***
«Привет, Тео! Это мое второе письмо тебе. Новость дня – Астория и Драко начали встречаться. Оказывается, она давным-давно в него влюблена. Раньше я этого не замечала, а теперь, вот, вижу. У Астории блестят глаза. У меня когда-то тоже блестели, помнишь? Сегодняшней ночью я никак не могла уснуть и поэтому я думала. Думала до самого рассвета и кое-что поняла. Во-первых, ни Драко, ни Астория, ни Блейз никогда меня не простят. Вместе с ними меня не простят и первокурсники, и второкурсники, ну, в общем, ты понял. Во-вторых, я смогла вернуться в Хогвартс, но не смогла вернуться на Слизерин. Эти два факта неразрывно связаны друг с другом. И, знаешь, Тео, я больше не буду притворяться, что мне хорошо. Я перестану сидеть на самой последней парте, не стану по вечерам бродить по Хогвартсу, лишь бы не возвращаться в гостиную. Я покину Хогвартс. Сейчас же, после того, как допишу тебе это письмо, я пойду к МакГонагалл и попрошу отчислить меня. Когда я ехала в этом году в школу, я была счастлива, что мне позволили сюда вернуться. Теперь же я понимаю, что мир в моей душе наступит только тогда, когда мне позволят отсюда уйти».***
– Мисс Паркинсон, доброе утро! Я не видела вас на завтраке! – Строго произнесла МакГонагалл, когда Пэнси догнала ее в коридоре после завтрака. – Аппетита не было, – соврала Пэнси. Не рассказывать же, что писала письмо Нотту! – Я прошу вас отчислить меня из Хогвартса. МакГонагалл с изумлением взглянула на Пэнси, которая в ответ решительно смотрела на нее. – Это мое окончательное решение, я прошу вас не уговаривать меня остаться, – выпалила Паркинсон. – Я попробовала, ничего не вышло. Так, к сожалению, бывает. Спасибо за предоставленный шанс, хоть я его и не заслужила. – Мне нужно обсудить это с преподавателями, – как-то отрешенно произнесла директор. – Я хочу вас предупредить, профессор МакГонагалл, – уверенно произнесла Пэнси. – Если вы меня не отчислите официально, я уйду сама. – Давайте, мы вернемся к этому разговору через час? – Предложила МакГонагалл. – Я буду ждать вас в своем кабинете. Пэнси кивнула, развернулась и пошла прямо по коридору. Тяжело вздохнув, МакГонагалл дождалась, когда девушка исчезнет за поворотом, и направилась в свой кабинет. Там ее уже ждали Кингсли и мадам Максим. Француженка была уверена, что ее предложение не будет отвергнуто, а потому не переставала улыбаться. – Я хочу вас попросить, – сказала МакГонагалл, опускаясь в кресло. – Если Гермиона ответит отказом, не уговаривайте ее. – Я думала об этом, Минерва, – кивнула мадам Максим. – Будет здорово, если вместе с Гермионой в Шармбатон поедет ее подруга. У нее же есть подруги? МакГонагалл хотела сказать, что, конечно, у Гермионы Грейнджер есть подруги. Директор Хогвартса даже знала, кто согласился бы поехать вместе с девушкой в другую страну на целый год. Но сердце подсказывало совсем другую кандидатуру. – Если Гермиона согласится, – тихо произнесла МакГонагалл, – я прошу также зачислить в Шармбатон… – Долгая пауза. – Пэнси Паркинсон.***
Он не понимал, зачем делал это. Но когда застежка браслета щелкнула на запястье, Драко почему-то стало легче. В тусклых изумрудах было свое очарование. И тайна. С тех пор, как джинн пообещал исполнить желание Драко, тот не видел Грейнджер. Она все еще была в школе, но с Драко они не встречались. Совпадение? Нет, древняя магия. Отсутствие Грейнджер приносило покой. Если бы Драко спросили, почему он так ее ненавидит – сильнее, чем Поттера, он бы не смог ответить. По мнению большинства, он должен быть благодарен всезнайке Гриффиндора, ведь, когда его судил Визенгамот, ее голос оказался решающим. Она подняла руку за освобождение Драко Люциуса Малфоя из-под стражи, буквально вырывая его жизнь из объятий дементоров. Но Драко не был благодарен Гермионе. Более того, ее поступок разжег его ненависть еще сильнее. Она позволила ему жить дальше. Грязнокровка разрешила ему – чистокровному наследнику великого рода дышать свежим воздухом и учиться в школе. Даже когда Драко целовал Асторию, в его голове вертелась только одна мысль: ты здесь, потому что Грейнджер подняла руку. Но теперь он хотя бы не видел ее, а это – уже большое счастье. Зато Драко видел Пэнси. Она бросила пить и более-менее вернулась к своему прежнему облику. Столкнувшись с ней сегодняшним утром, Драко, наконец, заметил, что большие глаза Пэнси больше не сияют. Когда это произошло? На каникулах? В школе? К сожалению, Драко знал ответ. Он прожигал дыру в его сердце. Пэнси потеряла себя, когда Драко ее изнасиловал. Все просто. Драко снова посмотрел на браслет и впервые подумал о том, что, кажется, ошибся в своем желании.***
– Я буду счастлива учиться в Шармбатоне, – не задумываясь, ответила Гермиона. Мадам Максим засияла. МакГонагалл одобрительно кивнула своей уже бывшей студентке и добавила: – Вместе с вами в Шармбатон отправится Пэнси Паркинсон. Думаю, мне не нужно объяснять вам причины, мисс Грейнджер. Гермиона тут же вспомнила бледную Пэнси Паркинсон, словно тень слонявшуюся по Хогвартсу, и ответила: – Конечно, я все понимаю. – Можете собирать вещи, Гермиона, – сказала мадам Максим. – Сегодняшним вечером мы покинем гостеприимный Хогвартс. Вам хватит времени попрощаться с друзьями? – Вполне. Спускаясь по лестнице, Гермиона улыбалась. Какой удивительный шанс подарила ей судьба! В гостиной Гриффиндора ее уже ждали Гарри, Рон, Джинни и Невилл. Конечно, их интересовал вопрос, зачем МакГонагалл вызвала Гермиону к себе в кабинет. Перебрав всевозможные варианты, друзья так и не пришли к общему мнению. Гермиона встала перед ними и переплела пальцы. Времени подобрать нужные слова у нее было, поэтому девушка выпалила на одном дыхании: – Я уезжаю. Джинни облегченно выдохнула. Заметив это, Гермиона отрицательно покачала головой: – Джинни, я уезжаю навсегда. К обеду будет готов приказ о моем отчислении. Медленно, словно скованный Петрификусом, Рон встал с дивана и подошел к Гермионе. – Отлично, Гермиона, молодец, – похлопал он ее по плечу и усмехнулся. – Беги. Убегай. Делай, что тебе хочется. Ничего не ответив, Гермиона смотрела Рону прямо в глаза. Ей должно было быть больно, но не было. И ей не было жаль. Она была счастлива, что вовремя поняла простую истину – Рон не ее человек. Он же, не смирившись ни с этим, ни с тем, что Гермиона вот-вот исчезнет из его жизни окончательно, ушел из гостиной, не оборачиваясь. – Гермиона, – тихо произнес Гарри, – как же так? – Куда ты уходишь? – Почему? Вопросы сыпались, словно из рога изобилия. Гермиона дождалась, когда ребятам уже нечего будет спросить, и ответила: – Уже ночью я знала, что уйду. МакГонагалл вызывала меня к себе для встречи с мадам Максим. Мне предложили место в Шармбатоне, и я согласилась. Не будь этого, я бы все равно ушла. Я больше не чувствую себя здесь, как дома. – А как же мы? – Спросила Джинни. – Как Рон? Он отказался от работы в аврорате ради тебя! – Джинни, я вчера уже сказала Рону все, что нужно, – отрезала Гермиона. – Я прошу прощения у вас всех. Не стоит удерживать меня, просить остаться. Этого не произойдет. Я хочу, чтобы мы поддерживали с вами связь. Пройдет этот год, и я вернусь в Британию. Но сейчас мне необходим перерыв. Не говоря ни слова, Гарри бросился к Гермионе и крепко обнял ее. За ним последовали остальные. Несколько минут гриффиндорцы стояли, обнявшись. Они казались единым целым, цепочкой, из которой невозможно выпасть ни одному звену.***
Отлевитировав чемодан к выходу, Пэнси увидела, как в гостиной повисло гробовое молчание. Астория переводила взгляд с чемодана на Пэнси и обратно. Блейз опустил глаза в пол. Молчание прервал Драко, ошарашенно спросив: – Ты уезжаешь? Пэнси усмехнулась и застегнула мантию. – Мы разве разговариваем? Драко сжал губы в тонкую полоску. – Нужно отвечать на вопросы, когда их задают, Пэнси, – сказала Астория. – Вам не кажется, что вы стали слишком поздно спрашивать? – Поинтересовалась Пэнси. Она видела эту гостиную в последний раз. Этих людей, возможно, тоже. Выходя из кабинета МакГонагалл, Пэнси решила, что не станет бояться их осуждения. Она не убегает. И не боится. – Пэнси, куда ты, черт возьми, уходишь? – Воскликнул Блейз. – Я уезжаю. С завтрашнего дня я – студентка Шармбатона. Астория вытаращила глаза. – Не может быть! Пэнси смотрела на своих друзей, которые больше не считали ее подругой. Вместе они прошли долгий, извилистый путь. Война сплотила одних и развела по разным сторонам других. Пэнси не повезло, она осталась одна. А Драко, Астория, Блейз – они остались все вместе. Но разве это было хорошо? – Напоследок я хочу вам сказать спасибо за урок, который вы все вместе мне преподали, – улыбаясь, произнесла Пэнси. – Вы и сами не знаете, на что способны. Астория, знаешь, чем занимался Драко по дороге в школу? Наложив на меня Силенцио, он изнасиловал меня прямо в поезде. После этого я начала пить. Блейз в тот же день обнимал меня посреди коридора, но вы оказались для него дороже, чем я. И, Драко, Астория в красках поведала мне о вашем первом сексе. Она не поленилась меня разбудить, чтобы подробно описать все, что я и так хорошо знаю. Вы не лучше Нотта. Но это, вы, наверное, все-таки знаете сами. Последний раз взглянув на ошарашенных слизеринцев, Пэнси вышла из гостиной. Их с Грейнджер уже ждала карета, которая отвезет их обеих в новую жизнь. Судьба дала им очередной шанс начать все сначала.