Оковы и плети

На дороге, ведущей к воротам замка, не было ни души. Среди растущих по обочине деревьев царила умиротворенная тишина, а заходящее солнце щедро позолотило их верхушки своими лучами. Весна в этом году выдалась теплая, и воздух был похож на парное молоко, хотя уже ощущалась свежесть приближающейся ночи. Под прикрытием сгущающихся сумерек Гермионе удалось ускользнуть из замка незамеченной и добраться до ворот Хогвартса, где они должны были встретиться с Драко. Его еще не было, и она озадаченно огляделась по сторонам: обычно он никогда не опаздывал. Малфой появился абсолютно бесшумно, невидимый в своем черном пальто на фоне сгустившейся среди деревьев темноты. – Привет, – улыбнулся он, и у Гермионы сразу посветлело на душе. – Прости, я немного задержался. Обсуждал с профессором Фигг возможность провести в Хогвартс интернет. Арабелла Фигг, старушка-сквиб, приставленная Дамблдором присматривать за Гарри, пока он жил у Дурслей, с начала этого учебного года по приглашению профессора МакГонагалл преподавала в школе магловедение. – Интернет?! В Хогвартс?! – воскликнула Гермиона, подумав было сначала, что ослышалась. – Преобразовать кабинет магловедения в компьютерный класс и превратить скучные лекции в интерактив, – серьезно кивнул Драко, беря её за руку и неспешно двинувшись в сторону ворот. – Представь, как возрастет интерес подрастающего поколения волшебников к этому учебному предмету, если они смогут не просто послушать о том, насколько развит у маглов научно-технический прогресс, а прикоснуться к нему через освоение компьютерных программ и интернета. Вместо лекций о тех или иных странных вещах они увидят своими глазами, как те выглядят и функционируют, просто отыскав нужное видео на просторах сети. Это покажет им, что маглы не скот и не рабы, а такие же люди, просто лишенные магического дара, но с успехом заменившие его блестящим умом, позволившим им сделать феноменальные научные открытия, обуздать стихии и дотянуться до звезд. Это посеет в сознание будущего поколения волшебников нужные семена, которые позже взойдут и вытеснят отвратительные сорняки идей Темного Лорда. – Драко, – потрясенно выдохнула Гермиона, с восхищением смотря на него, – и это слова человека, носящего на своей руке Темную Метку? – Это слова человека, который уже сейчас делает необходимые инвестиции в свой будущий проект для Министерства магии, – с непроницаемым лицом ответил Малфой и вдруг хитро подмигнул: – К тому же профессор Фигг обещала, что новую методику преподавания магловедения назовет моим именем. Только представь себе: «Дети, сегодня у нас с вами необычное занятие. Оно пройдет по методике Драко Малфоя…» – Вот ведь хитрый, изворотливый, невыносимый… Ох! – воздух резко вылетел из легких Гермионы, когда Малфой дернул её на себя, и она буквально влетела в его объятия. – Кто? – требовательно спросил он, и по интонации она поняла, что этот вопрос ей задает Верхний. Все мысли тут же вылетели из головы от его колючего взгляда, а слова застряли где-то в горле. Гермиона знала, что он не любит, когда его вопросы остаются без ответа, поэтому, открыв рот, силилась издать хотя бы звук. Внимательно наблюдающий за ней Малфой перевел взгляд не её губы и вдруг впился в них жестким поцелуем. Его зубы чувствительно прихватили нижнюю губу, и Гермиона застонала, но язык, бесцеремонно вторгшийся ей в рот, мгновенно погасил стон. Поцелуй подчинял и захватывал, голова закружилась, а в животе начало зарождаться знакомое напряжение, но Драко, словно почуяв это, тут же отстранился и кивнул в сторону ворот. – Идем, нас уже заждались в клубе. – Думаешь, это хорошая идея – сбегать, не предупредив МакГонагалл? – с легким разочарованием от прерванной ласки спросила Гермиона, озвучив мысли, терзавшие её уже два дня – с тех пор, как из клуба пришло письмо с подтверждением дня и времени встречи. – Директора все равно нет в школе, – пожал плечами Драко. – Не вижу смысла беспокоить её письмами по такому дурацкому поводу. Она никогда не была против наших отлучек из Хогвартса, при условии, что мы соблюдаем все меры безопасности. Мы не отойдем далеко от ворот, только на расстояние, достаточное, чтобы оказаться за антитрансгрессионным барьером. Стефан на несколько минут снимет с территории клуба запрет на перемещение, чтобы мы смогли перенестись прямо к дверям особняка. А еще мы с тобой всегда пользуемся противозачаточными заклинаниями и зельями, и поступим так и сегодня, так что все меры безопасности, которые могли бы волновать МакГонагалл, приняты. Не удержавшись, Гермиона фыркнула и тут же закрыла рот рукой, словно испугавшись, что вездесущая директор подсматривает и подслушивает. – Но как мы выберемся наружу? – вдруг возник в голове Гермионы вопрос, которым она почему-то не задавалась раньше. И лишь при виде высоких и надежных кованых ворот Хогвартса она поняла, что те по-прежнему оставались закрытыми до поимки Джеймса, и даже визиты в Хогсмид до сих пор были запрещены. – Без МакГонагалл мы даже не можем воспользоваться её камином… Драко загадочно улыбнулся: – Я ведь бывший Пожиратель. Надо во всем искать свои плюсы, – он еще крепче прижал Гермиону к себе и шепнул ей на ухо: – Держись крепче и ничего не бойся. И в следующий миг их резким рывком оторвало от земли. Сердце испуганно ёкнуло, а желудок скакнул куда-то вниз, но это не было похоже на выворачивание наизнанку как при трансгрессии. Когда перед глазами всё перестало кружиться бешеным калейдоскопом, Гермиона вдруг увидела, как навстречу ей несутся бледно-синее небо и луна, и поняла, что они летят. Вокруг клубился густой дым, который не мог развеять даже бьющий в лицо прохладный ветер. Они приземлились так мягко, что в первый миг Гермиона не поняла, что их короткий полет окончен. Малфой внимательно наблюдал за ней, очевидно, ища следы испуга или дискомфорта на её лице, но глаза Гермионы светились восторгом. – Драко! Научи меня! Я всегда мечтала уметь летать! Без помощи дурацких метел. – Обязательно, позже, – улыбнулся он, глядя в её загоревшиеся от жажды новых знаний глаза. Но вдруг его лицо заметно посерьезнело: – Но сначала ты расскажешь мне, что было в письме Поттера. – Как ты понял, что оно от него? – удивилась Гермиона. Она действительно получила утром за завтраком письмо от Гарри. Конечно, Драко видел сову. – Ничего сложного, – пожал плечами Малфой, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся. – Мелкая Уизли пишет тебе раз в неделю по выходным, «Придира» выходит ежемесячно, значит, следующий номер его… кхм… эксцентричная редактор тебе вышлет только через три недели, «Пророк» ты больше не выписываешь. Остаются два варианта: либо ты снова ищешь приключений на свою голову в «Сладком грехе», либо у великого спасителя всего и вся появились новости. Выкладывай. Гермиона помрачнела и тяжело вздохнула: – Кинг еще раз проверил память Кастора Уорвика. Ему показалось странным, что на допросе тот ни словом не обмолвился, что на свете есть еще один человек, выглядящий точь-в-точь как Джеймс. Учитывая характер Кастора, тот вряд ли стал бы покрывать своего брата-близнеца, на которого еще в юности ополчилась вся семья Уорвиков. Выяснилось странное: Кастор не помнит, что у него есть брат. И знаешь, что самое интересное? – Что? – Никто из Уорвиков не помнит, что Поллукс принадлежит их семье, хотя документы это подтверждают. Значит с памятью всех родственников Кастора и его собственной очень филигранно поработали. – Похоже, кто-то решил полностью изолировать Поллукса, чтобы иметь под рукой послушную марионетку, которой никто не хватится, – задумчиво проговорил Драко. – Гарри тоже так считает, – кивнула Гермиона. – А еще помнишь, я тебе рассказывала о миссис Финни? – Ветхая старушка, которая была свидетельницей той истории, что тебе рассказывал Джеймс? Про мантию-оборотень, превращающуюся в женский пеньюар? Она смогла рассказать еще что-то полезное? – Пока неизвестно. Гарри с Кингом поделили между собой список участников того совещания, на котором случилось достопамятное превращение мантии, и теперь разыскивают и допрашивают их родственников. Но Гарри пришла в голову идея поднять нераскрытые дела тех лет. В тот год, когда это случилось, без вести пропали четыре девушки. Их так и не нашли. Возможно, это всего лишь совпадение, но… – Гермиона замялась, не зная, как подобрать слова, чтобы рассказать Драко то, из-за чего она до последнего тянула и не упоминала при нем о письме от Гарри. – Гермиона? – внимательно наблюдающий за ней Малфой нахмурился. – Милая, в чем дело? – Две недели назад была похищена Пэнси Паркинсон, – Гермиона взяла его за руку. – Мне очень жаль, Драко… Лицо Малфоя превратилось в ледяную непроницаемую маску, как бывало всегда, когда он хотел скрыть эмоции. – Как это произошло? – ровным голосом спросил он. Его рука в ладони Гермионы как будто превратилась в камень. – Ушла на свидание и не вернулась, – чувствуя, как холодеет в груди, ответила она. – Её родители забили тревогу на следующий день и тут же обратились в аврорат. Кинг пока не уверен, что эти два дела как-то связаны, но… – Это он. Джеймс. Я уверен. Либо это у них семейное, и ранее девушек похищал его дед, либо Олливер просто подражатель. Кингу с Поттером лучше начать рыть носом землю и найти этого мерзавца, – голос Драко оставался спокойным, но Гермиона знала, что внутри него при этом может бушевать буря. – Иначе миссис Паркинсон порежет их на кусочки своим фамильным столовым серебром и сожрет, запивая бокальчиком барбареско. Жаль Пэнси. Надеюсь, с ней всё будет хорошо. Она не заслуживает такой участи. – То есть… ты… – Она была моей подругой, и мне больно слышать о том, что с ней случилось. Еще больнее – предполагать, что он мог с ней сделать, – холодно отозвался Драко. – Разве ты не испытывала бы то же самое, если бы подобное случилось с рыжей Уизли? Или полоумной Лавгуд? – Конечно, но разве вас с Пэнси не связывали более тесные отношения, чем дружба? – осторожно поинтересовалась Гермиона. – Какие бы отношения нас ни связывали в прошлом, это не спасет её сейчас. Единственное, что я могу сделать – не позволить ему забрать тебя, – Драко обнял её, крепко прижав к себе, но Гермионе на миг почудилось, что выдержка всё же изменила ему, и он просто пытался спрятать лицо. Она не увидела, как его рука за её спиной сжалась в кулак, так что побелели крепко стиснутые костяшки пальцев. Все еще обнимая её, Драко без предупреждения затянул их обоих в трансгрессию, так что, когда они материализовались на крыльце особняка Кристофа, Гермиона пошатнулась, чувствуя тошноту. – Прости, – Драко, уже снова владевший собой, обеспокоенно на нее взглянул. – Как ты? Я едва не забыл о времени. Мы чуть не опоздали. – Вы как раз вовремя, – раздался за спиной Гермионы голос Стефана, и, обернувшись, она увидела, что он сосредоточенно выводит волшебной палочкой невидимую границу, обозначая пределы действия антитрансгрессионного заклинания. – Привет, Стефан, – поздоровался Драко, а Гермиона улыбнулась ему, про себя отметив, что начальник охраны «Трискелиона» сегодня снова одет неофициально, а значит опять находится на работе в частном порядке. – Привет, – сосредоточенно отозвался тот, все еще занимаясь заклинанием. – Подождите, пожалуйста, пару минут, я провожу вас в частное крыло. Барри предложит вам выпить. – Нет проблем, – ответил Малфой, направляясь ко входу и тут же пояснил для сгорающей от любопытства Гермионы: – Не всё здание особняка отведено под клуб. Западное крыло закрыто для посетителей. Там расположены частные апартаменты хозяев клуба. В том числе кабинет Кристофа, который тот любезно предоставил тебе для твоих исследований. Тот кабинет, в котором ты уже была, предназначен исключительно для деловых встреч, этот же – для приватных. Кристоф всегда старался отделять работу и личную жизнь. – Значит, спальня, в которой я очнулась после нападения на Уорвика… – Там Кристоф проводит Тематические сессии, что происходит сейчас очень редко. В западном крыле у него другая. Привет, Барри. – Мистер Малфой, клуб «Трискелион» рад снова приветствовать вас в своих стенах. Позвольте ваше пальто, – радушно улыбнулся немолодой дворецкий в черном костюме-тройке с форменной булавкой на лацкане пиджака. Быстро проведя процедуру регистрации посетителей, он проводил Драко и Гермиону в небольшую, уютно обставленную гостиную с огромным окном от пола до потолка и сверкающим черным роялем в углу. Вежливо кивнув на просьбу Малфоя принести капучино для его нижней и черный чай для него, Барри удалился, оставив их устраиваться на огромном бархатном диване. – Мне не нужно было сесть у ваших ног, сэр? – вдруг спохватилась Гермиона, вспомнив одно из правил клуба, которое ей жутко не нравилось. – Нет, – улыбнулся Драко, глядя в её обеспокоенное лицо. – На сегодня забудь о правилах и приказах. Ты здесь не в качестве нижней, а как гостья хозяина дома. Тебя допустили в западное крыло, а это о многом говорит. – О чем конкретно? – О симпатии Кристофа. Его двери открыты далеко не для всех, – задумчиво отозвался Малфой. – Впрочем, я предполагал, что вы поладите. Не успела Гермиона задать вопрос, чтобы развить эту тему, как вдруг о прозрачное стекло панорамного окна ударилась холеная белая сова со странным цветом глаз – они были красными, создавая жуткое впечатление и наводя на мысли о чудовищах волшебного мира. – Какая странная сова. Это альбинос, а они довольно редко встречаются, – пробормотала Гермиона, не замечая, как резко помрачнел Драко при виде птицы. Словно в опровержение её слов, вдруг из сгущающих сумерек вынырнула вторая сова с такими же кроваво-алыми глазами и принялась настойчиво долбиться в стекло рядом с первой. – Малфои держат только таких сов, – хрипло сказал Драко и встал, чтобы впустить птиц, пока они не разбили стекла и не поранились, но его опередил появившийся в дверях гостиной Барри с подносом, на котором стояли изящные фарфоровые чашки, украшенные рисунком лилий. От них исходил приятный аромат свежесваренного кофе с корицей и крепкого черного чая с мятой. – Позвольте мне, сэр, – невозмутимо сказал дворецкий и, поставив поднос на столик, распахнул окно. Совы немедленно влетели внутрь и, покружив, уверенно направились каждая к своему адресату. Одна села на подлокотник дивана рядом с Драко, а вторая приземлилась на стол перед Гермионой и, недовольно зыркнув на неё, протянула лапку, к которой был прикреплен простой белый конверт. Оглядев его со всех сторон и даже быстро проверив на темную магию, она не обнаружила ничего, кроме своего имени в колонке адресата. Внутри оказалось роскошное приглашение, написанное витиеватой вязью зеленых чернил на дорогом пергаменте с золотым тиснением. Внутренне похолодев, она прочитала, что Люциус Малфой и Эстер Крамп приглашают её, как партнершу Драко, на свою свадьбу, которая должна состояться через три месяца – в начале июня. Судя по дате, как раз после сдачи ЖАБА. Подняв глаза на Драко, она обнаружила его держащим в руках точно такое же приглашение. И без того бледные пальцы Малфоя побелели еще больше, до хруста сжимая ни в чем не повинный пергамент. Было трудно считать эмоции на его застывшем, словно фарфоровая маска, лице, но Гермиона и без того знала, что для Драко, безумно любившего мать, новый брак отца и его молодой любовницы, с которой тот изменял Нарциссе еще при жизни, сродни удару ножом в спину. Такая спешка Люциуса, не выдержавшего даже необходимый срок траура, явно имела под собой какие-то причины, но Малфой-старший не спешил делиться ими с сыном. В его внезапно вспыхнувшую огромную любовь к аврору-американке, у которой словно на лице было написано «билет в Нью-Йорк и пропуск в МАКУСА», Гермиона не верила. – Драко… – обеспокоенно начала она, но тот лишь безмятежно улыбнулся, уже полностью вернув себе спокойствие и самообладание. – Мы должны пойти на свадьбу, – заявил он, сжигая приглашение вместе с конвертом невербальным Инсендио. – Ты уверен? – с сомнением спросила Гермиона. – Да. Мы должны присутствовать на этом фарсе, который Люциус так опрометчиво назвал «свадьбой». Не знаю, какие интересы у них обоих друг к другу, но я не позволю им втаптывать в грязь имя матери. И я буду тебе очень признателен, если ты пойдешь туда вместе со мной, – уже более теплым тоном продолжил он и ласково улыбнулся расстроенной Гермионе. – Иди сюда. Я в порядке, правда. Расслабившись в его объятиях, Гермиона отложила все мрачные мысли и свое беспокойство на потом. Однако стоило руке Драко игриво соскользнуть с её спины на ягодицы, как дверь распахнулась и на пороге показался Стефан. – Простите за задержку, – сказал он. – Решил заодно обновить некоторые защитные заклинания и немного увлекся. Профессиональная паранойя. Готовы идти? – Конечно, – кивнул Драко, подавая Гермионе руку. – Я всего лишь провожу тебя. Не хочу мешать твоим научным изысканиям. – Так и скажи, что права и свободы домовых эльфов для тебя скука смертная, – поддела его она. – А почему бы и нет, – усмехнулся Драко, – так и скажу. Стефан, в подвале еще сохранился манекен из шкур мантикоры? – вдруг спросил он. – А что ему будет? – усмехнулся тот, ведя их за собой по широкой лестнице на второй этаж, где и находился единственный переход в западное крыло из этой части дома. – Манекен можно только продать или выбросить, но он дорог Кристофу как память об учителе, поэтому продолжает собирать пыль в тренировочном зале. Со времени ваших занятий им никто не пользовался. – Занятий? Манекен из шкур мантикоры?! – воскликнула Гермиона чуть громче, чем собиралась. Это животное было очень опасно, и добыть его шкуру считалось практически невозможным. – Когда Темный Лорд пожелал, чтобы я принял Метку, Снейп взялся обучить меня техникам ведения магического боя, – не слишком охотно пояснил Драко, не любивший вспоминать тот период своей жизни. – В школе нас ведь никто не учил ничему такому, а подобные навыки жизненно необходимы Пожирателю Смерти. Шкура мантикоры устойчива ко всем известным заклинаниям, и я отрабатывал на ней атакующие. Стефан иногда присоединялся, и мы устраивали спарринги. – Хочешь тряхнуть стариной? – усмехнулся идущий впереди Стефан, что-то шепнув перед неприметной дверью в конце коридора, отчего она тут же гостеприимно распахнулась. – Добро пожаловать в западное крыло. Пароль для входа – «Добровольность». – Спасибо, – кивнул Драко, пропуская Гермиону вперед. – Да, я не прочь выпустить пар, если у тебя нет других планов. – Я собирался спуститься в Черный зал и проверить, как там дела. В последнее время участились инциденты со скарфингом. Какой-то неадекватный Верх доводит девчонок почти до грани, хотя это строжайше запрещено. Вспомнив, как Драко рассказывал ей о скарфинге, эротическом удушении, Гермиона вздрогнула, представив себе, что творится в Черном зале, и порадовавшись, что её Верхний решил, что ей туда еще рано. – Начни тренировку без меня, а я подойду позже. Сегодня дежурит Джастин, а он новенький. Разомнись на безответном манекене перед тем, как я раскатаю тебя в лепешку, – усмехнулся Стефан. – Договорились, – кивнул Драко, и Гермиона с удивлением поняла, что гордого слизеринца ничуть не задели эти слова. Наоборот, он спокойно признал чужое превосходство. Прежний Драко не позволил бы так с собой разговаривать, нынешний же явно перерос подобные глупости. Стефан должен быть действительно невероятно хорош в бою, и в Гермионе вспыхнула искорка любопытства. Тем временем Стефан уверенно вел их за собой по коридору и, завернув за угол, остановился у массивной двери. Взмахнув палочкой, он снял защитные заклинания с кабинета хозяина дома и улыбнулся: – Гермиона, Кристоф просил тебя чувствовать себя как дома. За дверью, к большому удивлению Гермионы, её ждала небольшая уютная комната с огромным панорамным окном во всю стену. У окна стоял скромный письменный стол, раза в два меньше того, что находился в кабинете в «клубной» половине дома. За ним в углу возвышался на подставке старинный глобус. Подойдя поближе, Гермиона обнаружила, что он был волшебным, и, стоило сосредоточиться на какой-либо точке земного шара, то картинка на глобусе сменялась более подробной картой этой местности. – Ого, волшебные «Гугл карты», – пробормотала она, и Драко за её спиной усмехнулся, очевидно, зная, о чем идет речь. В противоположном углу находился полукруглый диван и обычный кофейный столик, на котором стояла маленькая вазочка с букетом чайных роз. И книги! Как и в том кабинете, все свободное пространство у стен занимали стеллажи с огромным количеством книг на французском и английском языках. С восторгом обведя глазами великолепную библиотеку Кристофа, Гермиона отметила, что этот кабинет гораздо уютнее и милее её сердцу, чем тот, официальный. – Лекси проводит тебя к Драко, когда вы закончите, – сказал Стефан. – Лекси! Мисс Грейнджер пришла! С негромким хлопком перед Гермионой появилась уже знакомая ей домовуха, как и прежде одетая в чистое платьице с передником. – Лекси очень рада видеть мисс Грейнджер и мистера Малфоя, – пропищала она. – Привет, Лекси, – улыбнулся Драко и склонился к Гермионе, целуя в щеку. – До скорого. Веди себя хорошо. Не нарушай права домовиков на отдых, а то увлечешься и случайно обнаружишь, что вы сидите над твоим проектом уже вторые сутки, знаю я тебя, Грейнджер. – Хорошо, Малфой, – Гермиона закатила глаза, впрочем, признавая его правоту. – Удачи, – Стефан спрятал усмешку и вышел. За ним последовал Драко. – Мисс Грейнджер желает чая или кофе? – радушно предложила эльфийка. – Домовики испекли очень-очень вкусный малиновый тарт. – Может, позже, спасибо, Лекси, – расположившись вместе с домовухой на диване за столиком Гермиона чувствовала, как её буквально потряхивает от предвкушения плодотворной работы. – Давай поскорее начнем! – Как пожелает мисс Грейджер, – пропищала домовуха и упрямо добавила: – А тарт Лекси всё-таки перенесет сюда с кухни, пока там еще что-то осталось. Она щелкнула пальцами, и на столе появился умопомрачительно пахнущий открытый малиновый пирог, изящные чашечки и чайник. Гермиона лишь улыбнулась, чувствуя, как от аромата тарта у нее потекли слюнки. Общение с такой собеседницей обещало быть очень интересным. Когда позже Лекси провожала её в подвал, где находился Драко, Гермионе казалось, что они с ней стали едва ли не подругами. Несмотря на порой странные формулировки в её речи и весьма своеобразное чувство юмора, общаться с эльфийкой было легко и приятно. Она поведала Гермионе о том, как много веков принадлежала одной жестокой чистокровной семье до тех пор, пока её не выкупил и не освободил месье Велар. С тех пор она наслаждалась свободой и так вошла во вкус, что стала почти полноправной управляющей огромного особняка, полностью взяв на себя заботу о его обитателях и ведение хозяйства. Естественно, она справлялась не одна, но никто из разросшегося со временем штата домовиков не оспаривал её главенство. Лекси невероятно помогла с проектом, предоставив бесценную информацию по истории своего народа, которую нельзя было отыскать ни в одной книге. Глаза Гермионы горели от открывающихся перспектив, когда они сердечно прощались с домовухой у тренировочного зала. Распахнув дверь, Гермиона словно снова попала на поле боя. В противоположном углу огромного, размером с поле для квиддича, зала в яростном противостоянии схлестнулись Драко и Стефан, и разноцветные лучи и вспышки безостановочно летели во все стороны, ослепляя и оглушая какофонией хлопков и взрывов. Видимо, они окружили себя какой-то разновидностью защитного купола, потому что ни одно из брошенных в разные стороны проклятий не достигало стен, иначе те давно рухнули бы, потянув за собой все здание. Вспышки гасли где-то в радиусе десяти метров вокруг сражающихся, и Гермиона рискнула подойти чуть ближе, однако предусмотрительно подняла перед собой щит заклинания. Движения Стефана были мягкими и плавными и больше походили на танец, в то время как Драко явно едва успевал парировать поток летящих в него проклятий, лишь изредка переходя в контрнаступление. Один раз ему удалось чуть задеть противника, оставив ему неглубокую, но длинную царапину на щеке, но, казалось, начальника охраны клуба это лишь раззадорило. Он обрушил на Малфоя целую серию странных заклятий, и сколько Гермиона ни присматривалась, не смогла ни по рисунку палочки, ни по визуальным эффектам определить, что именно это было. Уже через минуту всё закончилось. Поверженный Малфой рухнул на спину, не успев вовремя выставить щит, и Гермиона с удивлением заметила, как пол под ним мягко прогнулся, принимая очертания его тела, а затем аккуратно «выплюнул» Драко, снова став плоским. Видимо, пол был зачарован: всё-таки зал предназначался для тренировок, а не для убийства соперника ударом о твердую поверхность. Тем временем Стефан подошел к Драко и протянул ему руку, помогая подняться на ноги. – Против твоего фирменного «Смертельного каскада» никто не способен устоять, так что будем считать, что ты сжульничал, – сказал Малфой, усмехаясь. – Лучше признай, что ты по-прежнему тормозишь со Щитовыми чарами, – улыбнулся Стефан. – Начал задумываться и анализировать во время драки – считай проиграл. Или вообще умер. Всегда сначала выставляй щит, а потом уже разбирайся, чем это таким интересным в тебя запульнули. Именно благодаря этому рефлексу я до сих пор жив. – Простите, что отвлекаю, – робко встряла Гермиона, приблизившись к ним, – но, правда, чем это таким ты запульнул в Драко? Впервые вижу такую вязь заклинания. – Прости, Стефан, но теперь, пока не научишь Гермиону «Смертельному каскаду», ты отсюда не выйдешь, – Малфой явно получал огромное удовольствие от происходящего, и поражение в бою на глазах у любимой девушки его абсолютно не смущало, потому что проиграл он заведомо сильнейшему. – Прорвусь с боем, – усмехнулся Стефан. – Как твое исследование, Гермиона? Лекси тебе помогла? – Очень помогла, всё прошло отлично, спасибо, я в неоплатном долгу перед Кристофом, – протараторила она. – Так что такое «Смертельный каскад»? Никогда о таком не слышала. – Это авторские заклинания, милая, – Драко обнял её за талию и ласково улыбнулся. – Может быть, вместо того чтобы пытать Стефана, ты присоединишься к нам? – Правда? – глаза Гермионы тут же загорелись азартом. – А можно? И ты даже не против? Даже не включишь строгого, всё запрещающего Верхнего? Малфой лишь с улыбкой покачал головой. – Здесь безопасно. Пол зачарован, как ты сама, наверное, видела. К тому же тебе не помешает сбросить напряжение каким-нибудь другим способом, кроме сессий. Мы вдвоем против него – возможно, это даст нам шанс продержаться чуть дольше трех минут. Гермиона радостно взвизгнула и обняла Драко, а затем перевела взгляд на усмехающегося Стефана, устанавливающего новый защитный купол, на этот раз чуть расширив его с учетом еще одного участника. – Любые заклятия, кроме Непростительных. Из-за легких царапин бой не останавливаем, залечим всё потом. Готовы? – сказал он и поднял палочку. Гермиона чуть сжала руку Драко и решительно кивнула. В тот же миг Стефан молниеносно сместился вправо и атаковал. Хорошо знавший его Малфой мгновенно среагировал, отбросив заклятие в сторону и отодвинув Гермиону себе за спину. – Прикрой пока меня, – распорядился он, метнув в противника Ступефай. – Он очень быстрый. Не думай, что на твою долю ничего не останется. – Хорошо, – кивнула Гермиона, решив не спорить: всё же Драко не в первый раз сражался со Стефаном и гораздо лучше знал его стиль. – Импедимента! Вердимилиус! Сразу два потока проклятий понеслись в сторону Стефана, и тот, с легкостью отразив их, сделал нечто совершенно непредвиденное. Коснувшись кончиком палочки уже слегка запекшейся крови на своем поцарапанном лице, он сделал ею резкое движение вниз, будто отбрасывая что-то, и перед ним появились еще три Стефана, тут же кинувшиеся врассыпную, окружая ошеломленных противников. – Он создал големов из своей крови! – воскликнул Драко, тут же атакуя ближайшего. – Спиной к спине! – скомандовала взявшая себя в руки Гермиона. – Големы долго не живут! Одно проклятие, и они развеются! Редукто! Один из «Стефанов» тут же испарился, обратившись тонкой струйкой дыма, но оставшиеся три постоянно были в движении, затрудняя атаки и сбивая с толку. Големы не могли полноценно колдовать, создавая лишь визуальные эффекты заклинаний, но приходилось перестраховываться и отбивать их, тратя на это драгоценные секунды. – Я хочу кое-что проверить! Прикрой меня! – воскликнула Гермиона, которую вдруг осенило. Ни слова не говоря, Драко тут же поднял мощный щит, закрыв их обоих, и она, поймав момент, когда все трое «Стефанов» оказались максимально близко друг к другу, воскликнула: – Фригус! – и когда замораживающее заклятие заставило соперников слегка замедлиться, она прокричала: – Гоменум ревелио! Стефана, который находился посередине, охватил яркий свет, и, понимая, что его обнаружили, он одним движением палочки развеял своих двойников и запустил в Гермиону поток огня. – Аква Эрукто! – воскликнул Драко за её спиной, но огромный столп воды, который, казалось, вот-вот собьет Стефана с ног, вдруг развернулся и обрушился на них обоих, заставив промокнуть до нитки. Сушить одежду значило терять время, и Гермиона, тряхнув мокрыми волосами, кинула в противника режущее проклятие. – Разойдемся! – вдруг воскликнул Драко, отпрыгивая от летящих в него зеленых молний. – Мы рядом друг с другом отличная мишень! Разобьем её на две! Отвлекая противника, он атаковал, а Гермиона бросилась в сторону, на ходу кинув в Стефана Инкарцеро. Тот не глядя отбил заклинание, но она уже успела зайти ему за спину, так что он на несколько секунд потерял её из виду. – Драко! – воскликнула она, отбиваясь от Ступефая, брошенного Стефаном назад вслепую, но весьма метко. – Как сегодня у ворот Хогвартса! Давай! Тут же всё поняв с полуслова, Малфой мгновенно обратился в черный дым и взлетел, по-простому в лоб атаковав Стефана. Гермиона, воспользовавшись его секундным замешательством, поспешила накинуть на себя дезиллюминационные чары и пропала из поля зрения. Почуяв неладное, Стефан закрылся щитом, но в следующее мгновение получил сильнейший толчок по ногам и пошатнулся. – Петрификус тоталус! – воскликнул выступивший из клубов дыма Малфой, и Стефан свалился ему под ноги. Рядом материализовалась тяжело дышащая Гермиона. – Мы победили! – радостно воскликнула она и бросилась в объятия Драко. – Победили! Победили! – Да, милая, – шепнул он ей куда-то в мокрые волосы и, не удержавшись, укусил за мочку уха. – Ты была неподражаема. – Это действительно так, – раздался снизу голос Стефана, и Гермиона, обернувшись, пораженно уставилась на него, невозмутимо сидящего на полу, будто только что не он, а кто-то другой валялся скованный по рукам и ногам заклинанием. – Что? Как ты освободился?! Драко ведь попал в тебя Петрификусом! Или нет? – Еще как попал, – безмятежно улыбаясь, отозвался Стефан, хватаясь за протянутую руку Малфоя и вскакивая на ноги. – От этого заклятия очень легко освободиться, если хорошо владеешь невербальной магией. Желательно еще беспалочковой. Я освоил это за шесть лет еженедельных тренировок, – невозмутимо добавил он, видя, что в глазах Гермионы уже яркими неоновыми огнями загорелась просьба научить её. Услышав странные звуки сзади, она поняла, что Драко пытается заглушить рвущийся наружу смех, и наугад ткнула его локтем. – Вы отличная команда, – усмехнулся Стефан, наблюдая, как после недолгой шутливой борьбы Малфой скрутил руки Гермионы и зафиксировал за спиной, отчего она мечтательно улыбнулась. – У меня возникло чувство, что вы давно уже сражаетесь вместе. – Мы давно сражаемся друг против друга, – ответил Драко и, оставив на щеке своей девушки мимолетный поцелуй, выпустил её из хватки и шагнул вперед, протягивая руку для рукопожатия. – Спасибо, Стефан. Отлично тряхнули стариной. – Надо будет как-нибудь повторить, – согласно кивнул он, пожимая руку Драко. – Только если Гермиона к нам присоединится. Без нее ты слишком безнадежен. Стефан задорно подмигнул ей и, махнув обоим на прощание, направился к выходу из зала. – Что правда, то правда, – едва слышно пробормотал Малфой ему вслед. – Ты что-то сказал? – переспросила Гермиона, но Драко лишь покачал головой и немного грустно улыбнулся. Она обеспокоенно шагнула к нему, но вдруг его улыбка из печальной мгновенно трансформировалась в коварную. Он впился страстным поцелуем в её губы, прикусывая их и тут же нежно зализывая, чтобы потом укусить еще сильнее. Тело Гермионы мгновенно cреагировало на эту грубую ласку: грудь тяжело вздымалась от частого дыхания, соски болезненно напряглись под мокрой одеждой, моля, чтобы к ним прикоснулись, и стало приятно тянуть между ног. Не разрывая поцелуя, Малфой мелкими шажками теснил её к стене, но она затуманенным от страсти мозгом сообразила это, лишь когда уперлась спиной в жесткий камень. – Драко? А если кто-то войдет? – не слишком активно запротестовала Гермиона, когда он переключился на её шею, покрывая нежную кожу болезненными укусами и засосами. – Кто-то вошел, пока мы тут шумели? – резонно заметил он, избавляя её от мокрого пиджака и любуясь тонкой тканью блузки, облепившей ажурное кружево на груди. – Н-нет, сэр… – рвано выдохнула Гермиона, когда мужские руки резко рванули полы блузки в разные стороны, и по полу рассыпался каскад маленьких пуговиц, похожих на жемчужинки. – Я же говорил: сегодня ты не моя нижняя, – уже покрывая поцелуями её грудь, пробормотал Драко, хватая зубами чашечку лифчика и попутно чуть прикусывая кожу. – Я всегда твоя нижняя, – возразила Гермиона, запуская руку в светлый шелк его волос и притягивая голову наверх, чтобы еще раз поцеловать. – Сегодня ты будешь просто наслаждаться, – неохотно оторвавшись от её губ, хитро улыбнулся Малфой и вдруг, к большому удивлению Гермионы, опустился перед ней на колени. Не отрывая взгляда от её расширенных, потемневших от возбуждения глаз, он потянул вверх узкую юбку, оставив ту собранной тесными складками на бедрах, и невесомо коснулся пальцами трусиков. Откинув голову на стену, Гермиона тихонько застонала, но в пустом огромном зале слабый звук показался неожиданно громким. – Расставь ноги пошире, – скомандовал Драко, и она с готовностью послушалась, даже вне сессий охотно играя рядом с ним подчиненную роль. – Эванеско, – шепнул он, и мокрые трусики исчезли, открыв его жадному взгляду сочную, набухшую от возбуждения плоть. – Я хочу, чтобы ты кричала. Громко. И в следующий миг его плоский язык прошелся по нежным складочкам и клитору, остановившись на нем и принявшись кружить, не касаясь чувствительного бугорка. Из груди Гермионы вырвался удивленный вскрик, сменившийся стоном, и она оперлась спиной о стену, чтобы не упасть. Наслаждаясь её реакцией, дрожью тела и становящимися всё громче беззастенчивыми криками, Драко аккуратно собрал языком обильно сочащуюся смазку и припал губами к влажному отверстию, в безумной жажде ощущать её вкус еще и еще. Ноги Гермионы дрожали, и она отчаянно цеплялась руками за стену, пытаясь удержаться в вертикальном положении. Сдавленно охнув, она почувствовала, как в нее входят два пальца, а язык Драко перемещается ниже, начав вылизывать сжавшуюся дырочку ануса. – Драко… Что ты делаешь… Нет! Ах! – всхлипнула Гермиона, чувствуя, как подгибаются ноги, и теперь она почти сидела у него на лице. Пальцы внутри нее начали ритмично толкаться, потирая самое чувствительное местечко. Еще один дразнил набухший клитор, посылая по всему телу электрические разряды, и у Гермионы мелькнула туманная мысль, что она не продержится долго. Драко ускорил движения, пошло хлюпая смазкой, и она задрожала всем телом, кончая. Дождавшись, когда сокращения внутри нее утихнут, и Гермиона устало обмякнет на нем, он аккуратно вытащил пальцы, и из её влажной глубины хлынула смазка, которую он тут же собрал языком. Тяжело дыша, она открыла глаза и опустила затуманенный взгляд на мужчину у своих ног. Даже на коленях, весь перепачканный смазкой и с растрепавшимися волосами, он был прекрасен, как порочный ангел, и она потянулась вниз, к нему, отчаянно желая его поцеловать. Обняв припавшую к нему в страстном влажном поцелуе Гермиону, Малфой аккуратно опустился спиной на зачарованный пол, послушно принявший текстуру мягкого матраца. Заведя руку за спину, оседлавшая его бедра Гермиона нащупала молнию на его брюках и соблазнительно улыбнулась в сладком предвкушении. – Хочу тебя… – в исступлении прошептала она, больше всего на свете сейчас желая, чтобы он заполнил её собой. – Вот так, – Драко аккуратно придержал её за бедра, пока она медленно, осторожно растягивая себя под него, опускалась на его член. – Сегодня твой день быть сверху, милая… По телу Гермионы прошла удовлетворенная дрожь, когда она почувствовала его полностью в себе, и, закусив губу, качнулась на нем, одновременно дразняще двинув бедрами по кругу. Его рваный вздох был лучшей наградой, и она ускорилась, слегка покраснев, когда смазка снова пошло захлюпала внутри. Мужские руки легли ей на грудь, болезненно оттянув ноющие соски, но это лишь раззадорило Гермиону, и пустой зал наполнили стоны и шлепки плоти о плоть. Затаив дыхание, она наблюдала за лицом Драко, таким эмоциональным и живым, в отличие от бесстрастной маски, которую оно являло собой на сессиях. Казалось, сегодня он впервые расслабился с ней, позволив ощущениям захлестнуть себя с головой. Вдруг он открыл глаза и поднял на нее затуманенный взгляд, и Гермиона вздрогнула, поняв, что на нее впервые смотрит настоящий Драко Малфой. Тот человек, каким он стал, без маски Доминанта и аристократической шелухи, и она потянулась к нему всей душой. – Я люблю тебя, – шепнул он, и его руки легли ей на бедра, сжимаясь. – Я люблю тебя, Драко, – всхлипнула она, особенно сильно насаживаясь и сладко кончая на его члене. Малфой шумно выдохнул и, до боли впившись пальцами в бедра Гермионы, излился в нее, оставляя на нежной коже красные следы, которые позже должны были расцвести синяками. Тяжело дыша, она буквально рухнула на него, совершенно обессилев, и всё еще твердый член выскользнул из нее, пачкая смазкой и спермой не до конца спущенные брюки. Уткнувшись в его плечо и не обращая внимания на то, что они в порыве страсти забыли высушить одежду, она закрыла глаза, слушая его тяжелое дыхание в воцарившейся тишине, и более прекрасного звука не было во всей вселенной. Драко сыто улыбнулся и нежно поцеловал её в макушку, прижав покрепче к себе, и тоже закрыл глаза. Ни двигаться, ни говорить не хотелось, и они пролежали так довольно долго на удобном мягком полу, подстроившимся под очертания их тел. Возможно, прошло десять минут или полчаса или тысяча лет, когда наконец Малфой нарушил молчание: – А Стефан нам все-таки поддался. – Что?! – Гермиона резко села, мигом вынырнув из блаженной неги, охватившей тело, и умиротворенного покоя, царившего в мыслях. – Что значит поддался?! – Прости, – Драко успокаивающе улыбнулся и дотянулся до палочки, наколдовав для них обоих очищающее заклинание и высушив наконец неприятно липнущую и холодящую тело одежду. – Он явно сражался вполсилы. Даже не использовал ни одного из своих собственных заклятий. – У него их много? – тут же снова загорелась научным интересом Гермиона, мгновенно забыв о легкой обиде, которую ощутила, узнав, что на самом деле они так и не смогли побить непобедимого Стефана. – Когда он всё успевает? Создание заклинаний долгий и трудоемкий процесс, требующий предельной концентрации и пожирающий кучу времени. Поэтому новые формулы не появляются каждый день. А Стефан постоянно торчит в клубе, даже в свои выходные! Ну или просто мне везет его встречать в неформальной одежде… – Нет, ты права, он действительно трудоголик, – улыбнулся Драко, помогая ей надеть пиджак, – просто ты забываешь еще об одном факторе, способствующем успешному созданию заклинаний, – природном таланте. – Значит, он не сможет меня научить, – Гермиона обиженно надула губы, и Драко, не удержавшись, поцеловал её. – Хочешь, я уберу их? – спросил он, разглядывая многочисленные засосы на её шее, уже начавшие наливаться фиолетовым. – Нет, оставь, пожалуйста, – как обычно попросила Гермиона. – Хочу, чтобы они были со мной сегодня вечером, когда окажусь одна в своей пустой комнате. Без болтовни Алисы и Саиры там будет слишком тихо и спокойно. Не думала, что буду по этому скучать. После того, как Джеймс подкараулил в Хогсмиде её соседок по комнате Алису и Саиру и с помощью Империуса заставил разыграть лесбийское представление в Визжащей Хижине, чтобы напугать и деморализовать Гермиону, МакГонагалл приложила все усилия, чтобы скрыть интимные подробности этой истории. Однако, после того как закончились разбирательства аврората, родители Саиры забрали её домой, посчитав, что администрация не в силах защитить их дочь от безумного маньяка. Стараниями Минервы, заботящейся о репутации девушек, и с помощью Бруствера всё удалось замять, и скандальное происшествие даже не появилось на страницах «Пророка», но Алиса до сих пор обходила Гермиону по широкой дуге. С разрешения директора она даже переселилась в другую комнату, очевидно, считая Грейнджер виноватой в случившемся с ними. И Гермиона не могла её в этом упрекнуть. – Не забудь к утру свести синяки на открытых участках тела, – сказал Малфой, беря её за руку и направляясь к выходу из зала. – Зачитаешься и забудешь. Он оказался прав. Выйдя следующим утром из гостиной Гриффиндора и направляясь на завтрак, Гермиона сначала не поняла, почему её провожают странные взгляды и перешептывания учеников, пока её среди толпы не перехватил Драко, обняв и закрыв собой от чужих взглядов. – Доброе утро, милая! Ты сегодня чудесно выглядишь! – громко заявил он и тихонько шепнул исцеляющее заклинание. – А сейчас еще лучше. – О, Мерлин! Драко! Как же я забыла! – простонала Гермиона, страшась представить, сколько народу видело засосы на её шее. – Теперь там ничего нет, – критически покосившись на нее, констатировал Малфой. – Те, кто что-то видел, подумают, что им показалось. Ну или просто порадуются за нас, что мы вчера отлично провели время. – Да уж. И разболтают об этом половине Хогвартса. – Как мне кажется, это новость, достойная как минимум первой страницы «Пророка»: гордость и надежда Гриффиндора не просто встречается со слизеринцем, бывшим Пожирателем Смерти, но еще и занимается с ним сексом. Забудь. Нам с тобой не привыкать к пересудам, – подбадривающе улыбнулся Драко и, подведя Гермиону к столу, поцеловал в щеку. – Приятного аппетита, милая. Правда, постарайся поесть, – заметив её скептический взгляд, добавил он и, еще раз подарив ей ласковую улыбку, направился к слизеринскому столу. Покачав головой, Гермиона села подальше ото всех и налила себе капучино, щедро приправив его корицей. Первый глоток божественного кофе почти привел её в чувство, и она в задумчивости покосилась на круассан, когда в зал влетели совы. Не ожидая сегодня корреспонденции, Гермиона уже потянулась было к аппетитной выпечке, как вдруг на стол прямо перед ней упало письмо. Подняв глаза, она поискала взглядом сову, даже не дождавшуюся угощения, но, видимо, та уже смешалась со стаей своих сородичей, направляющихся к выходу. На конверте снова не было ничего, кроме её имени, написанного печатными буквами, и на секунду её охватило ощущение дежавю, словно сейчас она вскроет письмо, и там снова окажется дурацкое приглашение на свадьбу Люциуса. Короткая проверка не обнаружила в послании темных чар, и Гермиона вытащила письмо и развернула. И застыла, охваченная ужасом. Это был почерк Джеймса. Слишком хорошо она его запомнила, настолько, что несколько раз даже видела во сне. В кошмарах. Против воли взгляд выхватил первую строчку послания: «Если ты сейчас раздумываешь, что сделать в первую очередь – бежать к директору или звать на помощь, то лучше не рискуй и не делай ни того, ни другого. Подними взгляд на своего возлюбленного и хорошенько подумай, что ты видишь.» Нервно сглотнув, Гермиона посмотрела на Драко, сидящего за столом Слизерина, как и она, в небольшом отдалении от основного скопления народа. На первый взгляд, с ним не происходило ничего странного или опасного: он просто на секунду задумался, намазывая масло на хлеб, и застыл, держа в одной руке нож, а в другой – кусочек булочки. Однако, что-то словно было не так в этой, казалось бы, мирной картине. «Хорошенько подумай», – писал Джеймс, и Гермиона в панике огляделась по сторонам в поисках потенциальной опасности. Не обнаружив абсолютно ничего подозрительного, она снова перевела взгляд на Драко и задохнулась от ужаса. Наполовину намазанный маслом хлеб валялся на столе, а Малфой, постукивая пальцами свободной руки, словно в задумчивости, вторую поднял чуть выше, направив острейший кончик ножа прямо себе в горло. Случайный наблюдатель, возможно, не углядел бы в этом ничего необычного – странный Малфой просто странно держит нож, – но Гермиона, понимая, что Драко находится под Империусом, и любой её неосторожный поступок может привести в действие смертельный приказ в его голове, подавила в себе желание вскочить и броситься к нему или заклинанием выбить оружие из его руки. Сквозь пелену слез буквы поначалу отказывались складываться в слова, или просто ужас заставил отключиться какие-то из функций тела, и ей пришлось сосредоточиться, чтобы прочесть письмо дальше: «Да, ты все правильно поняла: твоим возлюбленным управляю я. Сейчас ты возьмешь себя в руки и будешь сидеть тихо как мышка, ибо любое неразумное движение, жест или даже взгляд с твоей стороны будет расценен этим белобрысым крысенышем, который называет себя твоим Верхним, как приказ к действию. Ты же не хочешь проверить, сможет ли он прожить с дыркой в шее достаточно, чтобы его успели спасти? Разумеется, не хочешь. Поэтому сейчас ты встанешь, оставишь свою сумку в зале и, ни с кем не разговаривая и ни на кого не смотря, покинешь здание школы. Это письмо заберешь с собой. Крысеныш будет следовать за тобой на некотором расстоянии и внимательно следить, насколько ты сегодня послушная девочка и как выполняешь мои приказы. Если ему покажется, что ты с кем-то контактировала или как-то иначе пытаешься хитрить, он воткнет нож себе… нет, не в горло. Думаешь, я не понимаю, как он будет выглядеть, разгуливая по школе с оружием наперевес? Он спрячет его под пиджак, и, если ты ослушаешься, загонит себе прямо в сердце. Ворота Хогвартса будут открыты, мой личный Доминант на побегушках об этом позаботился. Даю тебе минуту погоревать, а потом спрячь письмо и иди. Не заставляй меня ждать, иначе я передумаю отпускать Малфоя, как только ты выйдешь за ворота. P.S.: Я люблю, когда меня называют «Хозяин». Лучше тебе сразу к этому привыкнуть.» Дрожащими руками Гермиона опустила письмо и сморгнула слезы, заставляя себя собраться и думать. Драко по-прежнему держал в руке нож, направляя его себе в горло, но теперь он пристально наблюдал за ней пустым, ничего не выражающим взглядом, и Гермиона не сомневалась, что он нанесет себе смертельный удар, стоит ей даже посмотреть в сторону преподавательского стола, где, оживленно переговариваясь, сидели все учителя, включая директора. Нет, нельзя рисковать жизнью Драко, нужно собраться с силами и идти к этому ненормальному маньяку. Подумав о Джеймсе и обо всем зле, которое он причинил её друзьям и знакомым, Гермиона почувствовала, как на место страху и панике приходит ярость и способность трезво мыслить. Похоже, Олливер добрался до Драко в ту неделю, когда он пил и шлялся по улицам в поисках магловских наркотиков. Наложив на него Империус и оставив в его сознании приказ действовать, как только наступит подходящий момент, Джеймсу оставалось просто выжидать. Но почему же этот подходящий момент наступил в такое неподходящее время, когда они с Драко были так счастливы? Это чудовище еще поплатится, но для этого нужно было кое-что сделать, не привлекая внимания Малфоя. Медленно, не делая резких движений, она демонстративно взяла письмо и сделала вид, что опускает его в карман. Как только её рука скрылась за столом и пропала из поля зрения Драко, она аккуратно, но быстро вытащила из стоящей рядом на лавке сумки подаренный им телефон и нажала пару кнопок. Метнув быстрый взгляд на Малфоя, она поняла, что тот не нашел в её движениях ничего подозрительного, и длинно выдохнула, чувствуя, как колотится сердце. Бросив телефон в сумку и сунув письмо в карман, она медленно встала, запахнула поплотнее мантию и на ватных ногах направилась к выходу. Кажется, пару раз её кто-то окликнул, но она боялась даже слегка поднять голову, всю дорогу до выхода из замка глядя только себе под ноги. Она не знала, действительно ли Малфой следует за ней, или Джеймс приказал ему убить себя, как только она уйдет. Обернуться и проверить она не решалась, но успокаивало отсутствие криков за спиной, ведь, если один из учеников совершит самоубийство за завтраком, вряд ли за этим будут наблюдать молча. Во дворе царила утренняя прохлада, и в легкой мантии было довольно холодно, но Гермиона не чувствовала, что замерзает. Ноги словно одеревенели и отказывались двигаться, но она упрямо заставляла себя идти, с надеждой прислушиваясь, не раздадутся ли сзади шаги, но на дороге было тихо. Драко ведь должен был идти за ней до самых ворот! Где он?! Неужели он всё-таки… Слезы снова хлынули по щекам, застилая глаза, и она не заметила, как миновала ворота и оказалась за границей безопасной территории Хогвартса. Увидит ли она Драко снова? Еще вчера они были так безумно, безгранично счастливы вместе, а теперь она сама идет в руки к чокнутому маньяку, не зная даже, жив ли человек, который стал для нее смыслом всего. Внезапно кто-то осторожно обнял её сзади, и она замерла. Кто-то чужой. Её руки мгновенно оказались в захвате цепких мужских пальцев, и знакомый голос тихо, почти ласково прошептал: – Не надо плакать, Гермиона. Я позабочусь о тебе, как хороший Верхний. Если ты будешь хорошо себя вести. Конфундо! В глазах потемнело, а в голове завертелся бешеный круговорот, и в следующий миг Гермиона почувствовала, как её затягивает в чужую трансгрессию.