Сейчас или никогда

Прошло две недели. Две наилучших недели в жизни Хосока. Ему казалось, что всё опять пошло по наклонной и ему, как всегда, не везёт, но не тут то было. Тэхён будто с небес спустился и благословил его. А если сказать проще, то Хосок просто втюрился, и не хило так втюрился. Тэхён навещал его по четвергам и пятницам, когда у него были выходные. Пока тот работал, Хосок только и думал о нём, прокручивая в голове, как они недавно гуляли на территории больницы, много разговаривали и смеялись, как Ким ему понемногу раскрывался, рассказывая о себе и своей жизни — Хосоку мало, он хочет ещё и ещё. Хосок не представлял, что кто-то так западёт ему в сердце, как Сокджин, который не мог сравниться ни с кем, кого он встречал после. Сокджин, как любимый момент в жизни, навсегда остался где-то глубоко внутри. Конечно, он скучает по нему, воспоминания продолжают греть душу временами, и Чон бы сделал всё возможное, чтобы вновь увидеть его, но, к сожалению, у него не получается, как бы он не старался. Тэхён не похож на Сокджина, он совершенно другой, как по внешности, так и по манерам поведения. Сокджин был спокойной личностью, он был сдержан в эмоциях и действиях, так как рос в достаточно строгой семье, где его приучили к порядку и вести себя, как подобает нравственному человеку. Тэхён же и правда впечатлительный, из-за чего очень эмоциональный, поэтому на всё реагирует резко и остро, но зато он более открытый и готов к новым знакомствам. Тэхён — та самая открытая книга, которую Хосок желает прочесть полностью и взахлёб. Сокджин выделялся своими яркими глазами и в этом, думает Чон, они схожи. В этих глазах другая Вселенная, в которую хочется окунуться и раствориться в ней. Хосок всегда считал, что нет ничего выразительней глаз человека, в них вся суть. Через глаза можно увидеть многое как состояние, так и скрытый внутренний мир, о котором любят говорить психологи и художники. — Значит, выписывают? – уточняет Намджун. — Угу. Ты же приедешь, чтобы забрать меня? – милым голоском спрашивает Хосок, сминая одеяло в ногах. — Сдался ты мне, там жить останешься, – смеётся друг. – Естественно, куда ж ты без меня, пропадёшь же. — С этим не поспоришь, – он кивает и улыбается. Хосок ужасно соскучился по нему. Вдруг постучали в дверь, и из неё выглянула каштановая макушка, спрашивая разрешения войти. — Ой, тут ко мне врач пришёл, пока-пока, – Чон бросает трубку, не дослушав, что ему говорили, и вскакивает с кровати, всё же запутываясь в одеяле. — Я врач, оказывается? Ла-адно, тогда, раздевайтесь, сейчас будет осмотр, – Тэхён подходит к Хосоку, ехидно улыбаясь и дёргая за край футболки вверх. Воздуха в лёгких тут же стало не хватать — надо же быть таким бесстыжим. Хосок тоже молодец, даже лучшему другу не сказал, что вообще-то влюбился. Он, кажется, не скрывает вовсе и каким-то образом не заикается об этом, хотя должен трещать о Тэхёне часами. Заметив, как Хосок смутился, Ким рассмеялся и щёлкнул его по носу. — Пойдём, прогуляемся. Они снова проходят по аллее из кипарисов, сегодня солнце на всю мощность решило прогреть землю, поэтому лучше пойти куда-нибудь в тенёк. Такое место находилось на заднем дворе, где больше газона и всякой растительности. Когда они впервые вышли погулять, сразу же полюбили эту скамейку под ивой. Хосок усаживается поудобнее с краю, ибо Тэхён обязательно расположится на всю скамью, положив голову на его колени. Хосоку нравится зарываться ладонью в слегка жестковатые густые волосы, поглаживая и массажируя. Хоть Тэхён и в солнечных очках, но можно заметить, как он жмурится, не от солнца, скорее от привычки, которую Хосок в нём подметил. Ким приподнимает одну ногу, его белые тонкие шорты задираются, оголяя сильнее загорелую кожу. Нет, Хосок не обращает на это никакого внимания, вообще (он просто с ума сходит, порно средь бела дня). Он принёс с собой маленький рюкзак, который смахивает на девчачий, и достаёт из него по яблоку. — Когда тебя выписывают? – как-то грустно произносит Тэхён. — Послезавтра, – также отвечает Хосок. Он не хочет уезжать, ведь они и так не часто виделись, а если уедет, то это может вообще прекратится. Хосок уверен, что они будут много переписываться, созваниваться, но этого недостаточно. Потому что общение в живую ничто не заменит. — Раз такое дело, то я должен это запечатлеть, – поднимается Ким, ища что-то в рюкзаке. Хосок с выжиданием наблюдает за ним и удивляется, когда перед ним появляется персикового цвета полароид, на который его без разрешения фотографируют. — Ха-ха, у тебя такое лицо, – Тэхён смеётся и он подхватывает. — Ты что, сфоткал меня? Перестань! Тэхён продолжал фотографировать и просил не закрывать лицо, потому что Хосок стеснялся, а потом уже наплевал и просто давал делать ему, что он хочет. Когда фотки проявились, Тэ показывал на каждую из них, говоря, какой Чон красивый и что будет любоваться ими, когда он уедет. — Дай мне тоже, – брюнет отбирает аппарат, начиная фотографировать Тэхёна. Тот не растерявшись ни на секунду стал позировать как настоящая модель, даже будто заигрывая с фотографом, которому явно нравился процесс съёмок. Фотографии с Тэхёном он, конечно, заграбастал себе, внутри себя ликуя с такого джекпота. — А теперь вместе, – владелец забирает обратно полароид, пододвигается ближе к Хосоку, обнимая и прислоняясь щекой к щеке, делает ещё несколько фото. Это самые любимые фото у обоих. Их совместные воспоминания.

***

Хосок стоит у входа в здание, на спине у него собранный рюкзак, и он ждёт, когда за ним приедет Намджун. Хосок мог бы и сам добраться до вокзала, сесть на электричку и доехать до Сеула, но ему принципиально, чтобы его забрали как маленького ребёнка после школы и также из-за того, что ему скучно будет ехать одному два часа. Он упулился в телефон, всё ещё дожидаясь, когда ему напишет Намджун, но тот так и не писал, как будто специально. Сегодня утро туманное и прохладное, так что было плохой идеей надеть бриджи и одну футболку, а лезть в рюкзак за олимпийкой ему лень, поэтому он молча терпит. Намджун, что неудивительно, похоже больно не торопился, и Хосок задолбался его ждать. Поэтому он решает дойти до автобусной остановки, чтобы быстрее его встретить, хотя навряд ли это что-то изменит. Такие туманы редко встретишь в Сеуле, из-за этого как-то неуютно и сильнее хочется домой. На остановке никого не было и он одиноко сидел на лавочке, пытаясь что-нибудь рассмотреть сквозь туман, который слабо рассеивался. — Так вот, ты где. Хосок подскакивает и глупо вскрикивает, испугавшись неожиданного мужского голоса с тем ещё баритончиком. — Тэхён? Ты что здесь делаешь? Разве ты не должен быть на работе? – расспрашивает он парня, который, конечно, пустил смешок с его реакции. — Должен, я просто опоздаю, – подмигивает. – Просто я хочу напоследок хорошенько попрощаться. Хосок не успевает до конца понять смысл слов Тэхёна, как его сразу обнимают и целуют в губы. Немного опешив, он тут же обнимает в ответ и углубляет поцелуй. От Тэхёна исходит жар, который наполняет Хосока, и больше не чувствуется пробирающего до дрожи холода, окружающий их обоих. Ким не жалеет его губы, несильно прикусывая и полностью доминируя, и руками гладит спину и талию парня, не желая его ни в коем случае отпускать — Хосок был бы только рад. Тэхён хочет отпечататься губами на его губах, чтобы Хосок надолго запомнил его прикосновения, которые невидимыми следами останутся на его теле. У Чона голова кружится, в чужих объятиях он словно тает, забыв обо всём, что его гложило — есть лишь они вдвоём и никого более. Тэхён медленно отстраняется, прислонившись лбом ко лбу, тяжело дыша и смотря в шоколадные глаза напротив. — Я не хочу, чтобы ты уезжал, – шепчет он и трётся носом о его нос и щёки, как можно ближе прижимая к себе. Хосок хотел что-то сказать, так забыл все слова, когда заметил за спиной Кима недовольного друга. Увидев, что взор парня был направлен куда-то позади него, Тэхён обернулся. Намджун смотрел на них, сложив руки на груди, и непонятно от чего именно он был не в духе. Тэхён отпустил налитого краской Хосока, ляпнул про то, что опаздывает на работу, и быстрым шагом прошёл мимо Намджуна, который проводил его не очень дружелюбным взглядом. Намджун также молча смотрел на брюнета, который был похож на нашкодившего щенка. — Ну, не смотри так на меня. Я хотел тебе сказать... — Но почему-то не сказал, что я ещё не знаю? – он перебивает Хосока и садится на лавочку. — Намджун, ну, хватит тебе, ты же не будешь обижаться из-за этого? Я не скрывал от тебя ничего, просто я ещё не разобрался сам, что между нами. — А сейчас? Разобрался? Присосался к нему, что чуть ли не стонал, – Хосок с новой силой начал краснеть. — Намджун, да в самом деле, ты меня за это упрекать собираешься? — Я, конечно, всё понимаю, Хосок, но разве ты уже не признал, что тебе нравится Чонгук? Эти слова молотком ударили по голове Чона. Да, в какой-то момент Чонгук ему нравился, теперь он о нём хорошего мнения, но про серьёзные чувства не было и слова, так ведь? — Если ты хотел меня свести с Чонгуком, то хочу тебя огорчить, я люблю другого. Хосок всё решил. — Ладно, это твоё дело, но если этот инструктор тебя кинет, не беги ко мне плакаться. — Вот и не прибегу. В итоге уехал Хосок ещё сильнее расстроенным.