Сестрица
«Я около твоего универа. Давай подброшу? ;)»
14:58
— Ого… У твоей сестры есть машина? — протягивает Осаму, заглядывая через плечо Чуи в его же телефон. Рыжий хмурится и отвечает через пару секунд. — Да. Она успешная и очень богатая. — А родители? — Дазай осекается, когда видит слегка погрустневшее лицо Чуи. И замолкает, понимая, что сейчас лезет не в свое собачье дело. — Это тебя никоим боком не ка- — Добрый день! — ловкие длинные пальцы взъерошили копну рыжих волос. — Ну что? Садимся и едем? Брат долго удивлялся и отпирался, пока Осаму в стороне наблюдал за всем этим с улыбкой. Да, они очень похожи. Только вот женщина выше… Дазай усмехается слишком громко, и на него устремляется две пары глаз. Одна — злая, и в них бушует океан. Другая пялится с нескрываемым интересом. — Хм… Давайте и вас подброшу, молодой человек? — рыжеволосая дама прикрывает улыбку рукавом кимоно, а нижняя челюсть Чуи встречается с асфальтом. Весь его жалкий вид можно описать одной фразой: «И ты, Брут?». — Я не откажусь. Но… Вам это не помешает? — в голубых глазах можно прочитать: «Тебе пиздец, ублюдок!». — Нет! — сестра Накахары (или госпожа Накахара?) жестом предлагает сесть на заднее сиденье, и Дазай опускает свой величественный зад на мягкое сиденье не менее величественной машины. — Вы Дазай Осаму, верно? — Да, но… откуда вы это знаете? — шатен удивлен. Неужто Чуя о нем что-то рассказывал? — Приятно познакомиться. Коё Озаки. — Ага… Тишина в машине длится около десяти секунд. А потом Дазай и госпожа Озаки начинают говорить не переставая, пока Чуя чуть ли не плавит стекло своим взглядом. Все. День испорчен нахрен. И Озаки решила добить его окончательно, когда позвала Дазая пообедать. Шатен сперва отнекивается как может, а потом, падла такая, соглашается. И вот, все трое стоят в лифте. И если их можно описать каждого одним словом, то Коё — щедрость (вокруг нее прямо аура доброты), Дазай — радость (светится как лампочка), а Чуя… А Чуя пусть будет скорбь или ненависть. Просто у него взгляд такой, что он сейчас превратит Дазая в камень. Разве что шевелящихся волос, как у Горгоны, не хватает. — Прошу пройти в хоромы! — радостно зовет Озаки. И челюсть Осаму с визгом летит вниз, стоит ему зайти в коридор. По виду Чуи можно было сказать, что он имеет достаточно денег для обеспечения себя любимого. Но… Но реальность превзошла все ожидания. Просторный светлый зал, обставленный в стиле барокко. Кухня, выполненная в красно-белых цветах. Коридор с преобладающими бежевыми оттенками. Спальня, в которой пахнет цветами. И эти растения спрятались на покрывале, обоях, шторах, ковре… Идеально. Туалет… С тумбочкой внутри. А в ней — журналы и книги. Немного смешно, зато прагматично. Ванная, выполненная в морском стиле. — Нельзя! — но вот последнюю комнату посмотреть не удалось. Ее хозяин встал около двери, преграждая путь. — А? — Осаму хмыкает. — Там жуткий бардак? — Слушай ты! — одно грациозное движение — и Дазая приперли к стенке. Ого… А смелости и наглости у Чуи достаточно. — Я вовсе не собирался тебя звать сюда! И там, — тонкий палец указывает на дверь. — Находится то, куда ты и в жизни свой нос не сунешь! Понятно?! — Ой, ты такой злой… Прямо прелесть! — лицо Озаки, которая наблюдала данную сцену из-за угла, вытянулось, а глаза повылезали наружу. Так… Пора начинать следствие о неправильной ориентации брата. — Но… Лучше отпусти. Я все-таки гость. — Аргх! — но Накахара отпускает. Правда, дает легкую затрещину шпале — так, для профилактики. Осаму притворно ойкает, и ничего не говорит в ответ. А Озаки тем временем приготовила целый званный ужин — онигири, моти, удон и огромный суши-сет. Вот так… — Прошу садиться. Не стесняйся, проходи! — Дазай слегка в шоке: Чуя смотрит на него так, словно… Ревнует? М-да, с взаимоотношениями в этой семье большие проблемы. – Вот, Чуя, держи. Ешь. Дазай-кун, и тебе! — старшая сестра Чуи с неподдельным удовольствием накладывает удон в тарелки. Накахара хмурится, когда видит лицо Озаки-сан, и в голове Осаму что-то щелкает. Обед проходит в приятной атмосфере. Все разговаривают на разные темы, обсуждают учебу, будущее, политику и всякую прочую хрень. Под конец трапезы Кое испаряется в другую комнату, а парни пытаются нормально вдохнуть — Дазай не может вспомнить, когда он в последний раз так наедался. — Хорошая у тебя… Сестра… — сипло выдыхает Осаму. Живот тугой как барабан. — Да… Но она бесплодна. Поэтому так любит обо мне заботиться. — Бесплодна? — Дазаю становится очень жалко Озаки. Она такая… Такая красивая, целеустремленная, успешная — и организм подкинул ей такую подлянку. Даже обидно за женщину… — Да. Она… Попала в аварию пять лет назад. Ее муж погиб, а… — Чуя замолкает, когда слышит брошенное Кое из коридора: «Не скучайте!». — У нее случился выкидыш. — О боже… — Да. Но он ей не помог, — на бледных губах Чуи расцветает злая и ироничная улыбка. — Она пережила несколько операций, кучу обследований… Бесполезно. Это был конец… Или я так думал. А вообще, — Чуя вскакивает и грозно смотрит на вздрогнувшего Осаму. — Зачем я тебе это рассказываю?! Собирайся и вали! — Хорошо. Это звучит грустно и невероятно довольно. Странное сочетание? Но Осаму и странность — синонимы. Раздается стук и хлопок входной двери. Уф, можно вздохнуть… Да блять. Этот урод забыл здесь свой пиджак. Просто невероятно, вот же рыбья башка… После того, как все уроки сделаны, голова вымыта, а пиджак сокурсника покоится на кресле, Чуя довольно плюхается на стул перед компьютером. Но приятное времяпровождение прерывают… Крики из окна и стук в дверь. А звонок для кого?! Злой и разъяренный Чуя распахивает дверь. Опа. Курьер. — Это вам от госпожи Кристи. Распишитесь, — корявая подпись покоится в углу листа, а в худых руках оказывается увесистая коробка. Так… Посылка от матери. Прекрасно. А содержимое пугает не хуже огня. Дорогой бельгийский шоколад, какие-то формы для выпечки, пару брендовых вещей, книги, которые Чуя давно хотел… И шляпа. А еще перчатки из мягкого бархата и небольшой ошейник из кожи.«Сынуль. Раз мы не попадаем к тебе на день рождения, то прими хотя бы этот подарок. Насчет комплекта одежды и украшений — ты очень хотел подобное в детстве. Никогда не поздно исполнить твою мечту, да? ;)
С любовью, мама и Федор.»
С последней строки Чуя откровенно ржет. Да, он отлично знает, что Достоевский — не отец ему. Просто друг их семьи. Самым смешным было то, что они с мамой даже не переспали. Хотя ведут себя как семья. А на деле — два чужих и занятых работой человека. Перчатки сидят как влитые. Это просто охрененно. Шляпа идеально прикрывает волосы, а вот… Ожерелье? Бусы? Ошейник? Короче, оно сидит на шее неплохо. Но это слишком откровенно, а Чуя приличный мальчик. Или нет… Так, надо бы… Взгляд предательски цепляется за пиджак Осаму. Вот дурень, как можно было его забыть? Рука осторожно касается плотной ткани. Потом сминает, тянет вверх. «Что я творю?» Нос утыкается в темную материю, и Чуя вдыхает этот запах с наслаждением. А у Дазая такой вкусный парфюм… Словно море, песчаный берег после дождя, небольшая нотка горчинки… Идеально. Чуя так и не выпускает вещь из рук. Дазай начал бы ревновать Накахару к собственному пиджаку, если бы узнал, что рыжий спит с последним в обнимку… Чуя довольно ерзает своей упругой задницей на бедрах Осаму. Его щеки раскраснелись, губы приоткрыты и так и напрашиваются на поцелуй. А потом чувство тяжести в районе ног исчезает, и Дазай недовольно выдыхает. А потом… — Ч-ч-чуя! — длинные пальцы зарываются в копну мягких и рыжих волос, пока юркий язычок их обладателя скользит по всей длине возбужденного органа. — Ах! Накахара берет быстро и глубоко. Голубые глаза пристально смотрят на тяжело дышащего Осаму, а потом… Будильник, чтоб его. Противная трель звонко бьет по ушам, пока перебинтованная конечность тянется вырубить ненавистный агрегат. И еще одно утро Дазая начинается с похода в душ. Что с ним происходит? Почему ему снится подобный разврат? Который ему нравится до безумия. Шатен вздыхает, немного лениво оттягивая резинку пижамных шорт. Ожидаемо. Стоит как камень средь дороги. И ждет, пока его удовлетворят. Так нельзя. Пора исправлять положение. В университете Чуя появляется уже с обновкой на шее. Восхищенные взгляды девушек, неодобрительные — парней и преподов. Но Чуе пофиг — эта вещица ему определенно по вкусу. Не стягивает шею, носится легко и непринужденно. Вот только про ленту Чуя забывает, когда Дазай не появляется на второй паре. И на третьей тоже.Кому: Шпала без мозгов
«Ты где?»
«Не думай, что я о тебе волнуюсь!»
Чуя долго мялся — отправлять последнее сообщение или нет. Но решил, что это не смертельно. Однако ответ не приходит час, три, четыре. Он там сдох что ли? В принципе, Чуя недалек от правды. Полуживой из-за выпитого алкоголя Осаму лежит на кровати. Его брюки валяются на полу, рубашка — под дверью. А рядом — пышногрудая девушка, которую долго упрашивать не пришлось. Она сама потянула его в комнату для уединений, сама сдернула лишнюю одежду… Не помогло. У него почти не стоял. Так, дернулся в самом начале. Неужели он… Запал на эту рыжую тварь? — Уже уходишь? — девушка не стесняется пожирать взглядом парня, пока тот одевается. — Да. Брюнетка хмыкает и закуривает. А Осаму, шатаясь, бредет домой. Отлично. Он напился, потрахался без всякого удовольствия, пропустил пары… День достижений. Опа. Рыжий ему написал? Пока Дазай читает, его брови взлетают вверх, а на губы лезет тупая улыбка. Но он не отвечает — нет надобности. Зато есть цель на этот учебный год — затащить незадачливого рыжего парня в постель. Только вот Осаму не учитывает, что на пути есть одно большое препятствие — его младший собрат так и рвется наверх, стоит Дазаю заметить красивую черную ленту на тонкой шее. — Э-это? Ч-что, зачем ты это надел?! — с легким ужасом смотрит шатен. Нет, нет, нет! Упс. У него стояк. Нехилый. — Не твое дело! — гордо хмыкает Чуя, попутно снимая пиджак и вешая его на спинку стула — сегодня жарко… — Tu es trop excitant… «Ты слишком возбуждаешь…»