***
– Как он мог, Блейз? – спрашивала Пэнси. – Как, скажи мне? Ее голова лежала на коленях Забини, который нежно перебирал ее черные волосы, пытаясь успокоить. То, что Драко наконец-то рассказал правду, радовало его, но, в то же время, страдания Пэнси причиняли ему боль, а о том, что чувствовала сейчас Гермиона, Блейз даже боялся думать. – А Гермиона, – продолжала всхлипывать девушка, – сейчас там совсем одна. И все это – из-за него! Сегодня, как и предполагал Блейз, Драко не появился на работе, передав ему через отдел кадров, что уходит в отпуск по семейным обстоятельствам. Разгребая завал в их общем кабинете, Забини осознал, как выбили их из колеи последние три недели. Их всех словно забросило в далекое прошлое, где над разумом довлеют чувства, где месть – самый сладкий десерт, и где правда – это серьезный подвиг. – Я простила ему все то, что он сделал со мной, – прошептала Пэнси, поднимая голову. Пальцами она сжала ткань рубашки Блейза, словно это помогало ей успокоиться. – Раньше я думала о том, что время и значение слов не так важны, если сами слова все-таки были сказаны. Но теперь я понимаю, что ошибалась. Забини очень нежно погладил девушку по щеке, и Пэнси на одно мгновение улыбнулась, бросив на него теплый взгляд зеленых глаз. Но потом, снова вспомнив о произошедшем вчера, со свистом выдохнула. Злость, словно паутина, опутывала ее и без того неясное сознание. Руки у нее затряслись, а губы задрожали. – Пэнси! – выдохнул Блейз, прижимая девушку к себе. – Послушай, Драко ведь сказал, что шанс спасти Гермиону все еще есть, нужно только найти его! Слышишь? – Он встряхнул ее, чтобы привести в чувство. – Мы обязательно найдем выход! – Нет! – закричала Пэнси, упираясь ладонями в его грудь. – У нас не получится! Он убил ее, Блейз! – Она вскочила с места. – Драко убил Гермиону. Последние три слова она прошептала, растягивая каждое из них, позволяя проникнуть в самую глубь сознания. Пэнси, как и сама Гермиона, не верила в ее чудодейственное спасение, а потому готовила себя к самому страшному и неминуемому. Со вчерашнего вечера Паркинсон представляла свою жизнь без Гермионы Грейнджер. Она отчетливо увидела похороны лучшей подруги: деревянный гроб, море цветов и сотни рыдающих у ее могилы людей. Пэнси представляла, как садится писать Гермионе письмо – такое же, какие она отправляла мертвому Нотту, зная, что никогда не получит ответа. Видела посиделки в «Феерии» вместе с Шарлиз, но уже без Грейнджер, вечно отчитывающей их обеих, с улыбкой попивая крепкий кофе. И то, насколько отчетливо получилось у Пэнси представить это страшное будущее – самое ужасное из всех возможных, дало понять ей, что едва сердце Гермионы перестанет биться, что-то умрет и в ней самой. Разорвутся те тонкие нити, которыми однажды в Шармбатоне умнейшая из гриффиндорок сшила разрушенную душу Пэнси. Именно Гермиона помогла ей найти новый жизненный вектор, вдохнула в нее жизнь, вытащила из той тьмы, в которую Паркинсон забралась не без помощи своих прежних друзей. – Блейз, – еще тише, чем прежде, прошептала Пэнси. – Ты ведь знаешь, если Гермионы не станет, то и я тоже умру. Блейз крепко взял ее ладони в свои руки и уверенно произнес: – Тогда и мы должны спасти вас обеих.***
Некогда идеальная библиотека Малфой-Мэнора теперь напоминала оазис хаоса: стопки книг возвышались на каждом свободном участке пола, а некоторые висели в воздухе. Александра и Драко безуспешно пролистывали том за томом, но ничего не находили. Скорпиус, которому заботливая няня дала волшебную раскраску, занимался творчеством, сидя в самом дальнем углу. – Может, стоит обратиться в главную магическую библиотеку Лондона? – спросила Александра, захлопывая очередную книгу. – Вы сами сказали, что у нас осталось всего лишь десять дней. – Вряд ли нам там помогут, Александра, – пробубнил Драко, пробегаясь глазами по тексту. – Тем более, джинны – это темная магия, а Мэнор долгое время был пристанищем величайшего зла. Отложив том, датированный тысяча триста восьмым годом, в сторону, мужчина с любовью взглянул на увлеченно рисующего Скорпиуса, который даже не догадывался о том, какими злодеяниями славилась вся его семья. Малфоев сколько угодно можно было считать жертвами обстоятельств – это не изменяло того факта, что все они были преступниками, в том числе и Драко. – Александра, – тихо позвал он девушку. – Да, мистер Малфой? – откликнулась няня, отряхивая платье от книжной пыли. – Принести вам чай? Он покачал головой и, указав жестом в сторону небольшого дивана, опустился на него. Сев рядом с хозяином, Александра вопросительно взглянула на него. – Если у нас ничего не получится, – начал Драко, думая о самом худшем, – я пойду и сдамся Визенгамоту. – Он сделал паузу. – Нет, не так. Я в любом случае признаюсь в том, что совершил. – Вас приговорят к заключению! – тут же воскликнула няня. – Подумайте о том, что будет со Скорпиусом! Вы сделали все это лишь ради него, а теперь готовы отказаться от сына? Право же, мистер Малфой, это сущий вздор! Совсем скоро состоится суд, который вы обязательно выиграете, и… Драко поднял руку, останавливая сбивчивую речь Александры. – Завтра, Александра, – отчеканил он. – Суд состоится завтра. Взглянув на настенный календарь, девушка тяжело вздохнула. Время, пролетевшее как один миг, словно посмеивалось над ними, все быстрее и быстрее отсчитывая секунды, минуты и часы. – Гермиона в больнице, так что представлять мои интересы больше некому, – пробормотал Драко. – Сегодня, возможно, последний день, когда я вижу Скорпиуса. Александра, прищурившись, уверенно сказала: – Вставайте, мистер Малфой. Берите Скорпиуса и ведите его в парк. Поиграйте с ним. Почитайте ему. – Она перевела дыхание. – А я займусь книгами. У нас все получится, – заверила его няня. Но сама она понимала, что они, к сожалению, вот-вот с треском проиграют эту войну.***
В прошлый раз, когда Драко стоял у зала судебных заседаний номер три, рядом была Гермиона. Совершенно спокойная и до невозможности красивая она смогла успокоить его в считанные секунды, сказав Малфою, что он не виноват. Сейчас же он стоял у тяжелых дубовых дверей в одиночестве, готовый покорно принять то, что готовила ему судьба. Драко поправил галстук, стараясь не думать о том, что в прошлый раз это делала Гермиона, набрал в легкие как можно больше воздуха, а потом вошел в зал. Астория окинула его изумленным взглядом, таким же, как и судья Вагнер. Николас, изогнув бровь, отчаянно пытался рассмотреть за спиной Драко Гермиону, которой, конечно же, там не было. – Мистер Малфой, – сказала судья, – могу я узнать, где мисс Грейнджер? «Я почти убил ее». – Она в клинике Святого Мунго, – тихо ответил Драко, садясь напротив Николаса. – Сегодня я буду без адвоката. – Надеюсь, – немного разочарованно протянула судья Вагнер, – вы осознаете, что сегодняшнее заседание является ключевым в этом деле. – Да, – кивнул Малфой. – День, который решает все. – Что ж, тогда мы начнем. – Судья Вагнер поправила прическу. – Слушается дело номер двести сорок два. Астория, поймав одобрительный взгляд Николаса, подняла руку вверх. – Миссис Малфой? – удивилась судья. Астория, грациозно поднявшись со своего места, уверенно произнесла: – У меня есть заявление. Драко, сцепив пальцы в замок, старался не смотреть на бывшую жену, которая, судя по всему, решила превратить их развод в еще больший фарс, чем прежде. Астория уже собиралась продолжить, но двери в зал заседаний неожиданно распахнулись. – Прошу извинить меня, – раздался уверенный голос, и Драко подумал, что сошел с ума. – Я опоздала. Мой лечащий врач никак не хотел выписывать меня. Гермиона села рядом с Драко, улыбнувшись при этом и Астории, и Николасу, а потом сжала руку своего клиента. Встретившись с ее внимательным взглядом, Драко, наконец, выдохнул. – Все будет хорошо, – одними губами произнесла Гермиона. И Драко в очередной раз ей поверил.