Глава 7. Случайности. Два — ноль
5 сентября 2018 г. в 04:58
Утро пришло неожиданно: вроде только заснула, а уже звонок от Инги. Собрала сонного гномика в сад, поплелись к лестнице, у ординаторской столкнулись с кучкой медперсонала — видимо, собрались на обход. Вадим, уже одетый в куртку, что-то объяснял толстому лысому врачу и тыкал ручкой в журнал, дядька кивал и задавал вопросы. В нашу сторону кудряшка только взглянул и подмигнул Витьке.
Особой радости от ночных договоренностей в душе у меня не было. Даже наоборот. Полночные сердечные излияния приносили стыд, а странные перспективы оказаться в белом платье вызывали конкретный скептицизм. Хотелось кривенько хмыкнуть и забыть. Мог бы подойти и обнять хотя бы! Видно, решил, что уже победа, и девушка я нынче скучная, вот и кивка хватит. Ну-ну!
Спустились в холл. Времени в обрез. Сдала ребенка с рук на руки. Расстроилась, вспомнив, что у Инги нет детского кресла, как и своих детей. Иду обратно, думаю о штрафе. Злая, как скворчащая сковородка, взгляд в пол и куда-то в себя. Чуть не врезалась в кого-то, отошла направо. Снова загородили. Глаза поднимаю — Вадим.
— А я уж думал, ты сбежала, — иронично улыбается.
— А что, так можно было? Черт! Почему раньше не догадалась?! — меня целуют, но на лестнице обниматься стыдно. Я напряженная, как струна, и, посмеявшись, меня отпускают. Ловлю себя на мысли, что вряд ли его увижу еще. Все, что казалось ночью таким настоящим, растаяло перед светом дня, и на деле совсем смешное. В сущности, ведь ничего и не было.
— Ольга, не теряйся, хорошо? — спрашивает врач, видимо, прочитав на моем лице эти мысли. — Я понимаю, что ты еще не готова, но тебе нужно иначе взглянуть на себя и мир. Сейчас у тебя есть задание, не воспринимай сразу в штыки. Попробуй.
Вадим еще раз прижимает меня к себе и, отпуская, уходит не оглядываясь. А я стою и гляжу вслед, как дура, ожидая, что обернется. Снова злая! Вот что за драма? Когда мужчина и женщина друг другу чужие — им общаться легко, но стоит только чуть-чуть обозначить, что это «мое», начинается вечная карусель: «А оно мне надо? А может, это я вовсе не нужна? А почему не подошел? Так лучше уж и совсем уйди! А может я чего зря сказала? А как его понимать? Надо быть мягче. Не навязчивей, а мягче! А что это за симпатичная медсестра меня оценивающим взглядом сопроводила?»…
Отношения — это словно два человека решили быть вместе и взялись за руки, налетел ветер, налилось море — они брыкаются в непонимании, и не слышат и не видят среди волн.
Есть доверие себе и доверие партнеру — выбрались на берег. А нет, так расцепили руки и поплыли в разные стороны — искать спокойные острова. И земля под ногами меня привлекает сейчас больше. Я устала доверять, быть обманутой. Устала метаться меж холодом и жаром — хочу быть противно теплой. А задания? Наверное, это такая неудачная шутка… А на обходе меня выписали. С одной стороны, он обещал. С другой — неожиданно и почему-то обидно.
Итак. Первый день после выписки. Таких будет еще четырнадцать — затем я должна решить для себя — кинусь ли я в омут новых отношений... Наверное, нет. Не такие мужчины мне нравились: я любила, когда убегаю, отшучиваюсь, номера меняю, а он находит, за руку хватает — не отпускает. А тут что? Предложил непонятно чего, время дал и гуляй. Не. Когда у женщины появляется время — у нее заводятся мысли, и она их думает! А когда женщина подумала — она уже решила совершенно по-другому.
О, милая смсочка... И тебе дня. Будь здоров.
А тут, по дороге с работы, как ливануло! И куда? О! Кофейня. Помнится... Да, песенка такая неторопливая, мелодичная в колонках, саундтрек к «Бойцовскому клубу», кажется, и другие «мы» — в обнимку. А потом... Мне цветы. И гуляли в мороз. И цветы пришлось тащить ему. Поэтому домой я принесла уже веник. Но «Букет» честно стоял до следующего утра, пока кот не скинул...
В кофейню все же зашла. Села за тот же столик. Достала планшет. Ну-ка! Есть все джи, что нужны. Открываем соцсеть. Уф! Суровый острый взгляд из-под очков. Михаил рядом с красивой девушкой. Какие встречи?! Мне даже на аватарку бывшего смотреть стыдно. Нет. Ерунда.
— Ольчик! Это ты?! — сзади подбегает Славка. Вот специально так?! Это он был тогда виноват. А о чем вспомнишь — вот и оно! Память добродушно подкидывает знакомый образ из еще более раннего прошлого: этакий мужчинка-щеночек. Нос-картоха, помнится, сравнивала с Гировским. Короткие светлые волосы. Не ежиком, а как раз, чтоб симпатично.
Глаза при этом темные — карие и дурноватые — смотрит на тебя, и как бес, будто подбивает на дурные мысли... Что ни слово — то крючок. Постоянные споры и подковырки. Каждая фраза заставляет потрудиться с ответом. Каждый ответ, будто госэкзамен: «Будь всегда интересной — и ты будешь рядом. У! Детка!». Парнишка — гроза нашего клуууба. Угук. Кто не постесняется устроить стриптиз до трусов на спор при паре десятков восторженных воздыхательниц? Ну, конечно! И почему я считала, что это интересно? Не помню... Ах, да. Я считала, что все это бред. И он мне не нравился. От слова совсем.
Помнится, стою, никому не мешаю, курю у заборчика — подлетает это нечто и говорит, что названивал мне все две недели, а чего это я трубку не брала?! Ну... И послала дальше звонить. И имена девиц своих не путать. А потом... Недели боев! И через плечо перекидывал, и тащить куда-то пытался, по голове получал — не срабатывало.
А затем мы попытались по-другому: «Вот ведь я такой несчастный. Девушка нас бросила. Никому я такое чучело не нужно». Или как-то так. Но вот эта избранность меня из толпы, эта мнимая открытость души и необходимость помощи ему и сочувствия — пробили брешь в обороне...
Было интересно. И опасно. На каблуках пройтись по третьему этажу недостройки — по стенке, шириной в кирпич — сантиметров пятнадцать, наверное, и еще пленка сверху пополам со скользким снегом... Ведь я же безбашенная — другие скучны... В гостях у него выкинула бантик с блузки в урну — гуляем дальше, родители звонят: «Чей?». «Катин»... Ну, конечно, Катин.
А потом и Катю я тоже увидела. Хорошая такая Катя: и правая, и левая — пятого размера! Но «мы же не ругаемся — мы взрослые люди». Поэтому было еще много-много разговоров о том, почему я не «та самая». «Низзя носить яркие рубашки, одеваться, как хиппи в колхозе на выезде, топтать саморасписные кеды, и нанизывать кучу браслетов. Нельзя улыбаться так радостно. Нельзя то, нельзя это»... Когда я через полгода взглянула на себя в универское зеркало — я увидела сорока пяти килограммовое чудо, на каблуках, в строгом брючном костюме-тройке, женском, естественно. Плащ Джеймса Бонда через руку. На голове черная шляпа «хомбург». Очень строгая и красивая. Но я все равно была «не та», потому, что не в этом было дело. А глаза на худом осунувшемся лице были очень грустными — я умирала в этих рамках! И скучная серость, костюма, в их числе.
— Ольчик, какими судьбами здесь? Ах, дождик... Понятно. Ты как, где нынче? Отлично выглядишь. — даже не верится, что вижу радость встречи на том же лице «друга-тирана».
— О тебе не могу того же, — прервать поток слов сложно, но главное гадостью. Он оценит.
— А я уж лет семь, как по профессии. Платят хорошо. Не зря восстанавливался, ну ты помнишь. Ага. После армии. Выходные с парнями — облазили все башни в округе. А тут за двести пятьдесят километров такие катакомбы — недавно нашего как привалило — еле вытащили! До сих пор свой айфон найти не может. Недавно там на нас наехали какие-то левые, так я с битой, Крепычу ствол дал для устрашения, так он из него пальнул случайно, представляешь! Отдачу не рассчитал еще...
А я слушаю весь этот бред. И понимаю, что не слушаю. Глаза выцепляют детали. Славка на первый взгляд не сильно постарел. Семь лет не виделись. В его возрасте народ уже женат и с брюшком. Но и его время не щадит! Он весь такой затасканный, как мартовский кот. Морщинки есть. Одежка, явно мамой выбранная. Модная, как прежде. Даже слишком. Фразы как по шаблону, сразу понятно, что часто повторяет. Запах духов, как всегда — зашибает в нос, чтобы уносить жертву было сподручнее. Не соблазнил, так ароматом оглушил! Официантка подошла — и уплыла уже повиливая попой. Славке не важно качество — ему важно добиваться. Кого-угодно. И ведь не наскучило же! И важно, чтобы считали самым лучшим. Во всем. Поэтому, он так много болтает и выдумывает. Цыганский метод гипноза. О, мы много говорили о всяких НЛП, но я в этом разбираюсь и то лучше.
А Вадимборисыч был прав. Хоть и случайная, но встреча оказалась не страшной. Я больше не ненавижу. Скорее понимаю, что я просто выбрала когда-то не того человека — он пустой и скучный. И очень неуверенный в себе. Травма маминого недовольства и младшего любимого родителями братика...
— Оленька, я тут квартиру снимаю — как раз над кофейней. Может, поднимешься? У меня Бакарди, как ты любишь. Не любишь? Да как его можно не любить! Поболтаем. Повспоминаем...
— Слав, а что у нас тогда не вышло? — мысленно приготовилась брать ручку и блокнот.
— Оленёк, ну чего ты, а? — лицо парня стало напоминать обиженную моську еще больше, будто хотел вкусную косточку, а сейчас ему будут ребенка втюхивать и за шкирку в ЗАГС тащить, — ты же сама тогда отказалась с нами в «Зону» ехать, страйкбол тебе не нравился. Потом у вас там с Мишкой закрутилось. Я ревновал, ну, помнишь скандал, да. Каюсь.
— Какое «ревновал»?! Мы с тобой две недели встречались! Две! А это спустя год было. Я фигею! Ты мне вообще кто? Страница. И звать тебя никак. Пролистнули. Долбанутая вся компания ваша. Кстати, как там Миша? Нет. Ничего от него не надо. Встретиться хочу. Видитесь? Скажи, чтоб позвонил мне. Ага. И тебе не хворать.
Славка посидел немного, потом пришла веселая компания девушек, и он перебежал к ним, как облизнувшийся кот на сметану. У стойки заметила знакомого студента. Отвернулась — незачем ему меня видеть. Но он заметил и присел напротив.
— Здравствуй. Говорят, ты под машину попала?
Разговаривать не хотелось, но злобный наблюдательный взгляд Славки творил с настроением чудеса. Да и студент — подходящая кандидатура, чтобы позлить бывшего: высокий, темноволосый, явно не чуждый легкой атлетике. Из-под серебристых очков взгляд внимательный дружелюбный. Со стороны посмотришь — ну, почему б не влюбленные? В рабочие будни он часто приходил ко мне в кабинет. Договаривался о сдаче зачетов в определенные сроки, узнавал о составе экзаменационной комиссии. А чаще мы просто дружески трепались о санкциях и экономике, о вкусных рецептах его бабушки, которые я иногда записывала и теряла, о его овчарке. Простой, ни к чему не обязывающий треп, который очень повышал мне настроение. Признаюсь, без него в больнице было скучно... Но роман?! Не! Такие красавчики — достояние общественности, а не одной определенной женщины.
Через полчаса я удрала, трусливо отказавшись от того, чтоб меня подвезли. И вот, кофейня осталась позади, как и ненужные воспоминания. На душе полегчало... Ну и дурой же я была — как на Славку можно было позариться? Хотя, просто время прошло, а он остался далеко-далеко в прошлом. Он не вырос. Какие глупости — вспоминать, что когда-то тебе наговорил бабник, который и со своей-то жизнью не знает чего делать. Вспоминать, в деталях и интонациях то плохое, что он говорил. Ругать себя его словами. Думать, как бы он посмотрел на меня постаревшую и располневшую и отвернулся… Многолетняя дурь! А ведь меняемся мы оба. И он, и я. Меняются и остывают эмоции. Исчезает важность. Спасибо ему за этот урок… И за скандал тогда — спасибо. Вообще, спасибо. И прощай. Такие глупости — таскать обиды в душе столько лет. Хотя... Тоже опыт. А то воспринимался бы сейчас разговор со студентом Серёжей, как флирт, а не как дружеское общение...