Спасибо...

Джеймс проснулся в своей комнате от сильной головной боли. Что же вчера было? Последнее что он помнил, это тост за «вечную дружбу», что предложил Эль. Джеймс нахмурился, пытаясь вспомнить последующие события, но воспоминания ускользали от него. Джеймс, встав с кровати, оделся и, первым делом, отправился на кухню за несколькими стаканами холодной воды. Но он не ожидал увидеть, бродящего по коридорам, Алекса. Джеймс дёрнулся. Вид, у Алекса, был очень помятый, а потому, жуткий и непривычный для Джеймса. Алекс посмотрел на него, и непроизвольно скривил своё лицо. Джеймс выглядел не лучше его самого. Они просто обменялись кивками, и Джеймс продолжил свой путь на кухню, ведя Алекса за собой. *** Эль мог долго не пьянеть и справляться с похмельем лучше любого. Поэтому он, по своей привычке, встал рано утром, и первым делом пошёл к своему слуге, чтобы разбудить и поторопить его. Найдя комнату, куда вчерашним вечером заселили Шизо, он неуверенно постучал и приоткрыв дверь вошёл внутрь. На кровати лежало крохотное тельце шестнадцатилетнего паренька, что свернулось в клубок. Шизо ещё спал, и на щеках Эля появился розовый румянец. Подойдя к Шизо он присел на его кровать и начал перебирать тёмные кудри спящего. Шизо проснулся и уставился глазами, полными ужаса, на Эля. Тот отпрянул. — Э-эй! Я н-не х-хотел тебя н-напугать… П-прости… — голос Эля становился всё тише и тише, последние слова он уже шептал. Просто он не ожидал столь резкого пробуждения своего слуги. И в голосе проскочила дрожь. Шизо продолжал смотреть в глаза своему хозяину. — Прости… — повторил Эль. Его голос был больше похож на писк, а всё тело пробила крупная дрожь. Шизо заметил это, и теперь в его глазах виднелся не страх, заставляющий содрогаться любого, кто посмотрит в эти глаза, а удивление. Он протянул руку, дрожащую от напряжения, и, сомневаясь в своих действиях, положил её на плечо Эля. Прикрыв глаза, на случай, если его ударят, но по комнате пронёсся тихий смешок. Шизо в замешательстве открыл глаза. Эль, сидящий перед ним улыбался, положив свою руку, на руку Шизо. *** Алекс, приведя себя в порядок, распрощался с Джеймсом и покинул его дом. Джеймс пошёл в свою комнату. Головная боль не ослабляла своей хватки. Он просто лёг на свою кровать, не беспокоясь о своей одёжке и закрыл глаза. В голове медленно текли мысли и воспоминания, но они тут же пропадали, не задерживаясь надолго. Но Джеймс подскочил с кровати, вспомнив о Шраме. Сейчас где-то полдень, а Шрам, обычно, встаёт до рассвета. Джеймс забеспокоился, но головная боль опять потянула его на кровать. Не выдержав соблазна, Джеймс, с беспокойным сердцем, вернулся на своё ложе, и, через какое-то время, уснул. *** Шрам продолжал лежать в своей кровати, хотя на небе уже давно было солнце. Он даже не пошевелился, с тех пор как ушёл Алекс. В глазах у Шрама была пустота. Он вспоминал «как это было в первый раз». Он хотел плакать и кричать… Как в первый раз. Но, как бы он не пытался что-то почувствовать, ничего не получалось. Чему он был очень благодарен… Никто не любит чувствовать боль.