Если б время вспять вернуть...

      Утро, утро, утро… Оно нечасто бывает радужным и добрым, если только это не утро выходного, или например бракосочетания… У двух подруг утро вообще ассоциировалось с седьмым кругом ада, но сейчас, проснувшись в очередной раз с набатом в голове, они понимали, что круги ада им пройти было бы куда легче, чем проснуться в это злополучное время суток.       Первой, как ни странно, проснулась Сованита. Обычно, она обожала предаваться сонной неге часиков эдак до двенадцати утра, в отличии от своей шебутной подружки, которая вскакивала ни свет ни заря и начинала громыхать вещами, будя не только подругу, но и соседей через стену, и снизу. Девушка приняла вертикальное положение и поняла, что спала в крайне неудобном положении, а это было хуже некуда. Тело затекло и ныло, где то постреливало и совсем по старчески, как казалось девушке, хрустели кости.        Посетив ванну, с целью напугать зеркало гнездом на голове, Сова пошла на кухню и поставила чайник. Парни так и продолжали посапывать и обогащать воздух в квартире перегаром. Собственно, из-за этого ароматизатора, девушка и вынырнула из грез в промозглую действительность. Она спала на диване рядом с Балуновым, который не желая отставать от своих друзей и товарищей, принимал на грудь всего и побольше. Похуита дрыхла с Поручиком на пару, привалившись головой к плечу последнего, и так же мирно сопела, но в отличии от своей подруги, ее алкогольное амбре ничуть не смущало.        Девушка уселась за стол и начала прислушиваться к ощущениям: все тело ныло и болело, чувство полной разбитости не покидало организм. Спустя некоторое время, на кухню все же выползла ее подруга, с таким же гнездом на голове, и с такими же синяками под глазами, и вообще выглядела так, что краше в гроб кладут. Хрипло поздоровавшись с подругой, она попила воды, не утруждая себя стаканом, и попутно умылась, желая хоть как то выйти из состояния автопилота. Несколько минут в воздухе висела тишина и спокойствие, а в мозгу одной из девушек всплыли события вчерашнего дня. — Хунь, а Хунь, — произнесла Сованита, — ты помнишь, что вчера было? — Помню… — хмуро отозвалась та, и снова плеснула себе в лицо холодной воды. В этот момент закипел чайник и девушки найдя кружки, которые были более или менее пригодны к использованию, налили себе кипятка и плеснули вчерашней заварки. — Да я вот думаю, может нам причудилось… там, сама понимаешь, не один «Казбек» курить могли, мож… надышались дымом, да и глюкануло нас… а может вообще с пьяну… — Сов, помещение большое… дверь ходуном ходила, все выветривалось, не могло там быть такой концентрации… это ж запыхтеть всем клубом надо, чтобы так глючило… да и трезвые мы были… мне больше другое интересно, почему именно в этот момент, — подруги задумались. Снова повисла тишина.       Похуиту бесила вся эта ситуация. По ее разумению, этот «портал», а что это был именно он, она не сомневалась, открылся вообще не там, где по идее должен был… Если бы они находились вблизи от той недостройки, все бы еще можно было бы объяснить, а так…абсолютно другая местность и часть города… другие люди, с которыми у девушек не было связанно никаких воспоминаний, так как никого, кроме парней из «Король и Шут», они почти не знали. По всем законам мало мальской логики, или даже тех же книг фэнтези, которыми девушки зачитывались, должно было получится именно так, но видимо, где то что то снова пошло совершенно другим путем, нежели должно было, добавив тем самым барышням еще больше пищи для размышлений, который у них и так было не мало…       Обговорить все нюансы ситуации девушки не успели, так как из комнаты послышались сначала приглушенные стоны, потом сиплые матюки и какой то шорох, а под конец на кухню выплелся барабанщик. Его лицо отдавало свежей зеленцой, конечности передвигались большой неохотой и вообще казалось, что парень держался в вертикально плоскости большим усилием воли и того гляди упадет. Сованита налила ему воды. Тот посмотрел на стакан, с приготовленной водой, сглотнул, протянул руку, жадно опустошил тару и поставил его на стол, едва не уронив. Сованита налила воды еще и снова поставила перед музыкантом. Он снова приложился к спасительной жидкости, но, опустошив меньше чем на половину, рванулся в ванную где начал пугать керамическое изделие. Судя по звукам, остальные тоже поднялись, и тоже чувствовали себя огурцами, такими же зелененькими и неспособными к мыслительному процессу, да и к каким либо другим процессам в настоящий момент не тяготеющие. Девушки зашли в комнату и узрели валяющегося на полу Яшу и Князева, который едва не по пояс высунулся в открытое окно. Михаил возлежал на диване, театрально положив руку тыльной стороной на лоб, и, слегка приоткрыв рот, постанывал. — Всем привет, — произнесла Сованита. Ответа не последовало. — Плохо? — в свою очередь задала вопрос Похуита, и этот вопрос возымел действие. Парни, казалось, обратили на нее внимание и, страдальчески, выдали нестройным хором: «угу». — Ну вот, сами и виноваты, — выдала Сова, скрестив руки на груди. Парни продолжали лежать, головы никто не поднимал, лишь слабо моргали, будто им даже веки закрывать было больно. — Че… оох… мы пили? — произнес лежащий на диване Михаил, зарываясь пальцами в волосы. — Спроси че полегче, — ответил не менее радостным голосом Андрей, который сидел и держал голову руками, будто она должна упасть, — блять, жбан тяжелый, хер удержишь. — Хер удержишь, а голову вряд ли, — послышалось сдавленное шипение Яши, но шутку никто не оценил, так как любой, даже самый тихий звук, по видимому, отдавался в ушах ребят набатом. В этот момент из туалета пришел менее зеленый Поручик и прилег рядом с Яшей. Девушки, завидев такую картину, пригнулись в беззвучном смехе, настолько это было комично. Но еще комичнее стало, когда Яша, рукой прикрывая лицо Поручика, возмущенно засопел: — Блять, умоляю, не дыши на меня, — как это смотрелось со стороны, лучше не описывать. — Ребят сходите пока умойтесь хотя бы и душ примите, полегче будет, есть не зовем, но… — начала было Похуита, но в этот момент уже Горшок сорвался с места и, спотыкаясь, пролетел мимо девушек, и грозно зарычал на унитаз, будто керамика была виновата в его состоянии. Что немало удивило девушек, так это то, что у парней такая реакция на алкоголь. Бухали по черному они не впервые. Но почему такая реакция у некоторых, непонятно…       Кряхтя и проклиная все на свете, парни один за другим доползали до душа, после чего возвращались полежать и успокоить свой организм, который откровенно бунтовал против такого недобросовестного к себе отношения. Легкая зеленца по-прежнему не сходила с их лиц. Девушки, к тому времени, заварили на всех чаю, так как от еды все страдальцы решительно отказались. Спустя какое то количество времени, парни чувствовали себя на миллидолечку лучше, но опохмелиться им все же требовалось. Вскоре Михаил взмолился подперев голову руками: — Девчат, сбегайте пожалуйста, аа… ну сил никаких нет уже… расцелуем каждую по очереди… — Женюсь! — гордо заявил Князев, ударяя себя кулаком в грудь и жалобно смотря на подруг, — Сова решила, что такой расклад ее более чем устраивает, но выглядело это не очень то и правдоподобно, — девушки, ну будьте людьми, — Сованита только прыснула со смеху, Андрей в ответ снова стукнул себя в грудь кулаком, после чего, с тихим ойканьем, лег на стол. — Мы ж помрем сейчас, серьёзно, — театральной заломил руки Балунов, — плохо нам… Ну сходите а… Мы что хотите вместо спасибо… — тут рот Александру заткнул Горшенев, невесть как преодолевший себя, и сейчас смотрел на друга, как смотрят на… на продавшего душу дьяволу человеку, который попросил за свою жизнь шубку для жены. — Шура, ты это самое… не особо то замахивайся, у тебя и так долгов по маковку. — Александр на это только чихнул в сторону собеседника и прикрыл глаза, впав в предобморочное состояние. Девушки смотрели на это, возведя глаза к потолку, будто им это казалось чем-то ну уж очень невыгодным, хотя в душе каждая надеялась хоть на какой-то подарок со стороны парней. Ну кто что… tab> Когда все мальчики уже были готовы больше, чем на все, Горшенев как то странно улыбнулся и, растянув губы в шкодливой улыбке и подперев кулаком подбородок, заговорил сладким голосочком. Сиропным таким… как накосячивший ребенок, который пытается подлизаться и избежать наказания. — Девчат, а как вас все-таки зовут мм? Ну стремно ж на «эй ты» обращаться. — Да, — вклинился Балунов. Похуита только прыснула, когда увидела светлую, жутко взъерошенную голову и мутный взгляд, — нас мама по другому учила. Повисла тишина и лишь через несколько минут ребята засмеялись. — Это ты хочешь так нас захомутать и заставить идти за пивком да? — улыбнулась Хуня. Недавно подруга назвала ее именно так. Она была не против, ей даже нравилось больше. — Эм…ну… — брюнет замялся, — а почему бы собсссно и нет? — улыбнулся он. Девушки улыбнулись в ответ. Невольно, но улыбка как то сама наделась маской и закрепилась на ушах.        Исходя из всего вышесказанного, можно было сделать нехитрый вывод: парни приходили в себя очень тяжело, и причиной этому служил тот факт, что друзья-товарищи-собутыльники пили всего и по… многу. По ушам им ездить никто не собирался, попросту права на это они не имели. Они для них никто. Может быть друзья теперь уже, но дружба эта не скреплена ничем, кроме как проживанием на одной площади. Шапочное знакомство, не более. Когда же время для опохмела «бедненьких и несчастеньких», как выразился Князев, настало, парни дрожащими руками выдали девушкам денег и те отправились за «лекарством».       Дорога ничего плохого не предвещала, но ни у одной из подруг вопрос о том, что было вчера, из головы не выходил, и это единственное, что омрачало их пребывание в этом мире. А тем временем, парни в ожидании, обсуждали какие то свои дела. Разумеется, речь не обошла стороной и двух новых знакомых. — А может в группу их возьмём, — пробухтел Балу, который к девочкам, как он их называл, относился по простому. Просто поболтал, просто пошутил, просто пофлиртовал. — Кем? — забухтел снова недовольный Михаил. Он вообще был весьма категоричен во всем, что касалось группы. — В бек, — отозвался все тот же кадр с фамилией, так похожую на имя медведя из мультика «Книга джунглей», — а что… — Да, Мих, — прокряхтел Андрей, который распахнул окно настеж и повис на подоконнике, — было бы здорово. — Да вы двое не как запали на них, — высказался Яков, сидевший уже довольно ровно, но зелень на его лице по прежнему цвела, как в мае. — Точно! — Поддакнул черноокий Миха, — вот зуб даю, точно втюрились! — Тебе уже опасно зубами разбрасываться, товарищ, — заговорил Балу и, нашарив у себя в карманах смятую пачку сигарет, закурил. — Они хоть готовить умеют… — Э… А я?! — произнёс чисто русскую фразу Князев, выпуская дым из ноздрей. — А яичница не в счёт, тем более твоя. Ты даже из не рожденного петуха умудряешься отраву сделать, — снова вписался в разговор Миша. — А ещё друг называется! — жалобно проговорил Андрей и, завидев в окне девушек, закрыл окно, — идут, и по моему не только с выпивкой.       Девушки и правда шли не только со спиртным. Парни, добросовестно отдали все свои гроши-копейки, ничего не жалея для дела, и поэтому двум подругам хватило даже на некоторый объем продуктов. Нести было тяжеловато, но настроение после похода в магазин резко пошло в гору. Они были очень собой довольны. Добравшись до квартиры, девушки спокойно прошли в зал и вытащили алкоголь на стол, и пол рядом. Парни заметно оживились. — Ну что, платье подвенечное сразу надевать? — встала в позу Сова, не без смеха наблюдая за сразу же подавившемся Андреем, — совет вам да любовь. Далее девушки, не обращая внимания на шутки, что новые знакомые просто их спасли… вот прям завтра возьму и женюсь… че ты ржешь Гаврила… возьму и женюсь, ушли колдовать на кухню. Они вообще на этот счет как то не обольщались, как делают большинство остальных представительниц слабого и прекрасного пола.       Парни шумели в комнате, слышен был звук открываемой тары с выпивкой, и обсуждения на тему «как хорошо, что есть на свете верные друзья». — Так что скажешь на счет вчерашнего? — спросила Сованита, занимаясь какими то кухонными делами. Несмотря на улучшившееся настроение, инцидент не давал покоя ни одной, ни другой. — Не знаю, надо подумать. Интересно, когда у них следующая репетиция. Надо будет остаться дома и подумать. — Можно обсудить это и вечером, — сказала Сова, пихнув подругу локтем и загадочно прикусив губу. — Вечером как то не в мазу думать о какой то неясной фигне, когда тут эти в труханах гуляют. — Ну можно это повернуть в выгодное нам положение, — не унималась некогда самая здравомыслящая из их дуэта Сова. Это время вообще дурно на нее влияло. — О чем ты блин? Да даже если мы сядем ними болтать, это рано или поздно закончится тем, что мы напьемся, и произойдет что нибудь нехорошее, — буркнула подруга ей в ответ, продолжая заниматься готовкой. Она это не любила, хотя готовка давалась ей неплохо, — ладно можно попробовать начать с ними обсуждать фантастику и так, в порядке бреда, описать нашу ситуацию, может что то дельное и придумают…       Парни же, придя в себя после санаторно-курортного лечения, снова начали обсуждение какого то текста Андрея. Слышались смешки и гыканье. Спор самого Андрея и Михаила, который с чем то был категорически не согласен. Они так увлеклись спором, что даже не заметили, как за этим занятием кто то принес из комнаты гитару, и Миша начал показывать какая приблизительно может быть мелодия. Князев, со всем своим энтузиазмом, возражал другу, утверждая, что мелодия должна быть лирическая. Мнения остальных дробились. Спор проходил шумно, и в какой то момент даже начал перерастать в конфликт. Но потом все успокоились, потому что некоторым нужно было еще на работу, а остальным предстояли другие задачи, касающиеся группы. Поэтому парни спешно засобирались. Пока они одевались, с кухни вышли девушки. Они как раз заканчивали со своими «женскими делами», как умудрился озаглавить их действия Михаил. — Ребят вы надолго? — спросила Похуита, наблюдая, как парни, толкаясь, натягивают верхнюю одежду. — Ну кто на какое время. Вам кто нибудь оставит ключ сейчас, и если что, оставите его в обшивке двери в углу идет? — Сованита снова залипла на улыбку этого голубоглазого парня и ничего сносного выговорить не смогла. — Да да хорошо. А кто ключик то даст? — Андрей похлопал себя по карманам, выудил ключ и с пафосным лицом вручил его одной и подруг. Та приняла его с показушным реверансом под хохот ребят, и снова, когда те вышли, выглянула из окна, помахав полотенчиком. — М-да. Веселые девчата, — пробубнил Поручик. Лично он сейчас направлялся к девушке. Она обещала, что ее родителей сегодня не будет дома вплоть до вечера. — Да не кстати, нормальные девчонки. Я вообще думал, что будет как в последний раз. Придем, а там ничего, кроме того, что должно быть, — отозвался Андрей, пиная носком обуви скомканную газету. — Это когда ты подружку впустил, отрубился, а она всю квартиру почти вынесла? — гыкнул Михаил. — Да пошел ты, — только и ответил Князев, думая о чем-то своем, — так, сегодня репетировать будем или как? — Половина снова не сможет, так смысл? — подал голос Яков. — Тогда завтра, и давайте не под утро, итак хреново после вчерашнего… — буркнул Миха, потирая шею.       Дуэт попаданок начинал мозговой штурм. Если в фэнтези герои проделывали финт ушами и выходили из любого говна, то с этим фэнтези, под названием жизнь, явно было что то не то. С этим фэнтези вообще все не то. — Так, что у нас есть? — начала одна из подруг — Взрыв, один портал и больше ничего, — отвечала ей другая. Смысла описывать их лица нужды нет, у обеих оно было примерно одинаковое: удрученно-задумчивое. — Значит, чтобы вернуться домой, нам нужно снова создать взрыв. — Подожди. Как мы выяснили, дело не во взрыве и не в месте нашего с тобой расположения, а это значит что? — одна из девушек вышла и, сделав пару кругов, села на подоконник. Вторая зорко следила за ее перемещением в пространстве — Что? — вопрос, конечно, был более чем дурацкий, но тем не менее имел место быть. — А это значит, что наше тут времяпровождение зависит либо от времени, либо от этих архаровцев в косухах. — Это как? — одни вопросы, кругом только одни вопросы и как на зло ответы не спешат выдавать свое присутствие в жизни — МММ… — одна из подруг сморщил лоб, подошла поплескала в лицо холодной воды и вернулась на исходную позицию, — либо это зависит от времени, даты и числа, то есть, чтобы попасть домой нам нужно дождаться определенной даты, часа и недели, чтобы вернуться домой. — Ты что?! — вскинулась одна из подруг, — мы тут и год с ними не протянем! Эта вся их история в… на… — В общем ясно, не подходит, — было ей ответом, — сядь. — Может тогда это зависит не от времени, а от определенных действий? — почесала нос Сова. — Эт как? — подруга нервно теребила край своей одежды. — Ну мы должны что-то сделать, в чем то поучаствовать, чему то дать или не дать случиться, и тогда, наша миссия будет выполнена и мы сможем попасть к себе… Правда уже потом, захочется ли нам… хотя, — девушка оглядела себя, — технологичный мир пожалуй в чем-то лучше… — Это имеет место быть, — задумчиво протянула Похуита, — идея в том, что это может зависеть от парней. Когда они собираются все вместе рядом с нами. Еще как вариант… но это уже точно край, потому что больше у меня идей нет… — говорящая снова задумалась. Им обеим было тяжело. Во-первых потому, что они чувствовали искреннюю симпатию к некоторым парням из группы и прекрасно понимали, чем грозит, то, что они поддадутся своим физическим позывам, и что будет, если не поддадутся. Понимали и чувствовали, что с двух сторон получается капкан. — Тогда надо попробовать собрать их всех в том доме, на том же этаже, в тот же день и час, прости, — подруга, выдвигающая гипотезы, развела руками — Не получится, мы не выберемся, — начала уже шмыгать носом одна из девушек, — Андрейка скоро уйдет в армию и что тогда, ждать его еще год?! Да какой год?! Два! Миха твой женится и все пойдет по одному месту… Я уже не могу либо нам надо с ними расходиться и искать дальше пути, либо все, я больше не вынесу. Ты же знаешь, как он мне нравится. А если я ему это ляпну? — Ой, а я ты думаешь железная, да? — взвилась одна из собеседниц, — думаешь мне никто не нравится и я тут чисто по приколу торчу и пытаюсь убрать любого, кто подойдет к сама знаешь кому. И да, я тоже боюсь, что под воздействием гипнотического лунного света окажусь кое с кем в совершенно недружественной плоскости! — одна подруга обняла другую за плечи. — Не расстраивайся, все будет нормально, мы выберемся, а пока будем просто контролировать друг друга, чтобы не ляпнуть чего нибудь не то, идет? — Идет, — согласилась вторая, и они снова начали обдумывать, что, как и где поменять местами, чтобы оказаться снова дома в любимых, хотя и не своих, квартирах, и наконец то перестать мучатся желанием заглянуть ночью в комнату парней.        Как говорится, любое движение приводит в движ еще и другие механизмы, а именно организм. Девушки активно думали, шевеля не только, еще не заржавелым мозговым веществом, но и своими силенками, которые, кстати, были не самыми скромными, и делали небольшую перестановку. Вот как раз в этот момент Сованита вдруг плюхнулась на диван, или то, что им называлось, и тупо уставилась в стену. Похуишка сразу же среагировала: — Сов ты че? Совааа?! — она щелкала пальцами перед лицом подружки, — Андрея кажись тут нет, ты че? — Знаешь, мы похож это… Канули… — она продолжала таращиться, а потом резко обхватила голову руками и начала покачиваться. Она так всегда делала, когда начинала очень сильно нервничать, а тут, похоже, уже начиналась истерика. — Блять мы реально разбились на том мотоцикле!!! Ты понимаешь?! Мы умерли! А это… Это мы видать болтаемся, и нас просто отбросило назад, где мы хотели оказаться… А потом… Потом мы вообще останемся в пустоте и канем в небытие! — в конце ее речь стала приобретает форму крика, раскачивалась она сильнее и продолжала причитать, что еще не успела замутить с Андреем, что еще не увидела расцвет группы, не летала на самолете, и не пробовала гуайяву. Последнее было уже чем то на грани фантастики. Тем более в это время. В конечном итоге, она поднялась и начала ходить туда сюда, постоянно что то бубня, а совиные глаза вращались и врезались в стены комнаты. Ее понять было вполне можно, но откуда вдруг такая не очень тихая истерика? Нервный срыв? Вполне себе может быть. Похуита не знала, что делать, ни таблеток, ни каких либо других средств прочистить мозг не было. Но тут на глаза попалась почти полная бутылка пива, и девушка незамедлительно начала тыкать ей в руки своей депрессивной подружке. Та отвлеклась от созерцания потолков и стен, и сделала пару глотков. — Ну, ты как? — спросила ее обеспокоенная спутница жизни, считай, человек, который втягивал ее во все, что можно, но потом сам же и вытаскивал. В этом отношении между подругами всегда царила поистине буддийская гармония. — Нормально… — губы Совы затряслись, — Хунь, а если это… правда мы тут это… навсегда? — Значит будем делать здесь все, что захотим.  — Слушай! — ошалевшая в конец Сова схватила подругу за руку и крепко сжала ладонь. Зародившаяся внутри нее паника начинала расти и кормиться здоровьем, и нервами своей хозяйки. Отвратительно чувство. Постоянно чувствуешь себя загнанным в угол зверем. — Да ты чего, эй! — потормошила ее Похуита, погладив по плечу. Девушка дернулась. — Если мы сейчас здесь, то получается мы не родимся в то время, в которое должны были. Ты понимаешь, нас не будет! — Хватит, никто никуда не канет и, как будет возможность, мы обязательно вернемся в свое время. Понятно? Успокойся и не гони пургу. Выпей вон и давай отдохнем, а то чет я подзадолбалась, — девушка легла на диван и прикрыла глаза. Сова поначалу не могла успокоиться и продолжала кружить по комнате, едва не поскуливая, но потом села в кресло. — Хунь, а если мы будем делать все, что хотим сейчас, то как это может отразиться на нас и в нашем времени? — Похуита открыла глаза. Скулеж подруги начинал подбешивать, но она понимала, что ситуация далеко не типичная, и непонятно с чего она такая спокойная. — Нууу, конечно к аномалиям привести может, но это чисто теоретически. И перестань ты, тут у нас все нормально. Мы дружим с любимой группой, живем вместе с ними, что в этом такого уж страшного. Да, согласна, что-то в нашем времени может пойти наперекосяк, например найдут наши документы, начнут искать и не найдут. Ну будем мы без вести пропавшие и что? Тебя то искать может и будут, а меня… нагадал же чёрт родиться мне в семье интеллигентов. Маман относится ко мне, будто я ей не родная и говорит, что я ходячее напоминание о том, сколько ей лет. — Да, ты мне рассказывала, — протянула безжизненным голосом Сова, выходя из астрала. А Похуита только улыбнулась. Она сейчас вполне может убить и оторвать уши сразу двум зайцам: высказать, что ей не дает покоя довольно давно, ну и не дать подружке сойти с ума. Здорово правда? — А как же папа? Они обычно очень любят дочерей и балуют, — она подсела к рассказчице. — Папа более менее. Хороший спокойный мужик, тоже с закидонами, но у кого их нет. Покупал мне большие мягкие игрушки или в тире выигрывал. Печенье и конфеты у нас всегда тоже были. Но с ним у ребенка чего только не бывает: и диатез, и полнеет дите, хоть и скачет весь день по квартире испуганным зайцем. Маман часто их прятала, аргументируя тем, что ее потом лечить замучаешься, а папа потом приносил мне в комнату и прятал пиалу со сладким мне на подоконник. Так что к папе у меня теплое хорошее отношение, — Хуня сама не заметила, как ее унесло в поток воспоминаний, но ей уже было все равно. Трепаться все равно было надо, чтобы отвлечься от грозных мыслей. Вот только у некоторых вышло немного не то. — А ты помнишь, как они познакомились? Они тебе рассказывали? — Ага, как все в нашем времени женятся? — Ну… чаще по залету, — ответила Сова, округляя глаза. — Хотя и не все… — Ну вот и тут такая же петрушка. Только папа то маму до сих пор любит до одури, а она просто хотела, чтобы ее полностью обеспечивали. Меркантильная красотка. Она красивая, я не спорю, но там амбиций, как у дворянки, честное слово. Я ей как то сказала, что всех таких, как она, большевики во время революции вертели где могли. — Ну, а ты не хотела стать такой же красивой, как она? — девушка прилегла рядом с подружкой. — Ну уж нет, — рассмеялась рассказчица, — если я когда нибудь начну становиться ей, то боюсь долго жить сама себе не дам. Все, что ей нужно, это красота, заработок отца и я, как составляющая хорошей картинки. Только как то она была выпившая и влепила мне, что я не от него и что она меня рожать не хотела, но и живот уродовать не собиралась. Я на нее не обижаюсь. Ее так воспитали. Наверное. Или она просто меркантильная сука, которая в этой жизни любит только себя. И кстати тест я сделала. Сперла деньги из ее кошелька и сделала. К сожалению я родная дочь матери, и к счастью полностью кровиночка отцу. — Теперь ясно че тебе назад не хочется, — улыбнулась Сова. — Слушай, давай прогуляемся? Порисуем «старый город», посмотрим, мм? — А давай! — нарочито весело ответила подруга, — ключи гаврикам мы оставим и все, свобода попугаям!       Быстро одевшись, подруги закрыли дверь квартиры и направились на пешую прогулку. А сказке меж тем далеко до развязки.