Обведи моё тело на асфальте

Молли уснула только под утро. Всю ночь она рыдала, пыталась дозвониться до Бибера, отправляла ему тысячи сообщений, но всё тщетно. И не его была вина в этом. Знаете, я придерживаюсь того мнения, что за все свои ошибки рано или поздно приходится платить. И как бы я не любила подругу, но оправдывать её даже у себя в голове я не собиралась. Возможно, это звучит бесчувственно, но она виновата сама. Чёрт, я очень хреновая подруга, вероятно. Я же уже вторую ночь не могла уснуть и поэтому, даже не пыталась разбудить Фрюггер, чтобы отправить её в школу. Просто легла на её диване и отключилась, надеясь, что завтра уже всё будет хорошо, но ни завтра, ни послезавтра, ни послепослезавтра ничего не было хорошо. Мол просыпалась со слезами и засыпала с ними. Я понимала её. Я видела, как девочка иссыхает, потеряв свою первую любовь. Вместе с ней мне тоже было больно. Малышка Мол не ненавидела меня, как я ожидала. Нет. Вместо этого она ненавидела себя и каким бы я не была реалистом, мне хотелось этого меньше всего. Да, вы можете мало знать обо мне и быть не уверены в том, что я вообще испытываю хоть что-то к этим людям, но Мол была лучшей из нас двоих. Она всегда была живой и если бы это была её история, то скорее всего, она начиналась бы с «Это утро было чудесным, как и все остальные.» Она была романтичной. Каждый день искала в чём-то смысл и мечтала. Чёрт, звучит так, будто я её хороню, но так и есть. Вернее, она сама себя уже укладывает в гроб. С этим нужно было что-то делать. И я решилась. Правда не знала пока что именно я должна была сделать, но самое главное — это желание, верно? Даже я в это не верю… Чёрт. Итак, на следующее утро я всё же решила, что мне необходимо поговорить с Джастином. Он же любит Мол. Я помню его слова о ней. Даже в гневе он сказал что любит её и это уже даёт мне шанс, что всё ещё можно исправить. Моё настроение сегодня было необычным даже для меня самой. Я полна энтузиазма сделать это. Я знаю, что должна помирить этих двоих, потому что раздельно они не смотрятся. Уверена, что Биберу ещё хуже, чем Молли, потому что несмотря на его пафосный и взрывной характер, парень иногда показывает свои эмоции. Скорее всего из-за этого Фрюггер и влюблена в парня. Хотя, может всё дело в его популярности. И да, это абсолютно не моё дело, но увидев как страдает Мол и как тяжело Джастину, я не могу оставить всё так, как есть. Я же хорошая подруга. Хотя, возможно, я плохо понимаю значение слов "хорошая подруга" и сама впутываю себя в проблемы. Да, скорее всего так и есть. Но, отступать было уже поздно, потому что спустя почти неделю я гордо вхожу в здание школы. Мои родители, конечно, будут в бешенстве, когда узнают о прогулах, но я привыкла решать проблемы по мере их поступления. Итак, скандал, что разыгрался на прошлой неделе конечно же не мог не оставить след и в стенах храма знаний. Все эти любопытные детишки так и норовят узнать подробности сцены измены, да и всей ситуации в целом, именно так и создаются слухи. Я, конечно, ожидала чего-то подобного, но не думала, что в таких масштабах. Все смотрели на меня и перешёптывались, хотя я даже не была участником раздора между Джасом и Молли. Так вышло, что по моей вине Бибер обо всём узнал, но почему-то сейчас, спустя неделю, все пялились именно на меня. Когда мой шкафчик с треском открылся, я буквально окунулась в него головой, так как впервые ощущала подобное внимание к своей персоне. Не то чтобы я была тихой и забитой мышью, или самой непопулярной девчонкой, над которой издевались. Нет. Я просто была обычной. Всегда простой со своими рыжими волосами и веснушками. Можно сказать, типичной подружкой популярной дивы. Хотя, так оно и было. — Хай, Ани, — услышав писклявый голос Монтелли, я закатила глаза. Наполовину испанка со смесью американских корней, Дженевьева Монтелли была якобы «хорошей» знакомой Молли. Хотя на самом деле, она просто завидовала внешности Фрюггер, но никогда в этом не признается. Да думаю, это и не стоило чьего-либо внимания. — Угу, — прыснула я ядом и закатила глаза. — Слушай, а это правда… — Нет, Джен, не правда. Всё что ты мне хочешь сейчас сказать — просто слухи, — фыркнула я, понимая о том, что происходит и о чём меня хочет спросить девушка. — Хм, Джастин говорит другое, — я подняла брови и взглянула на неё с непониманием. — И что же он говорит? — мой голос был более требовательный, чем обычно. — Ну, что Молли трахалась с другим парнем всё лето, а ты, когда обо всё узнала, не смогла скрыть это от Джастина, — стерва довольно улыбнулась и показала идеально-белые зубы, которые захотелось вырвать с корнем. — Ещё он отметил, что твоя честность и преданность заставила его взглянуть на тебя иначе, — мои брови поползли вверх и я сглотнула слюну, которая от нервов накопилось вокруг. — Так что, когда вы уже сойдётесь? — Чего? — мой рот открылся, будто я хочу что-то дополнить, но это было просто следствие шока. Какого хрена Бибер делает? Почему он сказал что-то в этом роде? Зачем? — Ой, не строй из себя дурочку, — фыркнула та. — Все мы прекрасно понимаем, что такой красавчик, как Джас, в любом случае не мог оставить в покое даже твоё чёрствое сердечко, Венди. — Я не понимаю о чём ты сейчас говоришь, — судорожно захватив воздух лёгкими, я тут же представила, как эти слухи заполняют голову Молли. В любом другом состоянии она бы не поверила в подобные глупости, но зная её эмоциональную нестабильность, она будет искать все причины того, почему именно они с Джасом расстались. Черт, так не должно быть! Всё пошло не так, как планировалось сегодня утром. Единственная мысль, что сейчас крутится в моей голове — нужно найти Бибера и всё выяснить. Ну не может же он настолько быть обиженным, что решит подобный образом отомстить Мол. Или может? Моё сердце пропустило удар, когда я быстро запихнула все учебники обратно в шкафчик и, игнорируя стерву, пошагала в единственное место, где обычно тусуется Джас в такое время — футбольное поле. Минуя все удивлённые взгляды и шёпот, я вышла на задний двор и заметила смеющийся компанию футболистов, сидящих на трибуне. Мне было необходимо всего секунда, чтобы настроить себя на разговор с бывшим парнем моей подруги. Естественно, когда я подошла вплотную к компании, все разом замолчали, но не перестали улыбаться так, словно я была частью чего-то очень важного. — Джастин, — злость в моём голосе было невозможно скрыть, хотя я даже и не пыталась. — Можно тебя на минутку? — Конечно, — улыбнулся он той самой улыбкой, которая никогда мне не принадлежала. — Можешь забрать меня даже на две. Со стороны парней послышалось тихое «оу», от чего я скривилась, будто съела лимон. Это было более чем унизительно, если учесть тот факт, что все вокруг не понимали что на самом деле происходит. Я схватила парня за запястье и оттащила настолько далеко от группы парней, насколько смогла. Честно сказать, начать разговор с чего-то отдалённого не вышло, поэтому я начала сразу с дела. — Какого хрена ты делаешь? — ярость в моих глазах, видимо позабавила парня, потому что он усмехнулся и ещё раз доказал, что быть придурком — его фишка. — О чём ты, милая Венди? — приторно-сладко проговорил он и я вновь скривилась. — Ты знаешь о чём я! — топнув ногой, плюнула я. — Почему все думают, что ты мне нравишься? — Оу, — протянул он, подняв бровь. — Немного не так ты всё поняла. Все думают, что ты мне нравишься, а не я тебе. — Что? — я расширила глаза от удивления. — Да, Венди. Это правда, — Джастин, со всем этим его природным обаянием, шагнул мне навстречу, а я в свою очередь отступила на шаг, держа дистанцию. — Твоя честность, благородство… Чёрт, те горячие объятия. Ты же давно мне нравилась, но из-за Молли я не давал своим чувствам вырваться. — Стой, — я выставила руки перед собой. — Мы оба понимаем, что это чушь собачья, Бибер. Я никогда тебе не нравилась, как и ты мне. — Откуда ты знаешь? — усмехнулся он и сложил руки на груди. — Я всегда же считал тебя более чем привлекательной. — Бред, — фыркнула я. — Ты никогда меня толком и не знал. Бибер, это такой способ мести? — Ты можешь думать как хочешь, Венди Андер, — моё полное имя из его уст звучало слишком уж нежно, от чего я поёжилась. — Просто знай, что скоро всё изменится. И он не соврал. Совсем скоро всё действительно изменилось, потому что это была третья ступень цепи, которая перевернула всё с ног на голову.