Риддикулус!

- Чего? Джебом удивлённо обернулся на Туана, чуть не поскользнувшись на покрытой льдом тропинке. Нелепо взмахнув руками, он таки сохранил равновесие, но Марк даже не обратил внимание на это, полностью погружённый в свои мысли. - БэмБэм, он... ничего не говорил вчера... такого? Им сначала нахмурился, потом задумался и, наконец, рассеянно почесав затылок, изрёк: - Да нет вроде. Когда я пришёл в гостинную, он ныл что-то о несправедливости. Но он ноет постоянно, так что это нормально. - Джебом продолжил осторожно подниматься по скользкой тропинке. Неуверенно взглянув на него, Марк с надеждой и неистово колотящимся сердцем уточнил: - Точно? Он точно ничего странного не говорил? - А что ты хотел услышать? - Им снова обернулся, на этот раз осторожнее, чтобы опять не оступиться. Прищурившись, уставился на Марка. Тот вдруг стремительно покраснел, опустив взгляд. - Ну... понимаешь... вчера мы с ним столкнулись в коридоре, и... - Блондин не знал, как выразить мысль, но Джебому и этого хватило. - Если тебя беспокоит, говорила ли эта змеюка про тебя, можешь не волноваться. Он вообще редко говорит о ком-нибудь, кроме себя. - Им, конечно, промолчал о том, что ни один слизеринец не посмеет даже подумать что-нибудь плохое о Марке. Потому что своих друзей Джебом не даст в обиду. Но самому Марку об этом знать ни к чему. Недовольно цокнув, парень развернулся, продолжив подъём. - Самовлюблённый гад! Никто из наших не выводит меня так, как он! - Джебом зло бормотал себе это под нос, очевидно, припоминая все косяки несносного тайца. Марк, медленно последовав за другом, почувствовал, как огромная гора поспешила скатиться с плеч, извиняясь за доставленные неудобства. Парень выдохнул облачко белоснежного пара, устало прикрыв глаза. Неужели, это правда? Неужели БэмБэм действительно не воспринял вчерашнее всерьёз? Хотя, слизеринец не выглядел слишком сообразительным, однако кто-угодно мог бы заподозрить Марка... в ненормальности. И тем не менее... Неужели пронесло? - А, вспомнил.- Им вдруг обернулся, заставив Туана похолодеть от страха. - Он что-то говорил о неблагодарных когтевранцах. Как я понял, именно о девушках с твоего факультета, но что именно - я не разобрал. Понимаешь, - слизеринец едко усмехнулся, - он тараторит без умолку и без остановки, когда взбудоражен. Поэтому ничерта не понятно, что он там тявкает. - А... - Блондин выдавил из себя подобие улыбки. Было ещё утро. Рождественский мороз огнём опалял лицо, заставлял плотнее кутаться в пальто, обматываться шарфом по самую макушку. Дорожки все замёрзли, стали невозможно скользкими, а тропинка, ведущая к совятне, и вовсе превратилась в лёд. Приходилось топать по снегу, попутно собирая его в обувь, и морщиться от того, что носки насквозь промокли. Однако после ночного снегопада деревья выглядели до того волшебно, что Марк не очень и жалел, что Джебом потащил его с собой. Им хотел отправить письмо матери, которая жила где-то на юге, где снег - явление паронормальное. К письму прилагалась открытка с заснеженными ёлками. Сам Марк тоже нацарапал пару строк родителям, поздравляя их с Рождеством и желая всего, всего... однако особого желания вообще отправлять им что-либо блондин не испытывал. Но за компанию вроде бы можно. Когда друзья миновали очередной поворот ледяной тропинки, Туан, вскинув голову, облегчённо выдохнул. Тёмный цилиндр башни, со снежной шапкой на крыше, был уже совсем близко. Джебом первым дошёл до лестницы, предостерегающе подняв руку. - Смотри под ноги. Тут лёд. Марк кивнул, обеими руками ухватившись за перила. Вдруг наверху показалась облачённая в чёрное пальто фигура. Вскинув голову, Туан увидел каштановую макушку. Кутаясь в шарф цветов Пуффендуя, студент осторожно спускался по ступенькам, но остановился в нерешительности, завидев стоящих внизу парней. Тёмные глаза с явным испугом смотрели в сторону Джебома, тогда как на Марка парень взглянул мельком и с некоторым облегчением. Туан знал его. Чхвэ Ёнджэ - студент шестого курса, вечно тихий паренёк, предпочитающий обществу людей возьню с животными. Или растениями. Марк в прошлом году с ним познакомился, когда его и ещё несколько когтевранцев оставили убираться в одной из теплиц. Тогда-то Туан и увидел Ёнджэ, заботливо поливающего мандрагору из небольшой лейки. В тот момент парень улыбался, и сам был очень похож на зверька. Нормальный разговор между ребятами так и не завязался, зато они оба остались довольны немым обществом друг друга. И с тех пор, сталкиваясь где-нибудь, ограничивались лишь лёгкими кивками и улыбками. Но Туан слышал от однокурсников, что кто-то из семьи Чхвэ пострадал от рук волшебников. И не просто волшебников, а выпускников Слизерина. И сам Ёнджэ, опять же по словам ребят, испытывал врождённый страх ко всем студентам данного факультета. И не надо особо гадать, чтобы узнать, какой предмет парень не любит больше всего. Марк вдруг подумал, что уж очень многие студенты боятся слизеринцев. Сначала Клара, теперь - Ёнджэ... За всё время общения с Джебомом Туан мог с уверенностью сказать, что почти всегда эти страхи были необоснованными. Просто мнение такое сложилось. Однако не в конкретном случае. Блондин быстро глянул в сторону Има. Тот с самого сначала равнодушно рассматривал пуффендуйца, но, поймав взгляд Марка, поспешил отойти в сторону, давая Ёнджэ возможность спуститься. Воспользовавшись этим, паренёк поспешил покинуть нежелательное общество. Вроде бы уже спустился, но по закону сего жанра благополучно оступился на скользкой ступеньке. Словно предвидя это, Им тут же выставил руку, и Ёнджэ машинально в неё вцепился, потом только осознав, чья это конечность. Испуганно охнув, он сделал неловкий шаг назад, снова оступившись. И снова оказался пойман Джебомом. Залившись краской по самые уши, Чхвэ робко взглянул на него, прошелестев что-то вроде "спасибо". И, не оглядываясь, помчался вниз. Вернее, медленно пошёл, но старался как можно быстрее скрыться отсюда. Джебом внимательно следил за ним, словно готовясь в любой момент сорваться с места, чтобы не дать упасть этому забавному пуффендуйцу. Марк смотрел на всё это дело, не скрывая улыбки. Завидев это, Им вспыхнул. - Чего это ты скалишься тут?! Марк, рассыпавшись в извинениях, захихикал, не в силах больше смотреть на возмущённую физиономию друга, явно смущённого сложившейся ситуацией. Однако в следующую минуту блондин уже успокоился и серьёзно сказал: - Это Ёнджэ, и он боится слизеринцев. Весь пыл Джебома сошёл на нет. Удивлённо изогнув бровь, он снова посмотрел в сторону, куда ушёл шатен. Но тот уже скрылся из виду. - Боится? - Да. Ребята говорят, это связано с его семьёй. Нехороший инцидент с участием выпускников Слизерина. - Слова Марка эхом звучали в сознании. Стиснув зубы, немного выдвинув нижнюю челюсть, Им в который раз уже с ненавистью подумал о собственном факультете. - Вот как... Марк заметил грустный взгляд друга, но решил промолчать.

***

Медленно поднимаясь по ступенькам, Туан напевал себе под нос какую-то незамысловатую рождественскую песенку. С Джебомом они распрощались у лестницы. Заявив, что проголодался, Им направился в общий зал, а Туану почему-то очень захотелось прогуляться по замку. Даже, может быть, поболтать с каким - нибудь привидением. Несмотря на утренние происшествия, он испытывал прекрасное чувство радости, потому что был теперь точно уверен, что его тайна осталась тайной. Одно только осознание этого мигом подняло ему настроение, а БэмБэма из списка "плохих парней" перенесло в список "хороших дурачков". Марк улыбнулся этой мысли. Теперь только двое людей во всём Хогвартсе знали его секрет. В профессора блондин не сомневался ни секунды. А вот... У Туана моментально испортилось настроение. В голове промелькнул вчерашний эпизод, и Марку вдруг захотелось хорошенько вмазать по этой наглой привлекательной физиономии. С некоторым чувством стыда Туан подумал, что Джексон Ван - как раз тот тип парней, которые всегда вызывали в нём какую-то дрожь. Но всё это портило только то, что данный парень был слишком шумным. И заметным. Одна из лестниц медленно пропрыла над головой, и Марк поспешил подняться на площадку. Он уже был у цели, но дверь в стене открылась, и из неё показался этот противный гриффиндорец в сопровождении Джинёна. Судя по всему, Пак с удовольствием отчитывал Джексона за что-то. Ван слушал исповедь со скучающим лицом, но, стоило ему узреть на лестнице застывшего Марка, как он мигом затараторил: - Хорошо! Я всё понял! Признаюсь, каюсь, раскаиваюсь, сожалею... можно мне идти? Джинён с трудом сохранил спокойствие на лице, только взглядом показав, насколько сильно Джексон его раздражает. Махнув на него рукой, когтевранец гордо удалился на любезно подъехавшую лестницу. Марк с нескрываемой радостью заметил, что лестница, на которой он сам стоял, начала медленно отъезжать отсюда, пока Джинён и Джексон "мило" беседовали. Однако радость когтевранца длилась недолго, так как Ван умудрился запрыгнуть на ступеньки. И остановился лицом к лицу с Марком. И прежде, чем Туан отвернулся от него, выпалил: - Мне очень стыдно! Блондин не ожидал такого. Недоверчиво прищурившись, поинтересовался: - За что тебе стыдно? Джексон неловко улыбнулся, спустившись ниже, остановился на ступеньке, где стоял Туан, прислонившись к противоположным перилам. Заглянул в глаза. - Я повёл себя как мудак. И мне стыдно. Извини... пожалуйста. По правде, Джексон в голове прокручивал этот разговор весь вчерашний вечер. Осознав, что поступил отвратительно, думал, как он будет извиняться. Потому что чувствовал, что обязан это сделать. Ведь Марк доверил ему свой секрет, а он так низко воспользовался этим. Да и потом... было почему-то невыносимо больно от того, что он обидел Марка. Обидел Марка. Туан молча смотрел на него и не мог понять, что с ним вообще не так. Почему это он пытается загладить вину? Неужели совесть замучила? Марк прямо так и спросил, стараясь не упустить и малейших изменений на лице гриффиндорца. Тот тихо-тихо прошептал, но Марк услышал: - Да. Он не ожидал такой поразительной честности. Но он соврал бы, если бы не признал, что ему было очень приятно, хотя ранее блондин готов был при встрече расцарапать лицо этому выскочке. Лестница остановилась у пустой площадки, и они быстро воспользовались этим, чтобы избежать неловкой паузы. Ступив на никуда не убегающую поверхность, Марк обернулся. Джексон хоть и возвышался над ним и в целом был больше худенького Туана, но сейчас Ван с надеждой и молбой смотрел на него, поразительно напоминая нашкодившего щеночка. Марк почувствовал, что начинает потихоньку краснеть. Выдохнув, он вдруг одарил замершего Джексона лёгкой улыбкой. - Хорошо. Ты прощён. Только в следующий раз я твоей же палочкой выколю тебе глаза. Гордо развернувшись, он зашагал прочь. А Джексон всё никак не мог понять, почему вдруг ангел говорит такие ужасные вещи.