Увидеть тебя

      Шармбатон позади. Колледж – тоже. Чарующая Франция с её ароматами и изяществом хоть и приносила Пэнси Паркинсон счастье, но домой девушке все-таки хотелось больше. В Лондон.       Оставив чемодан у дверей, она босыми ногами прошлёпала в маленькую гостиную и с удовольствием плюхнулась на диван. Квартира, хоть и была куплена месяц назад, уже приносила ощущение домашнего уюта. На Севере пустовало поместье Паркинсонов, но Пэнси больше не могла называть его домом. Слишком много плохого там произошло.       Мало кто знал, но такой же безумной последовательницей Темного Лорда, как Белла Лестрейндж, была мать Пэнси. Она была готова принести в жертву все, что угодно и кого угодно. Это она и сделала, когда почуяв в муже нить сомнения в задуманном, натравила на него остальных Пожирателей. На суде, когда война уже закончилась, Пэнси смотрела, как её мать признаётся в содеянном. Но не раскаивается. Ей не было жаль, она искренне верила в то, что все сделала правильно.       Тряхнув копной черных волос, Пэнси попыталась выкинуть образ матери из головы и задумалась о завтрашнем собеседовании в «Ежедневном пророке». Главный редактор уже намекнул ей, что она будет принята на должность младшего журналиста в отдел, занимающийся светской хроникой. Пэнси, которую уже давным-давно не интересовали сплетни, была огорчена и дала себе обещание, что надолго в этом отделе она не задержится.       Шарлиз, окончив колледж, отправилась набираться педагогического опыта в Шармбатоне, куда её лично пригласила мадам Максим. С Эриком они расстались еще два года назад и, кажется, Шарлиз совсем не переживала по этому поводу.       Гермиона осталась во Франции вместе с Николасом. Они устроились в небольшую адвокатскую конторку, где уже успели стать лучшими.       Что касалось её прежних друзей, Пэнси знала не очень много: Драко работал вместе с Блейзом в Министерстве Магии. Астория воспитывала их с Малфоем ребёнка – маленькому Скорпиусу недавно исполнилось четыре года. Все эти годы Блейз неустанно писал письма Пэнси, на которые она не отвечала. Забини удостоился внимания лишь однажды – перед свадьбой Астории и Драко.       Пэнси закрыла глаза и глубоко вздохнула. Интересно, Блейз передал Драко и Астории ее поздравление, за которым она спрятала свою обиду? Наверное, передал. Интересно, что подумали тогда еще будущие муж и жена, когда увидели текст поздравления? Пэнси покачала головой и выдохнула. Нельзя думать об этом, нужно все забыть.       Но воспоминания не отпускали.       … Помогая пьяному в стельку Теодору лечь в постель, Пэнси боролась со стойким желанием треснуть чем-нибудь Нотта по голове. Напиться в понедельник, посреди белого дня, когда дежурным преподавателем была МакГонагалл, да и настроение Снейпа находилось на отметке «не подходите ко мне, иначе я вас убью»!       – Ты – идиот, Тео! – Зашипела Пэнси, укрыв друга одеялом. – А если бы это не я тебя нашла? Ты представляешь, чем это могло закончиться?       Теодор натянул одеяло до подбородка и что-то проворчал. Пэнси постояла у постели еще несколько минут. Уже уходя, она услышала ясный, четкий голос Теодора:       – Все уже закончилось, Пэнси. Абсолютно все…       Сейчас, спустя несколько лет, Пэнси понимала, что именно имел в виду Тео. Темная Метка была дарована не только Драко, в тот день она досталась еще и Нотту. Он признался в этом только спустя два месяца при похожих обстоятельствах.       … – Почему я должна все время спасать твою шкуру?       Вернувшись поздно ночью, Теодор прикончил к утру две бутылки огневиски, но его это, кажется, совсем не смущало. Он собирался пойти на трансфигурацию, когда проспавшая завтрак Пэнси, врезалась в него в коридоре.       Кое-как уговорив Теодора прогулять, Пэнси заставила его вернуться в гостиную. Сидя на диване, Нотт немигающим взглядом смотрел в одну точку. Пэнси стояла напротив, скрестив руки на груди. Все совсем запуталось в ее жизни: отца убили Пожиратели, Драко получил от Темного Лорда какое-то задание, которое отравляло его жизнь, любовь к Блейзу цвела ярким цветом… Пьянство Теодора – еще одна проблема, которая, по сути, не должна волновать ее, однако волновала.       – Теодор, завязывай с пьянством, – умоляюще произнесла Пэнси, опускаясь на пол. Тео смотрел на нее сверху вниз и о чем-то напряженно думал, насколько ему позволял это делать разум, затуманенный алкоголем. – Я не смогу все время спасать тебя.       Теодор усмехнулся и медленно закатал рукав черной водолазки. Пэнси, замерев от страха, молила высшие силы о том, чтобы не видеть то, что вот-вот ей откроется. Но небеса не услышали девушку, и сцена из ее прошлого повторилась. Точно так же, как и Драко несколько месяцев назад, Теодор показал Пэнси предплечье, изуродованное Темной Меткой.       – Нет, – прошептала Пэнси, не отрывая взгляда от страшного клейма. – Тео, как же так?       Нотт молча поправил рукав, пряча под черной тканью Метку. Он жил с ней уже два месяца, а если быть точнее – существовал. Теодор знал, что Волан-де-Морт поручил какое-то дело Драко, и теперь Малфой походил на бледную тень самого себя. Нотт не хотел стать таким же. Словно чуя страх новоиспеченного Пожирателя, Темный Лорд не давал ему никаких заданий, но это не могло продолжаться вечно.       – Я знаю, что я – плохой человек, – начал Теодор. – Я плохо поступаю с девчонками, издеваюсь над грязнокровками, постоянно всем хамлю. Но, Пэнси, разве я заслужил Метку? Разве я… – Он в ужасе взглянул Пэнси в глаза. – Убийца?       Пэнси протянула руку, и Теодор крепко сжал ее. Парня трясло, и это было вовсе не из-за алкоголя. Поднявшись, Пэнси помогла встать Теодору с дивана, и они двинулись в сторону спальни мальчиков. Она снова укрыла его одеялом, но в этот раз не ушла, а присела на краешек постели.       – Ты не убийца, – сказала она. – Не убийца…       Распахнув глаза, Пэнси поняла, что по ее щекам скатываются слезы. Этот разговор оказался последним нормальным разговором между ней и Теодором. Пришла весна, Дамблдора убил Снейп, а Малфои попали в опалу из-за слабости Драко. Лето промчалось стрелой, и на седьмом курсе обучения в Хогвартсе Пэнси, наконец, осознала, насколько изменилось все, что она знала.       Драко, казалось, умер где-то внутри себя, и Пэнси не оставляла попыток вернуть его к жизни. Вколачиваясь в хрупкое тело, Малфой, казалось, снова начинал что-то чувствовать, но когда все заканчивалось, к нему возвращалось его равнодушие. Пэнси хотелось выть, но, стиснув зубы, она продолжала приносить себя в жертву Малфою.       Увлеченная бесконечным спасением Драко, Пэнси даже не сразу заметила, как изменился Тео. Теперь он был «принцем Слизерина» и любимчиком Волан-де-Морта. Забыв о своих страхах, Теодор мучил грязнокровок, унижал тех, кто был слабее него. Это не могло закончиться ничем хорошим, и это было ясно всем, кроме Нотта.       …В тот вечер Пэнси впервые за долгое время отказала во встрече Драко и, расположившись на диване в гостиной с книгой, ждала возвращения Теодора. Бежали минуты, превращаясь в часы, а Нотта все не было. Пэнси, отважно сражаясь со сном, с каждой минутой все более вяло переворачивала страницы уже поднадоевшей книги. Ближе к пяти часам утра в гостиной Слизерина, наконец, появился Тео. Бросив дорожную мантию в одно из кресел, он сел рядом с Пэнси и сказал:       – Предупреждаю тебя, Паркинсон – я не нуждаюсь в душеспасительных беседах.       Пэнси взглянула в темные глаза Теодора и поняла, что опоздала. Слова, которые она так тщательно готовила вдруг показались ей совсем не теми, что были нужны на самом деле. Лихорадочно соображая, что ей теперь делать, Пэнси не сразу поняла, что Тео со злой усмешкой смотрел на нее.       – Пэнси, какая ты… – Он на мгновение задумался. – Не слизеринка.       – Что? – Не поняла Пэнси.       – Ты больше подойдешь Гриффиндору, – продолжал издеваться Нотт. – Хотя нет, ты слишком глупа. Пуффендуй – самое место для тебя!       – Как ты можешь говорить мне такое? – Вспыхнула Паркинсон. – Я старалась помочь тебе! Ты же сам говорил…       – Это были только слова, Пэнси, – ухмыляясь, почти пропел Тео. – А слова ничего не значат. Я еще раз повторяю тебе – не надо меня спасать, продолжай спать с Малфоем, думая, что помогаешь ему.       Он резко встал, забрал мантию и ушел, оставив Пэнси в одиночестве…       Она послушалась и больше ни разу не возвращалась даже к мыслям о помощи Тео. Драко был совсем плох, поэтому Пэнси все свободное время проводила с ним, в тайне мечтая о прикосновениях Блейза. Шло время, война разгоралась все ярче, а Теодор становился все чудовищнее.       В день, вошедший в историю, как день Битвы за Хогвартс, Пэнси была сама не своя. Предчувствие чего-то страшного не отпускало. Девушка боялась не за свою жизнь, а за жизни всех остальных. Это-то ее и подтолкнуло вечером выйти из стройных рядов слизеринцев и предложить сдать Поттера Темному Лорду. И на что она надеялась? По пути в подземелье, куда всех студентов с ее факультета вел Филч, Паркинсон приняла решение и, скрывшись за колонной, бросилась назад.       Повсюду яркими вспышками сверкали заклинания. Крики, слезы, страх. Не разбирая дороги, Пэнси бежала по замку, пытаясь найти Нотта, который, как и она, не желал оставаться в стороне. Они встретились втроем у кабинета трансфигурации: Пэнси, Нотт, стоящий к ней спиной, и пятикурсница с Гриффиндора, стоявшая перед Теодором на коленях. Склонив голову, девушка захлебывалась в рыданиях и умоляла не убивать ее.       – Теодор! – Окликнула его Пэнси.       Он обернулся и с ядовитой улыбкой поинтересовался:       – Хочешь присоединиться?       Пэнси подняла волшебную палочку, и Нотт расплылся в улыбке.       – Авада Кедавра, – полушепотом произнесла Пэнси.       На одно только мгновение в глазах Теодора промелькнуло удивление, а потом с глухим стуком он упал на пол. Пэнси завизжала и выронила палочку. В ужасе она попятилась назад, а спасенная гриффиндорка не сводила с нее глаз.       Теодор, как и хотел раньше, не стал убийцей. Да, он издевался над половиной школы, однако никого не убил. Зато это сделала Пэнси…       Письма, которые Паркинсон отправляла мертвому Теодору, были для нее своеобразной отдушиной. До войны Нотт был хорошим другом, хотя его человеческие качества оставляли желать лучшего. Пэнси писала именно этому Тео – заботливому, внимательному товарищу. Рухнувший же на пол от Авады Пожиратель был совсем другим человеком. Но, как оказалось, только для Пэнси.       … Пэнси так и не смогла признаться, что Тео убила именно она. Дни, проведенные в Малфой-Мэноре пролетали один за другим. Хрупкое равновесие между ней и Драко приносило обоим покой.       – Хозяин Драко, – пропищал домовик, – в поместье посетители.       – Приведи, – ответил Драко.       Пэнси приподнялась на локтях, но из постели не выбралась. Ей нездоровилось последние три дня и она проводила их в спальне. Драко сидел в кресле и читал газету. Идиллия.       Когда в спальне появились сотрудники Министерства, сердце Пэнси пропустило удар.       – Добрый вечер, мистер Малфой, – сурово произнес один из мужчин и развернул пергамент. – Мисс Паркинсон, вы обвиняетесь в убийстве Теодора Нотта!       Пэнси откинула одеяло и на ватных ногах подошла к людям, которые пришли арестовать ее. Драко смотрел на нее неверящим взглядом. Когда оцепенение прошло, он спросил:       – Правда?       – Правда.       – Ненавижу.       Одно слово, а почти убило ее. Пэнси выдохнула, бросила прощальный взгляд на Драко и позволила себя увести…       Суд, конечно, оправдал ее. Спасенная пятикурсница, которая рассказала о произошедшем Министерству, с трибуны свидетеля поблагодарила Пэнси за спасение.       А потом было лето. Потом Хогвартс. Потом Шармбатон. Теперь, вспоминая все это, Пэнси понимала, что все произошло так, как и должно было произойти. Она понимала, почему стала изгоем – слизеринцы не давали своих в обиду и не прощали предательства.       Но разве Пэнси была предателем?       Она не успела подумать об этом, потому что неожиданно в квартире раздался звонок. Кто мог прийти к ней?       Распахнув входную дверь, Пэнси выдохнула.       – С возвращением домой, Пэнси, – улыбнулся Блейз.