***
— Ты что творишь? Где были твои мозги? На борту оставил? А? Олух! Мироед! Басаррье дерьмо! Докатился! Совершенно докатился! — сжавшись в углу необъятного кожаного дивана, я с изумлением взирал на престранного чуть полноватого мужчину с ярко-сиреневой кожей и копной рыжих с легкой проседью кудряшек, облаченного в малиновый костюм и низенький круглый колпак. Он издавал нечеловечески громкие вопли, топал ногами и даже подскакивал. Действо сие происходило возле полукруглого стола, за которым сидел мой похититель Териус Норд, Принц, как его здесь называли. А сиреневый господин был местным доктором, и каждый раз, оказываясь в своих прыжках возле Норда, он хватал один из разложенных на столе непонятных блестящих инструментов, тыкал тому в обожженное ухо, после чего снова принимался браниться. — Что это такое? А! Я тебя спрашиваю, Терри, это что такое? — мигающий предмет в руке доктора повернулся в мою сторону, и я инстинктивно отклонился, опасаясь, как бы он не выстрелил в меня таким же лучом, что проделал дыру в стене галереи. — Это Эдвик, Матиус, я же тебе говорил, — вымученно ответил Норд, страдая одновременно от ожогов и от напора своего собственного придворного медика. — Не виляй! — взъерепенился тот, хватая пациента за ухо. — Я тебя не о конкретной личности спрашиваю, а о явлении, называемом «похищение детей»! Ты решил по стопам Ирзе пойти? У тебя недостаточно грязная репутация? — Я же не нянечка в доме престарелых, Матиус, ну думай, пожалуйста, головой. Кто я? — Дурак! — не полез в карман за диагнозом тот. — Мелочный, мстительный… — Да-да, я помню, ты четыре минуты назад это говорил… — А я не говорил тебе, Терри, что не собираюсь бесконечно штопать твою охочую до приключений задницу? — прошипел Матиус, остервенело леча (я надеялся, что таскание Норда за ухо являлось частью лечебного процесса) пациента. — Давай не будем обсуждать при ребенке мою охочую до приключений? — вяло огрызнулся тот, покорно снося безобразное с собой обращение. В моей картине мира происходящее не укладывалось ни в какие рамки, ибо наш придворный врач Уинтер, хоть, бывало, и корил меня за какую-либо провинность, либо небрежное отношение к здоровью, но о таких грубостях с его стороны и помыслить было невозможно. Доктор обернулся на меня, и пыл его заметно утих. — Вытащить невинное дитя из родного мира, — укоризненно покачал он головой, чем стал поразительно похож на Уинтера, разве что помоложе и не столь пухлого. — У меня нет слов, Норд. — Кончились? — с надеждой спросил тот, и, конечно, тут же спровоцировал новую волну гнева и изуверских манипуляций над ухом. Определенно, меня удивляли подобные взаимоотношения, а также то, что стоящий позади кресла человек огромного роста с суровым, словно высеченным из камня лицом и квадратнейшими плечами не производил никаких попыток вмешаться и приструнить беспардонного слугу. То, что этот человек являлся телохранителем Принца, я понял сразу, ибо кем бы он еще мог с таким телосложением быть? — Это все влияние Ирзе, — Матиус раздраженно разорвал бумажную упаковку и вынул оттуда голубоватый кусочек ткани, который водрузил на больное ухо хозяина. — Я надеялся, что вы будете уравновешивать дикарские повадки друг друга… Ан нет! Смотри-ка, твой остроухий эгоист, завидев меня, тут же сбежал на свой корабль, даже не удосужившись оказать тебе поддержку, пока я занимаюсь твоими ранами. Для него нет ничего святого! — А вы изрядный лицемер, Матиус, — раздался из ниоткуда голос Ирзе, затем на стене появился светящийся прямоугольник, и я увидел на нем изображение второго главы криминального синдиката. Вероятно, Матиус был прав относительно его эгоистичной натуры. Янарет уютно устроился в живописной оранжерее, наподобие той, что была в моем дворце. С потолка лился теплый золотистый свет, а на заднем плане раздавались звуки похожие на птичье щебетанье. Он выглядел вполне довольным жизнью и самим собой. — Конечно, удобнее обвинять меня во всех грехах, предварительно распылив какую-то отраву в стыковочном люке. Так и зубы целее будут верно, коухшан? — затем Ирзе сменил тон на более теплый и обратился к Норду. — Мне нет никакой нужды прятаться от твоего визгливого приятеля, но из-за его весьма специфического представления о врачебной клятве, я теперь вынужден неопределенное время провести в… уединении. — Я Маргезулу клятвы не давал, — дерзко ответил медик. Норд захихикал. Ирзе на экране злобно прищурился. — Мое недомогание носит временный характер, — предупредил он. — Ах, уволь меня от своих грязных инсинуаций, Ирзе, лучше экономь бумагу, — фыркнул Матиус. — Тебя следовало бы призвать к ответу за то, что ты испортил мальчика… — Мальчика! — саркастически повторил Норд. — Мне сорок один! — А ведешь себя… Ты помолчи лучше. Так вот, Ирзе, до встречи с тобой за ним не наблюдалось подобных разбойничьих замашек! — Не считая массового убийства, — поправил Янарет. — А ты бы поступил по-другому, оказавшись в той ситуации? — парировал Матиус. — Нет, конечно! — всплеснул руками Ирзе. — Я бы пытал их всех, пока не надоело, а потом то, что осталось, отправил бы родственникам… — Вот о чем я и говорю! — Матиус стукнул кулаком по столешнице. — Теперь Норд начал похищать людей. Да хуже! Детей! Что дальше? Работорговля? — Обойдется, — обиделся Ирзе. — У меня там монополия уже лет семьдесят. Другие отрасли пусть осваивает… — Нет, Терри не будет осваивать эти твои «отрасли»! Игорный бизнес вполне позволяет не бедствовать. Этого ребенка вы вернете туда, откуда взяли, и с Грейсом Дейи разберетесь по-мужски, а не как два… — Хватит, Матиус! — вдруг рявкнул Норд. — Как мы с кем разбираемся, тебя не касается. Я тебе бесконечно признателен за очень многое, но ты переходишь границы дозволенного. У меня нет того ангельского терпения, что ты из заблуждения мне приписываешь. Его отповедь подействовала, доктор неодобрительно зыркнул на Норда поверх очков, но промолчал. — Я скоро присоединюсь к вам, — с торжествующим видом сообщил Янарет, и стена погасла. — Часов через восемь, — злорадно буркнул Матиус, собирая свои инструменты. — И за что ты его? — поинтересовался Норд, подпирая щеку на здоровой половине лица. — Он опять назвал тебя рабом? — Нет, — равнодушным тоном ответил Матиус. — Он не называл меня ни рабом, ни тюремной шлюхой. Просто такую штуку, как месть, — он недобро улыбнулся, — лучше подавать холодной. Сколь-нибудь серьезно его калечить мне действительно не позволяет врачебный долг, но подарить немножко неприятных минут его черной душонке в память о терминальном корпусе — всегда пожалуйста. — Ты мог бы возглавить одну из диверсионных групп, — покачал головой Териус. — Такой талант пропадает. — Не пропадет, — заверил врач, направляясь к двери. — Если остроухий совсем изойдет на дерьмо, вызывай. — Не думаю, что он согласится теперь принять лекарство из твоих заботливых рук, друг мой. — Еще и извиняться будет. Это генетически ориентированный яд — экспериментальный образец, у конфедератов достал, противоядие тоже есть только у меня — кровожадно захохотал Матиус, выходя из комнаты. Кажется, о моем существовании только что вспомнили. Норд удивленно воззрился на меня и весело сказал: — Привет, Эдвик! — Привет, — неохотно улыбнулся я. — Заскучал, или злые дядьки Ваше Величество окончательно скандализировали? — Господин Норд, — ответил я чуть с большим вызовом, нежели хотел, — короля невозможно смутить. — Да-да, понимаю, — кивнул Териус, — этому нас учили с младенчества. Меня, правда, в меньшей степени — какие амбиции у младшего сына? — Вы происходите из королевской династии? — заинтересовался я, припоминая слова Ирзе. — Происхожу, но это только строчка в биографии, — сухо ответил Норд. Я понял, что эта тема ему неприятна и любые дальнейшие расспросы нежелательны, да он и сам явно не собирался на ней задерживаться. — Итак, давай подумаем, где тебя разместить, чтобы по статусу и чину, — весело сказал он, — правда, кровати с инкрустацией драгоценными камнями у нас нет, хотя если Янарета потрясти… — Не беспокойтесь, — ответил я, — у меня тоже не было кровати с драгоценными камнями. — И ванная комната, скорее всего, будет непривычная, — продолжал Териус. — Зато одежду можно воссоздать точно такую же, секундное дело… — Как это? — не понял я. — Тебе покажут, — он взял со стола какую-то плоскую серую штучку, приложил к здоровому уху и сказал: — Пригласите начальника службы безопасности. Он положил предмет обратно на стол. — Капитан Фреган будет отвечать за твою, да и нашу безопасность. Также я предоставлю тебе пару помощников, чтобы помогали одеваться и все такое, что по этикету положено. Сам им расскажешь об их обязанностях. Вопросы будут или все понятно? Я кивнул. Разумеется, у меня был глобальный вопрос относительно моей судьбы в целом, но сейчас мне вряд ли на него ответят. Дверь зашуршала, открываясь, на что я не обратил внимания, потому как Норд в этот самый момент уточнял: — Ты предпочитаешь девушек или… — Девушек, — быстро ответил я, хотя на самом деле мне было все равно, если это просто слуги, но учитывая характер отношений между Ирзе и Нордом… Я не думал, что я ошибаюсь… Собственно, я достаточно насмотрелся на Енакарру и некоторых придворных… Так вот, я несколько опасался, что слуги мужского пола набраны в штат Норда по определенному принципу. Даже этот вот начальник службы безопасности, коего ко мне приставляют. Не окажется ли он… — Мой господин, — сказал кто-то. — Проходи, Энжи, у меня для тебя поручение, — улыбнулся Принц. — Эдвик, знакомься. Я послушно повернулся к Энжи. — Здравствуй, Эдвик. Короля невозможно смутить. Но напугать до полусмерти легко… — Умертвие!!! — завопил я, чуть ли не кувырком шарахаясь с дивана и отскакивая поближе к телохранителю Принца. Серовато-голубая кожа с фиолетовой сеточкой сосудов от скул до висков, ярко-розовые глаза со зрачками в виде тонких черных галочек и довольно крупные заостренные зубы — все это с удивительной точностью напомнило существ из священных книг, что читал мне в отрочестве Великий Инквизитор Енакарра. Умертвия — потерявшие душу и обратившиеся в чудовищ люди, что рыщут по свету в поисках утраченного, нападающие на всякого, кто недостаточно усерден в молитвах и праведном образе жизни, чтобы божественные силы не могли защитить его. Умертвия выпивают душу такого несчастного, но, не насытившись, ибо чужая душа не может заменить им собственной, продолжая терзаться мучительным голодом, ищут новую жертву. И вот одно из них пришло прямо сюда, на небесный корабль… Господь всемилостивый, помоги!!! — Господин? — умертвие выпрямилось и растерянно уставилось на Норда. — Эдвик? — в свою очередь обратился тот ко мне. — Оно выпьет наши души!!! Сгинь, убирайся в Бездну!!! Оставь в покое живых!!! — потеряв всякое достоинство, я вжался спиной в оконное стекло и голосил, как молочница завидевшая в хлеву крысу. — Делать мне больше нечего, — опешило чудище, - я лучше галладийского рома напьюсь. И, кстати, ученые давно доказали, что души не существует. Норд захохотал. — О, боги, Эдвик, прости меня, дорогой! — он поднялся с кресла, подошел ко мне и, обняв за плечи, с некоторым усилием отлепил от окна. — Я не подумал, что внешность Энжи напугает тебя. Ну-ка переставай дрожать! Он подвел меня к жуткому слуге. — Попробуем еще раз вас познакомить, — сказал Норд. — Эдвик, это мой начальник службы безопасности Энжи Т. Фреган. Энжи — керсианец, он не кушает гуманоидов. Энжи, это Эдвик, наш гость на неопределенное время. Он с довольно отсталой планеты и никогда не видел инопланетян, поэтому немножко боится. — Да, Матиус рассказал о нем в двух словах, — кивнул Энжи с улыбкой и даже перестал казаться таким уж пугающим. — Представляю, что это за пара слов — портовый грузчик покраснеет, — фыркнул Териус. — По крайней мере не нужно второй раз объяснять, это хорошо. Так вот, я вверяю Эдвика, на твое попечение. Устрой его в жилом отсеке, назначь пару девушек в качестве помощниц. Выбери только ровесниц, ну и вид, чтобы не слишком, для человека, страшный. — Спасибо, за комплимент, господин, — беззлобно усмехнулся Фреган. — Я думаю, с иринги он найдет общий язык, они куда миловиднее меня. Норд посмотрел на него долгим, довольно странным взглядом. — Это только из-за ребенка, Энжи, ты знаешь, я не считаю тебя монстром. — Да, я знаю, — керсианец послал в ответ такой же загадочный взгляд и положил мне руку на плечо. — Ну как, парень, успокоился? — спросил он. — Пойдем. Если желаешь, зайдем по пути на камбуз, съедим по куску сладкого пирога, чтобы ты убедился, что я предпочитаю материальную пищу. — Приношу извинения за мое неподобающее поведение, — сказал я, уняв, наконец, сердцебиение. — У меня не было намерений оскорбить ваше достоинство. Я признаю и восхищаюсь разнообразием творений Господа… — Но оказался не готов к столь широким его взглядам, — добавил с улыбкой Норд. — А Матиуса он не испугался, — ожил внезапно квадратный гигант. — Да его разве только микробы боятся, — отмахнулся Энжи. — Мы пошли. — Идите, — разрешил Принц. — И да, Энжи, жду тебя сегодня ночью на… совещание. — А господин Ирзе? — А господин Ирзе нынче присоединится к микробам в своем ужасе перед Матиусом Свирепым, как минимум, до завтрашнего утра. Я уверен, доза яда, что он напустил в их вентиляцию, приближалась к смертельной. Правда, сомневаюсь, что он смог бы провернуть это дело в одиночку. У тебя нет соображений, кто из команды мог ему поспособствовать в этом? — Хм, понятия не имею, — как-то уж слишком беспечно для начальника службы безопасности ответил Энжи. — Я не забуду про совещание, мой господин. Дверь открылась, и Энжи вывел меня в длинный, освещенный холодным белым светом коридор, по которому я недавно проходил сюда с Принцем и его телохранителем. — Ну что, за пирогом, или сначала показать тебе твою каюту? — предложил он. — Каюту, если можно, — ответил я, указывая на свой испачканный сажей и порванный в нескольких местах костюм. — Я хотел бы… — Я понял, сейчас все организуем, — кивнул Энжи. Должно быть, небесный корабль, на котором мы находились, не уступал размерами половине моего дворца. Чтобы попасть в мое новое жилище, нам с Энжи пришлось преодолеть с десяток таких же длинных коридоров и несколько раз воспользоваться лифтом, конструкция которого отличалась от привычной для меня сплошными, а не решетчатыми дверями, которые к тому же открывались и закрывались без человеческой помощи. Теперь я понимал, о чем так тосковал и печалился Его Преосвященство Дейи. Это был мир света, скорости и недоступных моему пониманию чудес. К чудесам также относились и существа, встреченные мною — Энжи, Матиус, остроухий Ирзе… И тут я кое о чем вспомнил. — Господин Фреган, вы могли бы ответить на мой вопрос? — Слушаю тебя. — Кто такой Маргезул? — Маргезул? — удивился Энжи. — Это мукарский покровитель ветеринарных врачей, а к чему ты спрашиваешь? — Да так, просто… Господин Матиус упомянул, — я невольно хихикнул, прикрывая рот рукой, припоминая как оскорбился Янарет. — Аааа, — протянул мой спутник, — ну, он любит о медицине поболтать. Хотя мукары… — он брезгливо передернулся. — А что с ними не так? — полюбопытствовал я. — Все, — ответ был краток и ровным счетом ничего не прояснил. — Вот мы и пришли, — Энжи протянул руку и нажал на зеленый прямоугольник на стене, в которой тут же появились очертания двери и я, сделав шаг, попал в небольшой зал с бежевыми стенами и низким потолком. — Посиди немного тут, — он указал на что-то вроде шарообразного кресла, парящего в воздухе рядом с овальным стеклянным столиком. — Сейчас я пришлю к тебе персонал. Они не люди, поэтому очень прошу, не падай в обморок и не кричи, тебя могут неправильно понять. Голос у Энжи был строгий, но глаза улыбались, и я понял, что он просто пытается меня развеселить. — Хорошо, — пообещал я, садясь в приятное на ощупь, уютное кресло, которое лишь мягко качнулось от моего веса, но не упало, как я опасался. — Дверь будет заперта, — предупредил Энжи. — Помощницы получат все необходимые инструкции. Располагайся. Он вышел, оставив меня в этом странном и ужасно тихом месте. Нет, что-то где-то отдаленно гудело и пищало, но это были неживые безликие звуки, и теперь мне стало по-настоящему не по себе. Я поднял левую руку и стащил с запястья серый сплошной браслет с черным квадратом, на котором появлялись какие-то светящиеся знаки. Благодаря этой штуке, я понимал похитителей и мог разговаривать с ними, но ощущать ее, гладкую и холодную, на руке было не слишком приятно. У Ирзе и Норда браслетов не было, они просто говорили на моем языке, хотя откуда они его знали, если даже не считались людьми? Я повернулся к окну, занимавшему добрую треть пространства одной из стен — там царила вечная ночь. Дейи объяснил мне в свое время, что в космосе нет понятия дня или ночи, а звезды это такие же солнца, что светят над моим миром, только они находятся много дальше, и их видно лишь тогда, когда наше светило скрывается за горизонтом. Тысячи тысяч звезд, тысячи тысяч миров. И где-то среди них мой. Но где? И сможет ли Дейи отыскать меня в безбрежном океане тьмы? У Дейи нет летающего корабля, и возможно, я буду обречен провести всю свою жизнь здесь, среди этих существ и непонятных вещей, этого холодного света, этих звезд. Глаза неприятно щипнуло. Нет, нельзя себя жалеть. Я король. Я должен быть сильным, какие бы беды ни сваливались на меня. Моя династия славилась храбрыми и сильными королями, и я должен быть достойным ее сыном… Я вцепился в волосы пальцами и отчаянно зарыдал.2. Звездная тюрьма
3 октября 2018 г. в 21:31
Связь прервалась. Пиратский корабль медленно отходил от дрейфующего грузовоза.
— Оружейный, отмена боеготовности, — скомандовал я. — Наи, свяжись с судном, узнай, требуется ли им помощь.
— Слушаюсь, капитан.
Некоторое время на мостике царило молчание, вроде бы обычное деловое, но от веселого оживления не осталось и следа.
— Да ладно вам, капитан, — со свойственной ее виду беспардонностью первой не выдержала Клиггис.
— Простите, добрая госпожа? — я притворился, что не понял.
Это моментально остудило ее боевой настрой. Эритка робко посмотрела на меня из-под зеленой челки.
— Ну, я хотела сказать, Принц действительно ваш отец?
— Старший помощник Ирата, — обратился я. — Будьте добры, найдите в приписном листе капитана корабля и зачитайте экипажу, как его зовут…
— Я и так… — хмыкнула Клиггис
— Нет-нет, погодите пилот, Ирата, прошу вас.
Удивительно, как иринги могут сдерживать свои эмоции, выполняя даже самые идиотские приказы. Как минимум, она могла бы усмехнуться.
— Эдвик Руллан Норд, — зачитала старпом.
— Еще вопросы, команда?
— Ну, вообще-то, — Яви вылез из-под панели и встал, отряхивая руки, — это не показатель, капитан. Фамилия Норд достаточно простая, чтобы принадлежать нескольким миллионам представителей гуманоидной группы. Кроме того, вы, в отличие от Принца — не велестиец, поэтому с точки зрения логики…
— Версия об однофамильцах наиболее вероятная, — закончил я.
— Именно, капитан.
— Но теперь вы знаете, — я не слишком опасался, что отношение экипажа изменит факт моего документального родства с членом враждебного нам Содружества — все-таки я предпочитаю окружать себя людьми умными, не ограниченными властью предрассудков. Этому меня научил еще один представитель вражеской фракции, когда краткое время выполнял обязанности моего опекуна. Как бы я ни относился к Грейсу Дейи лично, уроки, преподанные мне, очень помогли в дальнейшей жизни. В частности, в адаптации в необъятном галактическом сообществе.
— Вы, наверное, в маму пошли, — Клиггис решила сгладить неловкую паузу.
Я повернул голову, разглядывая свое отражение в одном из неработающих экранов.
— Да нет, — пробормотало оно, пропуская пальцы в короткие светло-русые волосы. Нос, как и в детстве, остался чуть вздернутым, только глаза стали темнее, а обросший подбородок квадратнее — сейчас я, как никогда, походил на портрет отца, что висел когда-то в дворцовой галерее. — Я похож. Но на своего настоящего отца. К сожалению, он погиб, давно.
— Наши соболезнования, капитан.
— Благодарю, Ирата.
— Как получилось, что Норд усыновил вас? — Наи-Ел закончила общение со штурманом грузовика и, опершись на подлокотники всеми четырьмя локтями — жест наибольшего внимания, разглядывала меня так, словно видела впервые.
— Если вам интересно мое темное прошлое, — протянул я.
— А то нет! — доложили из оружейного.
— Теперь я знаю, о чем будут сплетничать следующие полгода на всех базах, — усмехнулся я.
— Да мы никому не скажем, — заверила Наи-Ел.
— С полусотней человек экипажа? — рассмеялся я. — Я вас люблю.
Команда, пребывавшая в немалом шоке после неоднозначной новости, наконец, расслабилась и заулыбалась.
— Впрочем, не думаю, что у вас вызовет удивление тот факт, что знакомство наше с отцом началось с похищения.
— С целью выкупа, конечно, — уверенно заявила Ирата.
— Забавнее. Они с Ирзе хотели таким образом досадить бывшему подельнику, на чьем попечении я находился до достижения совершеннолетия… В итоге все это вылилось в довольно бурное приключение, в результате которого я оказался в академии космического флота.
— А почему на стороне конфедератов? — поинтересовался оружейный отсек. — Не логично ли было Норду оставить вас в союзниках? У Содружества военные институты не хуже наших.
— Ну, тогда бы мне пришлось сейчас вести с вами перестрелку, а не рассказывать свою биографию, — отшутился я. — А если серьезно, я — человек, в Содружестве людей не жалуют, к тому же, как сын самого Принца — я прекрасный объект для шантажа, а для Конфедерации мое происхождение значения не имеет. Я это я, Принц — это Принц. Каждый отвечает за свои поступки сам. Отец пожелал максимально обезопасить меня, прежде всего, от своих «друзей».
— Удивительно, пират, и такие теплые чувства, — не поверил Яви.
— Это объяснимо, — засмеялся я. — В отличие от того же Ирзе, отец не стремился наполнить вселенную своими биологическими потомками. Поэтому вся его нерастраченная любовь вылилась, в итоге, на меня.
— Но не просто же так она появилась.
— Я, кажется, упомянул бурное приключение, вы проспали, штурман?
— А можно тогда поподробней?
— Ох, неугомонный народ, у вас шесть часов смены впереди, и не только у вас, а если я начну травить байки на весь корабль… Вы ведь не удовольствуетесь рассказом в узком кругу офицерского состава, правда? Кто-нибудь непременно невзначай нажмет кнопку трансляции с мостика. И все, нас можно брать тепленькими.
— Внимание экипаж! Всем немедленно вернуться к исполнению обязанностей! — старпом бесцеремонно прервала меня, восстанавливая порядок, — Если капитан пожелает, он поведает нам историю своей юности в свое свободное время.
Ирата, в отличие от меня, на судне бесспорный авторитет, хотя руку дам на отсечение, ей тоже интересно, просто у иринги считается неприличным открытая демонстрация любопытства. Ну что же. Можно и рассказать, если я за полтора десятка лет не подзабыл, как все случилось, и когда я впервые назвал Норда отцом.
Нет, забыть это было бы невозможно. Путь к обретению родного человека был непростым, и, как жизнь любого младенца, начался с громкого крика.