Увидеть твою улыбку

      Самый дерьмовый момент — это когда ты понимаешь, что бессилен против самого себя.       Шла вторая неделя мая. До сессии оставалось рукой подать, и студенты начали шевелиться. Сейчас университет напоминал огромный муравейник — все ходят, бродят, шепчутся… Жизнь, что сказать. Вот только для Осаму она остановилась, судя по ощущениям. Просто… В последнее время ничего не происходило. День шел по одному и тому же расписанию:       — Сюрприз между ног, из-за которого каждый день приходилось стирать нижнее белье и шорты.       — Муторная дорога до места учебы. Метро с утра было настолько забитым, что порой у Осаму не получалось нормально вдохнуть.       — Пинок от Накахары. Дежурный.       — Постоянные косые взгляды в сторону рыжего; целая папка с фотографиями Чуи.       — Еще один дежурный пинок, но уже в конце дня.       — Дом.       — Домашка.       — Сон.       И так постоянно. Жить уже поднадоело, и Дазай подумывал использовать лезвия в сумке. Но каждый раз что-то мешало — то в туалете толкотня, то сами лезвия махнули лапками и остались дома пить чаек, то какая-нибудь девчонка прилипнет… Кстати, о них.       Основной проблемой последних недель была… Ориентация. К Осаму на днях прибежала девушка, которая всегда ему нравилась — миниатюрная, аккуратная, но, сука, упрямая как овца. Ни в какую не соглашалась встречаться. А тут — хоп, и сама на блюдечке с золотой каемочкой. Вот только теперь Дазаю было параллельно на эту девочку. Он нехотя (ага, с рвением мамонта) отшил ее и умотал во избежание скандала.       Вот только девка оказалась злопамятной и капризной.       И уже на следующий день по кафедре пополз слушок о голубизне Осаму. И хотя это было правдой, признавать во всеуслышание это не хотелось. И пришлось срочно искать себе девушку. Пипец как срочно.       Элис. От такой вырвет скорее. Но вариантов не осталось.       — Элис! — парень тронул девушку за плечо. — Ты не могла бы уделить мне пару минут?       — Я? Да пожалуйста, — Элис обернулась. Карие глаза уловили знакомую рыжую макушку в толпе студентов. Так, а вот это уже интересно. — Что тебе надо?       — В общем… — теперь по шаблону: покраснеть, потупить глазки и невнятно пробубнить… — Ты… Мы можем встречаться?       Бля… Кажись, весь коридор это слышал. Элис прижала руку ко рту, покраснела как рак…       — Д-да…       Внутри у Осаму все ликовало. На это и был расчет — Элис такая зануда, что ей в пору встречаться с учебником анатомии или с дряхлым профессором наук. И предложение от красивого парня — ну просто не отказаться. Теперь главное вытерпеть пару недель, а по-       Дазай ошибался. Тут не пару недель, тут любовь до гроба.       Элис прижалась к нему так тесно, что у парня хрустнули ребра. Ох, блять… А с виду такая слабенькая, что и чайную ложку вряд ли поднимет.       — Я р-рад… Только отпусти…       — Пойдем домой вместе? — прямо как лампочка сияет. А у Осаму аж рука хрустнула от ее объятий.       — Да… — и шатена уже волочили к выходу. Надо было миллион раз подумать, прежде чем начинать с ней встречаться. Но слово — не воробей, вылетит — не поймаешь.       А что до Накахары… Он был в шоке. В небывалом. Ладно бы Осаму с какой-нибудь нормальной девкой замутил, но Элис… Чуя бы с большим желанием говно съел. Вот честно. Девчонка нормальная. Низкая, с красивыми волосами, но выглядят они неестественно. Крашеные. Но на этом плюсы заканчивались.       Зануда, каких поискать. Умная до мозга костей, лучше всех, а одевается в помойные вещи — такое в секонд-хенд продать стыдно. И у нее богатая семья, которая платит за ее обучение. Так еще и фишка у неё пизданутая — в руке айфон, живет в хоромах, а зубы последний раз чистила лет в шесть. Ну да. Для Осаму в пору, ему такую и надо. Но в чем-то парня даже жалко.       Опять телефон… Когда эта машина заткнется?       «В воскресенье не приеду, гастроли в Токио. Люблю тебя, сестра.»       Ох… Это плохо и хорошо одновременно. Не очень здорово, Коё он не увидит. Но по сути, наконец-то есть шанс выбраться куда-нибудь в люди.       Например, в бар. И обязательно взять с собой паспорт — ему на вид пятнадцать или шестнадцать, алкоголь не продадут. Гребаный рост.       И Чуя так и делает — вечером назначенного дня собирается в неплохое заведение. Кардиган цвета спелой вишни, белая рубашка, узкие джинсы с порванными коленями (Накахара их ненавидел, но в магазине были только такие) и черные дорогие ботинки.       Брендовые.       Такси высаживает парня у высотного здания. Все сияет неоновыми вывесками, поэтому в глазах рябит. Так… Четвертый этаж?       — Предъявите документы! — хмурый секьюрити на входе смотрит враждебно. А едва видит паспорт, так сразу веселеет и смягчается. — Проходи.       Ожидаемо, внутри толпа уже пьяных людей, пахнет каким-то не особо вкусным ароматизатором, потом и вином. Последнее Чуя и заказывает.       В бокале плещется алая жидкость, сознание уплывает короткими толчками, но Чуя мужественно держится. К нему раз сороковой на колени садится какая-нибудь красотка. Но парню сейчас так хорошо, что девушки в его прекрасном союзе с бутылкой вина кажутся лишними. Оу, а вот тот тип неподалеку напрягает…       Высокий (да блять, опять) блондин садится на стул рядом. От него несет хорошим и вкусным, но пиздец каким дорогим одеколоном. Невероятным кажется и тот факт, что рожа этого мажора знакома. Очень…       — Добрый вечер, месье Накахара!       Ооо, так этот же Фрэнсис Скотт Фицджеральд. Самый дерьмовый человек во всем универе. Его на парах видели только тогда, когда надо было зачеты сдавать или экзамены.       Никто из преподов и вякнуть в его сторону не мог — родители парня финансировали заведение больше чем на семьдесят процентов. А ещё…       — Что надо? — Господи, даже смотреть на эти прилизанные волосы противно.       — Просто поговорить… Чуя, а ты интересуешься…       — Отвали. Бесишь.       Голубые глаза распахиваются в удивлении, когда он видит Элис. Что здесь забыла дочка препода по анатомии? Ответ напрашивается сам собой: Элис спокойно подходит и целует Скотта в щеку.       Вот так номер.       Ну, а потом… Ох, а Фицджеральд оказывается не таким уж и плохим собеседником. И алкоголь только усиливает это мнение. На барной стойке перед рыжим в ряд стоят около 8 бокалов вина. Учесть, что Чую выносит уже с рюмки…       Он пропускает тот момент, когда видит полуголую девчонку на своих коленях. Элис активно двигает бедрами, явно стараясь довести студента до невменяемого состояния. Ее голубые глаза странно блестят, но парня этим не пронять.       Почему-то.       — Извините… — Элис переезжает на колени к соседу Чуи.       Шатаясь, парень бредет в туалет и натыкается на входную дверь. Ну хорошо значит, едем домой, раз так вышло.       Снова такси. Только уже какое-то странное и раздолбанное: все скрипит, трясется, и воняет куревом. Так еще и водитель косится как-то странно. Фу…       Дорога к собственной квартире предстает дорогой испытаний: пол идет волнами, стены нагло уползают в разные стороны, а электрические щитки вспыхивают углями в темноте подъезда, что очень сильно раздражает глаза. Так еще и замочная скважина пропала куда-то… Вот дела…       В итоге Чуя с горем пополам снимает с себя кардиган, стаскивает брюки, попутно падая на пол, выкидывает зачем-то туфли на балкон и ложится в кровать. А потом… Чего-то не хватает. Холодно. И очень грустно.       Чу начинает плакать. Как же ему одиноко. Одному, в холодной квартире… Но тут лазурные заплывшие глазки находят одну вещь. Пиджак Осаму. Просто отлично. Притягивает одежду к себе, попутно с грохотом роняя мебель, и сладко посапывает через пару минут.       С подобным запахом даже спится легче. Не так одиноко… И так тепло…       — Эм…       Чуе плохо. Голова трещит, желудок выдает рвотные позывы, а еще он пропустил целую пару. Но, слава богу, это была латынь — Ацуши никогда не ругался, только говорил: «Выучи материал, хорошо?». И ласково улыбался. Хороший препод…       А вот та, что занимает место Чуи, наоборот. Так и хочется ей в морду харкнуть.       Элис.       — Прости, но теперь это мое место! Да, зайчик? — Осаму кривится как от лимона, но кивает через силу. Ох, ну ты и влип, парень… — Там полно мест, которые ты можешь занять!       Чуя пару минут сверлит девушку пустым взглядом, а потом поднимается на пару рядов выше. Элис довольно хмыкает и начинает доставать Осаму своим монологом, который не несет в себе никакой информации.       Что-то не так…       Весь учебный день Осаму так и норовит скосить глаза в сторону Чуи. Выходит не очень: тот либо утыкается лицом в парту, либо из-за Элис просто нельзя пошевелиться. Ох, как же она бесит…       — Извини, могу я отойти? — Осаму пытается в срочном порядке свалить.       — Куда? — тут же, словно ёж, ощетинилась Элис.       — Ну… По делам…       Девушка наконец-то убирает свои загребущие лапы, и парень может спокойно вдохнуть. О да, это свобода! Но не тут-то было…       — Надо поговорить.       Рыжие вихры веселой полосой промелькнули перед глазами, а потом Дазая куда-то потянули. Причем так, что не вырвешься. Не самые приятные ощущения, когда твое запястье сжимают до хруста и не собираются отпускать.       Парень рвано вдыхает, когда его придавливают к стенке. Так, что это сегодня с рыжим? Неужто он… — Что это, блять?       — Ты о… — и Осаму замирает. Потому что в руках Чуи — записка. Которую он сам писал, но вовсе не рыжему чудовищу. — Милый! — Элис противно улыбнулась. — Можешь переписать вот этот маленький текст? — Зачем? — но зная, что девушка не отстанет, парень вдохнул и начал переписывать что-то на английском. Тупо перерисовывая символы, даже не вникая в текст.       «Знаешь, твою задницу так и хочется отшлепать. А еще тебя, сука крашенная, оттрахаю при первой удачной возможности)» — Мы по-моему говорили на этот счет? — шипит Чуя, и у Осаму что-то ухает внутри. Не надо, нет… Колено Чуи врезается в живот. И Дазай сгибается пополам — как же это больно… — Еще раз, — голос однокурсника звучит сквозь пелену боли. — Я увижу подобное… — Что? — Чуя охает, когда Дазай вскидывает голову и грациозным движением придавливает рыжего к стене. Как пару минут назад, только в роли поменялись. — Ты?! — Острое колено однокурсника нагло втискивается между ног. Господи, что Осаму творит?! — П-п-прекрати…       — Ну и что ты там сделаешь? — движение коленом заставляет Чую покраснеть до кончиков ушей. — Давай, говори, не стесняйся! — и снова аккуратный толчок по промежности.       Ох, блять… Еще немного — и встанет, всё, пиздец.       — Я тебя…       — … — Накахара зажимает себе рот ладонью, потому что в тишине коридора — пара давно началась, — разносится его визг. Оно, конечно, приятно…       Но какого хуя подобное Чуе делает парень?!       — Если ты хочешь, чтобы я прекратил… — Осаму понижает свой голос так, что по спине проносится стайка мурашек. Вот же гадина, знает, как очаровывать…       Стоп. Это что за мысли?       — … то ты сядешь со мной.       — И всё? — Чуя готов хныкать. Он такие мучения перетерпел, а этот гавнюк просто хотел, чтобы с ним сели? — Хорошо, только… Уб-       Пальцы Осаму легко и с толикой нежности приподняли рыжего за подбородок. Тот от изумления забыл вообще все слова. Эм…       «Порой так трудно остановиться…» — Осаму сглотнул. Чуя напряженно следил за движением кадыка. — «Держаться, когда вижу тебя, Чуя. Хочу… Тебя…»       — Поцеловать.       — ЧТО?! — Дазай понял, что последнюю мысль озвучил вслух. Ой. Все, ему конец. Но Дазай не был бы Дазаем, если бы не вывернулся из подобной ситуации. — Ты…       — Ничего, Чуя-кун! — а потом следует мягкая трепка по рыжим волосам. Черт.       — Пошли на пары.       Оба входят на историю с каким-то странным видом: один краснеет и тихо матерится, второй лыбится и хитро поглядывает на «свеклу». Но самым странным группа признает то, что Осаму игнорирует Элис (которая пялится взглядом Горгоны) и садится за предпоследние парты рядом с Чуей. Последний подозрительно молчалив и спокоен.       «Так… Ты объяснишь записку?»       Чуя ой как не вовремя. Но ответить надо, а то весь изведется.       «Забудь. Это написано с подачи Элис)»       Рыжий нахмурился и косо посмотрел на Осаму, а затем на блондинку. Та чуть ли не огнем дышала, видя эту парочку сзади. Ну все, Дазаю пиздец будет.       «Поверю. А теперь объясняй свою фразу насчет поцелуя сам знаешь чего!»       Дазай ржет, потому что все прочитал даже с зачеркнутым текстом.       «Это случайно вырвалось, даже не в твой адрес!))»       Чуя гневно рычит. А потом замирает.       Дазай не промах — преподаватель отвернулся, все однокурсники смотрят на доску, сзади никого нет… В руки толкается новая записка, а гладкие губы с привкусом какао легко и непринужденно касаются уголка рта. Чуя просто ослеп и оглох на пару минут от шока.       Нет. Не надо.       Пара кончается, и Дазай ретируется в общество избалованной мужским вниманием Элис. А Накахара пару минут смотрит в пустоту и…       «Хотя, я могу ошибаться насчет своих слов^^ Но прошу учесть, что это был дружеский чмок в щеку)))»       Наверное, так Чуя никогда в жизни не краснел.       Потому что это приятно. Приятно, блять.