Правда всегда скрыта

Тихие всхлипы раздались по пустой комнате. Джин заглушил их, приложив ладошку ко рту. Слёзы скатывались по лицу, падая на ковер. Джин сидел прислонившись спиной к двери и подобрав под себя колени. Он понимал, что нужно успокоиться ведь ему сейчас идти на кухню к остальным, а после на тренировку. Да и ещё Гук…старший не хотел чтобы макнэ видел его красные, заплаканные глаза, его полный боли и отчаяния взгляд. Джин потихоньку успокаивался, обиды уходили, но осадок остался. Ему до сих пор было больно, но одновременно приятно, ведь Чонгук заступился за него. Младшему не всё равно, он волнуется за своего хёна. Из-за этой мысли Джин улыбнулся. - Хён, что-то случилось? – приглушённый голос Чонгука раздался за дверью. Джин замер, он понимал что если выйдет или ответит младший поймет, даже по голосу, что тот плакал. Но и молчать нельзя, ведь тогда Чон сильнее забеспокоится. Выбора не оставалось. Тяжело вздохнув и пропустив ещё один тихонький всхлип, Джин негромко ответил «Всё нормально», но голос предательски вздрогнул, выдавая Джина с потрахами. - Джин-хён, ты что плачешь!? Что случилось? – ручка двери дёрнулась, но та не открылась. Конечно, ведь Джин запер дверь. – Открой дверь, хён, прошу… Чонгук волновался. Чонгук боялся. Чонгук слышал тяжёлое дыхание старшего. Слышал тихие всхлипы за дверью. Он рисовал в своем сознании хёна, который сидит прислонившись к двери и вытирая слёзы рукой. От этого у Чона сердце защемило, а в душе что-то кольнуло. Он попробовал ещё раз попросить впустить. Но в ответ была лишь тишина, а после лишь «Уходи», тихий но такой жалкий тон. Чонгук дёрнулся от этого голоса. Ему было стыдно и очень больно, ведь человек, которого он любит, сейчас плачет, а он не может ничего сделал. - Пожалуйста…- Чонгук прислонился лбом к двери, прислушиваясь к шорохам за дверью. Через секунду дверь открылась, Гук от неожиданности чуть не упал на вышедшего хёна. Подняв голову, младший столкнулся со спокойным взглядом, и широкой улыбкой. Джин стоял в дверном проёме и улыбался. Глаза горели огоньком, а дыхание было ровным и спокойным. Единственное, что выдавало его рыдания пару минут назад, так это красные и слегка опухшие глаза. - Хён... – тихо произнес Гук, и прикоснулся рукой к щеке Джина. - Всё хорошо, я просто упал. – Всё также продолжал улыбаться старший. Он понимал, что ложь слишком очевидна, но он не мог ничего с собой поделать. Но почувствовав руку макнэ у себя на щеке, он дёрнулся от такой нежной, тёплой, приятной кожи. Чонгук редко так себя вёл, поэтому Джин сначала был, мягко говоря, в ступоре от таких прикосновений, а ласковые поглаживания по щеке будто вынуждали его сломаться, но Джин уже решил, что не хочет чтобы кто-то об этом знал. Его боль, только его. - Я ведь вижу, что ты врёшь хён. Почему ты не скажешь правду? Хотя я и так знаю что ты плакал…Хён, я не хочу видеть или слышать как ты плачешь…Поэтому тебе стоит мне рассказать всё, тебе надо выговориться тогда - Нет! – Джин повысил голос, от чего Чонгук опустил руку. - Чонгук-и, как ты не понимаешь, у меня все хорошо! По слогам сказать!? Почему ты ни с того ни с сего начал за меня так беспокоиться!? Раньше тебе было пофиг на меня и на мои чувства! – Джин запнулся, он только что сболтнул лишнего. Но было поздно. - Т-ты л-лю-любишь меня?