Секрет абсолютного счастья

К вечеру снова зарядил дождь, и на мыслях о том, чтобы навестить друзей в Лондоне, можно было поставить крест. И дело было даже не в погоде, которая так некстати испортилась, а в Лорелей. Не хотелось оставлять ее одну в доме, где магия подстерегала ее на каждом шагу. Септимус и так велел ей подождать у входной двери, а сам быстро прошел по дому, умоляя портреты предков не пугать раньше времени простачку. Только после того, как все предки приняли благороднейшие из возможных положений, Септимус пропустил Лорелей внутрь. — Какой огромный у вас дом, лорд Малфой, — полушепотом произнесла она, бредя за ним по коридорам. — Знаете, в деревне судачат, будто у вас и привидения есть. — Что за вздор? — недовольно спросил Септимус, которого в принципе не прельщала перспектива держать простачку в доме, да еще и вести с ней задушевные беседы. — Простите, сэр. Врут, конечно, — она быстро потупила взор. — А это картины про ваших предков? Мерлин великий, она даже не знала слова «Портрет». — Это называется портретом. Изображение человека, — нехотя пояснил Септимус. — Хорошо, сэр. Что мне делать сейчас? Септимус озадаченно смерил ее взглядом. Вот уж и впрямь: что ей делать? Эльфы с такими вопросами к нему не обращались, прекрасно зная, что грязную одежду надо постирать, чистую — принести, подать горячий ужин и делать все настолько тихо, чтобы хозяин и не замечал их присутствия. Лорелей же была простачкой, да к тому же жутко любопытной — ее нарочитая неловкость быстро миновала, и она вновь принялась крутить головой по сторонам, разглядывая убранство дома. — Это гостиная, — произнес он, толкнув массивную дверь. — А дальше по коридору — столовая. Можешь пока прибрать здесь. — Но сэр, разве не время ужинать? — робко спросила Лорелей. — Вы наверняка проголодались с дороги. Септимус ничего не ответил, только взял с полки книгу. Опустившись в кресло, он вытянул ноги и принялся за чтение. — А я-то себе думала, благородные сэры не станут в грязном по дому ходить, — Лорелей уже вооружилась метелкой для пыли и теперь исподлобья смотрела на Септимуса. Он как раз собирался что-то ответить, когда раздался негромкий хлопок, и посреди гостиной появился Вилби. — Хозяин вернулся, — начал он, но остаток его фразы оказался заглушен громким визгом Лорелей. — Замолчи, живо! — прикрикнул на нее Септимус, прижав пальцы к вискам. — Вилби, повтори, что ты сказал. — Вилби приготовил для хозяина Септимуса чистую одежду. Она ждет хозяина Септимуса в его покоях. — Очень хорошо, — Септимус кивнул. — Вилби, это Лорелей. Она из деревни, где живут простецы. С сегодняшнего дня она будет служанкой в моем доме. Вилби горестно взвыл и принялся колотиться головой об пол. — Нет, я этого решительно не выношу! — вскричал Септимус и спешно ретировался из гостиной, оставив рыдающего Вилби и насмерть испуганную Лорелей наедине. Впрочем, когда он вернулся, в гостиной стало куда тише. Лорелей сидела на полу, подобрав под себя ноги, и утешала Вилби, поглаживая его по голове. — Не переживайте, никто вас не выгонит, — нараспев приговаривала она. — Меня попросили немного вам помочь, вот и все. Я не собираюсь отнимать ваше жалование. — Жалование? — Вилби икнул. — Домовые эльфы не позорят себя жалованием. Вилби — достойный эльф из общины, что уже веками служит благородному семейству Малфоев. — Вилби, ужин, — бросил Септимус и вернулся в кресло. — Сэр, у вас ведь уже есть слуги, — озадаченно произнесла Лорелей, когда они остались наедине. — Зачем же вы написали Джону, чтобы… — Я не писал твоему Джону ни слова, — оборвал ее Септимус. — Прибираешь — прибирай, остальное — не твоего ума дело. Лорелей вздохнула и отвернулась к книжной полке. Около получаса в гостиной царила тишина, нарушаемая лишь шорохом метелки для пыли, да шелестом перелистываемых страниц. — Нет, сэр, уж простите, но мне любопытно. Вилби ведь не человек, да? Он — что? — Эльф, — Септимус смерил ее тяжелым взглядом и отложил книгу. — Домовой эльф. Существо, созданное для того, чтобы служить дому, где живет. — Но почему у нас таких нет? Или это существа для богатых? Для лордов, вроде вас. И поэтому вы, сэр, называете меня простачкой? — Слишком много вопросов, — Септимус скривил губы. — Тебе непросто будет сразу понять, что здесь происходит, а потому постарайся не задавать мне больше двух вопросов за вечер, если хочешь здесь задержаться. Что до Вилби — просто не мешай ему работать, да не давай одежды. — Что вы, сэр, стирать я и сама могу, — Лорелей вымученно улыбнулась и снова повернулась к книжному шкафу. На некоторое время в гостиной вновь воцарилась тишина. — Я вот, сэр, все думаю. Неужели эльфов не коснулась промышленная революция? У них есть приспособления, которые облегчают их труд? Или они так и делают все руками, как в древние времена? А если промышленная революция все же докатилась и до них — много ли эльфов перебралось в Лондон и другие города, на большие фабрики. Туда, поговаривают, даже детей берут. У нас половина деревни уехала, говорят, на фабриках и платят, и жилье дают. Так ведь и Лондонской штучкой можно стать. Септимус неодобрительно посмотрел на нее поверх книги, но промолчал. Лорелей же пустилась в пространные рассуждения о промышленной революции, в которой он, признаться, совершенно ничего не смыслил. Сова, постучавшая в окно, прервала словесный поток Лорелей. — Это сова, сэр! — она восторженно захлопала в ладоши. — Открой окно, забери у нее письмо и подай мне, — с некоторым презрением бросил Септимус. — Сэр, должно быть, изволит шутить? Откуда же у совы письмо? Я, может, и простачка, но… Он устал слушать ее, довольно резко поднялся со своего места, распахнул створку окна, забрал у совы письмо и помахал им у Лорелей перед носом. — В этом доме ты делаешь то, что я велю. Это понятно? Она уставилась на письмо круглыми от удивления глазами. — Да, сэр. Простите, сэр, — пролепетала она и крепко сжала метелку для пыли. — Хозяин Септимус, ужин! — провозгласил Вилби, появившись посреди гостиной. Септимус только кивнул. — Это, конечно, не мое дело, сэр, но вы могли бы поблагодарить его, — Лорелей нахмурилась. — Как ты верно подметила. Это не твое дело. Ступай на кухню. Я велю эльфам дать тебе немного еды. Вилби, проводи Лорелей на кухню. — Лорелей умеет исчезать в одном месте и появляться в другом? — пропищал Вилби. — Нет, — она отложила метелку и чуть наклонила голову, глядя на эльфа с недоумением. — Тогда Лорелей надо научиться. Так она сможет быстрее выполнять поручения хозяина. Септимус рассмеялся, заложил руки за спину и двинулся в столовую. Пожалуй, Вилби и впрямь умел шутить, раз посоветовал простачке научиться перемещаться с помощью магии. После сытного ужина он пришел в благостное расположение духа. Вернувшись в гостиную, Септимус обнаружил, что Лорелей уже там. Она аккуратно снимала книги с полок. — Ты что задумала? — с опаской спросил он. — Я вот подумала, лорд Малфой, что сметать пыль только с корешков не годится. Я уж тогда все книги протру. Вилби и другие эльфы сказали, что на кухне мне работы нет. Септимус усмехнулся. Надо же, она даже знала, что такое книги. — А ведь и правду говорят в деревне, — продолжала Лорелей, сметая пыль с «Особых таинств зельеделия». — Колдун вы, как есть колдун. Книги-то у вас какие: все про волшебство всякое, превращения да зелья. И эльфы ваши перемещаются в один миг. Вы и на метле, поди, летаете? Септимус молча смотрел на то, как осторожно Лорелей водит кончиком пальца по строкам открытой книги. — Ты умеешь читать? — Совсем немного. Джон нас грамоте обучал, да только не все хотели. Да и времени не было. Кто в полях, кто на фабрики подался. Вы уж не думайте, что я темная совсем. Септимус хмыкнул. Совсем непутевую местный староста не отправил бы к лорду в услужение. — А вы, лорд Малфой, хоть и пытаетесь сейчас казаться строгим, очень добрый. Все крестьяне стонут от огораживаний. А вы вот, сэр, почти нетронутыми оставили наши земли. И людям пропитание. — Меня это не заботит. У меня есть другие дела. И, раз уж ты поняла, что я чародей, то и не буду скрывать, какие. К слову, о делах. Он развернул письмо и пробежал взглядом по строкам. — Я помню, — чуть раздраженно бросил он, скомкал письмо и отправил его в камин. Лорелей отложила «Особые таинства» и взяла с полки следующую книгу. — Ты обязана будешь поставить их обратно, — напомнил Септимус. — Итак, Лорелей, раз уж ты знаешь, что происходит в этом доме, тебе следует понимать, что ты не выйдешь отсюда без особой надобности. В деревню будешь ходить раз в неделю. Повидаться с родными, принести продуктов — эльфы не очень-то любят воровать. Никому ни слова о том, что ты видела в доме. Захочешь вовсе уйти — держать не буду, но памяти ты лишишься. — Да, сэр. — Завтра я отлучусь по делам. Нужно проверить, извели ли в Кардиффе боггартов. — Это такие звери? — она с любопытством посмотрела на Септимуса и склонила голову набок. — Твари, что принимают вид человеческих страхов. Слишком уж много развелось в лесах близ Кардиффа. Министр велел проверить, извели ли. Простецы вроде тебя частенько туда забредают, а им никак нельзя узнать про волшебников. Тебе, конечно, тоже, но раз сам Министр распорядился взять в дом служанку из простецов — я уж не стал спорить. Лорелей посмотрела на него с тенью заботы во взгляде, но Септимус не стал слишком уж придавать этому внимание. Она открыла рот, будто хотела что-то сказать, но тут же закрыла и вернулась к книгам. До самого отхода ко сну она не проронила более ни слова. — Спросишь у Вилби, где тебе лечь спать, — обронил Септимус, закрыл книгу и прошел к выходу из гостиной. — Доброй ночи, сэр, — она поклонилась и принялась составлять книги по местам.