«Если это значит быть умным, то пусть я всю жизнь проживу дураком». © Наруто
— Слушание по делу незаконного проникновения в святыню нашей страны… Налитый строгим спокойствием полумрак. Величественный символ Огня за спиной Дайме. Старческий голос председателя Сайонджи, тонущий в сводах оглушительно высокого потолка. — Седьмой Хокаге Скрытого Листа… Узумаки Наруто… Этот зал… Все здесь было призвано задавить неслучайного гостя. Вот только… Хомаре покосилась на членов Совета, ерзающих в роскошных лакированных креслах. На храмового хранителя Бадзу, застывшего в туповатом недоумении. Они привыкли к затравленному сомнению в лице жертвы, а Седьмой сам буравил их всех давящим взглядом. Пусть даже снизу, со своего красноречиво жалкого столика в отдалении. Плевать этот человек хотел на психологические ловушки. — Имеете ли вы понятие, зачем ваша жена пробралась в Храм? Узумаки Хината действовала по вашему указанию? — Нет, — ответил Хокаге. — Хината действовала по своей воле. — То есть вы отрицаете причастность к преступлению вашей жены, — председатель Сайонджи плотнее усадил очки на носу. — Какое преступление, дя… — Седьмой осекся. — Сайонджи-сан. Хината не совершала преступления. Хомаре тихо хмыкнула, уткнув глаза в протокол. Наивность какая… Разве можно так отвечать? — Хокаге-сама, — аккуратно ввернула она. — По закону Хината-сан все же совершила преступление. Или вы отказываетесь признавать законы Страны Огня? Хокаге дернул нижней губой. Беззвучно выругался. — Хината — очень добрый человек. Пусть и формально она сделала что-то не так… Она ни за что бы не навредила. Хомаре поморщилась. За годы в правительстве Огня она привыкла играть по-другому. От странного взгляда Хокаге, от его слишком наивных ответов было не по себе. Требовалось максимально сосредоточиться, но мозг пронзала дрожащая нить сфокусированной энергии и все крепче скреблась в извилинах. Тонко ныла беззвучным комариным писком. Она так и не вспомнила, что за далекая печать ее мучила… «Хватит, — одернула себя Хомаре. Задавить сейчас Хокаге — ключевая точка стратегии. — Нельзя поддаваться». — Вы ведь в курсе, что были жертвы? — напыжился Бадзу. — А, Хокаге-сама? — Она… Хината же никого не убила? — с нажимом спросил Хокаге. — Не поранила? — К счастью, никого, — подал голос Дайме. — Верно, Хомаре? Хомаре косо вгляделась в холеное лицо правителя. В пасмурно-серых глазах Мадоки Иккью читалась тревога. Искренняя, добрая, не снисходительная. Все-таки он слишком благоволил Седьмому. «Нельзя это затягивать». — Я повторю вопрос председателя, — Дайме вновь оглянулся на Хокаге. — Зачем бы… Узумаки Хината могла проникнуть в Храм? Узумаки… Хомаре стиснула зубы, привычно давя в себе вспышку горечи. Эта женщина, женщина Седьмого, не имела никакого отношения к их клану. Разве было у нее право носить эту фамилию? — Я не знаю, — Хокаге нахмурился. — Сам хочу разобраться. Дайме-сама… Это ведь я должен Хинату допрашивать. По-хорошему, ее должны были доставить в Коноху, и… — Ерунда! — взвизгнул Бадзу. — Родственные узы… — Узы у меня со всей Конохой! И не значит это, что я стану с кем-то миндальничать. Даже с женой. Да я б… никогда, — голос Седьмого странно дрогнул. — Никогда не предам деревню ради одного человека. «Он ведь не врет». Не врет. Несет совершенно взаимоисключающий бред — то за жену наивно ручается, то убеждает их всех в абсолютной своей беспристрастности. — Я должен их защищать. Их всех, они ведь семья. «Семья». Хомаре сглотнула. Некогда Юумару, ее брат, так же смотрел на Узушио. Этот человек, Наруто… такой же. Глупый, прямой и необъятный внутри. Настолько необъятный, что это мир вокруг кажется ограниченным в своей логике и последовательности. — Я знал, на что иду, когда в первый раз надел плащ. Я был готов. Быть строгим с самыми близкими… это нормально. Поэтому мне доверяет Коноха. Какого черта не доверяете мне вы? Хомаре рвано вдохнула: до предела натянулась нить в голове, связь с запечатанным существом ощущалась все ярче. Скоро оно… он будет здесь. Вспышкой отпечатался образ носителя странной фуин. То был ребенок. Мятущийся, отчаянный, сопротивляющийся… Пора с этим заканчивать. — По-моему, мы слишком полагались на ваше правосудие, Хокаге-сама, — сдержанно заметила она. — А ведь даже репутация ваша не безупречна. Пора загнать Хокаге в угол, отстранить и наконец-то, спустя столько лет, взять под контроль Скрытый Лист. Их люди уже на пути. О, Коноха непременно взбунтуется. Но до тех пор, пока они придут в себя, можно будет беспрепятственно добраться до Храма Масок… — Моя репутация?! — возмутился ошеломленный Наруто. — Что не так с моей репутацией? Совет начал переглядываться. Дайме и председатель с явным вопросом уставились на Хомаре. — Учиха Саске, — глухо сказала она. — Шестнадцать лет назад вы попросили выпустить из тюрьмы международного преступника. Потому что он был и есть ваш близкий друг. С чего бы вам доверять?* * *
«Идиот ты! — обдало внутренний слух раскатистым лисьим ворчанием. Курама ощетинился, даже встал на все четыре лапы. — Я говорил, что Учиха лучше смотрелся в тюрьме». Наруто прикрыл глаза, пытаясь унять беспокойное биение в груди. — Саске спас мир. Он все отработал сполна. Справедливость же не всегда значит сгнобить человека в тюрьме. Что же, и Боруто теперь загонять в тюрьму за то, что разбил маски? Даже представить такое было больно. — …это значит помочь исправить ошибки, — объяснил Наруто. — Вы можете понимать по-другому. Не всматриваться в каждый случай, не бегать за каждым человеком. Просто положиться на эту вашу систему. Но я… я-то могу не так. Коноха меньше страны Огня, а у меня тысячи клонов. Я могу дотянуться до каждого виноватого. Члены Совета как-то осоловело хлопали глазами. Дядька Сайонджи сглотнул и поправил очки. «Дотянуться до каждого виноватого, — хмыкнул Курама. — Ты в курсе, что это прозвучало как угроза?» Наруто ухмыльнулся лису в ответ. «Как ж достали ваши двойные смыслы, даттэбайо! Уж лучше тупая откровенность». — Послушайте. Я идиот. В конечном итоге… не умею я в красивые игры играть. Так что, знаете, раз уж мы все здесь, давайте просто разгребем все дерьмо вместе. — Что вы имеете в виду? — с непроницаемым лицом уточнила Хомаре. — Ну… начнем с простого, что ли. С того, как закончились войны. Мир наступил, когда Лист и Огонь заключили союз. Лист защищал Огонь и будет защищать дальше. До тех пор, пока Огонь признает существование Листа… «На наших условиях».* * *
Ворота «А-Ун» стремительно приближались. Перед тем, как проникнуть в Лист, Саске прыжками обошел подозрительный лагерь, десятком палаточных рядов закольцевавшийся вдоль барьера. Гражданские, журналисты… Он фыркнул. «Кто их вообще сюда пустил?» В то время, как Саске отрешался от мира во имя искупления грехов, избалованный мир обрастал все новыми слоями дурного излишества. «Роскошь обкатит спасительный утес слизью, а от свободы повеет гнилым душком». Так говорила Священная Матерь, та, настоящая. И эта вредная бабка была права. По уличным дисплеям крутили новости. Все о политике. Патрулей стало больше, а простые гражданские неловко сбивались в кучи. Мальчишки-генины орали на шумных сопляков, пытавшихся вырваться из Академии. Лист застывал в ожидании, напрягал мускулы. «Готовятся». И посреди напряжения — цокот каблуков, прерывистое пыхтенье… — Саске-кун! — Сакура, — ровно отозвался Саске. Жена замерла сбоку и согнулась, чтоб отдышаться от беготни. С ее шеи, даже на вид горячей, тек пот. — Барьер… — выдавила Сакура. — Зафиксировал сигнатуру твоей чакры. Как раз у Ино… была. Саске-кун… — М? — Почему ты здесь? Спустя столько лет… — Потому что здесь нет Наруто, — просто ответил Саске. Пусть рушится шквал информационных атак, Скрытый Лист будет сопротивляться. Не просто так было засеяно семя любви к фигуре всеобщего отца, вечно озабоченного благом деревни доброго бога — «Нанадайме Хокаге». А он, Учиха Саске, возьмет сопротивление под контроль.* * *
В полумраке дворца наконец стало тихо. Крепко кололо в боку, а пальцы дрожали с непривычки. Едва отдышавшись, Хината смазанно шлепнула по окошку сканера трофейной картой и тут же карточку уронила. На путающихся неверных ногах ввалилась в Зал Советов. — Хината?! — Наруто-кун даже вскочил с места. — Наруто-кун… Так забавно он всполошился. Бедный, окруженный этими чиновниками, словно коршунами… Все существо потянулось к нему, утешить и приласкать. Защитить… — Хи… Узумаки Хината? Что здесь вообще происходит?! — воскликнул дедушка из Совета. Другой дедушка ломаным жестом сбросил очки и нервно обмакнул лоб тряпочкой. Дайме побледнел и замер, только глядел на нее ошарашенными глазами. Злится. Потерян. Испуган. — Вы… — наконец выдавил правитель. — Насколько мне известно, должны были… — Простите меня! Хината бросилась к их трибуне, прикрывая своим телом Наруто-куна. Подломились коленки, в пол уперлись горящие ладони, и она вся согнулась в неуклюжем поклоне и робко выжала из себя: — Позвольте… позвольте сказать. Наруто-кун ни при чем. Не знал ничего… — Дайме-сама, — с ненавистью процедил уже знакомый голос храмового хранителя. Бадзу, поймавший ее человек. — Это уже за гранью! Эта дура и из тюрьмы… — Эй, ты! За спиной резко сгустилось присутствие Наруто-куна. Шумно сопя, он опустился на корточки справа и сжал ее за плечо хваткой теплой и грубоватой. — Ты ж не выслушал даже Хинату! Хината сглотнула комок. Глупо все складывалось, на эмоциях. — Дайме-сама, — пролепетала она и осторожно подняла взгляд. — Можно я перед вами дам показания? Медленно-медленно Мадока Иккью кивнул. Он тоже рисковал, тоже был несвободен — по рукам и ногам связан Советом, но все-таки… но все-таки была же у него какая-нибудь личная власть? — Дайме-сама, — нахмурилась дама почтенного возраста, сидевшая от Дайме по правую руку. — Это не по протоколу, ее должны допрашивать в отсутствии… — Я понимаю, Хомаре, — перебил Дайме. — Пусть говорит. Я даю дозволение. Хината снова сглотнула. Теплая хватка Наруто-куна стала ощутимее. «Пусть будет глупая откровенность». — Две недели назад я потеряла сына. Он совершил очень… очень неумный поступок, — она свела брови, изо всех напрягла лоб и пекущие от давления глаза. — А в Храме есть сведения. Очень важные, те, что помогут вернуть его. Я нашла их, Дайме-сама, — рот как-то сам собой искривился, из горла булькнул всхлип. — Я… я всю жизнь проведу в тюрьме или где угодно, только дайте сначала вернуть… — Вернуть Боруто?! — вскричал Наруто-кун. — Х-хината, ты… — У тебя уже есть все, Наруто-кун, — она улыбнулась ему, вновь ошарашенному, ласково сощурила мокрые глаза. — Потому что ты подружился с Курамой. Не побоялся слить с ним свою душу. — Это было бы замечательно, — вдруг вклинился дедушка-председатель. — Но Узумаки Боруто, кхм, совсем недавно показывали по телевидению. — Нет, не понимаете, — Наруто-кун в последний раз стиснул плечо Хинаты и поднялся в полный рост. — Этот другой. Другой Боруто из параллельной реальности. Сердце сжалось. Наруто-кун объяснил все Совету так спокойно и прямодушно, словно не носился с этой информацией и не скрывал ее даже от близких друзей. Почему это вдруг?.. Из-за нее? — Понимаете, мы просто, — Наруто нервно потянулся к затылку. — Мы просто дерьмовые предки, по правде говоря. Ему было плохо, а мы оставляли его гноиться в своих пиздюшачьих загонах. Загнали в угол. Краем глаза Хината видела, как сжался и дрогнул его кулак. — Что за хрень вы несете, — буркнул Бадзу. — Какие, к чертям пиздюки, какая реальность параллельная. Даже монашки мои врут лучше, когда недопритащат хвороста. Реальность параллельная… Пхф. — Замолчите, Бадзу-сан, — неожиданно холодно приказала женщина. Дайме назвал ее Хомаре… — …Хокаге-сама, — что-то новое, плавное и очень нехорошее появилось в ее голосе. Что-то, от чего начинала кружиться голова. — Что именно натворил ваш сын? — Он разбил маски, — Наруто-кун ухмыльнулся. — Маски из Храма Узумаки. Ты ведь знаешь о них кое-что, а, Узумаки Хомаре?* * *
Лабиринт столицы закручивался к замку Дайме. Туловище Боруто вслепую взбежало по железной ограде и прыгнуло в сад. Потому прыгнуло, что… — Он идет во дворец! — крикнула Сарада, пускаясь в сад следом за бессознательным товарищем. — Черт, стража ведь… Шино на бегу издал передающий задумчивость звук. За трелью отправленных на разведку кикайчу не свиристела опасность. Туловище Боруто отскочило от перил и скрылось за ближней колонной. Из холла разнесся беспрепятственный топот этого туловища. А потому топот был беспрепятственным, что… — Об охране уже позаботились, — сообщил Шино генинам. — Ведь иначе встретили бы нас уже здесь. У стен были аккуратно сложены тела в строгой форме охранников замка Дайме. Видимых следов травм на них не наблюдалось. «Видимых следов травм на них не наблюдается потому, что вырублены они, вероятно, ядом или мягким кулаком». — Мастер ядов или пользователь бьякугана здесь был, — пояснил Шино Мицуки и Сараде, взлетая по ступеням. — А потому он здесь был, что… — Абураме-сан! Навстречу им прыгнул некий Хьюга с конвульсирующим туловищем Боруто в захвате, так что пришлось остановиться, дабы сообщить, что исполнение миссии подобными действиями притормаживалось. Туловище Боруто должно было достигнуть цели своего маршрута. — Что происходит, Абураме-сан? Почему вы здесь, и Боруто-кун… — Исполнение миссии подобными действиями притормаживаешь, — оповестил Шино. — Хотя мы благодарны, что вырубил стражу, Хьюга-сан. — Это не я, — вздохнул Хьюга. — Это… Ч-черт. Буквально минут за двадцать до вас прибежала Хината-сама и… всех вырубила, кроме меня. Туловище Боруто вонюче истекало потом и изгибалось, пытаясь вырваться, — словно проколотый червь на крючке. За веки его закатанных глаз уплыли побледневшие зрачки. — Отпустите его! — морщась, попросила Сарада. — Ему больно… — Лучше не надо… — Хьюга, издав крякающий звук, ткнул пальцем в дергающееся бедро захваченного туловища и пустил туда чакру. — Он, кажется, направлялся в Зал Совета. Там сейчас заседание… — Отпустите его! — повторила Сарада, с трепетом глядя на сокращающееся туловище. Ее глаза разожглись ядовито-алым отблеском шарингана. — Ничего страшного, а потому ничего, что извинимся мы за вторжение, — успокоил Шино ответственного Хьюгу. — Отпускай. Освобожденное туловище Боруто пустилось вверх по лестничному пролету, неловко ковыльнуло поврежденным бедром, свалилось, налетев на край ступени лицом. Затем поднялось и снова побежало, смазав подошвой собственную кровь. «Не чувствует внешней боли совсем, — отметил про себя Шино. — А потому не чувствует, что слишком занято его сознание болью внутренней».* * *
«Уже вот-вот». В волнении кожа покрылась мурашками. Хомаре его чувствовала, почти осязала. Пульсирующий сгусток сознания, перехваченный ее печатью. Другой ее из другого мира… Так вот что сотворили в Храме Амено и Учиха Кояне. Другой мир. — Ты что-нибудь скажешь, а? — Хокаге глядел на нее в злом ожидании, а эта робкая девочка на коленях, его жена, — в ужасе. — Как он разбил маски? — глухо спросила Хомаре. Маски, которые были единственным окном света в темном туннеле… Дайме и престарелые индюки из Совета, очевидно, шокированы. Сейчас перешептывались, переглядывались — от них веяло страхом и острым придавленным недоумением. Вот только Маски уже разбиты. Пусть боятся, пусть недоумевают. Их доверие ей больше не нужно. — Как он разбил их? — переспросил Наруто. — У Амено же получилось. Он двинул прямо на нее и перегнулся через стол. Вперился в нее искрящим взглядом разъяренного носорога. Хомаре вперилась в него точно таким же. — Не смей упоминать Амено, — процедила она. — А ты не смей трогать Боруто. Никакого из них. Ощущение чужого сознания… ощущение власти над ним стало невыносимым. «Он здесь». В заблокированную дверь поскреблись. Некто на другой стороне возился, пытаясь ее открыть. — Хватит паясничать, Наруто, — хмыкнула Хомаре. — Лучше открой сыну дверь.