Элис

Элис разбудила меня поцелуем. Было ещё раннее утро, и я едва разглядела её, когда открыла глаза. Сначала я ничего не понимала, потому что она первый раз осталась со мной на ночь. Но потом я улыбнулась и сонно прищурилась. – Привет! – прошептала я. Её лицо было прямо надо мной, она гладила мои волосы. – Привет, детка, – сказала она и снова поцеловала меня в губы. Мои глаза сами закрылись, и я тихо простонала, когда она коснулась меня мягкими губами. Казалось, я уже несколько лет не ощущала на себе её поцелуй. Она тоже застонала, оторвалась от меня и улыбнулась. Она совсем не спала, но её лицо сияло и излучало любовь. Я проморгалась, мои губы изогнулись в улыбке. – Не хотелось будить тебя, – прошептала она, – но хотелось увидеться перед уходом. Ночью у нас так и не получилось поговорить. Я сонно рассмеялась, вспоминая прошлую ночь. О чём там было говорить? Я вернулась к ней. Разве этим не всё сказано? Элис лежала на моих бёдрах, и я наконец достаточно очнулась ото сна, чтобы обнять её руками. Она была ещё без одежды, и я водила руками вверх-вниз по её шелковистой спине. – Обязательно говорить прямо сейчас? – Нет, – прошептала она и улыбнулась, качая головой. – Я просто хотела услышать твой голос, прежде чем уйти. – Как мило! – я опять усмехнулась. – Хочешь, подброшу тебя сегодня до школы? Я поморщилась при упоминании о школе, но кивнула: – Ладно. Она улыбнулась и поцеловала меня снова – просто мягко коснулась моих губ. А потом ещё и ещё: целовала мне щёки, веки, опять губы. Я просто лежала, наслаждаясь и два-три раза хихикнув, а затем она поцеловала меня снова. – Я люблю тебя, детка, – прошептала она. В последнее время у меня были на этот счёт некоторые сомнения, но сейчас я не стала углубляться. Я тоже люблю её, и, в конце концов, не это ли самое важное? Так что я просто улыбнулась. Да, у нас с Элис были проблемы в отношениях, но сейчас она лежит на мне совершенно голая, поэтому я потянулась, чтобы поцеловать её в губы, и сказала: – Я тоже люблю тебя. Она вздохнула и продолжала гладить мои волосы. Я бы обнимала её так вечно, и, если бы это было возможно, то вообще бы не отпускала её никогда. Насколько проще были бы отношения между нами, если бы мы вот так лежали и вечно обнимали друг друга? Но в конце концов она снова вздохнула и вылезла из постели. Я перевернулась на локти и смотрела, как она собирала одежду с пола. Я уже скучала по её теплу, но картина, которую я видела, была намного лучше. В комнате было темно, но её обнажённое и совершенное тело ярко выделялось в темноте. Я глянула, как она нагибается подобрать трусики, и моё сердце бешено забилось в груди. Эта попа – боже мой! Я закусила губы, чтобы не улыбаться, пока нагло разглядывала её, но в определённых частях моего тела мгновенно стало покалывать. Элис засмеялась, заметив, что я подглядываю, а потом подбежала и наскоро поцеловала меня. Она хотела и дальше собирать одежду, но я схватила её за руку. – Подожди, – сказала я. – Не уходи пока. Она ухмыльнулась. Понятно, что я хотела ещё немного побыть с ней, но мне также хотелось по малой нужде и почистить зубы, так что я выбралась из постели и высунула голову за дверь, оглядев коридор на предмет признаков мамы. Но было ещё очень рано, и мама ещё не проснулась. Поэтому я приложила палец к губам, а потом мы на цыпочках прошли по коридору в ванную комнату, тихо закрыв за нами дверь. Разве может день начаться лучше, чем с секса под душем с девушкой твоей мечты! Потом я спрятала Элис в своей комнате, притворяясь, что готовлюсь к школе. Я уже решила, что сегодня прогуляю, но подумала, что лучше всего сделать это тайком. Да, можно было обманом выпросить у мамы свободный день, так как после вчерашнего я была немного бледной, но мне не хотелось врать или рисковать получить её отказ. Нам с Элис многое нужно было наверстать. Это даже как-то странно: я собиралась порвать с Элис, потому что она плохо влияла на мою жизнь, а теперь мы вместе всего несколько часов – и вот я уже тайком затаскиваю её в душ и собираюсь прогулять школу, чтобы остаться дома и трахаться с ней весь день. Но я больше ни в чём не обвиняла Элис. Это всё я – хочу её, желаю её, вожделею её. У меня внутри всё переворачивалось от нетерпения, и я едва проглотила завтрак из хлопьев. Сама мысль, что нужно просиживать штаны на уроках, когда можно остаться дома и заняться сексом со своей девушкой, казалась мне абсурдной, так что я с нетерпением дожидалась, пока мама не уедет на работу, а когда она ушла, я практически взбежала наверх. Мы любили друг друга снова, снова и снова. Между оргазмами мы лежали друг у друга в объятиях и медленно ласкали, вновь познавая свои тела. Мы особо не разговаривали, а когда говорили, то в основном о том, как мы любим друг друга. Нам нужно было ещё о многом поговорить, но сейчас мне было достаточно лежать в её объятиях. Я и забыла, какое это замечательное ощущение. Около трёх часов дня мы сделали перерыв на обед. Я не особенно хотела есть, но моей вновь обретённой девушке не терпелось для меня что-нибудь приготовить, и я не стала возражать. К тому же я уже немного подустала, и с удовольствием бы немного передохнула. Поэтому мы приоделись и пошли на кухню. Элис спросила меня, что бы я хотела поесть, и сначала я предложил салат или бутерброд — что-то простое, но ей очень хотелось проявить себя, так что я подумала, что вполне подойдут блины. Да, скоро будет вечер, но ведь мы только встали с постели, так что почему бы нет? Элис не разрешала помогать себе, она только руководила мной, носясь по кухне – месила тесто, выливала на сковородку. Ей не нужно было столько одежды, сколько мне, и она была одета невероятно провокационно: маечка и трусики. И всё. Трусики были розового цвета, и я пялилась на её попу, пока она стояла у плиты, вздыхая и удивляясь тому, какая она у неё удивительная. Конечно, Элис была одержимой демоницей, которая постоянно толкала меня в тьму и разврат — но эта попа… Такие прелести не могут принадлежать злодейкам. Она перевернула блины и слегка пошевелила бёдрами. Я сидела, облокотившись на стол и обхватив лицо ладонями, и глядела на её попу, будто влюбилась в неё. Боже, как же хорошо сидят на ней эти трусики! Если бы я могла умереть и возродится вновь, я бы хотела в следующей жизни быть парой трусиков Элис. Она глянула через плечо и улыбнулась. – Пялишься на мою пятую точку? – невинно спросила она. – Ага, – я улыбнулась, не переставая смотреть, и мой голос превратился в сонное, довольное мурлыканье после хорошего секса. – Она у тебя такая красивая. Она хихикнула и принесла тарелку с блинами, поставив рядом бутылку с сиропом и стакан молока. Блины она покрыла взбитыми сливками, а сверху положила пару сердечек, вырезанных из клубники. Она стояла с гордой улыбкой, как будто ждала, что я поглажу её по головке и назову умницей. Но мне не хотелось оскорбить её, поэтому я просто расплылась в благодарной улыбке и сказала: – Спасибо. Она счастливо кивнула и тоже села напротив меня, но тут же поняла, что между нами слишком большое расстояние, поэтому встала, поставила стул рядом со мной и села снова. Она была так близко, что мы касались коленками, и пока я ела, она обняла меня за талию и положила мне голову на плечо. От этого есть стало немного неудобно, но мне не хотелось жаловаться. – Вкусно? – спросила она. – Ага, – сказала я. – Пальчики оближешь. Но знаешь, что странно? Я даже не особо голодна. – Ты не хочешь есть? На самом деле в последнее время я вообще не чувствовала голода, и хотя ела мало, я совсем не теряла в весе. Я даже немного набрала его, и отнюдь не в плохом смысле. От дополнительного веса я стала ещё сексуальнее – круглой, хорошо оформившейся, в этом смысле. Я не задумывалась над этим, но похоже, что было как-то связано с действием вампирского яда. Я не слишком много знала о процессе превращения в вампира, но единственным другим объяснением могло быть только то, что я установила импланты в минувшие выходные, чего я за собой совершенно не припоминала. – Вообще в последнее время я замечаю за собой много странного, – заикнулась я. – Например, я потихоньку набираю вес, хотя ем мало. Ещё я с трудом засыпаю. И едва я это произнесла, как мне вспомнилось кое-что из прошедшей ночи. Я тогда потеряла голову от ослепительного блаженства при воссоединении с Элис, чтобы беспокоиться об этом, но сейчас подумала, что об этом стоит поговорить. – И прошлой ночью, – сказала я, – когда я укусила тебя за руку... я попробовала твою кровь на вкус и... – Она тебе понравилась? – Элис захихикала. – Да, – я кивнула, радостная, что она поняла, о чём я говорю. Она выпустила меня из объятий и на мгновение посмотрела на меня. Я повернулась к ней, забыв о блинах, а она заправила мне за ухо несколько локонов волос и внимательно посмотрела на моё лицо. Её пальцы ощупали мне щёки, и она посмотрела мне в глаза. – Вероятно, скорее всего... – сказала она, – наверное, у тебя началось обращение. – Обращение? – Да, так оно и происходит. Когда в твоё тело попадает вампирский яд, ты начинаешь всё больше и больше походить на вампира, до тех пор, пока не... – …стану им? Элис кивнула. Она продолжала смотреть мне в глаза, но теперь, казалось, наблюдала за моей реакцией. Но если честно, я не знала, как мне на это реагировать. Я почувствовала какой-то холод, но это могло быть волнение или ожидание. Я знала, что быть вампиром плохо: жажда крови туманит голову и заставляет делать плохие вещи, – но ничего из этого меня сейчас не смущало. Мы с Элис снова вместе – обращение должно было в конце концов произойти. Но я совершенно не думала, что оно уже происходит. Почему же Элис никогда не говорила об этом раньше? Вроде, она как-то что-то упоминала, так? Но она никогда не говорила, что всё произойдёт вот так. – Вроде, ты говорила, что от одного укуса вампирами не становятся? – спросила я. Она глуповато пожала плечами. – Ну, не хотелось пугать тебя, – призналась она. – Вообще-то да, одного укуса недостаточно, нужно несколько. Ты бы сейчас не замечала никаких изменений, если бы не провела столько времени с Джейн и Лией. Ты ведь им очень понравилась, так? Я была немного разочарована, что Элис скрыла от меня такой важный аспект наших отношений, но она умело выкрутилась. Да, я очень понравилась Джейн и Лии и должна признать, что я этим горжусь. Конечно, я заслужила их благосклонность во многом благодаря своему желанию заниматься сексом, но кто сказал, что развратность – не добродетель? – Да, – я улыбнулась и пожала плечами. – Наверное, понравилась. Элис снова улыбнулась и властно обняла меня. – Они никогда не будут любить тебя так, как я, – прошептала она. Похоже, ни одна девушка в мире не сравнится с моей малышкой Элис в нездоровой привязанности ко мне, поэтому я ухмыльнулась и сказала: – Наверное. Она поднесла губы ближе ко мне. – Я люблю тебя, Белла. Внутри всё смешалось в ожидании поцелуя. Я почувствовала такой голод, который не загасить никакими блинами. – Я тоже люблю тебя, – прошептала я и закрыла глаза, когда её губы прижались к моим. Её поцелуй был долгим, а потом она оторвалась от меня. Мы недолго улыбались друг другу, пребывая в лёгком трансе, а затем она хихикнула. – Ешь, ешь, ешь! – велела она и указала на тарелку. – Нельзя, чтобы они остыли. Я могла предложить заняться кое-чем другим, более сладким и приятным, чем любые блины, но это был вкусный обед, и я не хотела, чтобы он пропал, поэтому я снова стала есть. Элис, довольная, смотрела на меня, но едва прошло блаженство от её поцелуя, мои мысли вернулись к теме обращения. – Сколько времени это займёт? – спросила я. – Что? – казалось, она не совсем поняла, о чём я говорю. – Ну, прежде чем я стану вампиром, – пояснила я. – Сколько времени это займёт? Элис продолжала обнимать меня за талию, и я почувствовала, как она слегка вздрогнула. – Тут нельзя сказать точно, – размышляла вслух она. – Для этого нужно много яда. У меня складывалось впечатление, что она сознательно темнит, но я уже была не такая застенчивая и уступчивая, как раньше, так что решила копнуть глубже: – Сколько для этого нужно яда? Она снова пожала плечами. – Трудно сказать, – сказала она с некоторой неохотой. – Яд в каком-то смысле похож на наркотик. Именно его действие привлекает жертву, заставляет её возвращаться. Именно поэтому мы редко пьём кровь у одних и тех же долгое время. Вампиром становишься при передозировке, когда в твоём организме скапливается столько яда, что он с ним не справляется. – То есть, к яду привыкаешь? Она кивнула, по-прежнему прислонясь головой к моему плечу. – Мы привыкаем к чужой крови, – сказала она, – а вы – к нашему яду. Он попадает в тебя, даже когда целуешь меня. И мою киску тоже. Последние слова она произнесла с такой простотой, как если бы это было чем-то само самой разумеющимся. Но для меня это было гораздо больше, чем просто факт. Неожиданно я много чего поняла. Например, теперь понятно, почему вампиры столь неохотно объясняют действие яда. Если бы моя очаровательная девушка при первой встрече предупредила меня, что к её щёлочке у меня будет такое же привыкание, как к крэку (1), то мне бы пришлось признаться, что я категорически против приёма наркотиков, даже таких классных, как её киска. Сейчас же, мне всё это казалось ужасно круто и классно, хотя и не должно было. Так что я покраснела и проглотила, что бы там ни было у меня во рту. Блины были просто потрясающие, но вдруг они стали безвкусными и несъедобными, как мокрая газета. Я посмотрела на красивое лицо Элис и подумала, что к ней действительно можно привыкнуть, в буквальном смысле. Она наблюдала за моей реакцией, и ко мне стал потихоньку возвращаться дар речи. – Значит, я к тебе привыкла? – спросила я. – А я к тебе, – кивнула она и улыбнулась, почти застенчиво. – В конце концов, всё дело не только в твоей крови, а ещё и в запахе, феромонах, в том, как ты возбуждаешься, – она тихо хихикнула. – Всё происходит почти незаметно. Я посмотрела на блины и задумалась. – Я так и думала, – сказал я. – Когда я была с Лией и Джейн, у меня было ощущение, что я этого хочу. А когда ты улетела в Париж, я уже не могла думать ни о чём другом, как чтобы меня снова укусили. Неважно кто, – я подняла на неё взгляд. – Но ощущения никогда не были такими, как когда меня кусала ты. – Это потому, что твоя зависимость от меня проявилась раньше, – она радостно улыбнулась. – Так значит, это не любовь? Её улыбка медленно пропала. – Привязанность – это просто привязанность, Белла, – сказала она. – Почему ты всё время стараешься принизить её роль? Я не ответила. Внутри всё переворачивалось, и я совершенно не представляла, как мне на всё это реагировать. Я превращаюсь в вампира, а моя девушка медленно лишает меня собственной воли по мере привыкания к её яду и сокам её киски. Из плюсов: мои сиськи увеличиваются в размере, а моя девушка – реально приятна на вкус. Из минусов: получается, что я продаю свою душу. Если я и дальше будут продолжать общаться со своей девушкой-вампиром, то в конце концов превращусь в распутную дьяволицу, помешанную на крови, как и она: ни тебе нормальной жизни, ни карьеры, ни семьи, только жажда крови. Но если моё окончательное проклятье будет подразумевать частый секс с самой красивой девушкой, которую я когда-либо видела, то стоит ли из всего делать трагедию? Не получив ответа, Элис нахмурилась: – Я серьёзно, Белла. Ты всё время жалуешься, что мне в тебе нравится только кровь, и я признаю это: да, я больше всего обожаю тебя за кровь. Но что тут такого страшного? Я прекрасно понимаю, что ты – больше, чем кровь, но кровь – это часть тебя. Это твоя жизнь, твои жизненные силы, твой характер и динамизм. То есть, разве не романтично, что я схожу по тебе с ума? Я будто влюблена в твою сущность – тебе так не кажется? Звучало красиво в теории, но, видимо, я не такая легкомысленная, чтобы на всё это купиться. Любое влечение, причиной которого является кровь или заразный вампирский яд, будет неполноценным. Однако у моей тёмной любимой всегда было слегка извращённое чувство романтики, и я решила ей подыграть. Не хотелось с ней спорить, к тому же я знала, что меня тянуло к ней ещё до всего этого: до нашего первого секса, до первого укуса. Я полюбила её до того, как увидела. Поэтому я улыбнулась и пожала плечами. – Наверное, – сказал я. Казалось, она удовлетворилась моим ответом. Элис поцеловала меня в плечо и снова обхватила меня руками. Я продолжила есть. – Но в любом случае, – сказала она, – ты сама должна решить, становиться ли тебе вампиром или нет. Всё равно тебе придётся это сделать, если хочешь быть со мной, но как, когда и где — всё это решать только тебе. Мы сможем ещё поговорить об этом позднее. Сейчас в твоём организме должно быть столько яда, что я могла бы обратить тебя уже к следующим выходным, если бы ты захотела. Мне эта мысль очень понравилась – покончить со всем раз и навсегда. Зачем оттягивать вечность? Хотя бы об этом больше не придётся беспокоиться. Так что я сказала: – Давай так и сделаем. Но она усмехнулась и помотала головой у меня на плече. – Ну, ты ещё не вполне готова, – сказала она. – С такими вещами торопиться опасно. Чем больше яда окажется в твоём организме, тем безопаснее пройдёт обращение. К тому же, когда это произойдёт, я хочу, чтобы это было для нас особым событием. Видимо, она была права, но я всё равно почувствовала небольшую обиду, и, не успев остановиться, сказала: – Вот, наверное, будет отстой, если ты больше не сможешь от меня кормиться, верно? – Неправда! – воскликнула она. – И, чтобы ты знала, вампиры могут пить кровь у других вампиров. – Правда могут? – Конечно, – она заметила надежду в моём голосе и радостно продолжила. – У нас так же течёт в жилах кровь, как и у всех остальных. Наши зубы – главное оружие против других вампиров, но не всегда. Иногда это может быть фишкой в отношениях. Мы можем кусать друг друга в качестве особого поцелуя, или даже можно построить на этом отношения. Я выпуталась из её объятий, чтобы посмотреть на неё. Вдруг мне стало очень интересно. Я совершенно не задумывалась над тем, как мы будем жить, когда станем парой вампиров. Очевидно, важным вопросом будет кормление, но я не задумывалась над тем, как это будет происходить. – Ты что имеешь в виду? – переспросила я. Она невозмутимо пожала плечами, но на её лице отразилось лёгкое смущение, как будто она давно ждала возможности поговорить об этом, а сейчас не знала, что ей сказать. – Ну, всё бывает по-разному, – сказала она. – К примеру, ты могла бы быть охотником, а я... ну… твоим рабом. Странный румянец залил ей лицо при этих словах, но она продолжала совершенно невозмутимо: – Ты можешь пить кровь у людей, а я – у тебя. Тебе придётся кормиться больше, чтобы у тебя было больше крови, но я буду только твоей. Ты будешь… ну... моя госпожа. Она не смотрела на меня, когда это говорила. Её слова очень взволновали меня, и я задумалась над словами Элис, что она будет кормиться от меня, даже после того как я стану вампиром. Если так оно и будет, то, возможно, наши отношения и правда продлятся целую вечность. Я всё боялась, что надоем ей, едва она не сможет от меня кормиться, но если... – Наверное, мне тоже нужно поесть блинов, – вдруг сказала она, макнула пальцем в сироп на тарелке и положила палец в рот. – Иногда обычная пища тоже не помешает. – А мы так сможем? – спросила я, не обращая внимания на то, что она сменила тему. – То есть, ты правда сможешь кормиться от меня, даже если...? – Ага, – кивнула она. – Вообще-то Эсме и Карлайл именно так и делают. Эсме ещё очень молода, поэтому она стесняется кормиться. Она будет пить кровь только у Карлайла, пока не встретит девушку, которая ей понравится. Лия и Джейн тоже делают примерно так же. Лия не очень часто пьёт кровь у людей – обычно она это делает вместе с Джейн. Но главным образом она кормится от Джейн. Или от меня – до нашей с тобой встречи. В то время я была охотницей на благо всей семьи, особенно в больших городах. Я кормилась одновременно от четырёх или пяти девушек, каждую ночь возвращалась домой и давала одной из сестёр кормиться от меня. У Вики и Роуз было первое право, конечно, но я люблю всех сестёр, чтобы позволять им кормиться от себя. Было слишком много информации сразу, и прежде чем я это всё переварила, она взяла меня за руку и тепло улыбнулась. – А потом я встретила тебя, – сказала она. – Я всё ещё люблю своих сестёр, но после нашей встречи... – она замолчала, глядя мне в глаза. – Я поняла, что должна быть только с тобой. Я улыбнулась, тронутая её словами. По телу разливалось тепло, и я подумала, что, наверное, я была несправедлива к Элис последний месяц. Да, она не самая постоянная девушка в мире, но она старается, очень старается. И всегда старалась. Неправильно будет рассуждать о том, за что я ей нравлюсь, потому что в конечном итоге важно то, что я ей всё же нравлюсь. Более того, она любит меня – по-своему, как свихнувшаяся маньячка. Это так мило. Я наклонилась и поцеловала её. Всё произошло под действием порыва, у меня сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Это было настолько необычное чувство, что мне вдруг вспомнилось, как мало я начинала контакты между нами. Элис с первого дня нашей встречи старалась окружить меня любовью. Может быть, пришло время и мне сделать что-то для неё? Конечно, я не буду её выслеживать, но, по крайней мере, я могла бы время от времени целовать её. – М-м-м… – она протянула от поцелуя. – Я люблю тебя, Белла. – Я тоже люблю тебя, – улыбнулась я. В ответ она тоже поцеловала меня – быстро, в губы, а затем ещё. Затем она захихикала и вдруг указала на тарелку. – Ешь, ешь, – велела она. – Может быть, ты и не чувствуешь голода, но тебе не помешает подкрепиться. Я улыбнулась и продолжила есть. – Слушай, можно у тебя кое о чём спросить? – Конечно. – Как вам удаётся кормиться тайком, так что человек ничего не чувствует? Мне всегда это было интересно. В том, как они кормились от меня, не было никакой тайны; всё происходило достаточно просто. Однако я не жаловалась, конечно. Мне всё больше начинали нравиться совершенно другие вещи. Но, возможно, всё дело в яде. – По-разному, – Элис пожала плечами. – А от чего это зависит? – докапывалась я. – Кто, когда, как, где… – она снова пожала плечами. – Каждый раз мы всё делаем по-другому. Если хочешь, я как-нибудь возьму тебя на охоту. В конце концов, если ты собираешься когда-нибудь стать вампиром, тебе придётся научиться это делается. Я кивнула. Да, я ещё не совсем готова. Мне не нравилась мысль, что Элис будет пить кровь у любой другой девушки, кроме меня, но если это просто еда, просто охота, наверное, мне придётся отнестись к этому с пониманием, особенно если когда-нибудь тоже придётся этим заниматься. Но нужно ли мне всё это? Действительно ли я хочу стать вампиром? Последние пару недель я уже и сама не знала, но всё внезапно стало намного яснее, когда я вернулась к Элис. Да, я действительно хочу стать вампиром. Мне неважно, от чего я для этого откажусь. Я хочу быть, как Элис, как Лия и Джейн, даже как Виктория. Я хочу быть сексуальной, уверенной в себе демоницей. От этой мысли я даже улыбнулась, почувствовав облегчение, что всё наконец устаканилось в моей голове. Я всю неделю противилась этой мысли, а теперь, после пары секунд размышления над блинами, мысли внезапно пришли к ответу: я хочу быть вампиром. Это была такая захватывающая мысль, что я прекратила есть и повернулась к Элис. – А если я даже стану вампиром, – сказала я, – обязательно ли я должна пить кровь других людей? То есть, разве нельзя достать пакеты с кровью из больницы или ещё откуда-нибудь? – Так не получится. – Почему бы нет? – Ну, как я уже сказала, тут дело не только в крови. Важны запах, тепло, близость, желание. Всё дело в том человеке, с кем ты. Это своего рода секс. То есть, если бы у тебя был выбор между вибратором, Анжелой и Лорен, что бы ты выбрала? Я не ответила, но прекрасно её поняла: чем больше ты любишь человека, тем больше ты его хочешь. Но всё равно я не была уверена, что захочу ещё раз переспать с Лорен, даже если та этого хочет. Её вчерашнее предательство было хуже, чем всё, что мне сделала Элис. Конечно, Элис набросилась на свою бывшую прямо передо мной, но, при всей справедливости, это была очень сексуальная и хитрая бывшая. А бывшим Лорен был самый обыкновенный четверть-защитник. – Жажда работает так же, – продолжала Элис. – Вот почему мы называем это жаждой крови. Конечно, можно кормиться и от кого-то, кто тебе не нравится, но всегда лучше, если ты любишь другого. Даже если это просто по-дружески. – Но разве это не похоже на измену? Она просто пожала плечами. Казалось, ей не очень нравится рассуждать на эту тему. – Я не знаю, – сказала она. – Но для этого же не нужно касаться другого человека губами. В конце концов, это вопрос выживания. С тобой это всегда по-другому, а с кем-то ещё... Она не закончила, и, возможно, мне стоило здесь остановиться, но было любопытно. Элис редко рассказывала о том, от кого она кормится помимо меня, но я же имею право знать, так? – Ты пьёшь кровь у других, кроме меня? Она посмотрела на меня и вздохнула. – Иногда приходится, но у людей – никогда. Только у Джейн. Мы с Джейн очень близки. В Париже я кормилась от Вики. Я не смогла заставить себя выпить у другого человека, не тебя. Я пробовала, но... Я кивнула. Элис вдруг улыбнулась и поцеловала меня. – Ты единственная девушка, которую я хочу, – сказала она. – Я люблю тебя, детка. – Я тоже люблю тебя, Элис, – я поцеловала её в ответ. – Хорошо, – она хихикнула. – А теперь поскорее доедай. Я тоже голодна, знаешь ли. Я ухмыльнулась и снова наклонилась вперёд, поймав её губы своими. Блины были сладкие, но не такие сладкие, как она. Я медленно поцеловала её, лаская затылок, и заметила, что у меня в голове стало покалывать. Я всегда думала, что это из-за моей любви к ней, но, возможно, так тоже проявлялось действие яда. Да, к этому точно привыкаешь, и я не смогла удержаться от того, чтобы простонать и ближе к ней пригнуться. Наконец я оторвалась от неё и улыбнулась. – Кажется, я больше не хочу, – сказала я, имея в виду блины. Я взяла её за руку и встала. – Пойдём. Она хихикнула и подпрыгнула, как кролик. Будто поверив в себя, я снова заключила её в поцелуй и обхватила её попу. Она радостно застонала, пригнувшись ко мне, но я быстро оторвалась от неё. – Дай сюда сироп, – промурлыкала я, и она быстро схватила бутылку. Я нежно потянула её к лестнице. Самое странное в сиропе то, что он становится намного слаще, если слизывать его с сисек твоей девушки. Особенно когда эти сиськи такие набухшие и идеальной формы, как у Элис. У нас потом всё тело было липким, и пришлось закончить пораньше, чтобы успеть принять душ перед возвращением мамы. У меня были остатки сиропа на груди, на животе, на бёдрах, и даже в волосах, так что пришлось долго стоять под душем. Элис присоединилась ко мне, но от дополнительной пары рук быстрее дело не пошло. Она была слишком занята тем, что доводила меня до ещё одного оргазма. Мне не хотелось с ней расставаться, но мы обе знали, что её не должно быть, когда вернётся мама. Мы кратко обсудили этот вопрос и решили, что рано или поздно мне придётся сказать ей, что мы снова вместе, но учитывая, как она отреагировала последний раз, будет лучше дождаться нужного момента. Ни одной из нас не хотелось, чтобы меня опять посадили под домашний арест, когда впереди нас ждёт столько свиданий. Поэтому мы неохотно расстались и не просто с поцелуем. Было почти больно так внезапно остаться без Элис, но боль быстро прошла, когда я зашла на кухню и увидела, какой беспорядок остался после её готовки блинов. Я везде убралась до прихода мамы, и подумала, что меня странно обнадёживает осознание того, что у Элис есть чисто человеческие недостатки тоже. Большинство её причуд объяснялись тем, что она вампир — например, склонность к выслеживанию. Но оставить беспорядок, чтобы твоя девушка за тобой убирала – это уже больше человеческое, и от этого я по-другому посмотрела на свою роль в наших отношениях. В конце концов, если и Элис не настолько совершенна, то чем я хуже? Мне недолго пришлось ждать новой встречи, всего несколько часов. Я легла в кровать и лежала, глядя в полуоткрытое окно. Мы договорились, что она придёт в одиннадцать, и пока я ждала, то вспоминала всё, о чём мы говорили за обедом. Мои мысли постоянно возвращались к её словам о том, что вампиры могут пить кровь у других вампиров. Это было похоже на правду. Я вспомнил, что той ночью в доме Калленов Элис полоснула Викторию по лицу ногтями, а потом слизала её кровь, как животное с детёныша. Интересно, как это будет у нас с Элис? В глубине души я была готова удовлетворить её любым способом, как она хочет, но, если честно, мысль пить кровь у другой девушки совсем мне не нравилась, даже с моими растущими вампирскими склонностями. Может быть, это когда-то изменится, но пока что, если бы мне пришлось от кого-то кормиться, мне бы хотелось кормиться от Элис. От этой мысли я даже улыбнулась. Я уже представляла себе, как мы сидим на кровати, Элис у меня на коленях, обе голые, сразу после секса. Она наклоняет голову, обнажая стройную шею. Я склоняюсь губами к её горлу, сначала нежно целую её, чтобы она не забывала, что я люблю её, а потом хватаю её за попу и просто кусаю эту сексуальную суку. Да, это будет круто! Но мои фантазии был прерваны, когда Элис, наконец, явилась. Она забралась в окно, и я не смогла отделаться от невольного дежа-вю. На ней было длинное чёрное пальто. Это было, как в моём сне, который я видела до того, как встретила её. Я видела этот сон вновь и вновь, но с тех пор мои сны стали более эклектичны. Ни у одного из них не было такой же яркости и остроты, как у тех ранних снов, но всё равно Элис снилась мне почти каждую ночь – Элис, девушка моей мечты. Но намного важнее снов была реальность того, что Элис сейчас проникла в окно моей спальни в длинном чёрном пальто. И у меня было подозрение, слабая догадка, что под пальто на ней ничего (или почти ничего) не надето. – Привет, детка, – сально сказала она, развязывая пояс. На ней был макияж, и она выглядела очень изысканно. – У меня для тебя сюрприз. Я буквально затаила дыхание, замерев в волнении. Улыбаясь, она распахнула пальто и скинула его. Она не была голая, но это было даже лучше. На ней были чёрные кружевные трусики с вырезом, чёрный кружевной лифчик, чёрные чулки и чёрный пояс с подвязками. Чёрное кружево потрясающе смотрелось на её мраморной коже, а на ногах у неё были чёрные лакированные кожаные туфли. Она шагнула вперёд, качнув бёдрами. Я откинула одеяло, свесила ноги с кровати, как будто хотела встать, но не встала. Я просто села с краю кровати и залюбовалась. – Детке нравится? – спросила Элис с наигранной застенчивостью. – Детке очень нравится, – пробормотала я, пожирая взглядом её тело. Её трусики с вырезом были прямо перед моими глазами, и если бы я просто села на корточки у её ног... Она провела рукой по моим волосам, подняв мне голову, и улыбнулась рубиновыми губами. – Детка хочет, чтобы я отлизала ей киску? – Детка сама хочет отлизать тебе киску, – помотала головой я, ухмыляясь. Она хихикнула и медленно опустилась на колени. – Ну, тогда детке придётся подождать, – сказала она, располагаясь у меня между ног. – Потому что я первая. А потом она стащила с меня шортики и стала отлизывать. Я запустила руку в её пушистые чёрные волосы и откинулась назад, позволяя возбуждению пронзить меня насквозь, когда её губы коснулись моей киски. Я так её хотела, что не понадобилось даже предварительных ласк. От вида её губ и белья я была согласна на всё и быстро намокла, шипя от каждого движения её языка и стараясь не слишком громко стонать. Потом я затащила её в постель и наслаждалась ей столько, сколько хотела. Я стащила с неё лифчик и целовала везде, обхватывала соски губами и гладила с боков. Я целовала её в губы, всеми способами стараясь, чтобы она посильнее намокла. Я наслаждалась её тихими стонами, и вскоре она кусала себя за руку, чтобы не кричать, когда я расправила ей киску и заставила кончить. Элис прокусила себе руку до крови, и когда мы потом обнялись, я взяла её за руку и поцеловала. Её кровь, даже пара капель, показались мне приторно-сладковатыми на вкус. Не понимаю, как её можно пить, но вкус мне понравился. Потом я поднесла свою шею к её рту и сказала, чтобы она укусила меня. Прошлой ночью она выпила много, и сегодня была сыта, но мне хотелось, чтобы она снова меня укусила. Мне это было просто необходимо. Я почувствовала, как её клыки протыкают мне шею и как она сосёт из ранки. Мне показалось, я чувствую, как яд проникает в кровь, а сердце перегоняет его по всему разгорячённому телу. Уже становилось поздно. Я устала, но спать не хотелось, поэтому мы обнялись и общались. Мы шёпотом говорили, как сильно любим друг друга, и вскоре ради нашей любви решили завтра тоже прогулять школу, чтобы снова весь день не отрываться друг от друга. Разговор принял несколько игривый оборот, и мы стали обсуждать секс-игрушки и будет ли нам интересно попробовать их друг с другом. Элис сначала немного стеснялась, но я была открыта всему новому, и вскоре она без всякого стеснения высказала желание трахнуть меня страпоном. Я призналась, что это интересная мысль, хотя и немного побаивалась, что мне будет больно. Но она развеяла мои опасения, хихикнув и поцеловав меня. Она сказала, что у неё было много практики и даже если она случайно затрахает меня до полусмерти, я только попрошу о добавке. Разумеется, на следующее утро я проснулась в состоянии нервного возбуждения. Элис была в постели со мной, однако той ночью она отлучалась домой, а потом вернулась обратно и принесла знакомую обувную коробку, разрисованную красным маркером. Я хотела поднять крышку, но она игриво ударила меня по руке и не позволяла мне заглядывать внутрь, пока мы не были готовы. Я уже знала, что там внутри, когда была у неё два месяца назад, но решила не портить ей сюрприз. Казалось, ей настолько хотелось что-нибудь в меня засунуть, что это настроение передалось и мне. Самым трудным было дождаться, пока мама уедет на работу. Поэтому я спустилась к завтраку, или сделала вид, но смогла проглотить всего несколько ложек – может быть это было нормально для девушки, которая через несколько минут собиралась первый раз попробовать секс с проникновением. Для меня это было целым событием. Вообще-то я лишилась девственности уже давно, но во мне не бывало ничего крупнее пальцев Джейн – девушки достаточно миниатюрной. Страпон меня немного пугал. Я не знала, как буду себя чувствовать (фаллический символизм тут был несомненен), но я доверяла Элис и знала, что с ней мне всё понравится. Мама чуть не опоздала на работу, отвлёкшись на мою бледность и общую вялость, но в итоге всё-таки уехала. Я могла бы выторговать у неё свободный день, но если она позвонит в школу, ей скажут, что меня там и вчера не было. Сейчас мне не хотелось даже думать об этом. Я надеялась, что она ничего не узнает, но даже если и узнает, мне это было как-то странным образом фиолетово. Я не передумала насчёт того, что Элис плохо на меня влияет, мне было просто до лампочки. Едва мама уехала, я пошла наверх, и мы с Элис сели на кровати с коробкой между нами. Она взволнованно подняла крышку, и я заглянула внутрь, стараясь не кривляться. Там всё было то же, что я и помнила: вибраторы, страпон, фаллоимитаторы, двойные фаллоимитаторы – все разноцветные и похожие на гнездо странных змей. Элис засмеялась и перевернула коробку, рассыпав игрушки между нами. – Так, – она разложила их на кровати. – Что хочешь попробовать в первую очередь? – Э-э… – я сглотнула. – Вроде как, ты хотела попробовать страпон. Он лежал там, я его видела – розовый цилиндр на розовом кожаном ремне, который предположительно надевался на тело. Я старалась побороть страх – но ведь он розовый, в конце концов. – Страпон от нас никуда не денется, – сказала Элис, откладывая его в сторону. – Почему бы нам не начать с чего-нибудь попроще? Она подобрала нечто другое – чёрное, тонкое и не гнущееся. – Давай начнём с вибратора, – сказала она. – Это одно из величайших изобретений современности. Его можно использовать по-разному: на себе, на партнёре. Даже если ты не любишь проникновений, он тоже пригодится. – Это как? – я была слегка озадачена. – А вот так. Элис усмехнулась, включила вибратор и коснулась им моего соска. Я замерла, открыв рот, когда моя грудь задрожала. На мне была футболка, но это нельзя было назвать настоящей одеждой. Честно говоря, я поразилась, какое приятное и незабываемое было ощущение. – Как волшебная палочка, не находишь? – Элис улыбнулась выражению моего лица. – Ага, – я хихикнула. – Так что думаешь? – Ладно, – я взволнованно пожала плечами. Она засмеялась, выключила его и передала мне. – Держи, – сказала она. – Чёрный – твой любимый цвет. Я купила его для тебя, когда мы только начали встречаться, и ждала подходящего момента, чтобы подарить его тебе. Это будет первый предмет твой коллекции. Я улыбнулась и посмотрела на него с некоторой любовью. Мой первая секс-игрушка – самый сладкий подарок, который мне когда-либо дарили. В киске чувствовалась просто дикая благодарность. – Спасибо, – сказала я. Элис наклонилась и поцеловала меня. – Пожалуйста, – сказала она, потом улыбнулась и хлопнула в ладоши. – А теперь, поскольку он совершенно новый, тебе нужно использовать его первой – просто чтобы установить право собственности. Между женщиной и её вибратором всегда присутствует тесная связь – это как плюшевый мишка для взрослых. Ты можешь даже дать ему имя, если хочешь. – Имя? – я ухмыльнулась, неловко держа его обеими руками. – Конечно. – Я не знаю, – я посмотрела на него. – Как насчёт "Элис"? – "Элис"? – усмехнулась я. – Конечно, – она кивнула с нетерпением. – Так я как бы всегда буду с тобой, даже если ты одна. А ещё я не буду ревновать, когда ты его используешь. Некоторые пары страдают от ревности к вибратору. Мне казалось немного глупо давать вибратору имя, но мне понравилась мысль назвать его в честь девушки – жёсткой и несколько стройной девушки, но всё равно девушки. А если Элис не против, то я тоже не возражаю. Так что я улыбнулась и пожала плечами: – Хорошо, – сказал я. – Буду звать его "Элис". Она засмеялась и небрежно смахнула остальные игрушки с кровати – они посыпались на пол, а она сложила руки на коленях и улыбнулась мне. Я держала игрушку в руке, ожидая указаний. – Так, – сказала она. – Будешь делать всё сама или дашь мне?

***

Я удивилась, насколько мне всё понравилась. Но, возможно, это только потому, что рядом была Элис. Во время всего действа она практические не умолкала и очень гордилась прозвищем вибратора. Она постоянно спрашивала у меня, нравится ли мне Элис, приятно ли, где Элис меня касается, хочу ли я, чтобы она засунула Элис мне туда. Я с трудом соображала от волнения, так что выражалась не особо красноречиво, но с уверенностью могу сказать, что все мои ответы были утвердительными. Когда твоя девушка дотрагивается вибратором до твоего возбуждённого клитора, обычно забываешь обо всём на свете, а получается только стонать в ответ. В конце концов эта штука оказалась внутри меня, и я должна признаться, что чуть не сдохла. Сначала ощущения были жёсткие, но Элис не спешила, а давала мне время к нему привыкнуть. Она сидела позади меня, а я лежала спиной в её руках. Своими ногами она зацепила мои и разводила их в стороны. Сначала она ввела только кончик в мой вход, и он завибрировал в моём теле. Затем она толкнула его немного глубже, а затем ещё, ещё, ещё и ещё. Внутри меня он казался большим, даже несмотря на то что реально не отличался особыми размерами. Другой рукой Элис стала теребить мне клитор. Я запрокинула голову, и вдруг её язык оказался у меня между губ. Лицо всё горело, а грудь вздымалась. Она стала шевелить вибратором внутри меня, и вдруг я больше не могла сдерживаться: влагалище сомкнулось вокруг моей новой игрушки, и её чуть не раздавило от мощного оргазма. И это было только начало. Передышка была весьма краткой, и вскоре наступила моя очередь доставить удовольствие Элис. Она дала мне несколько минут прийти в себя и смотрела, как я лежала и тяжело дышала. Она сидела рядом со мной и праздно слизывала мои соки с вибратора, как если бы это было её любимым мороженым. Затем она нежно похлопала меня по попе и сказала, что пора опять заняться делом. Было так же прикольно использовать вибратор на ней, как и на мне. Это не закончилось разрывающим душу оргазмом, но я обнаружила странное удовольствие, когда засовываешь что-то в свою голую девушку, а ей это приятно — теперь я понимаю, почему это так нравится делать парням. Конечно же, я не засунула его в Элис сразу. Сначала я подразнила её, вычерчивая круги вокруг сосков и пригибаясь пососать их. Затем я провела вибратором между её ног, но всё равно не вставила его. Я дала ему повибрировать у самых её намокших складок, надавливая и отпуская им. Я улыбалась, наблюдая за её лицом, как оно светилось радостью ожидания, а потом сменялось разочарованием. У Элис всё происходило очень ярко, даже когда она принимала мои ласки, только в этот раз она уже умоляла. Я обожала слушать её игривые мольбы, но от этого мне только хотелось ещё больше её подразнить. Я спросила, может ли она немного повернуться, и она всё выполнила без вопросов. Она даже немного отклянчила попу, как если бы прекрасно знала, что я хочу сделать, и тоже этого хотела. Это была просто прихоть с моей стороны, но это было весело. Я провела кончиком вибратора вдоль мягкой расщелины её ягодиц, сверху вниз, а потом ткнула им в неё, не глубоко, а только дразняще. Она простонала ради моего удовольствия, а потом перевернулась на спину, раздвинула ноги широко в стороны и расправила пальцами киску. Она попросила меня вставить в неё эту штуку, и я поняла, что уже достаточно её подразнила. Я засунула вибратор в неё, подражая её движениям со мной – не отводя глаз от её лица, я двигала вибратором внутри неё, пока она не выгнула спину от оргазма и не плюхнулась назад, покрасневшая и потная. Следующим был страпон. Но сначала мы немного передохнули. Элис принесла мне стакан воды, и мы некоторое время лежали обнявшись. Мы хвалили друг друга за техничность и тщательность, упоминая, что нам понравилось, и благодарили друг друга при помощи поцелуев. Вскоре мы опять ласкали друг друга и размышляли, чего бы попробовать ещё. На выбор было много вариантов, один привлекательнее другого, и через некоторое время Элис свесилась с края кровати и выловила страпон. Он был розовый, и она надела его на себя, показав мне, как пристёгивать, и объяснила, как прицепить его одновременно надёжно и безопасно. Было почти смешно смотреть, как он торчал из её промежности. Я даже подумала, что парни во время секса должны выглядеть очень странно. Но результаты важнее, чем внешний вид, поэтому я была готова не обращать внимания на всякие глупости. Она спросила меня, готова ли я. Я кивнула, несколько скептически поглядывая на эту штуковину. Она улыбнулась, а потом, без лишних церемоний, стала меня ей трахать. Это было одним из самых трудных испытаний в моей жизни. Если бы у Элис был настоящий половой член, который она не смогла бы отстегнуть и хранить в обувной коробке, пришлось бы с ней расстаться. Потому что я бы не прожила долго, если бы она каждую ночь насиловала меня этой штукой, как сейчас. Но опять же, если бы у неё был настоящий пенис, то скорее всего она бы давно кончила, отвернулась к стенке и захрапела, так что, вероятно, моим настоящим врагом была неисчерпаемая власть самого страпона. А также то, что сейчас им орудовала Элис. В любом случае, сегодня я уже один раз бурно кончила, поэтому дойти до следующего оргазма было задачей не из лёгких. Элис начала медленно, с большим количеством поцелуев и ласк. Я чувствовала, как страпон тыкается в меня снаружи, и поначалу мне было неудобно и неприятно. Но постепенно разум начало затуманивать под действием поцелуев, и моя киска взяла на себя процесс мышления. Элис стала осторожно двигать бёдрами, и я понемногу начала замечать, что возбуждаюсь всё сильнее и сильнее, и какая-нибудь длинная штука во мне может как раз пригодиться. Например, как та, которая тыкается в мой живот. Если получится как-то засунуть её в мою киску, то… Может быть, мне будет даже приятно? К счастью, именно это и намеревалась сделать Элис. Просто она безумно долго меня к этому готовила. Прелюдия длилась чуть ли не вечность – сначала руками, а потом – губами. Она мяла мне груди решительно и профессионально, склонившись надо мной, как лесби-пекарь. Она ничего не говорила, а только с улыбкой наблюдала, как я лежала, вся покрасневшая и разочарованная. Потом она пригнулась ко мне губами и стала сосать мои груди у сосков. Если бы она так продолжала, я бы кончила ещё до того, как она войдёт в меня страпоном. У меня чувствительные сиськи. Но она недолго этим увлекалась, поэтому было даже досадно, когда она остановилась. Потом она опустилась губами к моей киске и стала лизать. Сначала я не совсем поняла её: разве мы не собирались использовать страпон? Но ладно. Я обожаю, когда она медленно водит языком по моим чувствительным складкам и трогает мой клитор. Так даже лучше. Но это тоже длилось недолго. Наконец, она опустилась на колени между моих ног и приставила страпон к моему входу, не сводя глаз с моего лица. Я тоже смотрела на неё в ожидании. Моя киска уже неистовствовала от предвкушения, и я вздрогнула, когда Элис наконец вошла в меня. Сначала только кончик. Он оказался гораздо больше и крупнее, чем палец. Я заныла и слегка прогнулась, разводя ноги шире, чтобы побольше раскрыться. Элис улыбнулась и ещё больше наклонилась ко мне, глубже входя страпоном. Странный стон вырвался из моей груди – что-то общее между удивлением и страхом. Я чувствовала, как эта штука входит в меня, и не припоминала, чтобы испытывала что-то подобное раньше. Мои глаза были закрыты, но я открыла их, когда Элис погладила мои волосы. Она поддержала меня выражением своего красивого лица, и вдруг я немного двинула бёдрами, чтобы страпон вошёл в меня глубже. Она улыбнулась, смотря на моё раскрасневшееся лицо, а потом поцеловала меня. Это был долгий поцелуй, и сначала она не двигала бёдрами. Она просто застыла со страпоном внутри меня, чтобы я свыклась с ним, и это произошло довольно быстро. Вскоре я целовала её и двигала бёдрами, отчаянно стремясь получить немного фрикций. Элис в ответ слегка толкнула меня – и я ахнула, разорвав поцелуй. Она посмотрела на моё лицо и ещё раз слегка толкнула. Я вздрогнула и нетерпеливо застонала, выгибая бёдра. Она улыбнулась – сексуальной улыбкой, почти ухмылкой, – а потом стала двигать бёдрами, нежно толкая меня. У меня голова пошла кругом. Ноги сами обернулись вокруг её талии и стали ловить ритм её движений. Я гладила её стройную и шелковистую спину, ощущая, как она прижалась ко мне своей мягкой грудью, как она припала губами к моему горлу, а затем... Она остановилась и вытащила эту штуку из меня. Сначала я ничего не поняла, а потом пришла в ярость. Мне захотелось расцарапать ей лицо за то, что она остановилась, но её безумным действиям было объяснение. Она дала мне немного остыть, посидела рядом и поласкала меня, поговорила со мной, а когда убедилась, что я готова продолжить, то перевернула меня на живот, подняла мои бедра и вошла в меня сзади. Я немного стеснялась, что моя попа вот так висит в воздухе, но было приятно, когда она ласкала её и говорила, какая она у меня красивая, поэтому я не сопротивлялась. Лицом я зарылась в простыни, а моя попа была поднята вверх, как у кошки при течке, и я просто дала Элис делать с собой всё, что она захочет. Она вводила и вынимала страпон, работая сначала только кончиком и проникая всего на дюйм или два, но постепенно движения становились глубже и медленнее, а затем быстрее и всё сильнее, сильнее. Она резко вводила его и мягко выводила... А потом снова остановилась. Элис почти довела меня до оргазма, а потом просто остановилась. Она снова дала мне немного остыть, обнимая меня и всё время спрашивая, понравилось ли мне. Теперь моя киска была раскрыта донельзя, и я не могла сдерживать свои просьбы продолжать. Элис так и сделала. Она засунула в меня страпон и стала с самого начала жёстко меня им трахать. Мои стоны возобновились, как будто до этого стояли на паузе. Её прекраснейшее лицо было прямо надо мной, и она смотрела на меня сверху вниз, как я становлюсь беспомощной, как я начинаю стонать, тяжело дышать и наконец повторять её имя с всё возрастающим отчаянием: "Элис, Элис, Элис..." Всё кончилось множественными оргазмами, подобными звону тарелок в моей голове, и я ещё долго стонала оттого, как это было приятно и удивительно. Я ногами обхватила её спину, но потом они сами ослабли и опустились по бокам от неё. Волосы были мокрые от пота, и поначалу не было даже сил открыть глаза. Ну, в целом было довольно прикольно, но слишком много на мой вкус. Приятно заниматься сексом лицом к лицу, а ещё приятнее обхватить её ногами, как анаконда, пока моя киска неудержимо бьётся от той штуки внутри меня. Но в общем и целом мне кажется, что мне больше нравится оральный секс. Хоть называйте меня старомодной. Затем настала очередь Элис. Будучи сильно возбуждённой, понятное дело, она быстро отстегнула страпон и надела его на меня. Я встала на колени на кровати, глядя на эту штуку с нескрываемым ужасом. Было странно видеть её на своей девушке, но видеть её на себе казалось просто неправильным. Однако будет варварством идти в отказку после того, как Элис была столь терпеливой и щедрой со мной, так что я проглотила свой страх и спросила её, как она хочет. К счастью, она сжалилась над моей неопытностью и решила всё сделать сама. Она уложила меня на спину, села на мои бедра и стала тереться киской о член, просто дразня себя. Она велела мне смотреть очень внимательно, но это было лишним: я и так не отрывала от неё взгляда. Она поднялась немного и приставила кончик страпона к своему входу, а потом просто села на него. Выражение её лица было невообразимым, она испустила длинный стон, когда эта штука оказалась внутри неё, как будто долго именно этого и ждала. Я была уверен, что Элис простонала главным образом для меня, и улыбнулась. Она выглядела совершенно сексуально, сидя на мне абсолютно голой, мягко выгибаясь на страпоне с закрытыми глазами. Она недолго наслаждалась первым проникновением, а потом стала скакать на мне вверх-вниз. Элис улыбалась и велела мне смотреть, нарочно тряся сиськами, пока не кончила от своих прыжков. Нужно ли говорить, что когда она кончила, я опять возбудилась и не стала возражать, когда она взяла другую игрушку – двойной фаллоимитатор, сиреневого цвета и длиннее моей руки. Эта штука казалась ещё нелепее страпона, но, может быть, я просто невинная маленькая девочка, которая ничего в них не понимает. Однако невиновность – вещь непостоянная, потому что эта штука перестала казаться нелепой, едва её в меня вставили. Моя киска была уже немного вялой, но эта штука прекрасно поместилась в ней. Затем Элис ввела её другим концом в себя, и мы стали извиваться и корчиться, говоря грязные слова, пока обе не кончили. Последними мы испробовали наручники. Это получилось совершенно случайно, мы этого не планировали. Элис разбирала игрушки на полу, подбирала что-то такое, отчего я просто взорвусь, и вдруг подобрала наручники и посмотрела на них с волнением на лице. Они были мягкими и отделанными розовым мехом, чтобы не было больно запястьям. Она вопросительно улыбнулась мне, и от этой улыбки у меня чуть не выпрыгнуло из груди сердце. Затем она забралась обратно на кровать и, глядя мне в лицо, сковала себе за спиной обе руки. Потом она выжидающе встала на колени, выпятив груди с заведёнными за спину руками. Я так покраснела, что лицо буквально горело, но успела спросить её, что она хочет, чтобы я сделала. Но она только улыбнулась: – Что угодно. Что ты сама хочешь, – ответила она. Когда тебе такое говорят, что ещё можно делать? Поначалу я стала нерешительно гладить ей груди. Они смотрелись так заманчиво – беззащитные, неприкрытые. Так что я гладила их с комком в горле. С наручниками моё отношение полностью изменилось – как будто я пользуюсь её беззащитностью. И мне это нравилось. Я осторожно улыбнулась, а она улыбнулась мне в ответ, показывая, что всё хорошо. Потом я обвилась вокруг неё и поцеловала. Какое-то время я просто наслаждалась её беспомощностью. Она не говорила мне, что делать, даже не намекала. Казалась, она тоже наслаждалась абсолютно всем, что я с ней делала, так что я опустила её на кровать, ласкала её снова и снова, осыпая поцелуями те места, которые мне особо нравились. Я никуда не спешила, работала вдумчиво, рассматривала её тело вблизи, как если мне было любопытно, из чего оно сделано. Она только тяжело дышала и стонала, и вскоре её тело стало мягким и возбуждённым. Я чувствовала, что её мышцы расслабились в моих руках, и вскоре я больше не могла скрывать возбуждения. Нужно было что-то делать для нас обеих, но не успела я придумать, как уже тёрлась киской о её колено. Было приятно, поэтому я пересела выше на её бедро и стала тереться о него. Она смотрела на меня с руками за спиной, а потом ухмыльнулась и указала взглядом себе на грудь. Её слабого намёка мне было достаточно, и я села ей на грудь и стала тереться о её сиськи, размазывая по ним свои соки. Она долго смотрела на меня, а потом улыбнулась и нарочито облизала губы – ещё одна подсказка. Не хотелось делать что-нибудь оскорбительное или унизительное для неё, но вдруг я не выдержала, села ей на лицо и стала водить киской по её губам. Элис не лизала и не реагировала вообще. Она просто лежала, пока я тёрлась бёдрами о её лицо, губы, нос. Я резко останавливалась в шаге от оргазма, чтобы поцеловать её и облизать ей лицо. Затем я перевернула её на живот и стала тереться о её попу – быстро и жёстко. Её скованные руки лежали на пояснице, и вдруг я снова остановилась и наклонилась, чтобы поцеловать их и пососать пальцы. Затем я потёрлась о них немного, вставляя палец или два в себя, а потом вернулась к её попе. Держа её за скованные руки, я тёрлась о её попу, пока не кончила, задыхаясь и обезумев. Я ненадолго утратила над собой контроль. Обычно я не из тех чудовищ, которые кончают раньше своей девушки, но я быстро восполнила этот пробел. Я перевернула Элис на спину и развела ей ноги, открыв намокшую киску. Я помнила её слова, что в её слюне и соках содержится яд, который вызывает привыкание. Но я не колебалась. Её запах уже дурманил мне голову, и меня не волновало, что под влиянием Элис я превращаюсь в форменную шлюху. Мне нравилось быть для неё шлюхой. Она кончила, и после её оргазма я слизала все соки с её бёдер и киски, а она хихикнула и заметила, что снова возбудилась. Так что я отлизала у неё ещё раз, пожирая её вкусную маленькую киску, пока она лежала в наручниках. Потом я нашла на полу ключ и освободила Элис. Когда её руки стали свободными, первым делом она обхватила ими меня и страстно поцеловала. Это был поцелуй благодарности, и когда она оторвалась от меня, я спросила, всё ли ей понравилось. – Да, всё было просто великолепно, – сказала она и улыбнулась.

***

Вскоре после полудня мы прервались, чтобы принять душ. Но увидев ванну, мы подумали, что ванна будет романтичнее. Сначала мы приняли душ, просто чтобы помыться, а потом наполнили ванну горячей водой и уселись обе в воду. Элис легла между моих рук, а я обняла её ногами, и вскоре мы уже весело обсуждали наши приключения с игрушками. – Какая тебе больше понравилась? – спросила она меня. – Не знаю. Со всеми было приятно. – Что-то одно должно было понравившейся тебе больше всего остального. – Сказать честно? – Ну, скажи. – Кажется, мне больше понравилось у тебя отлизывать. Она засмеялась, погладив мои ноги под водой. – Как мило! – воскликнула она. – Я тоже больше люблю естественность, но иногда хочется поиграть и с игрушками, как считаешь? Я усмехнулась. Руками я обнимала её прямо под тёплыми округлостями грудей. Не буду отрицать, как бурно я кончаю от некоторых этих штуковин, поэтому я даже не пыталась. – Ну, да, – сказала я. – Наверное. – Слушай, можно задать тебе вопрос? – Конечно. – Тебе понравилось, когда я была в наручниках? Сначала я слишком смутилась, чтобы сразу ответить, поэтому она немного повернулась ко мне, шелестя водой. Её глаза светились любопытством – ей очень хотелось, чтобы мне это понравилось, поэтому я пожала плечами и застенчиво улыбнулась. – Хм… я не знаю, – сказала я. – Кажется, было круто. – Правда? – Конечно, – я опять пожала плечами. – То есть, главное, чтобы тебе тоже нравилось. Я бы не стала этого сделать, если бы ты не хотела. Она посмотрела на меня на мгновение, видимо, соображая, можно ли в будущем расширить арсенал кнутами и хлыстиками. Я покраснела, и, вероятно, было довольно очевидно, что мне это понравилось намного больше, чем я показываю. Но она не стала настаивать, а просто улыбнулась и опять разлеглась в моих объятиях. – Могу я тоже у тебя спросить? – спросила я. – Конечно, детка. – Тебе нравятся такие вещи? – Ты имеешь в виду бондаж? – Ага. Моё лицо горело. Кажется, я уже знаю ответ. Она пожала мокрыми и голыми плечами. – Иногда, – ответила она. Я не видела её лица, но её голос вдруг прозвучал немного застенчиво. – То есть, это даже романтично, если задуматься. Тут не только связывание, но ещё и… ну, знаешь… подчинение. Это преданность в чистом виде, ты так не считаешь? Я кивнула головой, но не ответила. Вдруг она хихикнула и снова заговорила спокойно. – Хочешь знать, почему мне нравится подчиняться? – Ну? Она повернулась с улыбкой и склонилась к моему уху. – Потому что это круто, – прошептала она, хихикнула и поцеловала меня. – Я серьёзно, Элис, – сказала я, когда мне вернулся дар речи. – То есть, если тебе это так нравится, то, может быть, я могла бы... Я не закончила, сама не зная, что предлагаю. Я всегда рада доставить ей удовольствие любым способом, но если она серьёзно хочет подчиняться… То есть, что если это не моё? Но она только улыбнулась и опять поцеловала меня в губы. – Не волнуйся, детка, – сказала она. – Я никогда не буду требовать от тебя делать то, чего тебе не хочется. Давай не будем спешить. У нас полно времени для наших отношений. Я кивнула. Так намного лучше. Затем она ухмыльнулась. – Но коли уж об этом зашла речь, – продолжала она, – я думаю, тебе нужно радоваться тому, что я люблю подчиняться. Ведь распутный пассив – такими не разбрасываются. Хочешь быть моей госпожой, детка? Мы спокойно беседовали, но я всё ещё немного стеснялась. – Ты этого хочешь? – спросила я. – Может быть, – сказала она, глядя мне в глаза. – А ты что думаешь? – Я не знаю, – я неуверенно пожала плечами. – Разве мне ещё не рано? – Ну, разве совсем немного, – она ухмыльнулся. – Но дай мне несколько лет – и я тебя всему научу. Ты станешь моей милой и сексуальной госпожой – идеальной маленькой пантерой. И я посвящу тебе всю себя навечно. Мои губы будут служить тебе всю ночь напролёт, а потом и весь день. Ты этого хочешь, детка? Я уже представила себя в коже и с кнутом в руке, а Элис ползает у моих ног. Я не зарумянилась, но, возможно, это только потому, что лицо было мокрым, а сглотнула. – Э-э… может быть, – сказала я. – Я не знаю. – Уверена, тебе понравится, – она хихикнула и поцеловала меня. – А не лучше ли тебе быть госпожой? Я ляпнула, не подумав, однако мне это казалось логичным. То есть, я – слабый и беззащитный человек. Мешок с кровью, если так можно выразиться. Разве не будет более естественным, если я буду рабыней, живущей только ради неё, выполняя все её прихоти и желания? Мне такое казалось очень даже неплохо. Но она лишь пожала плечами. – Ну, может быть, – сказала она. – Наверное, будет прикольно однажды стать госпожой. Когда-то я была госпожой Розали, поэтому была возможность потренироваться. Я слегка напряглась. Мне почти ничего не было известно об отношениях Элис с блондинкой и рыжей, если не считать того, что они когда-то были вместе и даже сейчас между ними присутствовала странная связь. Мне мгновенно стало любопытно. – Ты была госпожой Розали? – переспросила я. Я уже ждала, что она сменит тему, как раньше, но, похоже, этот этап наших отношений уже был в прошлом. – Ага, – сказала она. – Розали – просто удивительна в качестве пассива. Ты сама была бы удивлена – вся такая высокая, гордая и очаровательная блондинка. Никогда не скажешь, что она любит связывания и шлепки, а? Теперь я представила себе, как эта богиня-блондинка лежит у Элис через колено, как Элис шлёпает её по прекрасной попке. Я сглотнула. – Да, сразу не подумаешь, – сказала я, гордясь тем, что не заикаюсь. Элис засмеялась, почти с нежностью. – А Роуз именно такая, – сказала она. – Я тоже любила, чтобы меня отшлёпали. Надо будет как-нибудь попробовать. А вот Вики совершенно не любит подчиняться. Она самая жёсткая госпожа, каких я знала. Ты себе даже не представляешь. – Могу представить. – Это вряд ли, – Элис тихо фыркнула. Я не видела её лица, потому что она лежала у меня в руках, но в нашем разговоре что-то изменилось. – Ты это к чему? – переспросила я. Элис мгновение колебалась, а потом повернулась ко мне. – Слушай, – сказала она. – Я знаю, что люблю приврать. Я часто лгу и скрываю правду о многом, но я это делаю только потому, что иногда правда – полный отстой. Я кивнула, не совсем понимая, куда мы с ней придём с подобными рассуждениями. – Но если мы собираемся быть вместе, – сказала она, – ты заслуживаешь знать об истории моих отношений. И я хочу, чтобы ты кое-что знала о том дне, когда я отправилась в Париж. Боль кольнула в сердце при упоминании о Париже, но казалось, что она говорит серьёзно, поэтому я кивнула: – Ладно. Она глубоко вздохнула – молодая и беззащитная. – Правда в том, – сказала она, – что ты спасла мне жизнь. – Каким образом? – нахмурилась я. – Вики хотела убить меня, – сказала она. – В Париже. У меня было ощущение, что вода в ванне резко превратилась в лёд. Я пошевелилась и немного выпрямилась. – Что? Элис усмехнулась, как бы снимая остроту. – Да, – сказала она. – И спасла меня только ты. Когда Джейн позвонила и сказала, что ты в коме, я просто должна была вернуться. – Что-то я не пойму, – сказала я, чувствуя, как в груди растёт тревога. – Почему она хотела убить тебя? Это из-за меня? Я в чём-то виновата? – Нет, нет, ничего подобного. Я в том смысле, что она ревновала, конечно, но дело не только в этом. – А в чём же тогда? Она опять глубоко вздохнула и поудобнее расположилась в моих руках. – Вот здесь и начинается самое сложное для объяснения, – сказала она. – Ты ведь знаешь, что я была пассивом у Вики, так? – Ну? – Ну, я довольно долго была у неё в этой роли. И за все эти годы мы испробовали самые разные виды подчинения: бондаж, унижение, боль. Я выполняла абсолютно всё, что могла, чтобы доказать свою преданность ей. Единственное, что осталось... — смерть. Я замерла, обхватив её руками. Я не представляла, что тут говорить, поэтому просто повторила: – Смерть? Элис усмехнулась и махнула рукой, брызнув водой. – Смерть, – сказала она театрально. – Это окончательное подчинение. Тебе это покажется безумным, но, по мнению Вики, смерть – это окончательный конец пути. Она хотела, чтобы я дала себя убить. В каком-то смысле это верно. Завоёванное сердце можно потерять снова, а уничтоженное сердце останется с тобой навсегда. Я была в шоке. Просто в глубоком шоке. – Это… – я заикалась. – Это... – Да, это жесть, – она хихикнула. – Но я уже говорила: Вики – жёсткая девушка. Именно это мне в ней и нравится. Никто ещё не толкал меня к последней черте, как Вики. Я уже говорила тебе, что мои представления о любви весьма радикальны. – Но ты же не собираешься ей это позволить, так? – я развернула Элис за плечи. Но она только пожала голыми плечами, совершенно безмятежно. – Не знаю, – сказала она. – Я почти позволила. Она уже несколько десятилетий пытается заставить меня сделать это, но я просто всё время не была готова. В конце концов, это очень ответственный шаг. А потом в моей жизни появилась ты, и случилось то, что случилось. В Париже я была так беззащитна. Я думала, ты моя вторая половинка, моя судьба. А потом ты мне изменила. Но теперь я понимаю, что слишком всё болезненно восприняла. Вики – очень властная, а ты – просто девушка. Ты была ни в чём не виновата. Только самоуверенный тролль может обвинять тебя в том, что произошло. Но я была в шоке. Я думала, что наконец нашла совершенную девушку, идеальные отношения. Но потом всё оказалось обманом, уже не идеальным. – Элис… – я сморгнула слёзы. Я так жалела, что изменила ей. – Вот почему я прибежала обратно к Вики, – продолжала она. – Потому что Вики... Вики нельзя соблазнить, потому что она сама очень развратна. С Вики я знаю, кто я и чего стою. Я знаю, чего от меня ждут. Я знаю, что должна делать, мне не нужно ни о чём догадываться, ни о чём беспокоиться. Нужно только подчиняться – телом, сердцем, всё жизнью. Иногда мне действительно хочется сделать то, что она говорит. Она изводила меня этим уже много лет, а теперь я старею. Я сильно постарела. Иногда я чувствую, что готова умереть – так устаю от жизни. Мне так часто разбивали сердце. Мне пришлось попрощаться с таким множеством девушек: и с Джейн, и с Розали, и с Эсме. А потом ещё и с тобой. Я пожалела, что вернулась к Вики, но никогда не думала, что ты вернёшься ко мне. Я была такой дурой. Нужно было верить в тебя, потому что мы правда половинки друг друга, Белла. Я всегда буду верить, что между нами всё не просто так. Мне плевать, что ты переспала с Вики, Джейн, Лией или даже Лорен. Всё потому, что я люблю тебя, и... – она отёрла слезу из глаза и быстро улыбнулась, чтобы это скрыть. – …то есть, ты же знаешь, что я готова простить тебе всё на свете, так? – Я знаю, – я сморгнула собственные слёзы, кивая головой. – И ты ведь прощаешь меня тоже, так? – Ты не сделала мне ничего плохого, Элис, – шепнула я, потянувшись к ней и обхватив руками. Она хихикнула сквозь слёзы, прижавшись к моей груди. – Я думала, что наломала дров по полной программе, – сказала она. – Из-за меня ты врала матери, из-за меня ты прогуливала школу, я преследовала тебя. Я пила твою кровь, заставляла тебя вытворять всякие вещи в постели, вернулась к Вики. Все это было правдой, но мне было плевать. Я любила её, сейчас даже больше, чем раньше. – Я всё тебе прощаю, Элис, – сказал я, гладя её по плечу. – Я люблю тебя. – О, детка, – она посмотрела мне в глаза. – Я тоже люблю тебя. Потом она наклонилась и поцеловала меня. Я обнимала её обнажённое тело и гладила её под водой. Моя Элис – такая тёплая и мягкая и одновременно гладкая и скользкая. Она оторвалась от меня и улыбнулась. Я улыбнулась в ответ, охваченная такой внезапной любовью, что мгновенно забыла, что она секунду назад рассказала мне о своей бывшей. Потом я вспомнила и тут же покачала головой. – Я просто не могу поверить, что Вики такая психопатка, – сказала я. – То есть, почему ты вообще продолжаешь с ней жить? Элис засмеялась и снова перешла на легкомысленный тон. – О, она не психопатка, – она сказала, опять повернувшись ко мне спиной. – Просто она знает, чего хочет, вот и всё. Меня привлекала в ней именно уверенность в себе. Это может быть опьяняющим, – затем она хихикнула, будто ей в голову пришла какая-то забавная мысль. – Даже как-то смешно. У всех лесби-пар со временем отмечается угасание половой жизни, только если брать к примеру Вики, то это угасание превращается в самую настоящую смерть. – Ты о каком угасании говоришь? – я нахмурилась. – Согласно исследованиям, лесби-пары раньше перестают заниматься сексом, чем другие пары, – объяснила Элис. – Это не совсем верно, но иногда, когда у женщины наступает менопауза, она теряет интерес к сексу. Гормональные колебания и всё такое. Это происходит с женщинами-натуралками так же, как и с лесбиянками, но сексологам всегда хотелось отнять у лесбиянок право на секс. Никому не хочется верить, что женщина может быть счастлива и без пениса в своей жизни. Я слегка поёжилась. Мне вообще неудобно говорить на тему пенисов при любых обстоятельствах, но когда я голая и в ванне со своей девушкой, упоминать об этом казалось мне просто немного неуместным. В общем, я подумала, что нужно вернуть её к основному вопросу – к тому, что Виктория хочет её смерти. – Элис, – сказала я, разворачивая её к себе за плечи, чтобы заглянуть ей прямо в глаза. – Просто обещай мне, что ты никогда не позволишь ей... Я не закончила – не хотелось произносить это вслух. Как вообще можно желать чего-то подобного от того, кого когда-то любил? Мне такое и в голову бы не пришло. Я никогда не потребую у Элис того, что ей будет неприятно. Мне хотелось только целовать и ласкать её. Элис улыбнулась и поцеловала меня в губы. – Мне не нужно ничего обещать, – сказала она. – Потому что у меня есть ты. Я буду жить вечно, пока ты со мной. Просто обещай, что никогда не покинешь меня, ладно? Сердце зарычало от чувств. Я ощутила настолько сильную любовь, что почти плакала. – Я обещаю, – сказала я, крепко её обнимая. – Я буду любить тебя вечно, Элис, и никогда не перестану. Она улыбнулась и снова поцеловала меня, на этот раз дольше. Затем она погладила меня по мокрым волосам, опять поцеловала в губы и расположилась у меня в руках. Мы молчали несколько минут, и я лихорадочно вспоминала всё, что она сказала. Я и раньше боялась рыжей, а теперь Вики уже вселяла в меня ужас. Неужели она способна убивать других? Элис говорила, что её клан не убивает людей, но вообще-то Элис – не совсем человек. Но как Вики вообще может желать причинить боль Элис? Элис… Боже, как я люблю её! Какая же я была дура! Как я могла даже думать о Лорен, когда за окнами моей спальни пряталась такая идеальной девушка? Она преследовала меня только потому, что любила меня. Ведь она всегда любила меня. Да и я тоже… Как я могла вообще изменить ей? А Виктория? Как я вообще могла прикоснуться к этой подлой шлюхе? Виктория, оказывается, любит убивать своих любовниц, как чёрная вдова. А что насчёт той блондинки? Она представляет какую-то опасность? Надеюсь, что нет. Блондинка всегда злилась на меня, но она просто великолепна, и я надеюсь, что рыжая не причинит ей боли. А мне? Виктория, очевидно, конченная психопатка. Что она сделает, когда узнает, что Элис вернулась ко мне? Попробует забрать у меня Элис опять? Пойдёт ли Элис? Нет, Элис любит меня. Элис... – Элис. – Ась? Я лежала, обхватив её ногами, а она гладила мои ноги, как кошку. Я замолчала, чтобы сформулировать свой вопрос. А потом выпалила: – Что будет, когда она вернётся? – Вики? – Да. – Не знаю. – Она попробует вернуть тебя себе? – Я не знаю, детка, – она вздохнула, продолжая ласкать мои ноги. – Я правда не знаю, – затем она обернулась и посмотрела на меня. – А ты будешь бороться за меня, если она попробует? – спросила она. – Конечно, – ответила я, даже не задумываясь. – Тогда мне не о чем беспокоиться, – Элис улыбнулась, поцеловала меня в губы и снова расположилась в моих объятиях. Меня посетила мысль, что если дело дойдёт до драки, то меня уделают довольно быстро. Может быть, имеет смысл заострить несколько осиновых колов или попросить какого-нибудь священника освятить бутылку родниковой воды, но помимо всего этого, что я могла сделать против такой девушки, как Виктория? Я и сама не могла от неё защититься, не говоря уже свою девушку. Почему Элис вообще так зависит от Виктории? Разве она не должна ненавидеть, презирать её? Почему Элис не тошнит от одного её вида? Но едва я задумалась, как нащупала возможный ответ. – Ведь это Виктория обратила тебя в вампира? – спросила я. Казалось, мой вопрос её немного удивил. Она гладила мою ногу под водой, а потом на мгновение остановилась, но тут же продолжила, как если бы не хотела, чтобы я что-то заметила. – С чего это ты так подумала? – спросила она. – Не знаю, – я действительно не знала. Просто так казалось самым логичным. Все говорили мне, что между Элис и Викторией особая связь, и я не представляла, почему ещё Элис всё время возвращается к такой девушке. – Так это была она? – Да, это было около трёхсот лет назад. Вики была герцогиней. – Герцогиней? – я несказанно удивилась. – Ну, она была замужем за герцогом. Вообще в те времена у женщин не было прав. – Она была замужем? – поразилась я. – Ну, вообще-то да, – Элис засмеялась. – Я понятия не имею, как она сама стала вампиром или когда. Я ни разу не видела её мужа. Она никогда не говорила о нём или даже не упоминала его имени. Вроде как, он жил в городе, но возможно, был уже мёртв. У Вики был управляющий, который занимался его делами. И, конечно же, у неё были хобби. – Хобби? – Она обожала соблазнять молодых девушек из деревни. Предпочтительно девственниц. Она выбирала какую-нибудь молодую-красивую и приглашала её переехать жить у себя в имении. Иногда одну, иногда двух или трёх одновременно. Она покупала им драгоценности, красивые платья, лошадей. Она брала их с собой в поездки в карете. Они очень быстро оказывались у неё в постели. В большинстве случаев они и сами этого хотели. Вики была для них как богиня, и им казалось естественным, даже правильным, поклоняться ей. Она делала из них сексуальных рабынь, а когда всё заканчивалось... – Она убивала их? – у меня холодок пробежал по спине. – Нет, – Элис рассмеялась, продолжая гладить мою ногу. – Она отправляла их в город и выдавала замуж. В конце концов, никто из них не был на самом деле лесби, а достойной брак – лучшее, на что девушка могла надеяться в те времена. Вики ко всем ним очень хорошо относилась, даже любила. Она была тогда большой добрячкой, никогда и никого из них не убила и не обратила. Пока не встретила меня. Понятное дело, со мной всё было по-другому. Я плохо помню свою жизнь в человеческом обличье, но до встречи с Вики я была никем – крестьянкой. Я ещё не интересовалась мужчинами, но в те дни девушки почти не имели прав, так что если бы не Вики, меня бы просто выдали замуж. Или ещё хуже. – Я до сих пор помню, как встретила её впервые. Вики возвращалась из города и проезжала через деревню в карете. Карета была очень красивая: вся покрытая чёрным лаком и позолотой, с четырьмя красивыми чёрными лошадьми. Все на улице остановились посмотреть. Я стояла в стороне в грязной одежде и тоже уставилась на карету, как и все остальные. Окна кареты были открыты, и наши взгляды встретились – всего на мгновение, но она улыбнулась. Я поразилась, какая она красивая: с ярко-рыжими волосами и совершенным лицом. Я только стояла и смотрела. Она проехала мимо, но потом карета остановилась. Кажется, именно тогда я и поняла, что моя жизнь сейчас изменится, и не ошиблась. Потому что она выглянула из окна, улыбнулась и поманила меня пальцем. – Конечно же, Вики не вышла из кареты – на улице было грязно. Но она заговорила со мной – тепло и приветливо, почти покровительственно. Она из тех девушек, которые прекрасно знают, что стоят выше других. Наверное, именно это меня в ней больше всего и привлекло. Она спросила моё имя, и я сказала ей. Затем она спросила, не составлю ли я ей компанию в поездке к дому. Она разрешила мне сесть в карету, в моей грязной одежде, и я больше никогда не видела свою семью. Собственно, я никогда не хотела к ним вернуться. Я слушала молча. Элис гладила меня по ноге и, вздохнув, продолжала: – Как будто сбылась моя мечта, – сказала она. – Мне в жизни ничего больше не надо было, лишь бы быть рядом с Вики. Ясное дело, я сопротивлялась меньше, чем большинство девушек. В первую же ночь мы переспали. Сначала она накормила меня обедом, а потом велела горничным приготовить мне ванну. Она помогла мне раздеться и искупала меня. Затем она велела сменить в ванной воду и разрешила посмотреть, как будет купаться сама. Я была заворожена видом её тела. Я никогда не видел ничего столь же красивого. Я имею в виду её сиськи. Ты когда-нибудь видела такие же удивительные сиськи? – Конечно, – сказала я. – У тебя. В подтверждение своих слов я обхватила их ладонями и поласкала. Элис хихикнула, обернулась и поцеловала меня. – У тебя они тоже красивые, – сказала она, – но это было до того, как я встретила тебя. В общем, так всё и началось. Едва я увидела её, как прониклась необъяснимым доверием и желанием угодить. Она была первой девушкой, которая меня по-настоящему привлекала. Были и другие девушки, которые мне нравились, но никто не производил на меня такого впечатления, как Вики. – И она это поняла. Она по моему лицу прочла, насколько мне нравилась, поэтому даже не пыталась соблюдать какие-то условности. Она голая отнесла меня в постель и стала везде меня трогать. Вики гладила меня, как подобранного бездомного котёнка. Я позволила ей делать всё, что она хочет, и сама делала всё, о чём она меня просила. Я даже разрешила ей выпить моей крови. Было немного страшно, когда я увидела её клыки, но возбуждение и желание угодить пересилили. Я ответила ей даже с большим желанием, чем ты мне. Мне это казалось правильным и нужным. Я не пожалела бы, даже если бы умерла. Всё было просто невообразимо прекрасно. – Сначала она была очень нежна, но сразу стало ясно, что она ждёт от меня послушания. И со временем я всё больше понимала, что мне тоже нравится быть послушной. Для меня это было по приколу. Сначала ей просто нравилось, что каждый её приказ исполняется без вопросов. Но потом она стала требовать от меня всё большего и большего. Наверное, ей самой было интересно, как далеко я готова её пустить. Она стала делать мне больно: сначала руками – она шлёпала и щипала меня. Сначала игриво, но с каждым разом всё больнее и больнее – так, что я кричала и плакала. Потом она стала резать меня ножом – наносила неглубокие порезы, чтобы слизывать кровь. Но что бы она ни делала и как бы мне ни было больно, мне хотелось только ещё. – В итоге уже трудно было сказать, кто кого совратил. Она бы не зашла так далеко, если бы я сама не захотела, а я бы сама не захотела, если бы ей тоже не хотелось. Для меня это очень просто, но для неё всё было немного сложнее. Ей становилось труднее и труднее не убить меня, особенно когда стало ясно, что я бы даже ей позволила. Она подвела меня к самому краю жизни и смерти, оставалось только подтолкнуть. Одно слово – и я бы принадлежала ей навсегда. Но она не смогла, потому что влюбилась в меня – по-своему. Ни одна девушка не преклонялась так перед ней, как я, и через некоторое время она настолько запала на то, как я подчинялась ей, что... решила обратить меня. Постоянный приток яда поддерживал моё тело в форме и помогал залечить раны, но она не хотела рисковать, чтобы я погибла из-за болезни или инфекции. Не так быстро. Потому что сколько бы Вики ни жаждала уничтожить меня, она не могла свыкнуться с мыслью, что потеряет меня. Может быть, я тоже не была готова умереть. Потому что глубоко в душе я понимала, что хочу поклоняться ей вечно. Я слушала, и внутри становилось тошно, а в киске тоже появилось странное ощущение. Вода в ванне остыла, а внутри я вся похолодела. Не думала я, что рыжая такая ненормальная. А Элис... Как могла Элис... – Но всё это было очень и очень давно, – сказала Элис. – Мы долго тешили себя тёмными фантазиями, пока наконец... – Что? – прошептала я. – Ну, мы же вампиры, – сказала она. – Нам надо кормиться. Рано или поздно мы обе стали обращать внимание на других девушек – начались сцены ревности, упрёки и ссоры. Не говоря уже о всяких сценах с Джейн, Розали, Лией и даже Эсме. Мы пробовали договориться, но в конце концов не осталось ничего, что бы удовлетворило наши нереальные запросы друг к другу. Сначала я кормилась только от Вики и оставалась исключительно её собственностью на протяжении многих лет, но через некоторое время мне пришло в голову, что это несправедливо: у неё есть любовницы-девушки, а у меня нет. Поэтому я стала встречаться с другими девушками сама. Вики каждый раз приходила в ярость, и поначалу я сразу возвращалась к ней. Она избивала меня, унижала и заставляла вернуться к ней. Но ничего не менялось. Всё равно было несправедливо, что у неё есть другие девушки, и чем дольше мы были вместе, тем больше я понимала, что между нами совсем не любовь, а просто извращённая сестринская привязанность, хоть и очень важная для меня, но не любовь. – На протяжении многих лет мои представления о любви изменялись и развивались, и тогда я не была уверена, что смерть – это так уж романтично. Неужели жертва собой – наивысшее выражение преданности? Или истинная преданность – это всегда бесконечное, никогда не ослабевающее чувство, в котором нет места для ошибок? Я не знаю. Мы так и не пришли к каким-либо выводам, но к тому времени это уже было неважно. Наши отношения стали менее жёсткими, но во многих отношениях они стали только сильнее. Потому что сколько бы девушек ни было между нами, одно остаётся ясно: ни одна из нас не хочет других настолько, насколько мы хотим друг друга. Элис повернулась и улыбнулась. – А потом я встретила тебя, – сказала она. Сначала я даже не поняла, о чём она говорит. – Меня? – я моргнула. – Ага, – она вынула руку из воды и погладила мне лицо. – Ты стала первой девушкой, из-за которой я захотела расстаться с Вики. Потому что когда я встретила тебя, то всё поняла. Я поняла, что должна быть только с тобой. Меня настолько переполняли чувства, что я просто не переваливала её слова. Я просто смотрела на неё. Она пыталась сморгнуть слёзы, и её глаза были такие большие, такие красивые. Она с грустью улыбалась мне. – Я всё рассуждаю о судьбе, – сказала она, – но честно понятия не имею, что будет между нами, детка, – правда, не знаю. Я знаю только, что хочу быть с тобой. Сейчас и всегда. Ни с кем мне не было так хорошо, как с тобой. Я люблю тебя, детка. Прежде чем я смогла ответить, она заключила меня в поцелуй. Это был страстный поцелуй, на который я так же страстно ответила. Я обхватила её обнажённое тело руками и притянула к себе, просясь языком проникнуть сквозь её губы. Она поддалась, и я ласкала её язык своим, а она стонами просила ещё. Затем я вдруг оторвалась от неё и неожиданно сказала: – Я тоже люблю тебя, Элис. Она сидела у меня на коленях, голая и прекрасная, и смотрела на меня такими большими и красивыми глазами. – Правда, детка? – спросила она. – Даже после всего, что между нами произошло? Моё сердце разрывалось настолько, что чуть не выскакивало из груди. Взгляд её глаз наполнял меня чувством удовлетворения. Потому что я первый раз понимала, что чего-то стою в этих отношениях, что во мне заключается счастье моей девушки. Я могу ей дать что-то такое, чего нет ни у кого другого, и готова была отдать ей всё. Так что я взяла её за подбородок и улыбнулась. – Конечно, я люблю тебя, Элис, – сказала я. – Ты моя вторая половинка. Она почти растаяла. Её тело расслабилось от счастья, глубокий вздох вырвался из её груди, она потянулась губами ко мне. – Я тоже тебя люблю, детка, – захныкала она. – Я так люблю тебя. Это был трогательный момент. Я была готова усадить её на край ванны и отлизать, но у неё были другие мысли. Её губы коснулись моей шеи, и вдруг она укусила меня. Я ахнула от удивления и боли, но она только обхватила мне руками спину и стала жадно и отчаянно сосать из раны. Впервые она укусила меня, не спрашивая разрешения, молчаливого или открытого, но я не возражала. Всё было грубо, почти болезненно. Кровь капала у неё изо рта и растекалась в воде ванны бледно-розовыми струйками. Я вытянула шею, растягивая рану и морщась от её губ. Она жадно застонала и стала сосать сильнее, впиваясь ногтями мне в спину, как когтями. Ей не нужно было моего разрешения, и я была рада, что ей, наконец, об этом известно. – Я люблю тебя, Элис, – шептала я. – Я люблю тебя.

***

В школе мы не появлялись до конца недели. Мы больше не говорили о её психопатке-бывшей, а обе просто наслаждались друг другом сколько могли и покуда могли. Мы занимались любовью весь день, а ночью Элис пробиралась через моё окно в своём длинном чёрном пальто и чем-то особенным ещё: во вторник это было чёрное белье, в среду – розовые облегающие стринги и без лифчика, в четверг – восхитительный комплект из бледно-лиловой ночнушки, лиловых чулок и кружевных лиловых краг до локтя. Ночная сорочка была прозрачной, и под нее Элис ничего не надела. Я всю пятницу спрашивала её, что она наденет этим вечером, но она только хихикала и говорила, что это сюрприз. Нужно ли говорить, с каким нетерпением я ждала вечера. Во второй половине дня мы, как обычно, ненадолго попрощались перед приходом мамы, и я села на диван смотреть телевизор и гадать, чем меня удивит Элис. С таким распутным пассивом, как Элис, возможности были бесконечные, но что бы оно ни было, это будет очень секси. Интересно, могу ли я на правах её девушки чего-то просить сама? Было бы прикольно, если она как-нибудь наденет форму группы поддержки – мини-юбку без трусиков. Ням-ням! Мои мечты были прерваны возвращением мамы. Она вошла в гостиную с каменным выражением на лице, и я моментально догадалась, что ей звонили из школы. Мы с Элис планировали появиться там в понедельник. Я очень надеялась, что мама ничего не прознает, но в то же время меня не покидала уверенность, что именно этим всё и закончится. – Привет, мам, – я ещё надеялась, что ошибалась. Но я угадала верно. Мама выхватила пульт дистанционного управления из моих рук и выключила телевизор: – Твоя классная звонила мне после уроков. Сказала, тебя всю неделю не было в школе. Я мало чего могла сказать в ответ. Внутри всё сникло, но я почему-то не почувствовала никакого стыда. Если я когда-нибудь стану вампиром, какая будет разница, что я прогуляла несколько уроков? Мама строго смотрела на меня, поставив руки на бёдра. – Где ты была? – Дома. – И ты думаешь, что я этому поверю? – Это правда. – Почему тебя не было в школе? Я отвернулась, внутри всё ещё больше сжалось. Я решил просто рассказать ей правду. – Мы с Элис помирились, – пробормотала я. – Я была с ней. Она помотала головой, продолжая стоять с руками на бёдрах, и отвернулась. – Не верю, Белла, – сказала она. – После всего, что у тебя было с этой девушкой... Я почувствовала внезапный приступ любви к моей девушке-демону и бросилась на её защиту. – Она не виновата, мам, – сказала я. – Между нами было просто недоразумение, вот и всё. Что, в общем-то, так и было. Я даже была в этом уверена. Но мама не поверила мне. – Почему тебя не было в школе? Я не знала, что сказать, поэтому молчала. – Отвечай, Белла! Я тяжело вздохнула, как типичный подросток. Господи, вот западло! Ну почему родителям не понять, что их дочери иногда просто необходимо проваляться неделю в постели, чтобы её как следует оттрахали секс-игрушками? – Ко мне приходила Элис, – сказала я, потому что не могла рассказать маме о сексе, и добавила: – Мы просто хотели немного побыть с ней наедине, вот и всё – ну, знаешь, только я и она. Мама посмотрела на меня, по-прежнему замерев в позе "руки в боки". – То есть ты думаешь, что из-за этого можно целую неделю прогуливать уроки? Ну, в общем-то, да. Я была в школе в понедельник, и Лорен разбила мне сердце, но вряд ли мама захочет, чтобы её поправили в подробностях. Так что я просто беспомощно пожала плечами: – Мы хотели побыть одни. – Зачем? – её глаза сверкнули раздражением. Ответ был довольно очевиден, поэтому я просто повесила голову. – Ты поэтому такая бледная и всё время витаешь в облаках? – загремела мама. – Вы подсели на наркоту? Вообще-то... – Нет, – выпалила я. – Конечно, нет. Мама, похоже, не поверила мне, но больше не стала задать вопросов. Она повернулась и направилась вверх по лестнице. Я пошла за ней, начиная впадать в панику. Она ворвалась в мою комнату подобно урагану и стала перетряхивать мои вещи. Я стояла в дверях, жалея, что не могу провалиться сквозь землю. Очень хотелось сказать что-то такое, чтобы всё было, как раньше, но я ничего не могла придумать. Я могла только смотреть, как она рыщет по моей комнате в поисках запрещённых веществ. Вдруг я вспомнила, что не спрятала вибратор. Конечно, это не наркотик, но в умелых руках Элис к нему тоже запросто заработать привыкание. Наверняка есть какие-то законы, запрещающие продажу секс-игрушек до определённого возраста, хотя трудно сказать, кто на такое настучит в полицию. Мама нашла его в ящике с нижним бельём. Она отодвигала в сторону стопку трусиков и застыла, будто нашла нож. Она схватила вибратор и яростно повернулась ко мне. – Это ещё что за хрень? – загремела она срывающимся голосом. Вся объятая паникой, я вдруг подумала, что она не знает, что это такое, поэтому попробовала отовраться: – Это такая штука для игровой приставки, – сказала я, не придумав ничего лучшего при данных обстоятельствах. – Типа геймпада. Но мама только покачала головой, слёзы навернулись ей на глаза. – Ты меня держишь за полную дуру? – Нет, – сказал я. – Я просто… С отвращением на лице она бросила вибратор на пол, как будто к нему было противно прикасаться. А учитывая, где он недавно побывал... – Откуда это у тебя? – Элис дала, – я поняла, что врать бессмысленно. – Я не могу поверить своим ушам, Белла. Я же говорила, что эта девушка плохо на тебя влияет, так? Как ты могла вернуться к ней после всего, что она с тобой сделала? – Потому что я люблю её. – Ты любишь её? – Да. Мама отвернулась с дрожащей нижней губой. Наверное, печально иметь такую дочь, как я. – Знаешь, это худший кошмар для матери, – сказала она, и я слышала слёзы в её голосе, – когда дочь настолько зациклена на своём парне, что не может даже... Я склонила голову. Вообще-то я зациклена на девушке, а не на парне, но особой разницы здесь нет. Я полностью согласна: разве может быть хуже, когда девушка не мыслит себе другой жизни, кроме как в отношениях? Конечно, трудно сожалеть о частом сексе с самой красивой девушкой в мире, но ради мамы я сделала над собой усилие. – Прости, мам, – сказала я. Мама взяла себя в руки, всхлипнула и посмотрела на меня. Я пожала плечами и отвернулась от её заплаканных глаз. – Я согласна, не нужно было столько прогуливать, – сказала я, пытаясь всё объяснить. – Но мне это было нужно. Мне нужно было побыть с ней, только с ней. Я ни с кем не буду так счастлива, как с ней. – Ещё ни с кем ты не была столь же несчастна, как с ней, – парировала мама. Это тоже правда, но мне это не помогало, поэтому я пропустила слова мамы мимо ушей. – Прости, мам, – сказала я, – но мои чувства к Элис... Я не могу просто выкинуть их в окно и ходить в школу. То есть, это не заурядный школьный роман. Она мне не просто подруга, она... – И кто же она? Я знала, как глупо это прозвучит, но всё же сказала: – Моя вторая половинка. Прозвучало как-то странно и неуверенно, не так романтично, как я сказала то же самое Элис в ванне. Наверное, из-за того, что я не смогла должным образом до неё всё донести, мама не впечатлилась величием и значением моих слов. – Она шлюха – вот она кто, – плюнула мама. При всей справедливости, мне не стоило сердиться на такие слова. Если уж пытаться подобрать для Элис какое-то определение, то шлюха – ещё мягко сказано. С таким же успехом можно назвать порнозвезду милой, но я решила немного заступиться за свою девушку. – Не смей так говорить, мам! – Что-о-о? – та прищурилась. Я быстро засунула свой гнев куда подальше, и дала заднюю. – Слушай, мне жаль, мам, – сказала я. – В понедельник я опять буду в школе. Я правда не хотела столько пропускать, но просто хотелось немного пообщаться с Элис, вот и всё. Я просто… Но мама подняла руку и с отвращением отвернулась. – Не хочу с тобой больше разговаривать, Белла, – сказала она. – Просто не хочу. Затем она прошагала мимо меня и хлопнула за собой дверью. Я осталась стоять в своей комнате, где вдруг стало тихо. Голова не варила от потрясения. Мама никогда не так разговаривала со мной раньше, даже когда посадила под домашний арест. Тогда она была возмущена и расстроена, но ей при этом не было противно. Не так, как сейчас. Я села с краю постели, а потом легла и стала думать, как мне помириться с мамой, но ничего не приходила в голову. Она не одобряет моих отношений с Элис и никогда их не одобрит. Грустно осознавать, но я правда ничего не могла с этим сделать, и через некоторое время мысли вернулись вопросу о том, что сегодня наденет Элис. Через несколько часов я узнала. Я пропустила ужин и осторожно пожелала маме спокойной ночи, но мама мне даже не ответила. А потом я разделась догола и легла в постель. Элис пришла в одиннадцать часов, как всегда, и я улыбнулась при виде её длинного чёрного пальто. Она тоже улыбалась и, не говоря ни слова, развязала ремень и сбросила пальто за спину. На её бледном теле красовался плотный чёрный кожаный корсет, в котором её груди выступали ещё больше, на ногах – высокие чёрные кожаные сапоги на высоком каблуке, а на руках – длинные чёрные кожаные перчатки с молниями сбоку. В промежности топорщился огромный чёрный страпон. – Привет, детка, – сказала она, неторопливо шагая ко мне. – Как ты хочешь сегодня? Я улыбнулась. Она и правда больше была похожа на шлюху, чем на родственную душу – очень хардкорная шлюха, но одновременно – Элис, которую я люблю. При виде её сексуальной внешности я забыла все эмоциональные потрясения, и осталось только желание, чтобы она и правда меня оттрахала. Поэтому я откинула одеяло и развела ноги. – Ты выглядишь чертовски удивительно, – сказала я ей, когда она забралась на кровать. – Спасибо. Она без предупреждения резко ввела страпон прямо мне в киску. Я ахнула от боли, а всё тело вздрогнуло от такого внезапного вторжения. Элис улыбнулась и прикрыла мне рот рукой, толкая страпон глубже. – Просто не привыкай к тому, что я всё делаю сама, – сказала она. – Я только показываю тебе, как оно делается, чтобы когда-нибудь уже ты делала то же самое со мной, ясно? Я отчаянно кивнула, пока она рукой прикрывала мне рот и протыкала меня насквозь страпоном. Она ухмыльнулась своей сексуальной улыбкой и неожиданно так резко в меня вошла, что её обнажённые сиськи задёргались в блестящей чёрной коже корсета, а мои тоже беспомощно заколыхались. Я заныла, а она кивнула при виде моей безучастности. – Молодец, девочка! – похвалила она. – А теперь хватай меня за попу – буду тебя трахать.