Перейти в режим ручного исправления [Y/N]? […] [YES]
━══════╗◊╔══════━
Возвращаясь в воспоминания Каллисто, я всякого беспредела ждал, например, что очнусь, уже находясь под трахающей меня соблазнительницей. Чего греха таить, эта перспектива и вправду за живое меня зацепила. Сколько не накручивай, будто это, мол, всего лишь иллюзия, о которой никто никогда ничего не узнает, я всё откровенно стремался оказаться «на мушке» у жаждущей женского тела чернокожей дочери юга. Но нет, Антея в который раз доказала, что не зря её назначили работать с подрастающим поколением. Вместо того чтобы надругаться над моим – а точнее Каллисто – бесчувственным телом, она уложила девушку на кровати и уже успела где-то достать кувшин холодной воды. Так что стоило только открыть глаза, как ожидала меня не картина безудержного разврата, а заботливое женское лицо, омрачённое слегка виноватой улыбкой. — Ты в порядке, дорогая? — Антея приблизилась ко мне и тыльной стороной ладони проверила температуру лба. Вряд ли она беспокоилась о лихорадке, а вот тепловой удар был угрозой вполне вероятной. — Голова не болит? Не тошнит? — Всё хорошо, госпожа-наставница, — ответил я рефлекторно, приподнимаясь на локтях. Самочувствие и вправду было вполне сносным, что намекает на чисто эмоциональные причины обморока. — Я... что со мной случилось? — Боюсь, то моя вина, — жрица покачала головой, всем своим видом выражая раскаяние. Я же, в свою очередь, вообще не мог понять, говорит ли она правду или талантливо притворяется. — Тебе было явлено слишком много и слишком быстро, а я, к моему стыду, не умерила вовремя жажду и страсть Нубит. Прости нас, Каллисто, и пойми, что то не со зла содеяно было, но от радости обретения новой сестры. А вот это уже сильный ход. Шутки шутками, да только жрицы, тем более старшие, даже если оказываются в чём-то не правы, никогда перед послушницами не извиняются. Никогда. Вообще. Храмовая иерархия, несмотря на всю свою прогрессивность и социальную гибкость, сверху вниз работала быстро и столь же жёстко. В вопросах правоты руководства и бесправности подчинённых она легко могла поспорить с армейскими традициями моего родного мира. Да о чём говорить, если послушница во время своего ученичества считалась едва ли не собственностью наставницы, ответственной за неё, пускай никто не говорил об этом явно. Конечно, та не могла убить, покалечить, продать или как-то ещё избавиться от поднадзорной девицы, исключая очень и очень немногие, регламентированные Заветом случаи, но пока отданные ею распоряжения не выходят за рамки законов храма, руки у вышестоящей жрицы развязаны полностью. Если же приказ можно обосновать, как полезный для обучения послушницы, то вопросов ей и вовсе не зададут. Ну, вы поняли, да? Ломом плац подметать, траву кисточкой красить, чистить иголкой ванную комнату и всё в том же духе. Каллисто, несколько раз провинившись, уже успела испытать на своём опыте пару-тройку местных приколов, вроде переноса в чаше воды между парой сообщающихся сосудов. Правда, почитательницы богини страсти чисто физическим трудом заморачивались нечасто, предпочитая смешивать его с профильным обучением, но это, скажу я вам, ничуть не легче вынести. Так что по местным традициям Антея очень сильно «переступила через себя». Понятное дело, что оттого её репутация никакого урона не понесла, поскольку свидетелей у разговора считай, что и не было, а сами слова едва ли стоили многих усилий, но для Каллисто, смотревшей на это дело снизу-вверх и изнутри храмовой структуры, жест получился очень сильным. — Если ты не чувствуешь себя готовой, то урок можно перенести, — Антея тем временем ласково погладила меня по голове. В груди тут же предательски закололо, а щёки обожгло стыдливым румянцем. Понимание того, что это так на меня влияет симуляция и память предшественницы ничуть не помогали приглушить разлившееся по всему телу трепетное тепло. — Думаю, Нубит возражать не станет и тебя подождёт. — Обо мне не беспокойся, сладкая, — оказывается, чернокожая жрица никуда не ушла и всё это время находилась поблизости. Она оставалась всё также нага, хотя и прикрыла широкие бёдра расшитым бисером полотном. Тем не менее, теперь, зная куда смотреть, я мог легко различить проступающую под ним выпуклость, имеющую немалый размер даже пребывая в расслабленном состоянии. — Впереди у нас ещё много вечеров и ночей, так что мастерство своё передать успею, — перехватив мой обеспокоенный и, вполне вероятно, любопытный взгляд, Нубит лишь весело причмокнула полными губами в ответ и изменила позу так, чтобы тонкая ткань ещё более явно обрисовала детородный орган. Против воли я сглотнул ставшую вязкой слюну. — Так что скажешь, Каллисто? — вновь обратилась ко мне старшая жрица. Стоило ей сказать это, как я отчётливо ощутил толкающую меня под руку Систему. Тонкое, но неуклонное давление интуиции явственно намекало, что от урока я могу отказаться, но тогда синхронизация моментально слетит. А это значит, что, несмотря на все свалившиеся на неё неурядицы, предшественница моя осталась в комнате, столкнувшись со всем, что уготовила ей парочка распутных жриц. Забавно. Если раньше погружения в воспоминания я считал испытаниями на изобретательность и мастерство, то теперь мне в них виделась проверка стойкости и рискованности. От меня требовалось не повергнуть какое-то неведомое чудовище или сходу решить невообразимо запутанную проблему, но всего лишь найти в себе мужество повторить всё то, что однажды сделала проложившая этот путь девица. Иронично, но в этом я находил своеобразную извращённую справедливость: мол, если хочешь обладать знаниями и навыками Каллисто – будь добр выдержать всё то, что она сумела перенести. — Я останусь, госпожа наставница, — охрипшим от нервного напряжения голосом ответил женщине я. — Разве что... можем мы отложить на потом более сложные темы? Я, признаюсь, не до конца уверена в себе... Кажется, что ответ мой не совсем вязался со сформировавшимся за месяцы знакомства образом. Иначе я не могу объяснить тот бритвенно-острый взгляд, что на мгновение проступил из-под образа благожелательной и заботливой госпожи. Но как проявился он, так и сгинул, а Антея, успокоенная увиденным, согласно качнула головой. — Разумеется, дорогая, — жрица поднялась с постели и вернулась на облюбованную ею кушетку. — Думаю, мы и вправду можем начать с занятия столь же важного, но куда менее выматывающего. Скажи мне, Каллисто, тебя когда-нибудь доводилось целовать возлюбленную? Услышав эти слова, Нубит хищно подобралась и уселась рядом со мной на постели. Откинув за спину пряди непослушных волос, чернокожая дочь юга приглашающе похлопала ладонью по своим коленям. Бросив вопросительный взгляд на Антею, я получил твёрдый кивок в ответ. — Ну же, сахарок, смелее, — улыбнулась распутная жрица. Поднявшись с пригретого места, я неуверенно взобрался на неё сверху. Если золотой пояс как-то и беспокоил женщину, то виду она не подала. Вместо этого Нубит неуловимо плавно изогнулась всем телом, располагая меня так, чтобы драгоценный металл меньше давил ей на ноги. Я же отчётливо ощутил, как пробуждается подо мной мужское естество соблазнительницы. Впрочем, на размышления и исследование ощущений времени особо и не было. Ухватив за подбородок твёрдой рукой, Нубит пристально на меня посмотрела, а затем сделала то, что я по своему недомыслию всегда пытался уложить в одно короткое слово. Она без колебаний поцеловала меня. Это невозможно передать человеческим языком, как немыслимо объяснить слепцу всю величественную красоту рассвета. Ни в одном известном мне и Каллисто наречии просто не было подходящих сравнений, что смогли бы воплотить в себе весь сопутствующий спектр впечатлений и чувств. Как под понятием «фехтование» мы не в силах собрать тысячелетнюю историю и гору специфического контекста, так и в «поцелуй» не укладывалось совершенное мастерство притягательной жрицы. Даже меня, настроенного предвзято, оно до глубины души пробрало, что уж говорить о моей несчастной предшественнице? Нубит своё место в храме получила, безусловно, не за просто так. Каких-то ничтожных десять секунд ей понадобилось, чтобы превратить меня в пускающего слюни болванчика. Всё это лишь одним легчайшим касанием и игриво скользнувшим по сомкнутому рту язычком. Она даже не пыталась углубить контакт и почти не использовала руки, только целомудренно, почти невесомо, целовала оттаявшую послушницу. Я просто не знаю, как она так смогла. Вроде бы не было в её действиях ничего особенного, а каждое из них смотрелось естественным и даже невинным. Но собранные все вместе, в совокупности с ощущением близости и заполонившей спальню атмосферой загадочной сказки, эта женщина превратила нечто разрозненное и простое в невероятно действенный механизм. Хотя слово «механизм» как-то не вяжется с той магией, что творила умелая жрица. Нубит не придерживалась каких-то явных шаблонов, импровизируя и на ходу подстраиваясь ко мне. Я по одной единственной причине не уплыл сознанием, и это, к моему стыду, не выдержка или чудовищная сила воли, просто сама ситуация настолько выбивала из колеи, что воспринимать реальность всерьёз попросту не выходило. Распалившаяся женщина, тем временем, останавливаться не собиралась. Мягко ухватив за плечи, она развернула меня к себе, чтобы одним слитным движением притянуть теснее к своему телу. Большие тёмные шары плоти вжались в куда более скромную грудь Каллисто, а пара крепких рук обхватила меня собственническим и жадным кольцом. В нос ударил запах корицы, сандала и пота с едва ощутимой мускусной примесью. Веки словно сами собой прикрыли глаза, а ноздри рефлекторно дрогнули, пытаясь вдохнуть побольше воздуха, пропитанного устойчивым, терпким ароматом. Кожа Нубит оказалась горячей и невероятно гладкой, но под этим шёлковым полотном прятались тугие канаты мышц, разбавленные мягкостью подкожного жира. Чернокожая жрица производила впечатление ухоженной, сексуальной и слегка изнеженной женщины, однако продуманный и искусный фасад скрывал за собой неожиданную выносливость и силу. Нубит двинулась снова, и я понял, что всё это было только прелюдией к основному блюду. Её руки и тело словно обволакивали меня, поглаживая и лаская каждое чувствительное место. Плечи, бока, спина – она будто была везде и сразу, когда ублажая, а когда царапая и щипая, создавая впечатление, будто меня окружает множество увлечённых любовниц или переплетение бесчисленных щупалец. Но всего этого жрица достигла сама, своими собственными руками, буквально погрузив меня в пучину наслаждения и нежной страсти. Ни на одно даже самое короткое мгновение Нубит не разрывала нашего поцелуя. То покусывая, то облизывая мои губы, она как-то очень естественно заставила меня приоткрыть рот, чтобы в ту же секунду проникнуть внутрь игривым и властным язычком. Игривый поединок, немедленно завязавшийся между нами, был мною проигран моментально и почти что вчистую. Да демоны меня возьми, я просто не понимаю, как она это делает, даже самым малым своим движением, вызывая симфонию чувств! Словно мастер клинка, каждым ударом поражающий уязвимую точку противника, она также безжалостно использовала слабости моего тела. Всего несколько минут прошло после начала этой искусной ласки, а я уже извивался в её объятиях. Изнывая от переполняющего меня удовольствия, я отчаянно стонал прямо в её требовательный рот, чья хозяйка оставалась глухой к моим невысказанным вслух просьбам. Я уже и не думал ни о чём ином, желая только скорейшего освобождения либо от этой умелицы, либо от взращиваемого Антеей томления, так что даже упирающийся в ягодицы член ускользнул за пределы осознанного внимания. Наверное, предложи она мне завершение этой мучительной ласки взамен на минет, я бы не думая согласился. Знаю, что это не самым лучшим образом характеризует мою мужественность и стойкость, но в тот момент я просто-напросто не мыслил здраво. И никто иной не имеет права меня осуждать, если сам не побывал в пленительных объятиях Нубит. Я беру назад всё то снисхождение и неодобрение, что испытывал в адрес легковерности Каллисто, ибо противостоять таким титанам любовной игры было попросту выше и её, и моих сил. Но в тот момент, когда я был готов окончательно потерять всякое подобие самоконтроля, сгорая в пламени подавленной страсти, она неожиданно прекратила касаться моего тела. Несколько неуловимо долгих секунд я этого даже не понимал – для меня, всё ещё наслаждающегося эхом терзающей разум и плоть ласки, это оказалось чересчур невозможной и неуместной концепцией. Только когда Нубит игриво прикусила кончик моего носа, я понял, что в происходящем со мной кое-что изменилось. Запах её тела стал сильнее и гораздо отчётливей, кожу нашу покрывал проступивший от любовной игры пот, а дыхание стало сбивчивым, тяжёлым и очень-очень интимным. Заметив первые проблески мысли, Нубит лишь кивнула с выражением довольства и отчётливого превосходства на лице, а затем по-хитрому надавила на мою шею, лишив последних остатков сил. Всё, что мне оставалось, это обмякнуть в её объятиях. Что бы она ни сделала, это не только обездвижило меня, но и пригасило огонь возбуждения. Снедающее разум и тело пламя никуда не исчезло, но уменьшилось и отступило на задний план, возвращая чистоту восприятия и трезвость ума. — Понравилась, сахарная моя? — хрипло мурлыкнула мне на ухо эта коварная женщина. Внизу живота тут же что-то рефлекторно сжалось, предвкушая экстаз, обещанный этим соблазнительным голосом. — Тогда впереди тебя ждёт много чудесных открытий. Всё, что ты испытала сейчас, лишь первые лучи солнца, упавшие на благословенную землю; зенит же ещё предстоит узреть. Поверь, ты будешь кричать от восторга, упиваясь моими ласками, умоляя взять тебя ещё и ещё... — Довольно с неё, Нубит, — мягко, но властно прервала распалившуюся жрицу Антея. — Не сломай мою дорогую послушницу, или я сломаю тебя, — это было нарочито игривое обещание, однако под поверхностью шутки крылся более чем серьёзный намёк, от которого до костей пробрало не только меня, но и напряжённо подобравшуюся соблазнительницу. — Лучше дай Каллисто в порядок себя привести, а затем мы вместе всё подробно обсудим. Сказав своё слово, Антея позвала в комнату пару рабынь, коим поручила позаботиться о моём распластавшемся на постели теле. Силы вернулись быстро, но к тому моменту, как это произошло, они уже успели смыть с меня пот, поправить причёску и даже увлажнить кожу благовониями. Нубит тоже решила заняться своим внешним видом, обтирая смоченной в воде тряпкой фигуристое чёрное тело, ничуть не стесняясь своей наготы. Для наглядности она даже сбросила на пол набедренную повязку, позволяя во всех подробностях разглядеть её так и не утративший твёрдости член. Несмотря на все попытки смотреть в любую другую сторону, взгляд мой нет-нет, но возвращался к прелестям жрицы. Самоконтроля, впрочем, я более не терял, будто переполняющее тело вожделение было наглухо заблокировано тем умелым, выключающим страсть касанием. В данный момент я любовался Нубит скорее абстрактно, наслаждаясь её эстетической красотой, полностью отделённой от приземлённых удовольствий плоти. Что-то такое явно поняв, она подыграла этому интересу, превратив процесс обтирания, в демонстрацию своих достоинств чередой всё более и более притягательных поз. Но и эта шалость вскоре исчерпала себя. Пока напомнившая о цели нашей встречи Антея о чём-то тихо переговаривалась со своей сподвижницей, бросающей на меня заинтересованные хищные взгляды, я отходил от свалившихся на меня впечатлений, заодно размышляя над внезапно поднявшейся из глубин подсознания темой. Если подумать, то человеку, не имеющему информационной поддержки Системы, довольно сложно судить о своих собственных сексуальных умениях. Он может сказать, что является отличным ремесленником, если его изделия продают по их весу в золоте, или что он превосходный воин, когда сложит у ног гору побеждённых врагов. Но любовник? С этим делом всё обстоит сложнее, ибо далеко не каждая женщина, оказавшись в чьей-то постели, может объективно или хотя бы честно сообщить партнёру о его мастерстве. Да и не то чтобы мы, парни, после секса доставали из-под подушки планшет с опросником и просили оценить по пятибалльной шкале качество «обслуживания клиентки». А даже если и так, то кого и с чем сравнивать? Какой опыт является лучшим, какой неплохим, а какой незначительным и посредственным? Идёт ли подсчёт в секундах, что ты смог продержаться или в оргазмах, подаренных своей женщине? Или же загвоздка в чём-то ещё? Так что да, если только ты не переспал с целым женским общежитием, собрав полный спектр отзывов и впечатлений, то судить о собственной любовной доблести можно очень и очень примерно. Волей-неволей вспоминается автостопщица из «Трассы 60», разочарованная первым разом и задавшаяся целью перепробовать столько партнёров, сколько сможет найти. Почему вообще потребовалось это неожиданное и пространное рассуждение? Всё для того, чтобы создать контекст к посетившему меня во время жреческого урока откровению. Не поймите меня неправильно, я не пытаюсь хвастаться, однако до этого самого дня считал себя, если и не превосходным, то, по крайней мере, приличным любовником. В постели я не был ленив или чрезмерно эгоцентричен, старался проявить участие и фантазию, по мере возможностей улавливая и воплощая желания своей партнёрши. У меня это даже неплохо получалось если не считать первого... ладно, первых нескольких раз и пары исключительно неудачных случаев, но в целом я справлялся довольно сносно, оставляя девушек, а затем и женщин пусть и не залюбленными вусмерть, но удовлетворёнными и уж точно не разочарованными. Так вот. Нубит наглядно продемонстрировала, что о сексе я не знаю ни хрена, а весь тот опыт, что я честно нарабатывал больше десятилетия, можно смело нести на помойку. Это горькую таблетку мне пришлось проглотить с огромным трудом, однако опровергнуть данную точку зрения будет довольно сложно. Как бы ни было уязвлено моё самолюбие, там просто нет никакого сравнения между среднестатистическим обывателем и многоопытной жрицей любви, для которой секс это уже давно не профессия, но высшая форма искусства, совершенствованию которой она посвятила даже не годы, но целые десятилетия практики. Более того – каждой такой мастерице предшествуют многие поколения предшественниц, передающих свои знания и секреты через истории или храмовые архивы, а зачастую и на личном примере. И вот эту самую разницу я до нынешнего погружения попросту не осознавал. Не думаю, что в том или этом мире когда-либо существовал настолько старый и развитый социальный институт, фундаментально посвящённый сексу. Ни греческие гетеры, ни японские гейши и близко не имели той же целеустремлённости и драйва в продвижении и развитии сего притягательного и извращённого искусства. Пожалуй, из всех времён только конец двадцатого и начало двадцать первого века могут похвастаться тем же многообразием исследований и знаний, но и они были рассеянны по самым разным источникам и просторам всемирной информационной сети. Никто и никогда не собирал их в одних руках, чтобы потом попытаться трансформировать в монолитное и предельно действенное учение. Культ Деркето, это организация с более чем двухтысячелетней историей, большую часть которой в государственной иерархии Стигии, она прочно удерживала третье место. Выше неё стояли только сам фараон и жрецы Сета. Точка. Остальные знатные дома, торговые объединения и ремесленные гильдии могли в лучшем случае подбирались к культу, изредка становясь вровень, но никогда не делая это хоть на сколько-нибудь значимый срок. Понимаете, к чему я веду? И в хайборийской, и в земной истории существовали религии более старые, могущественные или распространённые, но практически никогда столь же необычайно стабильные. Подумайте только – за двадцать столетий не произошло ни одного внутреннего раскола или столкновения с правящими династиями, по крайней мере таких, какие не получилось бы исправить раньше, чем контроль ситуации утечёт из ласковых женских рук. У жриц уже давно перевелись все значимые внешние оппоненты, ибо к этому моменту они либо их извели, либо переместили в категорию союзников и партнёров. Единственным стоящим упоминания конкурентом можно назвать Культ Иштар, охвативший иностранные земли на севере, но и с ним ситуацию сумели стабилизировать, переведя противостояние в фазу «холодной войны», да так и остановились на этом. Если бы последовательницы Деркето возжелали основать свою собственную небольшую, но гордую страну – у них хватило бы на это и возможностей, и влияния, и ресурсов. Разве что численность и гендерный состав подвели. А теперь самое важное – помимо естественных политических и социальных манёвров, а также тех действий, что предпринимаются для поддержания собственного существования и обеспечения повседневной деятельности, все остальные усилия культ непременно посвящал развитию сексуальной культуры. Ну не чудеса ли? За два тысячелетия люди из хижин в небоскрёбы перебрались, а тут нашлись любительницы потрахаться! Представляете, каких высот в этом деле они достигли? Сколько накопили в храмовых архивах и собственных умах секретов, знаний и воспоминаний. Добавьте ещё в этот котёл чудовищ, магию, а также влияние время от времени подкидывающей дровишек богини, и вы получите такое варево, что никакой ПорноХаб не сравнится! Ладно, что-то я закипел маленько. Не каждый день видишь наглядную демонстрацию того, что ты, в общем-то, о-го-го, но на деле и не совсем, выходит. Так что обиду эту стоит пережевать, проглотить, да и выкинуть из мыслей, а там, глядишь, и чему-то стоящему научиться получится. Что бы я о жрицах ни думал, но раз они за столько лет не повывелись и даже влияния не растеряли, а только приобрели, то значит, пополнение своё они готовить умеют качественно. Подаренный мне перерыв тем временем подошёл к концу. Приведя меня в чувство каким-то ядрёным цитрусовым коктейлем, Антея с Нубит сели за тот же стол, после чего начали разбор случившегося действа. В общем-то, процесс что мне, что Каллисто оказался знакомым и почти привычным. Сначала наставница делала замечания о совершённых ошибках, как поведенческих, так и физических, после чего выслушивала мои объяснения и идеи по их исправлению. Часть отсеивалась сразу, остальное бралось на карандаш с предложением в следующий раз попробовать, после чего жрица высказывала уже своё авторитетное мнение. Иногда свои комментарии и поправки вставляла Нубит, однако первую скрипку определённо играла Антея. Чем дальше, тем твёрже я убеждался, что, несмотря на всё сделанное и сказанное, главной остаётся именно она, в то время как чернокожая соблазнительница здесь присутствует на правах привлечённого специалиста и едва ли не практического пособия. И всё же Нубит я снова недооценил. В ходе беседы, длившейся что-то около двух часов, она сумела не только сгладить не самое удачное первое впечатление, но и неплохо со мной поладить. В ходе лекции! Используя минимум слов! Взять и... нет, не соблазнить, но подружиться с весьма скептически настроенной собеседницей, которую полчаса назад здесь же безо всякого стыда пыталась во все отверстия выебать! Я знал, что наладить со мной контакт у неё получается лишь благодаря чрезвычайно развитым социальным навыкам, и полностью осознавал тот факт, что делается это либо в прагматичных, либо в учебных целях, и всё равно от её «нападок» не мог толком «обороняться». Тут только и оставалось, что заткнуть уши, зажать между колен голову и со всей мочи орать «ла-ла-ла» себе под нос. Так что «лекционную спальню» я покидал со стойким ощущением, что поимели меня далеко не в одном смысле. И будь я проклят, если мне не хотелось чернокожую жрицу ещё хотя бы раз увидеть!