***
Едва слышно потрескивало пламя свечи, разгоняя дремоту. Джулия зашла в его комнату из минуты в минуту, как и обещала. Тихо шагнула внутрь. Мишель невольно задержал на ней взгляд: перед ним стояла не прежняя застенчивая официантка, а независимая дама в платье с сильно укороченным подолом, который поднимался чуть выше колен за счёт двух стягивающих нитей. Из-под идеально задрапированных полукруглых «кулис» выглядывали изящные ноги в полосатых чулках из толстой ткани и кожаных полусапожках. На них поблёскивали стальные пряжки в виде шестерёнок. — Кхм… Мишель, — тихо проговорила Джулия, сконфузившись от долгого молчания и внимательного взгляда молодого человека. Он поднял глаза на её талию, затянутую в кожаный корсет, и, скользнув вверх по белоснежной блузке, остановился на такой же стальной пряжке на закрытом воротнике девушки. Её одежда была достаточно закрытой, по сравнению с тем, что обычно носили современные женщины, но по взгляду господина легко было догадаться, что он в восторге. — Мишель? — Да? — он наконец-то посмотрел в её глаза, полные молчаливого укора. — Нам пора выходить. — Ты прекрасна. Нет, ты обворожительна. Откуда у тебя такой дорогой костюм? — Это имеет значение сейчас? — с лёгким раздражением ответила она, шагнув в сторону двери. За плечами её висел кожаный рюкзак. — Ты куда? — Разве выход не там? — непонимающе спросила она, показывая рукой на дверь. — Ты и в самом деле хотела воспользоваться тем выходом? Гораздо ближе через окно. Тут же первый этаж, — улыбнулся он, подойдя к ней ближе. — Через окно? Вы в своём уме? — возразила было Джулия, но он взял её за руку и притянул к себе. Взяв её за плечи, Мишель приблизил своё лицо к её лицу. — Разве мы с Вами ещё не достаточно сумасшедшие? — прошептал он ей на ушко и хитро улыбнулся. — Так и вправду будет гораздо быстрее. И меньше риска, что нас с Вами кто-то заметит. Пойдёмте же, Джулия. — Где Ваши вещи? — вдруг спросила она, на что Мишель молча показал ей саквояж, что держал в руках. — Ещё вопросы? — мягко произнёс Мишель. — Я хотела взять аптечку, но она не влезла. — Ну что Вы, такую тяжесть таскать с собой… Если больше Вы ничего не хотите мне сказать, тогда в путь, мой милый друг! — улыбнулся Мишель, открыв створки окна.***
Ехали молча и достаточно быстро, несмотря на темноту. Джулия напряженно вцепилась в поводья и старалась не оборачиваться. Ей казалось, что за ними непременно устроят погоню, поэтому её сонное состояние как рукой сняло, и она всё подгоняла свою лошадь. По дороге начал стелиться туман, и только заметив эти белые облака под копытами, Джулия сбавила скорость. — Не думал, что Вы любите быструю езду, — сказал Мишель, тоже тормозя лошадь. — Не желаете отдохнуть немного? Скоро будет рассвет. — Отдохнуть? А Вы что, уже устали? — усмехнулась она. — Не я устал, лошади. — Сколько мы уже проехали? — Больше половины пути точно. Нам ехать ещё где-то час с небольшим. Джулия… — Что? — Замёрзла? — участливо спросил он, заметив, что девушка растирает свои локти и предплечья. Но она лишь молча спешилась и, открыв рюкзак, достала накидку в виде плаща и длинные перчатки. — Хм, какая предусмотрительность, — улыбнулся Мишель и тоже ловко спрыгнул на землю. Они недолго погуляли в белых облаках, не говоря ни слова и стараясь не отходить слишком далеко от лошадей. Когда небо посветлело, а туман стал рассеиваться, беглецы продолжили свой путь. Приехав в Тинзен, они позавтракали в гостинице, в ней же и решили остановиться. Вернее, занять номер и оставить тяжёлые вещи, взяв с собой только самое ценное. По плану им предстояла прогулка по городу до самого вечера, а потом и ярмарка с небольшим концертом на открытом воздухе, где Мишель должен был участвовать. — У меня есть с собой деньги, зачем же Вы заплатили за меня? — возмутилась Джулия, когда они спускались по лестнице и выходили на улицу. — Еда здесь дорогая. А свои сбережения советую Вам потратить на благотворительном базаре или в лавках с сувенирами, — ответил Йоркес. Так они отправились бродить по городу. Солнечный день согревал своими ласковыми лучами, отражаясь от стен уютных улочек и мощёных тротуаров. Они без разбора заходили в небольшие магазинчики, которые уже начинали открываться для посетителей. Они заходили всюду, чтобы посмотреть на причудливые статуэтки и музыкальные шкатулки, и снова выходили на нагретую солнцем мостовую. Дойдя до книжного, Джулия не удержалась от покупки романа о путешествиях. Ей хотелось приобрести что-то памятное об этом месте. А Тинзен ей уже очень нравился. И люди (в основном, конечно, это были торговцы) встретились гораздо доброжелательнее и веселее, чем те, кого она привыкла видеть в отеле своего отца. Мишель сказал, что знает в этом городе одно удивительно место, собственно, туда он и повёл Джулию. Этим местом оказался огромный сад с розами, в котором позволялось гулять далеко не всем, а из-за раннего часа в этом саду никого и не было. Кусты роз разных сортов и оттенков благоухали повсюду, они же и формировали замысловатые дорожки, по которым неспешно прогуливалась пара уставших от ночной езды путников. Мишель сорвал один бутон розы и протянул Джулии: — Они прекрасны и напоминают о мире спокойствия, не так ли? Я считаю, что цветы нужно дарить вне зависимости от пола и возраста. Позвольте подарить Вам этот цветок в знак благодарности! Примите это не как пошлые ухаживания за женским полом, а как знак уважения. Стебель не был длинным, и, быть может, поэтому Джулии показалось милым то, что сказал Мишель. В его словах и действиях не прозвучало пресловутой навязчивости, и она точно знала, что он говорил искренне. Она поднесла нежный цветок к лицу. — В таком случае, и Вы примите из моих рук эту розу, Мишель, — она улыбнулась и вернула ему душистый подарок. Он, осторожно взяв Джулию за подбородок, вставил розу в её причёску. Дальше, выйдя из розового сада, они нашли холм с видом на весь Тинзен и решили немного отдохнуть там с дороги прямо на лужайке под деревьями. Они много разговаривали о доверии и что когда люди кричат, то не слышат и не понимают друг друга. Когда любят — тогда разговаривают шёпотом, потому что нет стен и барьеров, люди открыты друг другу, между ними установлено доверие. Долгий пространный разговор утомил обоих, и они легли на траву. Джулию сморил сон, ведь ночью ей так и не удалось заснуть.***
Полуденное солнце разбудило девушку. Оно играло бликами на стенах и черепицах домиков, которые располагались в уютной низине. Джулия приподнялась на локте и увидела рядом Мишеля, что лежал рядом на спине, положив руки под голову, и, уставившись в небо, о чём-то думал. Услышав, что Джулия проснулась, он повернул голову в её сторону. — Этот город прекрасен, — сказала она. — Но я бы хотела увидеть весь мир. Мы же не остановимся здесь навечно? — Конечно же нет! Вы обязательно должны увидеть Гальцейн и Норль, это не менее прекрасные города! А потом мы уедем ещё куда-нибудь. — Например? — Флёрбург или… Андалузия… я всегда мечтал побывать там. И ещё мне всегда хотелось перелететь через океан на другой берег. — Но это невозможно! И потом… Что мы с Вами будем делать, когда у нас закончатся деньги? — О, об этом не стоит беспокоиться, дорогая Джулия. Музыке люди рады в любом городе, так что, я вполне могу обеспечить нас обоих. Собственно, деньги были одной из причин уехать сюда. Ты жалеешь, что покинула дом? — Я жалею, что не предупредила отца… Он будет меня искать. — Мы напишем ему письмо, как отъедем подальше. Не волнуйся. Перемены всегда пугают, но разве не прекрасно ощущать бурление жизни и быть в её центре? — Вы говорили, что Вас вдохновляет смерть, а в жизни нет смысла. Ваши слова? — Все мы говорим порой глупости, — он улыбнулся. — И потом, что может быть лучше путешествия вдвоём с такой прекрасной девушкой как Вы? — Прекратите льстить, господин Йоркес, — она улыбнулась в ответ. — Всё, что я говорю сейчас, чистейшая правда.***
Когда время перевалило за полдень, они встретились в трактире с человеком по прозвищу Изумруд. Он уже сидел и ждал своего дорогого друга. — Ну, здравствуй, Мишель! Как я рад тебя видеть! — И я тебе ответно рад, Билли, — ответил он, обнявшись с другом. — Вот, познакомься, это Джулия. Джулия, как ты уже догадалась, это тот самый Билли Изумруд, хозяин сети крупнейших в стране ювелирных магазинов. — Мишель, ты бы ни за что не стал ездить вместе с прислугой. — Разве Джулия похожа на прислугу? — с улыбкой ответил он, приобняв её. — Это моя возлюбленная. — Об этом я и говорю. Рад за вас. Давно не видел тебя таким счастливым. Ну что, выпьем за встречу! — после этих слов они звякнули бокалами с отменным вином. — Ты ведь вызвал меня сюда совсем не для того, чтобы выпить? — немного помолчав и успокоившись, спросил Мишель. — О, тебе это понравится, друг. Смотри, что я купил! — с этими словами Билли достал из-под стола небольшую коробку и открыл её. Внутри сверкнули тонкие стальные крылья размером с перчатку каждое, соединённые попарно широкими металлическими же кольцами. — Это надевается на голенища сапогов. Мастер обещал, что они летают, стоит только разбежаться. Хочешь опробовать? Дарю тебе в честь выздоровления. — Билли… как мне тебя благодарить? — Мишель расчувствовался. У него даже дыхание перехватило. — Выздоровления? Вы что, были больны? — строго спросила Джулия, хватая Мишеля за локоть. — Не бери в голову, это было давно. Сейчас моё здоровье в порядке, — ответил он небрежно. — Будь аккуратен, эти перья так остро наточены, что легко порезаться. — Прямо-таки летают? — нетерпеливо спросил воодушевлённый Мишель. — Узнаем в скором времени. Только не забудь сначала спеть, твой выход через сорок минут, — напомнил Билли, вставая из-за столика и направляясь на улицу, чтобы проверить, всё ли готово к концерту.***
Когда Мишель вышел на небольшую сцену с гитарой и крыльями на голенищах, Билли подошёл к Джулии. — Джулия, берегите этого несчастного. — Что Вы имели в виду под выздоровлением? Чем он болен? Вы обязаны мне рассказать правду. — Вам не о чем волноваться. Сейчас он и вправду здоров. Но года два тому назад этот человек постоянно пытался покончить с собой. У него было нервное расстройство из-за утраты любимой. И каждый раз, как мы с ним виделись, он говорил какие-то странности про судьбу и полёты к звёздам. Не знаю, что он тогда имел в виду. Может быть, его желание умереть и желание летать как-то были связаны… Мишель вылечился: я нанимал для него лучших врачей, и они смогли поднять его на ноги. Он, кажется, даже несколько поправился с нашей последней встречи. И, наверное, он даже и не вспомнит сам, что говорил мне, когда я навещал его в лечебнице. Но эта мечта летать так и осталась с ним. — Послушайте, Билли… почему та девушка сбросилась? — Разве Мишель не рассказывал? — Он редко рассказывает о себе. Я мало о нём знаю. Практически ничего. — Однако, он Вам доверяет. Он бы ни за что на свете не взял с собой девушку на подобное торжество. Так что, Вы исключение, и к Вам он явно относится по-особенному, с трепетом. — Так что с девушкой? — Они поругались. Такое часто случается в парах. Ничего удивительного. Мишель очень её любил, до безумия. Но перед тем, как жениться на ней, открылась страшная правда. Она употребляла опиум. Ну, знаете, и прочие наркотические вещества… Мишель вспылил, она тоже. Сказала, что он не хочет принимать её такой, какая она есть, поэтому, собственно, и сбросилась со скалы. Бедняга Мишель до сих пор винит себя в её смерти. — Печальная история… — вздохнула Джулия, взглянув на сцену, над которой плавно подпрыгивал и зависал в воздухе Мишель. Она только сейчас заметила, что его глаза снова мертвецки пусты — он в «сценических» линзах. — Я доверяю Мишеля Вам, Джулия. Если даже Вы и не станете его женой, то хотя бы оставайтесь ему верным другом. Я вижу, что Вы для него много значите. Ответите ли Вы на его чувства? Решать, конечно, Вам. Но прошу, не оставляйте его без ответа. Он не такой непроницаемый, каким иногда кажется. Этот парень очень эмоциональный. — Я Вас поняла. Спасибо, что рассказали столько всего. В этот момент толпа, собравшаяся вокруг сцены, громко закричала и зааплодировала, а Мишель, несколько раз сказав «спасибо», ушёл со сцены, направляясь к Билли и Джулии.