Огненный дождь музыки...

Ночь выдалась спокойной, благодаря чему удалось неплохо выспаться, поэтому, проснувшись рано утром по ранее оговоренному расписанию, напарники не заставили себя долго ждать и сразу же направились в столовую отеля, где они должны были встретиться с Мори и некоторыми участниками стаффа и позавтракать перед тем, как отправиться в студию для генеральной репетиции. — Накахара, Гоголь, я рад видеть вас двоих в хорошем расположении духа, — Огай уже сидел за одним из столов вместе с Акутагавой и еще парой помощников и, услышав довольно быстро приближающиеся шаги, обернулся посмотреть, кому они принадлежат, ведь людей, помимо них, сейчас было не так уж и много. — Здравствуйте, босс. Да, мы и правда сегодня бодры и готовы к работе, как никогда, — Николай улыбнулся своей привычной лучезарной улыбкой, после чего, следуя примеру своего рыжеволосого напарника, сел за стол напротив Мори. — Рад это слышать. А ты что скажешь, Чуя? Готов? — Да, босс. Как и сказал Гоголь, мы оба полностью настроены на дальнейшую работу, — парень тоже слегка улыбнулся и еще раз осмотрел сидящих, когда заметил, что кого-то не хватает. — Кстати, Акутагава, а куда Ацуши делся? Вы же почти всегда вместе ходите. — Он отошел за кофе, сейчас вернется. А вот собственно и он. — - Рюноскэ вместе с остальными повернул голову в сторону только что подошедшего к ним Ацуши, который принес на подносе несколько чашек кофе для всех, кто сидел за столом. — О, доброе утро Накахара-сан, Гоголь-сан! Я пока что успел только за кофе сходить. Сейчас схожу за самой едой. Несколько порций риса с натто и тамаго-яки, верно, господин Мори? — парень в ожидании посмотрел на Огая, а когда тот кивнул, Накаджима выпрямился и направился туда, откуда только что пришел. — Ацуши, подожди, давай я все-таки тебе помогу, а то вдруг ты снова не удержишь подноса и споткнешься, опрокинув все, как это было в Америке, и нам придется доплачивать за разбитую посуду и испорченный ковер, — Акутагава, не дожидаясь ответа, встал из-за стола и тоже направился за едой, опережая товарища, который до этого остановился и явно опешил от столь неожиданного замечания и жеста доброты со стороны Рюноскэ товарища. Но, в итоге, завтрак прибыл на стол в полной целости и сохранности, правда позже он все равно был съеден этой компанией, которая уже успела довольно сильно проголодаться с обеда прошлого дня. Спустя же небольшое количество времени, все вышли из отеля, а после уже были в студии и проводили генеральную репетицию перед конкурсом, до которого оставалось ровным счетом всего ничего. Голос был давно поставлен, текст песни отлетал от зубов, а мелодия не раз всплывала в голове даже за пределами студии, так что генеральная репетиция была, по сути, лишь разогревом, как разминка у спортсменов перед соревнованиями, поэтому нервозности на ней особо ни у кого не было. Суетливость началась лишь в комнате ожидания начала конкурса.

***

Стафф ходил туда-сюда, то уточняя у Мори какие-то детали, то проверяя микрофоны и другую аппаратуру, то пытались удостовериться в хорошем состоянии образов певцов. Из-за этого начинала гудеть голова. Они уже минут двадцать, если не тридцать просто сидят в этой комнате, ожидая начала. Если выйти в коридор, который находился сразу же за дверью из этой комнаты и вел прямо к закулисью сцены, то можно было услышать голоса уже собравшихся и сидящих в зале людей. Огромное количество людей, как и ожидалось от финала. Как было и два года назад. В этот раз Огай со всей серьезностью подошел к конкурсу, и Накахара понимал причину этого, поэтому всеми силами поддерживал босса и выкладывался на репетициях и выступлениях настолько, насколько мог. В этот раз он был более собран и уверен в своих силах, так что паники не было. Было лишь небольшое волнение, но не из-за страха провала, а из-за осознания того, что в этот раз их команда близка к победе, как никогда. От осознания того, что стоит лишь рыжику собраться и выложиться на самый максимум, как всё, долгожданный финал и он выиграет, после чего все дороги, которые были до этого для него закрыты, откроются, открывая за собой и новые возможности. Но, что самое главное, если после победы Накахара еще хоть раз встретит Дазая, то он сможет с полной уверенностью и без угрызений совести высказать тому в лицо, все, что он о нем думает, все, что накопилось за эти два года. Наконец-то он полноценно выскажется по поводу того, как шатен был неправ, когда клеветал на Гоголя, говоря, что тот предаст голубоглазого, ведь их выигрыш будет означать совершенно обратное словам Осаму. Как же рыжеволосый ждал этого момента, этого триумфа. Именно из-за этого стимула, он сейчас искренне пытался не поддаваться окружающей его суматохе и собраться перед предстоящим выступлением. До начала оставалось всего пять минут, но, благодаря тому, что они выступали вторыми, времени у них было больше чем у «Мертвого Дома», который сейчас уже стоял за кулисами и готовился вот-вот выйти на сцену. — Что ж, Чуя, решающий момент. Как только они закончат выступать — ваш выход. Готов? — задал вопрос своему подопечному Огай, наблюдая за тем, как гримеры подправляли образ певца. — Да, босс. Кажется, я никогда не был так собран и готов, как сегодня. — Если бы ты только знал, как приятно мне сейчас это слышать, а тем более видеть то, как ты изменился за все то время, что я тебя знаю. — Мори-сан, Вы сейчас говорите так, как будто Вы мой отец, даже непривычно, хоть Вы буквально и вырастили меня. — Ах, прости, — слегка рассмеялся мужчина, услышав ответ рыжика, после чего перевел взгляд на стоявшего неподалеку Гоголя, которого гримеры уже отпустили. — А ты что скажешь Николай? Тоже полон решимости? — Ха-ха-ха, еще бы! Мы так упорно готовились к финалу, так что просто обязаны победить! Другого исхода просто и быть не может! — услышав, что к нему обратились, блондин ярко заулыбался и даже рассмеялся. По его виду сразу можно было сказать, что этот человек полон уверенности, в нем нет страха перед грядущим выступлением. Это даже немного восхищало Накахару. Кстати, говоря о внешнем виде: работающие в «Портовой Мафии» стилисты решили подобрать для напарников контрастные образы, которые соответствовали бы их песне, поэтому сейчас на лице Гоголя был немного яркий макияж в теплых тонах, а один глаз даже был закрыт игральной картой из колоды. Волосы его, как всегда, были собраны в длинную косу, а на голове парня теперь красовалась красивая белая шляпа в виде невысокого цилиндра, украшенного темно-бардовым, почти черным треугольчатым орнаментом у основания. Одежда Гоголя тоже была светлой: белая мужская блузка с пышной отделкой по краям воротника, поверх которой был надет стройный блейзер, половина которого была черной (вместе с пуговицами), а другая оставалась белой; схожие по тематике белые брюки в черную вертикальную полоску; бардовые перчатки и, наконец, самая главная часть образа — длинный плащ с высоким воротником, наружная часть которого была идеально белой, а внутренняя бардовой. Любой неопытный мог назвать человека, одетого в такой костюм, клоуном, хотя Чуя, пожалуй, зная характер Гоголя, тоже бы сначала подумал так, но все же, высокий и стройный блондин в этом гармоничном наряде смотрелся крайне аккуратно и даже грациозно, поэтому назвать того клоуном в лицо было просто невозможно. Сам же Накахара выглядел полной противоположностью напарника, как по характеру, так и по образу, подобранному для выступления: черная футболка с довольно глубоким вырезом, открывающий ключицы, поверх которой надет сапфирово-синий бархатный пиджак; черные брюки и мужские туфли; на руках от локтя до начала пальцев были надеты черные открытые перчатки, большая часть которых была скрыта пиджаком, из-за чего видна была лишь та их доля, которая уже заходила на ладони; немного шире обычного темно-синий, чуть ли не черный чокер и, в противовес всему образу, на плечах красовался тонкий светло-голубой шарф, который просто аккуратно на них лежал, а не обматывался вокруг шеи, чтобы не закрыть чокер и ключицы. Хотя, если подумать, далеко не шарф был самой выделяющейся деталью, ведь стилисты подобрали темный образ так, чтобы он гармонировал с кристально-голубыми глазами певца, но вот волосы… В комплекте ко всему этому темно-синему, как ночь образу парень был обладателем огненно-рыжих волос, которые в этот раз не были прикрыты даже шляпой, из-за чего еще сильнее контрастировали с одеждой. Но, несмотря на этот контраст, Чуе его образ вполне нравился — он идеально ему подходил, кроме того в нем сочетались высокая роскошь в виде бархатного пиджака с нежно-голубым шарфом и уличная грубость в виде обычной черной футболки, открытых перчаток и чокера. Ну да хватит об образах, ибо сейчас вся команда готовилась к выступлению. — Босс, у нас же еще есть время перед нашим выходом? Могу я ненадолго отлучиться? — Гоголь, который после того недолгого разговора стал спокойно наблюдать за сценой, надеясь получше разглядеть зрителей, сейчас вдруг резко обернулся к Огаю. — А? Что случилось, Николай? — У меня, хм, кое-что срочное. Переволновался все-таки, видимо, — на этих словах блондин мило улыбнулся, как ни в чем не бывало. — Ох, да, конечно, иди. Только не задерживайся — выступление «Мертвого Дома» особо долгим не будем, сам знаешь временные рамки песен. — Да-да, босс, разумеется! — через секунду парень уже быстрым шагом, чуть ли не бегом, удалялся прочь. — Переволновался? По его виду и не скажешь, что он переживает или волнуется, — удивился Накахара, взглядом провожая напарника. — Есть люди, которые не показывают своих эмоций на показ, Чуя. Думаю Николай один из них, ведь стресс в нашей ситуации вполне оправдан. — Да… Думаю, Вы правы, босс, — рыжеволосый почему-то вдруг вспомнил, как по приезду в Токио Гоголь сказал ему, что нужно быть всегда готовым, быть уверенным и сильным, нося улыбку на лице. Мысли певца не успели зайти куда-то далеко, потому что уже через секунду их прервал резко раздавшийся громкий голос ведущего, который радостно поприветствовал всех гостей и зрителей. После трехминутного монолога на камеру, говорящий, наконец, стал подводить свою речь к, непосредственно, началу финального этапа. — Где Николай? Он уже должен был вернуться, — Чуя, наконец, отрывая свой взгляд от сцены обратился к Огаю — Думаю, что он вот-вот подойдет, но все же… Акутагава, можешь сходить за Гоголем? Он ушел в уборную. Будь добр, поторопи его. — Да босс, конечно, уже иду, — Рюноскэ, отвлекшись от обсуждения чего-то с Накаджимой, внимательно выслушал Мори, после чего скрылся в конце коридора, следуя в том же направлении, куда немногим ранее ушел блондин. — Большое спасибо. И вновь после стихших аплодисментов раздался громкий голос ведущего: — Что ж, дамы и господа, а теперь позвольте представить вашему вниманию выступление первой группы участников нашего финала! Группа, которая полюбилась тысячам! Под ваши бурные аплодисменты встречаем — «Мертвый Дом» с песней «Lie»!