За горизонтом неправильных дней

Наруто решительно развернул своего шкета и заставил усесться обратно. Боруто дышал быстро и отрывисто и то подглядывал на него украдкой, то неловко отводил взгляд. — Все хорошо, — сиплым шепотом ободрил Наруто, чувствуя, как затылок прожигают десятки чужих глаз. — Папаня все разрулит. Он плюхнулся на диван плечом к плечу с сыном и одарил всех присутствующих ублюдков широчайшей улыбкой. Нахальная сестренка-ведущая, заколебавшись на миг, с удивлением выдохнула: — Хокаге-сама… — Йо. Операторы и еще какие-то дядьки лихорадочно переговаривались знаками. Директор «Хирари-то» побледнел и хмуро процедил: — Добрый день, Хокаге-сама. Надо полагать, за сыном пожаловали? — он скривил рот в кислой усмешке. — Пока ребенок не успел наболтать лишнего. «Скотина борзая, — мысленно выругался Наруто. — Интересно, как бы ты заговорил, встреться мы не тут, а в темном закоулке…» — Ага. Или пока лишнего не наболтал ты, дядь. — Дзайбацу-сан, попрошу, — поправил директор. — Не хотелось бы терпеть обращение «дядь» хотя бы от взрослых. Боруто раскраснелся и сжал кулаки. Наруто слегка приобнял его за плечо, готовясь удержать пацана, если тот сорвется, и ощутил, как под пальцами подрагивают твердые бицепсы. — Так вот, Дзайбацу-сан. Какая бы ситуация ни сложилась в политике и какую бы сторону ни приняла твоя газета, я не советую отыгрываться на детях моей деревни. — Но Боруто-кун сам сюда пришел, — проскользнула в перепалку ведущая. — Никто его не заставлял… — Сомневаюсь, что он пришел сюда, чтобы устроить стриптиз, — перебил Наруто. — Вы не должны были его принимать, потому что он чертов шкет и это не его дело. Но раз уж вы позволили… — Дзайбацу раскрыл рот, чтобы перебить, но Седьмой остановил его жестом и повысил голос. — Но раз уж вы позволили, то надо было нормально выслушать, а не превращать все в идиотское шоу, — он повернулся к сыну. — Боруто, что именно ты хотел сказать? Зачем ты здесь? Боруто вылупился на него виновато, почти умоляюще. Опустил взгляд и помотал головой. — Все будет нормально, — тихо сказал Наруто. — Я обещаю. — Я… — Боруто запнулся и охнул. — Я просто хотел, чтобы они… — мальчик оглядел зрителей, ведущую и остановил взгляд на Дзайбацу. — …чтобы вы знали, что па… Седьмой совсем не сошел с ума. И что стране Огня все равно нужен Лист, а с Листом никто лучше не управится, чем папаня. Я точно знаю. «Наивно-то как прозвучало», — Наруто печально ухмыльнулся. Но убежденность в голосе сына все равно пробуждала в нем что-то свежее, живое и мощное. То же, что он ощутил однажды, стоя лицом к лицу со своим истинным «я». Когда по ушам били струи водопада, в лицо летели сочные брызги, а он сознавал и проникался своей новой мечтой. — И откуда же ты точно знаешь, Боруто-кун? — Дзайбацу хмыкнул. — А кто еще, дяденька-Дзайбацу-сан?.. — язвительно откликнулся Боруто. — Может быть, ты? На пост Хокаге Дайме утверждает. Не доверяешь Дайме? Наруто не удержался и фыркнул: почему-то стало смешно с накатившей на сына самоуверенности. — Я не собираюсь захватывать власть в стране. Я не собираюсь отнимать у людей свободу. Я просто забочусь о деревне — так, как умею. — Это просто слова, — заметил Дзайбацу. — Как и то, что пишут в газетах, — отрезал Наруто. — Но свои слова я доказываю делом. Даже если кто-то меня ненавидит и все идет кувырком. Раз уж есть люди, которые в меня верят, то и я в себя должен верить. «Вот теперь это не выглядит, как позорное бегство». Он обернулся к сыну. — Пойдем, Боруто. Нам пора.

* * *

Мелко взмахивая хвостом, кот семенил следом за причудливой группкой. — Не хочу! Не хочу-у! Крик переходил в истошный визг. Девочка орала, рычала и вырывалась, со всей дури колотила по спине тащившего ее шиноби. — Не буду, не буду, поняли, да?! Она задыхалась и мотала головой в истерике, и длинные замочаленные пряди падали на нос и слезящиеся глаза. — Может, вырубить ее? — ровно предложил шиноби, поудобнее перехватывая маленькую скандалистку и прижимая к своему плечу. В тени ворот блеснул его протектор с символом Листа. — А, госпожа Мито? — Не стоит, — ласковым, но безапеляционным тоном отказала старушка в кимоно. — Лучше позволь нам с Кушиной пообщаться с глазу на глаз. Девочка застыла с перекошенным ртом. — Уверены? — настороженно спросил шиноби. — Она кусается. — Спасибо, я разберусь. — Тогда… помогу старшим монахам с приготовлениями. — Замечательно, — одобрила Мито. — Иди, Овари. Овари опустил девочку на площадку и направился к корпусу храма, величаво раскинувшемуся у подножий гор. Кушина, красная и запыхавшаяся от долгой борьбы, нервно покачивалась с носка на пятку и сжимала свои кулачки. Мито опустила взгляд в сторону и обратилась к коту с тонкой ироничной улыбкой: — Макото-сенсей, я бы хотела поговорить с Кушиной наедине. Котяра не повел и ухом. — Госпожа Мито… — Кушина растерянно моргнула, слепо уставившись в землю. — Кому вы сейчас это сказали? — Вот как, — задумчиво пропела Мито. Ее голос был гладким и мелодичным, несмотря на налет рваной старческой хрипотцы. — Ты не видишь его? — Кого? Кого, кого я не вижу? Где этот «Макото-сенсей»? Кушина принялась крутиться, а кот несколько раз издевательски щелкнул хвостом по ее голым лодыжкам. — Ну, он не каждому является, не обессудь, — вздохнула Мито. — Макото-сенсей — душа Храма Огня. — Душа Храма? Но Храм… он же здание. У него не может быть, ну, души. — Здания бывают живыми. Особенно храмы. У храмов обязательно есть души. Своенравные весьма иногда… — Говоришь как сестренка Амено, — Кушина с тоской покачала головой. — Туманно как-то. Высокоматериательно. Мито негромко рассмеялась. — На самом деле, все буквальнее, чем кажется, милая. — Госпожа Мито?.. — заинтересованно позвала Кушина. Кажется, малышка отвлеклась от своей истерики. Слезы на ее щеках быстро высыхали. — Да? — А как выглядит душа Храма Огня? Это монстр какой? Он весь пылает? У него длинный чешуйчатый хвост, рогатая рожа и он изрыгает пламя? Кот как-то чихающе фыркнул и закатил глаза. — Ты знаешь, что это за храм? — полюбопытствовала Мито. — Это храм, за славными стенами которого в меня вот-вот запихнут огромную бешеную лисицу, — буркнула Кушина, скрестив на груди руки. — Когда еще не существовало элементальных стран, а была лишь Империя Предков и ее протектораты, Отшельник Шести Путей основал в этом святом месте центр ниншуу, — Мито аккуратно взяла девочку за плечо и направила по дорожке, огибающей основное строение Храма. Кот потрусил за ними. — Монахи до сих пор возделывают те грядки, которые некогда возделывали своими руками ученики Рикудо Сеннина. — Ну и древние же тут помидоры… — Кушина присела у кустика и провела пальцем по зубчатым листочкам. К ней тут же подбежал лысый невысокий монашек и, энергично взмахивая руками, завопил, чтоб не трогала, ведь он «только-только тут все подвязал». Кушина показала ему язык, и Мито пришлось оттащить девочку. — Дети Рикудо, Индра и Ашура, разрушили отчий дом в одной из своих бесчисленных битв, — они обошли левое крыло и оказались у просторной тренировочной площадки. — Постепенно здесь вырос храм. Стараниями тех из учеников Отшельника, которые еще не разуверились в пути гармонии ниншуу. — Так здешние монахи — это… — Да, — кивнула Мито. — Те, кто решил, что путь ниндзюцу разрушителен. — Но вы так и не ответили, — заметила Кушина, подергав ее за руку. — Как выглядит душа этого Храма? — Нужно быть терпеливее, милая, — Мито ей улыбнулась. — Я лишь хотела начать издалека. Душа Храма Огня выглядит как кот. — Ко-от?! Но почему? Почему какой-то котяра? Макото с раздражением дернул ухом. — Вот видишь, а если бы ты слушала мой рассказ последовательно, то не стала бы так удивляться. Храм посвящен гармонии и милосердию. Все это воплощает богиня Каннон, что, по легендам, любила являться людям в кошачьем обличье. — Богиня?.. — Да. Боги древнее монахов и ниндзя, но, полагаю, и они легли в основу нашей чакры. Мито указала рукой на стройный рядок монахов. Те медитировали на песке. Самый древний из них, единственный, что сидел в отдалении, поднялся, согнул в колене ногу и откинул ладонь. Снова застыл и вдруг взорвался огненной аурой. Из пламени распустились пышные лепестки лотоса. Ослепительные золотистые блики, бросившись в небо, разрослись в облик женщины; та умиротворенно сложила ладони. По шерсти Макото пробежались искры. — Это… и есть Каннон? — выдохнула Кушина, оторопело разглядывая золотую ауру. — Как это возможно, госпожа Мито? — Молитвой и верой. В искренней вере они сливают свои души и зовут ее образ с Изнанки мира. Кушина… — приобняв девочку, Мито увела ее за храмовый свод и потянула по узкому коридору, где глаза разбегались от полотен и литых сияющих статуй. — Я знаю, ты боишься… С этим нельзя до конца свыкнуться… Кушина остановилась посреди коридорчика, повесив голову. — Что, если я не выдержу? Мито нежно провела ладонью по красным волосам преемницы. — Выдержишь. В тебе ведь столько крови Узумаки. Кушина, стать джинчуурики не так плохо. Ты будешь ближе к той самой Изнанке мира, куда ближе, чем многие другие. — К какой Изнанке? — плаксиво и дерзко спросила Кушина. — Я буду ближе к когтищам и громадным зубам, только и всего. Что вообще такое «Изнанка»? — Изнанка. Истина. Солнце. Все одно… Край чистых образов, где зарождаются боги, а путь к нему лежит на перекрестках теней. Теперь ты будешь на перекрестке, ты и Девятихвостый Демон. За стенами печати столкнутся ваши обнаженные воли. Это страшно, но именно с перекрестков начинается самое грандиозное. Если вы только сможете слить свои души… Хината вздрогнула и приоткрыла глаза. Кружилась голова. Она как будто выныривала из мутного затянувшегося сна. Может, сном все и было. — Очнулась, стерва? В поле зрения возникло огромное заплывшее лицо Бадзу. Запоздало пришло осознание, что она лежит на чем-то жестком и руки ее связаны за спиной.