Street Rats

Зима уже стояла на пороге, она проглядывала в темно-серых, тяжелых облаках, нависающих над их головами. Засунув руки в свои карманы, Кенсу оттолкнулся, съеживаясь от горького ветра. Он ехал вдоль тротуара, размеренно отталкиваясь ногой и сгибая тело, его доска змеей ползла по дорожному покрытию. Позади себя он услышал предательский звук от внезапного олли, а затем удар доски о землю, свидетельствующий об удачном приземлении. Кенсу оглянулся через плечо; шарф, повязанный вокруг его шеи, немного затруднял движения. Бэкхен смотрел прямо вперед, и вскоре его глаза нашли взгляд младшего. Широкая улыбка растянулась на холодных, потрескавшихся губах. «Новая доска просто шикарна». На нем было темно-синее полупальто, воротник поднят, медные пуговицы были яркими пятнышками в сером, унылом дне. Когда вчера Кенсу спросил у него насчет этой новой одежды, Бэкхен ответил, что это был подарок. Младший мог догадаться с первого раза, от кого он был. Чанель заглядывал все чаще и чаще с того их первого «свидания», хотя Бэкхен настаивал на том, что они просто друзья. Кенсу не имел права жаловаться на то, сколько времени его друг проводил в компании другого человека. Потому что в последнее время он и сам не часто находился дома. Кенсу отвернулся, снова отталкиваясь от земли, «Отлично». Парк был пуст, когда они прибыли, как раз так, как они и любили. Бэкхен тут же запрыгнул на перила, проскользил по ним, чтобы соскочить до остановки и сделать кикфлип. С улыбкой на лице, Кенсу пошел в противоположном направлении к бетонной чаше. В то время как старший предпочитал делать трюки близко к земле, Кенсу больше любил скорость и подвешенное состояние в воздухе, ощущение свободного падения на изогнутых губах. Он завис на краю горки, перенеся вес на конец доски. Успокоив дыхание одним глубоким вздохом, он посмотрел вниз и нырнул в пустоту высохшего бетонного бассейна. Его взгляд сфокусирован, он отпустил все. Он скатился вниз, затем прокатился вперед и назад вдоль противоположных краев, чтобы набрать скорость, и наконец, поднялся в воздух, полностью теряя связь с поверхностью. У его разума не было времени на раздумья, когда он зависал в воздухе над беспощадным бетоном. Ему не важно было, мог ли кто-то действительно назвать то, что происходило между ним и Каем, отношениями, сказать, что они встречаются. Его не волновало, сколько на самом деле не договаривал Бэкхен, когда рассказывал об их с Чанелем совместном времяпрепровождении. Он не задумывался о том, что означают его новые сны, связанные с Чонином. Ни одна из привычных забот или мыслей не всплывала в его голове. Она была пустой, его тело двигалось само по себе, с натренированным совершенством. На пике своего восхождения, за миг до того, как начать опускаться на землю, Кенсу схватился за середину своей доски, перевернув ее, а затем снова найдя опору ногами. Он приземлился, согнув колени, потом сделал длинную кривую на противоположной стороне и повторил трюк с еще большей высотой. Они пробыли здесь до темноты, пока пот не впитался в их теплую одежду, а лица не раскраснелись от одновременного внутреннего жара и внешнего холода. Вокруг парка замигали уличные лампы, их угрюмое гудение смешалось с подрагивающими очертаниями скейтбордов. Бэкхен сел на свою доску. «Кенсууууу», проскулил он, протягивая последний звук, «Пойдем. Я хочу кушать». Младший появился рядом со своим соседом, наступая на конец доски, чтобы поднять ее вверх и взять в руки. «Бэкхеееен», он изобразил его скулящий голос, «и что ты хочешь, чтобы я с этим сделал?» Он улыбнулся при виде дующегося Бэкхена. Бэкхен потянул за руки Кенсу, раскачивая их из стороны в сторону. «Сделай мне тако». «Нет». «Почему?» «У нас нет лепешек». «Они есть». «Нет, их нет. Ты использовал последние для той кесадильи вчера». Бэкхен выглядел разбитым, он даже отрыл рот в неверии и забавно надулся. Кенсу пришлось сдержаться, чтобы не рассмеяться от этой картины. «Да ладно тебе», он потянул старшего, чтобы тот встал, «Я сделаю тебе что-нибудь другое». «Но, я хочу тако». «А я хочу, чтобы ты перестал вести себя как ребенок, мы не можем всегда получать то, что хотим». Кенсу добавил улыбку, чтобы смягчить комментарий, но лицо старшего уже скривилось. Из горла Кенсу вырвался смех, когда чужая рука обхватила его за шею и потянула вниз. Было трудно дышать, живот скрутило от смеха, когда пальчики Бэкхена пробежались по его бокам и щекотали в самых уязвимых местах. Кенсу пытался отпихнуться от него, но с треском провалился. Вцепившись в руки своего друга, он начал молить о пощаде, обещая приготовить все, что захочет старший. «Вот так-то лучше». Бэкхен смог держать ухмылку всего лишь несколько мгновений, потому что она тут же переросла в полную, широкую улыбку. Положив руки на колени, Кенсу взглянул на своего лучшего друга. Он любил, когда тот улыбался. По-настоящему улыбался. И в последнее время Бэкхен делал это все чаще.