой же древний, как Пляска Великанов. На этой священной земле еще друиды свои мистерии проводили. Нужно отдать толк этому Лорду - место для ритуала выбрал отличное. Не окажись ты такой шустрой и отчаянной, у него бы все получилось. Силен, гад — уважительно кивнула она. — Ты теперь, девонька, Тьмой помеченная. Если пожелаешь - многое сможешь. - А плата какая? - если я чему и научилась то тому что "бесплатный сыр только в мышеловке". Этот урок дался мне кровью и болью. - Ты ведь говорила, что за силу всегда есть плата. - Верно. Но ты уже заплатила кровью. С тебя ничего особого не потребуют: ни красоты, ни здоровья, ни лет жизни. Моя плата в том, что я должна помогать тем, кто нуждается в этом лесу. Я тебя, Виола, не случайно нашла. В ту ночь я действительно собирала травы, только в другой части леса, а тебя почуяла. - Что с меня потребуют? - напряглась я. - Этого никто не скажет, если решишься, то сама рано или поздно узнаешь. Почувствуешь, а теперь хорошо подумай девочка. Дороги назад не будет. Я хмыкнула, как будто и так не понятно. Думала я больше месяца, прикидывала так и этак. Что-то во мне шептало: "Согласись - получишь силу, сможешь расквитаться с врагами, больше не будешь беззащитной". Но я еще не привыкла бросаться в омут с головой. Травница меня никак не торопила, даже не заговаривала об этом больше. Пусть этот выбор будет моим и только моим. На свое пятнадцатилетие я решилась... Регина провела посвящение. Обряд я перенесла легко, хотя после меня трое суток бросало, то в жар, то в холод. Но потом мир будто стал ярче, и я увидела то, что было скрыто от глаз - везде и всюду сила. Весь мир состоял из самых разных переплетенных нитей - они дрожали, рвались, соединялись и пели, шептали, говорили. Неделю я ходила, спотыкаясь и натыкаясь на двери, стены, углы. Потом все схлынуло, и я пришла в себя. Первое что почувствовала - это жуткий голод и такую же слабость. Смутно помнила, что Регина силой впихивала в меня какие-то крошки и все. - Первое время всегда так - травница смотрела, как я жадно ем. - Сейчас отоспись, приди в себя. И начнем обучение. Оно продлиться где-то год, а потом ты уйдешь - жестоко сказала Регина. - Да, уйдешь, тебе здесь не место. Ты красивая девочка, найдешь свою судьбу. Но учти Виола: дорога твоя легкой не будет. - Но ведь ты говорила, что я могу оставаться сколько хочу - я застыла от потрясения. Мир за пределами леса представлялся мне огромной ловушкой, где я обязательно погибну. - Я хотела сделать тебя своей преемницей - пожевала губами Регина. - Но ты для такой жизни не создана. Да и не справишься ты, девочка, затоскуешь и зачахнешь. И Лес живо тебя сожрет. Не из того ты теста. А сейчас не дуйся напрасно - времени впереди еще много и, ты поймешь, что я права. Тогда я разозлилась, теперь же благодарна, и за учебу, и за то, что Регина не позволила мне сглупить. Да, жизнь была у меня не сахар, но в Лесу я бы точно не выжила. О Агнессе я не вспоминала, так сказать во избежание - не поручилась бы, что не попыталась бы ее убить. Я возненавидела собственную мать. Потом чуть поостыла. Вместо того чтобы мечтать, как я убиваю ее, просто решила забыть о ней, словно ее и не было в моей жизни. Пусть живет как хочет. Больше она мне никто. Не после того, что сотворила со мной своими же руками. Обучение у Регины было жестким и не совсем понятным. Точнее, травница отдавала приказ, и я должна была делать, даже если не понимаю зачем это. Она стала обучать меня не только защитным и лечебным наговором, как до этого, но и тому как навредить. Я стала варить не только целебные отвары, но и яды, приворотные зелья. Она учила делать меня куклы из соломы, трав, воска, ткани, волос, проволоки - материал не имел особого значения, было бы желание навредить. Но все же обычно Регина работала с тканью. Тяжелее всего было с металлом, но если получалось проклятие, было очень тяжело его снять. Особенностью такой магии было то, что, в отличии от обычных проклятий, которые легко обнаружить, этот комариный укус попробуй найди. Жертва такой магии может прожить долго, и умирать будет медленно и естественно. Мало кто найдет злой умысел в внезапном падении с лестницы, или постепенному ухудшению здоровья. Но чтобы куколка подействовала, в ней обязательно должна быть частица человека, на которого наводят порчу - кровь, волос, ноготь. Все что угодно. Это не проклятый предмет, в обычном понимании этого слова, который действует на того, кто его взял, или на определенного человека. Куколка становиться тем человеком, частица которого заключена в нем. Регина принимала такие заказы, но всегда делала это со всеми предосторожностями. Эта магия тянула на Азкабан. И делала она это не из простой корысти: все ее клиенты были в отчаянном положении. И далеко не всегда просили ее загубить человека. Травница, как она сама призналась, не всегда была такой разборчивой, и в молодости успела натворить дел. Едва не погибла; из-за этого потеряла семью. И с тех пор живет в лесу, стараясь не злоупотреблять своими возможностями. И меня предупредила: не трогать детей, беременных и невиновных. - Все, кого я отправила на тот свет, Виола, были порядочными мразями - вздыхала Регина. - Хоть гордиться тут нечем, но я прежде чем что-то сделать, всегда проверяю, что это за человек. Брось руны, и поймешь, стоит ли ему помогать. Год почти пролетел. Последние два месяца травница таскала меня за собой всюду. И показывала магловский мир, учила жить в нем. Не бывала я с ней только в Лютном - туда меня брать Регина категорически отказывалась. - У тебя слишком приметная внешность. Глянь только на себя... - протягивала зеркало мне Регина. - Кожа белая, глаза в пол лица, губы, брови, волосы. Ты редкая красавица. Если кто заметит, там меня старую убьют, а тебя украдут. Остерегайся мужчин, красота не только счастье приносит. Я любовалась собой и одновременно боялась - сходства с матерью, сходства с отцом. Боялась стать такой же бездушной тварью, как они. Нет, я бы не отказалась от красоты, но хотела бы, чтобы она не привлекала злых взглядов. Но ведь так не бывает? Повзрослев и поумнев, я превращу внешность в оружие. Научусь пользоваться тем, чем наградила меня природа. И, к моему огромному сожалению, с такой-то кровью жить честно у меня не вышло. Хотя, кого я пытаюсь обмануть, кровь и наследственность тут почти не причем. Я хотела жить обеспеченно, безопасно и ни в чем себе не отказывать. Этого, не раскрывая себя оказанием специфических услуг, не добиться. А мой дар проклинать был билетом в один конец. Да и кто станет подозревать опасную колдунью в легкомысленной красавице? Регина, чтобы выжить выбрала уединение, я же пошла другим путем. В конце концов, я многому научилась у Агнесс Лоури - все детство имела "счастье" наблюдать ее романы. Разница была в одном: я не собиралась позволить себе стать настолько несамостоятельной и распущенной.