Было раннее утро, когда раздался телефонный звонок. Я едва успела продрать глаза.
Расслабленная спросонья рука выронила телефон. Сердце резко забилось, еще плохо осознавая резкий подъем. Конечно, звонил не Вадим. Звонила «тень номер два». По-моему, я даже испариной покрылась мгновенно: блин, ну зачееем я это всё затеяла?! Сейчас опять этот твердый хриплый голос, который больше похож на нож в бок, чем на средство для человеческого разговора. Помнится, Михаил еще пел... Хотя почему «пел» — и сейчас поет, я уверена. И электрогитара, и барабаны. И его вечное «ты же не интересовалась тем, что я делаю!»... Очень интересовалась...
Помню унылый, осенний день. Кажется, ноябрьский. И твой день рождения в сети, когда все забыли и не поздравили. Когда девушка ушла... (Да я сейчас ее очень понимаю: счастливица!). А тогда я пожелала тебе любви. Простой счастливой любви. Кто ж знал, что у тебя «просто» не бывает! И ты хотел с кем-нибудь поговорить. И мы встретились. Это было странно. И неправильно. Лучший друг предавшего меня человека. И никто не должен был знать. Потому, что мы друг дружку не переваривали. Хотя... Нет. Это я всегда избегала. Помню: придет во время праздника черная высоченная тень в пальто. Эти очки-хамелеоны. Вечно чернеют, несмотря на то, что солнца нет. Волнистые русые волосы. Узкий подбородок. Узкие губы в линию. Узкая рука. Сам весь худой — как герой аниме. Весь такой «Мефистофель» — и я избегала. На меня часто засматривались именно такие.
Не люблю людей, у которых все «сложно» — и себе жить не дают, и другим нервы треплют! Но в твоем голосе была какая-то... Надежда? Ты шутил и старался не жаловаться. Я всегда это чувствую: те, кому есть на что жаловаться — такие печальные, но улыбаются и пытаются тонко и иронично шутить. И над собой. И над другими. Я сама такая... Ни за что не вырвешь и пары слов о грустном. Ни за что не попрошу помощи, даже если от этого будет зависеть моя жизнь...
И мы сидели и разговаривали.
— Я работаю в крупной компании. Зам. Офис в центре. Ты не знала? Заходи, если будешь рядом. У нас весело.
— А я учусь.
— Знаю. Ты должна понимать, Оля, я хорошо зарабатываю. Мы вот с Анюткой ездили в Турцию недавно. Приехали и разошлись... Ты хотела бы в Турцию? Хотя нет, ты не такая... Да ну! Ерунда эта Турция! Поедем в Грецию, или... В Мексику!
— Предпочитаю грешную землю, Михаил. Ты найди себе кого-нибудь, кто хотел бы съездить. Думаю, найдутся. А лучше сначала не предлагай, чтоб нашлась именно та, кому ты сам...
— Нет, пойми, ты мне ничего не должна. Почему нет?
И я смотрю на это существо. Что за зверь такой? Не пойму. Хорошо сказал мой тренер однажды: «Кто за тебя платит в поездке, тот тебя и танцует». Хорошие слова. Наверное, я должна растаять от широкого жеста и влюбиться мгновенно? Как же бесит. Сел напротив. Просто говорит. Голос — кусочек льда — так и звенит надтреснутым хрусталем. Рядом пальто. Почти такое, как у меня теперь, благодаря «советам» Славки. Черная рубашка. Черные брюки. Тонкие пальцы обнимают бокал глинтвейна. Просто сидит напротив невероятный какой-то человек. Он так высок, и кажется, что весь мир вокруг с затаенным вниманием наблюдает за этим мистером Рочестером. Иначе не скажешь. Со страницы книги сошел, по-любому. И опасен. Хотя, разум говорит, что нет. А под кожей просыпаются волны чутья: «Бегииии! Опааааасен!»...
И этот неожиданный жест, когда перед всеми посетителями кофейни мне покупают огромный букет. Да. Потом это будет веник... Но красивые багровые розы! Как кровь. И, чуть не на одно колено садясь — дарят...
— Зачееем?! — я испугана. Я хочу убежать.
— Это просто так. Могу же я красивой девушке подарить цветы!..
Не помню. Совсем не помню, как мы вдруг стали в компанию приходить вдвоем, ловя на себе изумленные взгляды. Мы не встречались. Мы разговаривали. И, как-то неожиданно, я поняла, что он мне нужен. Потому, что под взглядом Славки с очередной девушкой меня защищал Михаил. Он просто мог взять за руку и увести, если шутка была для меня обидной. Хотя, чаще всего злился, потому, что со Славкой мы зацеплялись на любой теме и ругались до хрипоты. Мы слишком были хорошо знакомы друг другу.
Помню нашу первую размолвку. Я уже была влюблена, хотя по-прежнему уворачивалась от всяких подарков и материальной помощи. Вот что за люди — эти мужчины! Бесит! По-моему, мы из-за этого и поругались. Ведь «его девушка должна одеваться хорошо!». На что я ответила, что и не его. И не должна.
— Ты хочешь детей, Ольга? А хочешь в Питер? Там мой папа. Там мои друзья. Я совсем скоро туда уеду. И ты будешь со мной. Ты бы вышла за меня замуж? — не предложение. Но хор-роший разговор на улице, когда мы по морозу идем в гости к друзьям... Он сбежит сразу, если я хоть в чем-то соглашусь. О чем вы! Риторические фразы. На такой вопрос и получил такой ответ.
— Я ни за что не хочу детей! Я еще не каталась на байдарке, не прыгала с парашютом, не насладилась своей свободой! Вот когда эта свобода мне уже в печенках сидеть будет — вот тогда поговорим, если ты еще будешь поблизости. И в Питер я не поеду! Там холодно. Мне не хочется знакомиться с твоим папой-полковником. Мог вас с мамой и не бросать. Мне не хочется уезжать. Я, наверное, единственный человек в этом городе, который не хочет уезжать. Не люблю крупные города. Хотя, Питер мне и нравится больше Москвы.
И мы ввалились в гости, уже дымясь от злости друг на друга... Я не из тех девиц, что позволяют другим определять свою судьбу! А такое приказное вмешательство вообще терпеть не намерена! И вечер был испорчен. Потом явился Славка, ради исключения, один. И мы переругивались уже и с ним. И тут... Михаил просто сел перед моим креслом и стал обнимать и целовать мои колени...
When there's no love in town
This new century keeps bringing you down
All the places you have been
Trying to find a love supreme
A love supreme...
И в этот момент я попала... Определенно, если сердце ушло в пятки, то целуя колени, его можно с легкостью достать... А дальше были сплошные скандалы вперемешку с излишне романтичными примирениями. И постоянные упреки:
— Ты сказала «Шляться с подругами» — это недостойное слово для моей девушки. Ты кто? Шляются только шлюхи!
— Это нормальное слово. Так и скажи, что тебе не нравится именно компания! Тебя бесит, что я подружилась с Аней? Город небольшой — мог предположить, что так случится.
— Гуляй с кем угодно!
— Да, я буду гулять с кем угодно, если ты не звонишь и отменяешь встречи, не предупредив. Лучше мы с Анюткой перемоем тебе косточки, чем сидеть дома и реветь. Ты этого ждешь?!
Кидать трубку? Это женская прерогатива! Бесиииит! Это нервное злобное существо, которое то позирует перед обществом, мной, собой... То ведет себя тупее стада баранов! БЕСИТ! А потом этот скандал... Что-то ему сказал Славка. И оба молчат. А я должна догадаться... Да пошли вы! ОБА! Неприятно только друзей бросать из-за непереносимости вас обоих. Рожа кирпичом — и вас нет. Я тоже умею вести себя «на люди»...
И вот звонок от него. Я надеялась, что не позвонит... Столько лет прошло. Сыну недавно было пять...
— Привет, Миш.
— Здравствуй. Что за история? Чего ты хотела? Что-то с Витькой?
И увиливать от ответа, или скрывать детали — нет смысла. Это тот человек, который никогда не даст высказаться второй раз. Каждое слово решающее. Как меня это бесило всегда!
— Михаил, я влюбилась. И мне нужна твоя помощь. Нет. Какие деньги! Просто давай встретимся и поговорим?
— Через час заеду. Ты все там же? Нет? Давай адрес. Сама не водишь? Глупышка. Хорошо. Час.
Невзаимная любовь.
Одинокая игра.
Недожеванная песня с утра.
Не проснувшись — надо в путь
И по улицам людным.
И опять день будет очень трудным...
Да, когда-то эта песня была о тебе.
Смска от Вадима... Сегодня не может. По-моему, что-то случилось... Для разнообразия подумаю, что на работе. Ничего, сонЦе, у меня второе свидание. Завтра поговорим. Целую...
