Street Rats

Было жарко и влажно. Воздух вокруг был знакомым, словно объятья старого друга – немного слишком тесные, но так было лучше, в любом случае. Кто-то был рядом с ним, темп их ходьбы полностью совпадал, каждый шаг дополнял идеальную линию. Между ними проносились слова, но их смысл не имел значения. Солнце висело низко, в последних его лучах чувствовалась тоска. Кенсу не хотел, чтобы этот момент заканчивался, такой прекрасный в своей простоте; жаркий весенний день превращался в теплую весеннюю ночь. Это было знакомое чувство – тело рядом с ним и плотный воздух, дрожащий от сверкающих волн жара. Над головой раздалось эхо от пролетающего в небе самолета, и, вздрогнув, Кенсу поднял глаза вверх. На какой-то момент он задумался, куда тот летел. Были ли люди на его борту по пути к своим друзьям? Семье? Неважно, главное, чтобы они добрались до их цели целыми и невредимыми. Он услышал удар своей доски об асфальт, но он не помнит, как встал на нее. Мышечная память, догадывается он, и отталкивается, уезжая вперед. Кенсу со смехом обернулся, и крикнул парню, чтобы тот догонял. Его глаза были затуманены, и черты того парня было невозможно различить. Это было весело. Вокруг не было ни ветра, ни звуков, только стук колес его доски по протяженному полотну дороги. Кенсу захотелось закричать, лишь бы заполнить чем-нибудь этот вакуум. Улица впереди не становилась ближе, быть может, это было лишь оптической иллюзией. Вокруг поселилось странное беспокойство. Неужели путь до Девятой Улицы был всегда таким долгим? Он услышал, как сзади кто-то позвал его имя, голос почти неузнаваем, но он не обернулся. И затем, это произошло. Расплывающимся пятном – словно рычащий, стремительный поток серебра - машина на большой скорости вылетает на перекресток и врезается в старое кленовое дерево. Она сминается как фольга, стекла разлетаются на невероятно мелкие осколки. Пар поднимается с характерным шипением. Он остановился, моргнул, и крушение исчезло. Чьи-то ладони мягко накрыли его глаза, вспышки ослепляющего серебряного света прорывались сквозь щели между пальцами. Кенсу почувствовал горячее дыхание на своей шее, и солнце продолжало нещадно наносить свои удары. Длинные смуглые пальцы с выступающими костяшками закрыли его глаза, но видение горело у него внутри и не могло просто так пропасть. Ему не нужно было смотреть, потому что он и так знал, как это выглядело. Сколько раз он уже видел эту аварию? Это причиняло боль, вцеплялось в его грудную клетку, заставляло сжимать ладони. Он любил их, полагался на них, верил, что они всегда будут его поддерживать. А затем, они исчезли в одно мгновение. Это стало зияющей пустотой, дырой, вырезанной в его груди, он почувствовал, что его разум трещит по швам. Крик вырвался из его горла, сокрушительный и чистый. Фигура позади него прижалась ближе, он чувствовал тепло и равномерное дыхание. «Проснись». Его глаза распахнулись, он увидел перед собой темный потолок, его лицо покрыто тонким слоем пота. Кенсу лежал совершенно неподвижно. Тот голос все еще раздавался в его голове, заглушая ровное дыхание своего соседа и свое собственное, рваное. Он поднес ладони к своим влажным глазам, чтобы потереть их, ощущения все еще были слишком свежими. Тонкие руки обернулись вокруг него, ласковые и заботливые, и Кенсу растворился в них.