Обведи моё тело на асфальте

Её широко раскрытые карие глаза бегают от тёмно-серой стены пустого коридора к окну, из которого доносится солнечный, зимний свет и, видимо, думает слишком много. Тишина, которую создают оба не слишком сильно угнетает, так как говорить сейчас слишком сложно. Ещё несколько минут назад он целовал её у всех на глазах в столовой. Нет, не у всех. У Молли на глазах. У девушки, с которой совсем недавно переспал. У девушки, которая является его бывшей, но всё же что-то дёргается внутри от звучания её имени. Но его волнует на данный момент шокированная, сбитая с толку, потерявшая в принципе понимание всего проходящего Венди. — Какого… — выдохнув наконец, девушка кидает в Джастина озадаченный взгляд. — Чёрт, Бибер?! — пульсируя раздражением, выкрикнула она последнее слово и облокотилась спиной о холодную стену позади. — Ты вообще в своём уме? Зачем ты это сделал? Почему? Что… Что вообще происходит? Парень лишь усмехнулся, пряча руки в карманы джинсов и склонив голову на бок. Он стоял, опираясь на подоконник справа от неё и ждал момента, когда с ней действительно можно поговорить. А именно, ждал, когда пройдёт все три стадии признания: 1. Непонимание — то, что мы видели секундами ранее. 2. Отрицание, сопровождающееся фразами: «Да никто же не примет это всерьёз», «Нет, все забудут об этом уже завтра», «Ничего не было! Давай сделаем вид, что ничего не было!» 3. Принятие, проявившееся простыми словами: «Ты поцеловал меня, Боже ты мой…» Он не удержался, пустив смешок, ведь растрёпанная, красная от смущения и раздражения Венди была необъяснима прекрасна. Говорящая сама с собой или же с ним, она была так увлечена, что даже не замечала, как к ней подступал Бибер, разглядывая так внимательно. — Успокоилась? — парень облизал губы, улыбаясь, точно чеширский кот и это сильнее нервировало девушку, от чего она сложила руки на груди, пытаясь закрыться. — Ты хоть понимаешь что натворил? — она подняла бровь, смотря в его глаза так, словно перед собой видит глупца. — Да, — ещё шире улыбнулся тот. — Наконец-то поцеловал тебя, — пожал он плечами, точно так и должно было быть. Это звучало, как приговор, а не как ответ. Это прозвучало, как что-то действительно нормальное. Как что-то реальное. Венди замолкла, поняв, насколько близко они сейчас друг с другом и ощутила наконец на своих губах привкус его губ. Почувствовала, как пахнет его тело. Не банально. В это есть мужской мускус, ещё не до конца смывшийся после тренировки и отдалённый, напевающий аромат первого снега. Аромат свежести. И поймала себя на мысли, что наслаждается им уже целую секунду. Тепло, исходящее от него, действует, как масло в и без того горящее пламя. Она растерялась в очередной раз, находясь с ним рядом. — Зачем? — настороженно и слишком сдавленно проговорила она, смотря в его карие, уже не далёкие глаза и, боясь услышать ответ. — Потому что должен был сделать это ещё в прошлый раз, когда была возможность, — честно сказал он, сохраняя интимный момент. — Я жалел об этом слишком долго и не хотел больше терять времени. И сейчас не хочу. — Я… — девушка нахмурилась, упираясь взглядом в его белую толстовку. — Я не понимаю тебя, Бибер, — вывела она вердикт и тотчас отшатнулась в сторону, набирая расстояние. — Это снова какая-то игра? Что ты на этот раз придумал? — Что? — удивлённо поднял брови Джастин, разведя руками. — Нет, Венди. Его лицо внушало доверие, его карие глаза бились истиной, но в её голове уже давно сформировался образ Джаса. Лжец и предатель. Человек, который сможешь вонзить нож в спину, даже не моргнув глазом. — Ты уже врал мне, Бибер, — покачала она головой. — Ты играл со мной. Ты делал всё, чтобы достичь своей цели и не думал о том, сколько боли ты причинил мне. Так что сейчас тебе мешает так со мной поступить? Как после этого я могу верить в твои слова? Парень сжал кулаки и это значило, что всё катилось к чертям. Сначала медленно, образовывая снежный сугроб, постепенно скатывающийся с вершины горы, а затем он набирал скорость и становился больше и больше, обещая накрыть с головой и распластать по земле, точно асфальтоукладчик. — Я не верю тебе, — ответила она на его немой вопрос и опустила карие глаза вниз, туда же, где сейчас и её самооценка. — Почему я всё это делаю? — неожиданно задал вопрос Бибер, скорее для самого себя. — Зачем, Венди? Чтобы поиздеваться? — несдержанно рыкнул он. — Какой в этом смысл? Сама подумай, дура! — напряжение выдавало себя в его пульсирующих венках на шее. Теперь их две и обе были замечены девушкой. — Чёрт, я столько раз говорил тебе правду — ты не верила, врал тебе и ты велась, как идиотка! — фыркнул он, уже уверенно преодолев раздражающее расстояние. — Вен, я не знаю как исправить то дерьмо, что я натворил, я не знаю как завоевать твоё доверие, как вернуть тебя в свою жизнь, но я знаю, что не хочу тебя отпускать, — он смотрит чётко в её глаза, не отрываясь, гипнотизируя, пока его руки ищут её плечи. Хрупкие, холодные и острые. Она похудела и это не нравится парню, но ещё больше его раздражает то, что она отталкивает. Да, он не ждал, что Джеферсон раскроет объятия и всё будет, как прежде, но надеялся на что-то большее. Переубеждать её, подтверждать свою правду, пытаться сблизиться, он готов ко всему этому, готов к трудностям, чтобы посмотреть вправо и увидеть её улыбку, когда они гулять по парку, чтобы ощущать её руку в своей. Парень чётко решил, что сейчас она ему необходима. Пока не до конца было понятно зачем и для чего, но это и не было важно. Она просто ему нужна. — Бибер, ты просто… — Дурак, идиот, придурок, обманщик, негодяй, — начал он перечислять. — Да, всё это. Всё будет хорошо, если ты позволишь мне быть рядом, — уверенно заявил он. — Ты не пожалеешь. Здесь у неё не было выбора, ведь сердце заглушало все мысли и отметало сомнение. Оно было готово пуститься во все тяжкие с ним, было готово пойти на всё, чтобы позволить себе чувствовать это необъяснимое чувство притяжение между ними и оно было слишком глупо, чтобы пойти на поводу у мозга. — Мы будем друзьями, — сдалась та, но всё же сохраняла трезвость ума и сознание, на что парень закатил глаза. — Да, конечно, — усмехнулся он и притянул девичье тело ближе к себе, не давая ей никакого шанса сбежать. — Сама то в это веришь? Поцелуй был неожиданным только для неё, ведь в его мыслях с самого начала были только её губы. Ошеломлённые, полностью обездвиженные и обескураженные, но до безумия мягкие и сладкие. Они взрывали миллионы маленьких бомб внутри парня, встряхнули каждую его мышцу и засели в подсознании очень глубоко, как и она сама. И даже тот толчок с её стороны не смог испортить этот момент, ведь Джастин сумел лишь сильнее к ней прижаться, притягивая за тонкую шею и касаясь открытых участков кожи кончиками пальцев. Её губы сводили с ума. Сначала такие отталкивающие, цивильные и юные, а затем слишком по-детски отзывчивые и преданные. Подрагивающие в такт, нежные, сводящие с ума к обрыву. Он целовал её, как проклятый. Держал её так, словно если отпустит, то сверху на них тот час же обрушится потолок. Он был с ней честен. Чёрт, он действительно был с ней.

***

— Между нами ничего нет, — улыбка с лица Холи никак не спадала и я отчётливо ощущала необходимость сбежать отсюда, чтобы не видеть все эти колкие взгляды и не слышать добрые, но бесконечно раздражающие подколы подруги. — Слушай, я правда не хочу сейчас это обсуждать, — устало проговорила я, потирая переносицу. — Серьёзно. Ещё чуть-чуть и я просто взорвусь. — Брось, — усмехнулась та и обняла меня рукой. — Ничего страшного не произошло. Всего лишь бывший парень твоей бывшей подруги поцеловал тебя на глазах у всей школы. Обычный вторник. — Знаешь, твой сарказм заставляет меня себя убить, — фыркнула я и обижено скинула её руку со своих плеч. — Когда решишь перестать надо мной шутить и захочешь поддержать, ты знаешь где меня найти, — гордо вскинув нос, я двинулась по своей улице, отдаляясь от девушки, но та, звонко рассмеявшись, кинулась вслед за мной. — Слушай, может дашь мне урок в соблазнении парней лучших подруг? — вновь «очень смешно» пошутила она, — И я воспользуюсь твоими советами на Бибере. — Чёрт, Холи, отвали, — фальшиво-грубо кинула я, но всё же нашла в этом юморе что-то действительно смешное и улыбнулась. Слава Богу, что она рядом, ведь будь иначе, я бы не выходила из дома ещё как минимум несколько недель. Даже её шутки стали мне родными. Обидные, кстати тоже. Наверное, теперь я понимаю, что нельзя бесконечно скучать по одному и тому же человеку. Теперь у меня есть ещё два.