Переверни страницу

Шадди оказался обычным кофе. Точнее, необычным. Инна в жизни такого не пила. В меру горьковатый, с неизвестными пряностями, бодрящий. — Очень вкусно, спасибо, — вежливо сказала она, допив порцию. Уже четвертую за утро, и, пожалуй, на этом стоило остановиться. Хотя без подобного допинга она вряд ли переварила бы щедрый ломоть информации о «себе». — Даже не станете кричать, что в доме предателя более не возьмете в рот ни крошки? — с интересом посмотрел на нее Рокэ. Инна аккуратно поставила чашку на стол. Фарфор наверняка ручной работы. И она из этого пила. Надо было вести себя подобающе титулу, но кто ж его знает, как в этом месте ведут себя герцоги. — Насколько я понял из ваших объяснений, в вашем доме мне надо будет провести три года. Сомневаюсь, чтобы у меня была возможность всё это время есть где-то ещё. А что касается предателя — у меня два вопроса. С вашего позволения, — добавила она. — Разумеется. — Во-первых, почему вы меня взяли? — Считайте это мимолетным капризом. Мимолетный каприз, который выливается в три года каторги с сыном врага под боком. Ага, конечно. Настаивать смысла нет. Раз не сказал честно сразу, в ближайшее время и не скажет. — Хорошо, монсеньор. Тогда второй вопрос. Какие у меня обязанности и права? — Я дам вам почитать кодекс. Впрочем, там сплошные поэтические упражнения в духе «честь моего эра — моя честь». Вы можете делать то, что хотите. Я вам в первый же день сказал, что оруженосец мне не нужен. Поэтому — вы вольны располагать собой. В разумных пределах, безусловно. — Мне жаль, что я для вас являюсь обузой. — Вы не являетесь. — Являюсь. Насколько я понял, для вас моя потеря памяти… неудобна. Сожалею. — Право же, я начинаю думать, что вместо Окделла мне достался какой-нибудь Придд, — усмехнулся Рокэ, — да. Это не та новость, которую все должны знать. Пока осведомлены я и Кончита. Весьма уповаю на то, что положение таковым и останется. Поэтому я бы попросил вас не покидать особняк и не общаться с чужими, пока я не разрешу. Вы нездоровы, пусть все думают, что у вас горячка, заражение крови, жар, бред. А вы пока что попробуйте вспомнить. Или хотя бы усвоить то, что я вам рассказываю. — Слушаюсь, монсеньор. Что я могу делать, пока вынужден сидеть взаперти? Я… не привык находиться в праздности. Бровь Рокэ поползла вверх. Инна терпеливо молчала. Ну что, герцог обедневшей провинции наверняка не валялся в шелках на перинах. Пахал, небось, семь потов на административной ниве сходило. И вообще, откуда им тут в столице знать подробности провинциального быта? — Я не могу давать вам уроки фехтования — ведь вы «нездоровы», кто-то может увидеть. Поэтому — читайте. Моя библиотека к вашим услугам. Надеюсь, какая-нибудь книга пробудит вашу память. А даже если нет — из книг вы узнаете то, что вас интересует. — Меня интересую я сам. Обо мне вряд ли пишут книги. — Сожалею, не могу в этом помочь, — Рокэ поднялся из-за стола, — Кончита покажет вам, где библиотека. Несколько дней подряд Инна прилежно читала. С каждым новым утром надежда проснуться дома, в своем теле, становилась всё более призрачной. А значит, следовало как-то прижиться тут. По сравнению с устройством на новую работу условия были практически курортные. Есть время подготовиться. Есть эксцентричный Рокэ (а почему бы и оруженосцу не побыть эксцентричным?). Есть сословные заморочки — не всякий осмелится полезть к герцогу с неудобными вопросами. Ещё стоило бы приучиться воспринимать себя как Ричарда, чтобы никто не застал врасплох с родом глагола. Но этот момент Инна малодушно оттягивала. Думать о себе как о парне значило окончательно перечеркнуть мечты о возвращении. Не помогали и доводы «тебе некуда возвращаться, тебя сбила машина». А ещё здесь были лошади, шпаги и странно развитая медицина. Кончита путано описала симптомы, сопровождавшие «лихорадку» Ричарда. В сочетании с укусом крысы напрашивался вывод о сепсисе. Как, как они умудрились вылечить Ричарда без антибиотиков?! Хотя, может, они как раз и не вылечили? И поэтому она здесь? Укус, кстати, сносно заживал. Инна благоразумно не пытала Рокэ насчет состава мази, которую он применял. Позже. Невозможность набрать мазь в пробирку и провести анализ в лаборатории крайне огорчала. Ну вот, а говорили, до двадцатого века — никаких антибиотиков. Из истории медицины Инна знала о применении плесени, но в горшочке была не она. Очень интересно. Непаханое поле для исследования. Жаль, герцогу вряд ли позволят наблюдать за работой лекарей. Герцогу не позволят, а оруженосцу — могут! Надо только постепенно подготовить Рокэ. Не идиот же он. Если человек говорит, что всё забыл, а сам со знанием дела рассуждает о медицине — кто-то врёт. И так чуть не разоблачили. В один из вечеров, когда Инна с трепетом орудовала непривычным количеством столовых приборов, слуга принес для Рокэ конверт. Рокэ вскрыл его, начал читать письмо, продолжая при этом есть, и вдруг закашлялся. Инна сорвалась с места, прежде чем поняла, что делает, обхватила его руками, прижала кулак под диафрагму, левой ладонью накрыв правую, вдавила резким движением. Рефлексы, чтоб их. — Спасибо, — Рокэ прикрыл рот салфеткой, восстанавливая дыхание, — вы можете сесть, Ричард. — Да, — растерянно пробормотала Инна. — Довольно неожиданный способ. Она молчала, опустив голову. Геймлих еще даже не родился. Сейчас Рокэ вызовет стражу, ее схватят и поведут пытать. — Но разумно, надо сказать, — после паузы отметил Рокэ. Он еще и понял механизм действия. — Да. Воздух из легких выталкивает кусок, который пошел не в то горло, — Инна собралась с духом, выпрямилась. — Где вы этому научились? — Я не помню, монсеньор. — Да, действительно, — Рокэ отложил письмо и тему больше не поднимал, но явно поставил для себя галочку рядом с этим происшествием. Надо хоть добыть книги по местной медицине, чтобы Ричард внезапно не оказался «первооткрывателем». Это уж точно ей с рук не сойдет. Знать бы хоть, в каком она веке. Ни единого знакомого имени в хрониках. Она, конечно, плохо знала историю — но не до такой же степени. Напрашивалась мысль о другом мире, но Инна предпочитала пока что не обдумывать это. Хватало и другой пищи для ума. Например, как получить информацию о себе. Рокэ тут действительно был не помощник. Следовало найти того, кто одновременно и знал бы Ричарда лично, и был бы в достаточной мере на его стороне, чтобы не распространяться о потере памяти.