Странные встречи и новые знакомства

Она подхватилась с места и потащила подругу в единственное место в квартире, где та ещё не была — в свою комнату. Комната ожидаемо оказалась самой маленькой — относительно остальных, конечно. Фактически она была размером с гостиную в какой-нибудь новостройке. Сразу было видно, что здесь обитает творческая личность — в комнате безраздельно царил творческий беспорядок, а проще говоря — хаос и бардак. Большой стол у окна был завален вперемешку книгами, конспектами, катушками и клубками ниток, обрезками кожи и ткани, баночками и коробочками с разнообразным содержимым, типа бусин, бисера, желудей, сухих листьев, птичьих перьев и прочего «природного материала», среди которого выделялась коробка из-под новогоднего подарка, наполовину заполненная небольшими костями. — Это мне один знакомый ветеринар достал — на амулеты, — небрежно отмахнулась Лиза. Диван-«малютка», на котором, наверное, спала Лиза, когда ее родители были дома, сейчас тоже использовался как склад барахла или филиал помойки, одежда из открытого шкафа расползлось по всей комнате. Стены украшало несколько карандашных и акварельных рисунков драконов, единорогов и другого сказочного зверья, а также, видимо, эльфов и орков — очень живых и талантливо исполненных. Там же висел чуть выцветший плакат АВВА и отдельно- — портрет Агнеты Фальцкоуг, на котором губной помадой было написано: «Моя богиня», — и красовался алый отпечаток губ. Когда Лиза заметила, что Балалайка смотрит на него, она отчаянно покраснела и поспешно подтащила ее к длинной гладко оструганной доске, к которой гвоздиком крепилась узорчатая лента, такая же, как и та, что поддерживала вчера ее волосы. Лента была недоделана — нижний конец ее представлял собой пук ниток, привязанных к деревянным палочкам с выемками на одной стороне, на которые были намотаны эти нитки. — Тебе какие цвета больше нравятся? — спросила она, начиная по одной отвязывать палочки и сматывать нитки на клочки бумаги. А Балалайка уже откровенно развлекалась тем, что раз за разом смущала свою неопытную подругу. Она полностью осознавала, как выглядит со стороны и умело этим пользовалась, то прохаживаясь, словно модель на подиуме, картинно виляя бедрами и заставляя ягодицы упруго переминаться. Или вот, как сейчас, когда наклонилась, разглядывая какую-то безделушку открываясь с очень пикантного ракурса. Глянув на плакат, Софья хихикнула, а потом подошла к доске. — Красный и золотой — не задумываясь ответила она. — Золотой не обещаю, — откликнулась Лиза, которая уже сняла с доски своё прошлое рукоделие, и зарылась в коробки с нитками. — Золотной нити у меня есть чуть-чуть, но ее на хайратник пускать нельзя — во-первых, будет кожу тереть и волосы цеплять, а во-вторых, быстро обсыплется и станет некрасиво. Давай-ка попробуем что-нибудь подобрать… Как тебе такой оттенок? А такой? Спустя несколько минут путем перебора имевшихся у Лизы в наличии ниток они подобрали сочетание цветов, которое понравилось обеим, Лиза связала пучок ниток узлом, вторые концы намотала на палочки, закрепила гвоздиком и принялась ловко переплетать нитки, мелодично постукивая палочками. Постепенно на доске начала расти мягкая, приятная на ощупь, чуть тянущаяся лента шириной сантиметра в два-три с геометрическим узором. — Ты пока почитай или посмотри что-нибудь, — предложила занявшаяся работой Лиза. — Надо сантиметров пять соткать, чтобы узор проявился, а это полчаса примерно. Казалось, она полностью ушла в работу, но тем не менее продолжала тайком посматривать на демонстрирующую свои прелести Балалайку. Впрочем, Лиза все равно не понимала, что перед ней красуются специально, только краснела и тихо вздыхала от восхищения и все усиливающегося приятного томления, все сильнее смещающегося к низу живота. Сидела она на маленькой табуреточке перед доской, но сидеть ей постепенно становилось все менее комфортно, она крутилась и ерзала, но эти движения только усиливали приятные ощущения между ног, а…некоторые части тела подруги стояли у нее перед глазами, даже когда Лиза на нее не смотрела. Но несмотря на это, пальцы мастерицы продолжали двигаться быстро и точно, совершая знакомые движения практически без участия головы. Которая была полностью занята Балалайкой. Софья прекрасно всё видела и от души наслаждалась. Как-то очень по-глупому, если посмотреть со стороны. Совсем по-женски как-то, хотя, казалось бы, давно уже успела от чего-то подобного наглухо отвыкнуть, да и умела ли вообще когда-то? Но наслаждалась, как полностью сознающая свою власть хищница. Правда, довольно скоро решила, что, пожалуй, хватит уже — в конце концов, нечего девочку лишний раз пугать. Поэтому она расчистила себе место на крошечном диванчике и тихо притулилась там, скрестив ноги по-турецки и с интересом листала какую-то откопанную на полке энциклопедию. Через обещанные полчаса хайратник был соткан настолько, что его можно было уже приложить к волосам и примерить. Выглядело даже неплохо, да вот только толку от него с короткими Балалайкиными волосами — ну полный ноль. А где-то примерно через час она засобиралась домой, предварительно досконально выспросив, во сколько и куда ей надо приехать в воскресенье. Лиза попрощалась с Балалайкой с огромным сожалением. Она даже хотела предложить ей пожить у нее, все равно места полно, а одной скучно, но не решилась. Зато она оставила подруге свой номер телефона — была у них и такая роскошь. И ещё один плюс — у нее появилось время на занятия — сессию, как ни крути, никто не отменял.