Я буду с тобой до конца, Проклиная, бледнея от страха и любя…
Мужчине вдруг захотелось сделать для Тани что-то приятное, любым способом проявить заботу и нежность. Завтрак! Конечно же завтрак! Это как раз то, что он умеет шаманить весьма недурно. По крайней мере, Таня всегда была в восторге от его стряпни. Валерий бодро поднялся с пола и, не переставая улыбаться, зашагал на кухню. В недрах холодильника обнаружилось все, из чего можно приготовить чудесную творожную запеканку. А вот, кстати, и сам творожок — творение его собственных рук. Завтрак будет волшебным. Иначе и быть не может! Пока Кипелов увлеченно смешивал ингредиенты и орудовал блендером, в кухню проскользнула Таня и с размаху весело плюхнулаль животом на диванчик. Мужчина вздрогнул. Вот и вернулась из душа его маленькая запретная слабость… Его сладкий грех. Еще месяц назад ему казалось, что он сам тащит девушку в самое пекло ада, а сейчас… Сейчас он смотрит на то, как она беззаботно болтает ножками в воздухе и что-то мурлыкает себе под нос, тыкая пальчиком в телефон, как задралась ее майка, и чувствует, что ад — это и есть Таня… Его прекрасный и обожаемый всеми фибрами души персональный котел.Я сгорю в огне, Сгорю в тебе… Пускай! Я могу стать пеплом, Лишь познав твой рай.
Фоном к этим размышлениям прошелестел в голове образ нежного и головокружительного секса на маленьком уютном кухонном диване. Она под ним, он на ней, они вместе неудержимо несутся к экстазу… «Запеканка же! Едрит твою налево!..» — Валерий вышел из оцепенения и перевел застывший взгляд с Тани на уже заполненную форму для выпечки. Приподнятое «настроение» уже невозможно было скрыть. Мужчина торопливо водрузил будущий завтрак в разогретую духовку, завел таймер на 40 минут, выпрямился, неловко поправил плавки под трениками, достал из ящика рядом с плитой припрятнные на всякий случай сигареты и зажигалку… Страшно хотелось курить. Последние двое суток выдались жутко нервными. И вот сейчас выдерживать это физическое и психическое напряжение, находясь в одном помещении с Таней, было чертовски тяжело. Валерий подошел к окну и раскрыл его настежь… Первая затяжка, с наслаждением… Пружина внутри разжлась. Струйка терпкого дыма щекотала ноздри и выплывала в распахнутое окно. В голове медленно пустело, взгляд провливался в даль. Туда, к сосновому лесу, на волю…На свободу просится душа.
Как-то незметно в ход пошла вторая сигрета. Хотелось больше, дальше, быстрее — уйти от всего, раствориться, сбежать от самого себя и собственных чувств. Кипелов делал одну затяжку за другой, наблюдая, как по небу пробегали легкие пушистые облака. Он уже был почти с ними, там, наверху, в небесах, в их мягких объятиях, и почти забыл обо всем… За спиной скрипнул диван, зашелестели по полу мелкие шажки. Пружина внутри Валерия снова неприятно сжалась. Он даже не понимал — от чего? Почему приближение Тани было одновременно таким желанным и таким болезненным… Тонкие ручки словно змеи обвились вокруг голого торса, шею обожгло горячее дыхние. Ее аромат, до боли знакомый и дурманящий, перебивал все, даже стойкий запах никотина… Он проникал в ноздри, вытесняя остатки сигаретного дыма, забирался в мозг и резал его словно бритвой изнутри… Валерий ощутил волну быстро пробежавших вдоль позвоночника мурашек. Он не успел опомниться, как девушка ловко проскользнула перед ним, запрыгнула на подоконник и, широко разведя ножки, требовательно притянула к себе. Кипелов опешил, на мгновение замер с дымящейся сигаретой в руке. — Сделай затяжку… — Ч-что?.. — мужчина, наконец, вернулся в реальность. — Затянись, — Таня подтолкнула руку Валерия ко рту, пристально глядя ему в глаза. Кипелов повиновался. Закурил. Но прежде, чем он собрался выпустить дым, девушка внезапно проскользнула ручками под его распущенные длинные волосы, крепко обхватила голову и поцеловала. Она настойчиво впивалась в него, прижимаясь всем телом и обвивая таз мужчины ногами. Этот поцелуй с привкусом сигарет, окутанный вырывающимся из носа серым дымом в сплетении тел был невероятно сексуальным. Это было что-то запредельное… Валерий потерял счет времени, утопая в нежности и дурмане, растворяясь в сладости чувственных девичьих губ и в плену желанного тела. Он поймал себя на мысли, что не хотел просто трахаться, но всем существом желал заниматься любовью, теряя рассудок и разум, не думая ни о чем… Он чувствовал сейчас нечто большее, чем обычная животная похоть, не торопил события, не пытался как можно скорее приступить к «делу». Он просто наслаждался этой сладостной негой. Минуты пролетали одна за другой бесконечной вереницей, пока пальцы блуждали по телу девушки, а глубокое дыхание и чувственные стоны сплетались в чарующую страстную мелодию… Она здесь, с ним, наедине, в его руках! Наконец-то! И больше ничто не имеет значения! «Пип-пип пип-пип, пип-пип…» — Валер, таймер… — с трудом разрывая поцелуй и упираясь ладонью мужчине в грудь в попытке оттолкнуть его от себя, произнесла Таня. Не помогает. Он уже ничего не соображает. Только бесконечно топит ее в нежности до дрожи в коленках. -Вале-е-ера-а! Прекрати! — девушке наконец удается оттолкнуть от себя мужчину. Метр — вполне хватит, чтобы привести в чувства поехавшего крышей героя-любовника. — Я кушать хочу! — Таня строго смотрит Кипелову в глаза, пресекая его попытки снова распустить руки. Валерий тяжело дышал. Взгляд был совершенно стеклянным, а «внизу» отчетливо виднелся прекрасный «ландшафт»… Спустя несколько секунд на его лице начали появляться проблески сознания. Кажется, до разума, наконец-то, стали доходить прозвучавшие только что слова… Мужчина встряхнул головой, жалобно посмотрел девушке в глаза и, не найдя в них ни капли милости и надежды на продолжение банкета, обреченно вздохнув, отправился к плите.«Почему, почему именно сейчас ты такой нежный, такой внимательный, такой восхитительный?! Именно сейчас, когда мне уже все равно… А может быть, это и к лучшему? Что если бы все было как раньше? Если бы я все еще тебя любила… Я бы смотрела сейчас на твою голую широкую спину, на эту игру мышц на руках и тонула бы. От твоих бесконечных невозможных безумных ласк я бы совсем пропала, умерла бы, провалилась бы в иную реальность. И меня было бы уже не спасти… А сейчас, Валерочка, я желаю насладиться тобой по максимуму, испить тебя до дна, выжать до капли. А после — закончить эту чертову игру. Игру, в которой с самого начала не было предусмотрело победы ни для кого из нас… Но закончу я ее лишь после того, как услышу пароль из трех коротких слов. Игра началась, Кипелов!»
Валерий достал из духовки румяную запеканку, оперся руками на столешницу и замер, опустив голову. Он был все еще где-то не здесь. О чем он думал сейчас, Таня не знала и даже не догадывалась. Что происходит с ним? Его словно ломает… Было ли девушке его жаль? Нет, ничуть. Скорее ее все это даже забавляло. То, как он реагирует на нее, как смотрит в глаза, как меняется день ото дня, чертовски возбуждали ее и будоражило кровь, оставляя внутри холодной как лед… Нет больше той прежней Тани, которая могла бы его пожалеть. Больше нет. Умерла… Убита… Растоптана… Уничтожена… — Валер, алё! Не спи! Мой желудок сейчас сам себя переварит! — резко выпалила Таня. Почему бы сейчас не покапризничать? Кипелов словно очнулся ото сна. Он поднял глаза на девушку. Такой странный растерянный взгляд. Тане на мгновение показалось, что он сдался и капитулирует… Но спустя еще пару мгновений мужчина собрался, наспех простенько накрыл на стол и уселся на стул, приглашая девушку к завтраку.«Ну да, конечно! Сяду я напротив! Слишком скучно. А я хочу поиграть!»
Снова Валера не успел опомниться, как девушка вдруг резво плюхнулась ему на колени и принялсь уплетать его порцию завтрака. Мужчина бессильно всплеснул руками и коротко улыбнулся одними уголками рта. «Вот чертовка! — он взбесился и умилился одновременно. — Играет. Издевается. Сидит, ерзает, вертит попой. Нет, она точно издевается!» Руки Кипелова уже скользили по талии девушки, пытались проскочить под футболку, но Таня ловко отталкивала их своей свободной левой рукой. Член мужчины вовсю упирался девушке в пятую точку. Она конечно же это чувствовала и вертелась еще активнее. Кипелов все настойчивее пытался пробраться под одежду, то и дело получая уверенный отпор. Вся эта игра возбуждала до предела, срывала крышу. В какой-то момент Валерий не сдержался. Он крепко схватил девушку за запястья, прижал к столу и потянулся к шее. Короткая борьба. Порывистые движения и такое сексуальное трение тел прервал резкий неожиданный поворот тела Тани в руках Кипелова и молниеносная звонкая пощечина. Он моментально отпустил девушку, принялся тереть пылающую щеку, попутно ловя ее взгляд. — Почему-у?.. — Потому что я так захотела! — девушка аперкотом в челюсть ударил жесткими словами, вызывающе улыбнулась и встала из-за стола. — Спасибо за завтрак, кстати! Миленько! Кипелов сорвался. Вскочил с места, схватил девушку за руку и быстро прижал к стене, хватая ее за челюсть… Но вдруг почему-то ослабил хватку, пару секунд помедлил, а потом порывисто вцепился в ее губы… — Ай! Черт побери, опять!.. — Валерий покраснел как рак от напряжения на грани боли. Его «сокровенное» плотно сжато в руках Тани. Если чуть сжать… и глаза вылезут из орбит. — Пусти, прошу! Таня-ааа! Ммм-ммм! — мучина хлопает ладонью по стене, ощущая, как сжимается ее ладошка в причинном месте. — Больше не смей! — медленно и четко произнесла девушка. Ее глаза как острые льдинки. Нет смысла спорить. Да и не в том он был сейчас положении, чтобы высказывать свое мнение. Валерий просто молча кивнул. — Вот умничка! — Таня разжала пальчики, коротко поцеловала Кипелова в лоб и направилась в комнату. Мужчина тенью последовал за ней. Он стоял в дверном проеме и беззвучно неподвижно наблюдал, как она переодевалась и складывала в сумку мобильный телефон и зарядник. — Куда ты? — обеспокоенно спросил Валерий. Сердце рвалось на куски. Он готов был извиниться за все, даже за то, чего не совершал, лишь бы она осталась с ним. Навсегда. До конца дней. Он готов был пожертвовать всем ради этой девочки… — Какая тебе разница? — она резала его ножом по сердцу без единой капли сожаления… Это было невыносимо. — Танюш, постой, прошу… — Кипелов хотел было схватить девушку за руку, когда она проходила мимо него, но осекся. — Ну куда же ты? — У меня дела. Ты тоже времени зря не теряй. Жену проведай, — Таня подмигнула. — А то так совсем дорогу домой забудешь! Дверь захлопнулась, оставляя за собой невыносимую тишину и пустоту. Кипелов готов был разрыдаться. Но не мог. Не привык. С детства приучен терпеть. Отец так учил. Мужчина медленно прошаркал в кухню. Запах сигарет и сексуального желания все еще витали в помещении, делая еще более болезненным осознание — снова изнасилован морально, потрепан физически, изможден душевно. Он бессильно рухнул на диван. Туда, где совсем недавно лежала и беззаботно болтала ножками в воздухе Таня. «…и все равно нужна мне. Больше всего на свете…» «Так что ты там говорил про «пожертвовать всем ради нее» и «продать душу»? Ставка принята!» — издевательски прощебетал с правого плеча чертик. Да ведь дело даже не в нем. Кипелов сам прекрасно понимал, а точнее чувствовал, что это билет в один конец. И он радостно и с улыбкой мазохиста на лице мчался по этому маршруту прямиком в уготованный ему судьбой пункт назначения…